Светлая полоска Тьмы

Глава 33. Происхождение всех и вся

К обеду мне пришлось переодеться, зануда Кристоф буквально потребовал этого. Конечно, он был безукоризненно вежлив, но весьма настойчив. Я выбрала из гардероба темно-зеленое платье строгого покроя, оно отлично подчеркивало цвет моих глаз. Судя по бирке, его купили совсем недавно. Да и весь гардероб был забит абсолютно новыми дорогими вещами. Не знаю, кто их выбирал, дворецкий или Квинт, но те, что я примерила, шли мне идеально. Под платье пришлось надеть шпильки, как ни странно, они оказались почти удобными. Видимо, у дорогой обуви гораздо больше достоинств, чем просто бренд.

От шарфика я решила избавиться, но ходить с бритой головой не хотелось, потому я опять воспользовалась зеркалом и своим новым талантом. Отрастив волосы до плеч, я оставила их природный цвет, ведь Вовке так нравились мои рыжие кудряшки. Припомнилось, как он накручивал их на палец, когда мы сидели за одной партой. Не исключено, что его вкусы остались прежними, хоть он и перестал быть Ворониным.

Квинт ждал меня в малой столовой. Он тоже сменил костюм, но оставил свой истинный облик. Поднявшись мне на встречу из-за стола, он походил на ожившую статую времен античности в костюме от Армани.

— Ты прекрасна, — он одарил меня улыбкой.

— Ты тоже, — я смущенно опустила глаза.

Кристоф налил нам белого вина и подал мне салат. Я жевала руколлу с пармезаном и крохотными помидорчиками. Квинт потягивал вино, глядя на меня, как это делала мама, когда кормила меня в детстве супом.

— Расскажи мне о даркосах, — попросила я, расправившись с салатом. — Ты уже говорил, что вас создал Дракон Хаоса миллион лет назад. Это твои предки истребили динозавров?

— Нет, в те времена нас на Земле не было. Мы прилетели сюда лишь тридцать тысяч лет назад.

— Так вы пришельцы!? — я удивленно уставилась на него. — Откуда же вы прилетели?

Кристоф поставил передо мной тарелку с запеченной дорадо, но я понятия не имела, как к ней подступиться.

— Из соседней галактики. Вы называете ее Туманностью Андромеды, а мы Гатар, — ответил Квинт.

— Что это означает?

— Галактика. Планета, с которой они прилетели, называлась Дар, что означает земля на дарийском-общегалакте.

— Дай угадаю, дариец — значит, землянин? — спросила я, созерцая рыбу. Дорадо манила, и будь я троглодитом — не мешкала бы, но съесть ее как цивилизованный человек затруднялась.

— Дарий, — поправил меня Квинт, бросив мимолетный взгляд на Кристофа.

Тот подошел и в мгновение ока разделал для меня рыбу.

— Спасибо, — поблагодарила я дворецкого. Мне было крайне неловко, но что поделать, завсегдатаем изысканных рыбных ресторанов я не была, да и вообще их ни разу не посещала. Слава Богу, что не подали лобстера или омара.

— Пожалуйста, — чопорно ответил Кристоф, укрепив меня в осознании себя троглодитом.

Вздохнув, я перевела взгляд на Квинта:

— На сколько я помню школьный курс истории, тридцать тысяч лет назад на земле еще не было хомо сапиенс.

— Все верно. Человека разумного создали мои предки из местной расы, наделенной зачатками интеллекта. Сейчас их называют неандертальцами.

— Как создали!? — вилка выпала из моих рук. Звякнув о край тарелки, она полетела на пол, но упасть не успела. Вездесущий Кристоф перехватил ее в полете.

— С помощью генной магии, это один из подвидов магии Крови.

— А как же Дарвин!? — рыба меня больше не интересовала, аппетит куда-то подевался.

— В своей теории "Происхождения видов" он во многом прав. Только эволюция — не спонтанный процесс, а вполне закономерный во вселенных Ядра.

— Да что это за Ядро такое? Ты уже говорил о нем, но я поняла лишь то, что магия здесь не в фаворе, потому всем заправляет технология.

— Ты ешь, а я объясню.

— А почему ты не ешь?

— Я питаюсь Силой — человеческая еда мне не нужна.

— Но вино-то ты пьешь.

— Мне нравится вкус.

— Тут ты прав, оно просто отличное, — я пригубила золотистый напиток.

— "Шато Y d'Yquem" 2005 года.

— И что это значит? — мои познания в винах дальше Киндзмараули и Цинандали не заходили, ну еще крымское Бастардо довелось как-то дегустировать, понравилось.

— 2005-й выдался весьма урожайным для вин Бордо, как для красных, типа "Шато Латур", так и для белых. Конкретно этот сорт подают к рыбе и овощам.

— А-а, тогда понятно. Так что там насчет вселенных и Дарвина?

— Начну с основ, а ты ешь, — он кивнул на мою полную тарелку.

Я взяла вилку и приступила к еде. Дорадо таяла во рту — аппетит рос с каждым проглоченным кусочком.

Удовлетворившись мои послушанием, Квинт начал свой рассказ:

— Когда-то, очень давно, когда не существовало даже времени, в океане безбрежного Хаоса зародился Разум. Почему так случилось — неизвестно. Сам Хаос неразумен, он просто вечно-изменчивая энергия, магия в чистом виде. Осознав себя, Разум начал бороться за существование, поскольку первозданная среда стремилась его поглотить, чтобы создать нечто новое. В результате этой борьбы, он разделил чистую магию на четыре источника Силы, использовав для этого время как инструмент. Поэтому время еще называют антимагией.

— Время — антимагия!?

— Да. Чем стабильнее временной поток, тем меньше магический фон. Если время стоит или скачет, или движется очень быстро, или же медленно, значит, магии больше. Нарушить временной континуум можно только в мирах Пределов. В Ядре это вызовет катастрофу вселенского масштаба. Если такое случится здесь, то наша вселенная либо разделится на две новые, либо исчезнет без следа.

— Выходит, что путешествия во времени уничтожают вселенные?

— Или создают новые. Но по Закону Творца, прыжки во времени строго запрещены. Тем не менее инциденты случаются, иначе вселенная была бы только одна.

— Это как?

— Если позволишь продолжить, я объясню все по порядку.

— Извини, я молча ем и слушаю, — я вернулась к рыбе и запеченным овощам.

— Разделенная магия создала защитную оболочку вокруг Разума, что-то вроде пузыря из многомерного пространства. Изначально это была одна большая вселенная, но потом она стала делиться из-за временных сбоев. Разум тогда только оттачивал свой инструмент борьбы с первозданной средой. Законы в новых вселенных менялись в зависимости от удаленности от Пределов. К примеру, время в Ядре стабильно, рядом с Законом почти стоит, у Света и Тьмы движется очень быстро, у Хаоса скачет.

— Я что-то запуталась, так где же эти Пределы: в центре или на окраинах?

— На окраинах измерений, в так называемых "тонких мирах", а в центре разум Творца, он и есть Ядро.

— Хочешь сказать, что наша вселенная — часть разума Творца?

— Будешь перебивать и дальше, перестану рассказывать.

— Извини, я просто пытаюсь понять, — я потупилась, изображая полное раскаяние.

Он покачал головой и продолжил:

— Когда миров стало много, Творец создал жизнь. Сначала она была неразумна. Потом он стал помещать в нее частицы своего сознания. Со временем он разделил всю свою суть между живущими, смертными и бессмертными. Боги обладают большей её частью, люди меньшей. Самые первые расы разумных были телепатами, но разделение произошло настолько давно, что мы стали слишком обособлены, чтобы слышать мысли друг друга. Только боги сохранили этот способ общения. Правда, некоторые бессмертные тоже владеют им, но с ограничениями.

— А ты наделен телепатией? — я встревожилась. Вдруг он запросто читает мои мысли, а они у меня бывают далеки от пристойности, особенно по отношению к нему.

— Я могу читать мысли только у сыновей и фамильяров.

— Кто такие фамильяры?

— Люди, связанные со мной Кровной связью.

— Родственники?

— Нет. В основе этой связи лежит магия Крови, отсюда и название. Кстати, Кристоф — мой фамильяр.

Я оглянулась, чтобы посмотреть на дворецкого. Он невозмутимой статуей застыл в углу.

— Кристоф тоже может читать твои мысли?

— Только те, которые я ему передаю, но он может позвать меня в случае нужды.

— Однобоко как-то выходит. Ты можешь влезть ему в голому, а он может только звать и слушать.

— Такова связь слуги и господина.

— Похоже, ты далек от идеалов равенства и братства.

— Предпочитаю не отягощать свой разум иллюзиями.

— По твоему, все прогрессивное человечество погрязло в иллюзиях?

— Хочешь подискутировать о политике?

— Нет. Лучше вернемся к нашим "баранам", точнее к происхождению всех и вся.

— Мудрый выбор. Итак, эволюция — это программа Творца или закон. Кстати, Дарвин весьма точно его описал. Если где-то во вселенной возникают определенные условия: звезда желтого или оранжевого спектра, планета земного типа, вода и кислородная атмосфера — появляется жизнь. Сначала бактерии, потом водоросли и так далее, вплоть до высших приматов. Когда оболочка для разума готова, примат превращается в первобытного человека.

— Значит ли это, что все разумные расы похожи?

— Да, причем не только в пределах этой вселенной.

— Выходит, разумных цветов не бывает? — на ум пришел фантастический роман, уж не и помню какого писателя, о расе разумных фиалок.

— Во вселенных Ядра это исключено, ну а вблизи Пределов можно встретить все, что угодно. Там правят боги, а не эволюция.

— Понятно. Но я никак не возьму в толк: если люди — продукт эволюции, то причем здесь даркосы? — покончив с рыбой, я положила вилку с ножом на тарелку. Расторопный Кистоф тут же сменил ее чем-то восхитительно-красивым и, наверняка, очень вкусным. Взяв ложечку, я принялась за десерт. Мой бокал с недопитым вином сменился новым.

— Это "Шато d'Yquem" того же года, — Квинт любезно познакомил меня с маркой нового вина.

— А в чем разница?

— Оно десертное, а прежнее было столовым. Попробуй.

Я взяла бокал. Цвет вина был более насыщенным, золотым. Пригубив его, я поняла, что никогда ничего лучше не пробовала: сладкий мускат, изюм, дыня и что-то еще, невыразимое, но сногсшибательное.

— Боже! Я бы пила его целую вечность.

— Я помню твою любовь к сладкому, — Квинт улыбнулся. — Будешь хорошо себя вести — Кристоф будет подавать тебе его каждый вечер.

— Уговорил, "папочка", — я хлопнула ресницами. — Так что там с пришельцами-даркосами?

— Шестеро наших предков, прилетевших сюда, были изгоями. Они бежали из Гатара, чтобы выжить. Их путешествие заняло почти 350 тарков, дарианских лет. Они искали новый дом, и подойти им могла только планета, населенная разумной жизнью.

— Почему? Вы же способны приспособиться к любой среде, — я проглотила ложку карамельного мусса — м-м, объедение.

— Из-за гона, да и экспансии тоже.

— Ну да, — я несколько стушевалась, вспомнив его реакцию, когда спросила, почему они не спариваются друг с другом. — А зачем твои предки изменили неандертальцев?

— Те не подходили для гона, их самки не выдерживали даже зачатия. Кроманьонцев же они не нашли, их тогда было слишком мало. Правда, если древние даркосы не вмешались бы, то через пару тысяч лет кроманьонцы вытеснили бы неандертальцев, поскольку стояли на следующей ступени эволюции.

— Зачем же вы это изменили?

— Пришлось. Этого требовал гон. Наших предков поджимало время. Первое поколение даркосов, рожденное от едва измененных неандертальцев, было ущербным — их уничтожили. Зато они выиграли время и продолжили эксперименты, в конечном итоге создав точную копию дариев.

— А что стало с кроманьонцами?

— Видишь ли, геном хомо сапиенс доминантно-агрессивен — при скрещивании с другими первобытными людьми рождались исключительно хомо. Со временем они вытеснили неандертальцев, но с кроманьонцами вышло иначе. Их гены стали рецессивными, но не исчезли. Иногда еще рождаются такие, как твоя мать.

— Понятно. А что было потом, после того, как они создали людей?

— Великое расселение народов. Оно началось из Африки, где они нашли первое становище неандертальцев. Самый старший из них, властитель Гарон, остался там. Остальные ушли осваивать другие континенты. Мой предок Ксавр направился в Европу. Дрокус на Ближний Восток. Беред в Индию. Сидарх в Юго-Восточную Азию. Вайнас на Дальний Восток.

— А кто в Америку?

— Этот континент был заселен только десять тысяч лет назад, во время последней войны кланов. Тогда потомки Сидарха и Вайнаса фактически перебили друг друга. Война эта длилась веками, но больше всего от нее страдали люди. Многие из них бежали на необитаемый западный континент по льду Берингова пролива. Часть беглецов из Юго-Восточной Азии направилась на юг и добралась до Австралии.

— Значит, даркосов в Америке нет?

— Раньше не было, пока мой младший сын Ольгер не перебрался туда. Были и другие даркосы, претендовавшие на Америку, но они проиграли в Войне за независимость.

— И часто вы воюете?

— Сейчас нет, но во времена моих предков это происходило постоянно.

↑