Светлая полоска Тьмы

Глава 55. Воздушный бой

После приземления я включил смартфон. В почте ждал e-mail от Морганы.

К письму было прикреплено фото. С него на меня смотрела женщина, поразительно похожая на Аллу Плетневу.

Картина становилась все более интригующей. Мирослава отдала свою правнучку Тэтсую, а мне была готова в глотку вцепиться из-за Ольги. Двойные стандарты, или на кону стояло что-то очень важное? Понятно, что в Шанхае опальная советница ищет убежища, рассчитывая на мои противоречия с братом. Только ее плата за защиту Тэтсую косвенно послужила мне пропуском на территорию Лонгвея.

Самолет замер на стоянке. К нему подогнали дозаправщик. На борт поднялись второй пилот и стюардесса. Войцех мысленно сообщил, что они с Ветровой скоро будут. По телефону я договорился с начальником охраны аэропорта, чтобы их такси пропустили к стоянке "Гольфстрима". Покинув уют салона, я ожидал их у трапа. Накрапывал мелкий дождь. К самолету подъехала подержанная "девятка" с шашечками на крыше. Войцех вышел первым, помог выбраться Ветровой. Я с трудом узнал директрису своей бывшей школы. Она шла, пошатываясь, с пустым потухшим взглядом. На ее запястье был мой артефакт Подчинения.

— Молодец, Войцех! — я хлопнул его по плечу. Он расплылся в довольной улыбке. — Можешь ехать домой. Я вернусь через пару-тройку дней.

— Счастливого пути, — тень разочарования мелькнула на его лице. Забрав свою куртку с плеч Ветровой, он направился обратно к такси.

Я сопроводил безвольную видящую в салон и передал ее стюардессе:

— Позаботься о нашей гостье, Жанна.

— Конечно, Станислав Романович. А что с ней?

— У госпожи Ветровой болезнь Альцгеймера. Она летит с нами в Китай на экспериментальное лечение. Не беспокойся, она на медикаментах — хлопот не будет.

— Надо же, такая молодая, — Жанна заботливо усадила Антонину в кресло и защелкнула ремень безопасности. Затем подняла на меня глаза: — А ее багаж?

— Не успели собрать. Решение было спонтанным. Ее родственники мои хорошие знакомые — я согласился помочь доставить Антонину в китайскую клинику.

— Это так великодушно с вашей стороны, — она одарила меня милой улыбкой.

Я занял свое место. Самолет уже заправили, все необходимое погрузили на борт. Погода значительно улучшилась, дождь прекратился. Поляков запросил разрешение на взлет, и скоро мы были уже в воздухе.

Спустя четыре с половиной часа полета магическая защита "Гольфстрима" предупредила об опасности, кольнув иглой боли в висок. Через секунду нас заметно тряхнуло, на воздушную яму это было совсем не похоже. Жанна, охнув, упала в отсеке для стюардов. Из кабины пилотов раздался мат капитана. Я вскочил со своего места. Нас догнала вторая ракета — тряхнуло сильнее. Вцепившись в спинку кресла, я едва устоял на ногах. Такими темпами магический щит скоро истощится: еще 5–6 попаданий, и все. Людей я спасу, но "Гольфстрим" будет потерян.

Я ворвался в кабину пилотов. Владимир блевал прямо себе на колени. Белый как мел он поднял на меня круглые от ужаса глаза, и заработал ментальный приказ уснуть. Поляков вцепился в штурвал, сквозь зубы понося китайцев на чем свет стоит. На мою возню со вторым пилотом он даже внимания не обратил. Два истребителя китайских ВВС кружили рядом как стервятники. Не ПВО — уже проще.

— Мать их за ногу, твари! — ревел Сергей. — Это ж вам не долбанный "МиГ". С ним бы я вас, уродов узкоглазых, сделал.

— Какой у них боезапас?

— Это Сушки — по шесть "воздух-воздух". Две уже наши. Какого хрена мы еще живы?

— Потом объясню. Сейчас слушай. Когда я зайду в багажный отсек — откроешь пандус. Не закрывай его, пока не дам знак. Держись прежнего курса. Выполняй.

— Есть, — как человек военный, он не задавал лишних вопросов командиру в бою, даже если приказ был нелепей некуда.

Я поспешил в хвост самолета. Антонина все также рассеяно смотрела в никуда. На ее лице была кислородная маска, на плечах спасательный жилет. Жанна не забыла о своих обязанностях во внештатной ситуации. Сама она дрожала в последнем кресле у входа в отделение для стюардов. Голова ее была наклонена к коленям. Она вскинулась при моем приближении, на лице тоже маска, зрачки расширены от ужаса. Я усыпил ее. Когда очнется — ничего не вспомнит, как и второй пилот.

В стюардской я разделся. Вошел в багажное отделение, здесь было шумно. Задраив за собой дверь, я осмотрелся. Байк был надежно закреплен, остальной багаж — нет. Я помахал Сергею в глазок видеокамеры — пандус стал медленно открываться. Хлопок — сюда ворвался ветер. Его неистовый рев заглушил даже звук двигателей. Незакрепленный груз стал вылетать в черноту зева. Я разбежался и прыгнул, мгновенно трансформируясь в дракона. Ветер подхватил мои крылья. Магическое видение наложилось на ночное — мир окрасился в красное и зеленое. "Гольфстрим" полыхал багровым. Сушки отливали фосфоресцирующей зеленью. Никакой магии в них не было, обычные люди на обычных истребителях.

Я немного опоздал. Две ракеты взорвались одна за другой — еще минус две в защите. У противника осталось восемь — слишком много для "Гольфстрима". Один из истребителей заходил в хвост моему самолету, собираясь выпустить еще одну ракету. Сергей сделал резкий вираж вправо. Cушка промахнулась. Осталось семь. Справа от меня второй истребитель, заложив вираж, выходил на огневую позицию. Когда белый дым только начал окутывать подвеску ракет, я выпустил магический импульс. Боекомплект мгновенно взорвался, превратив его в разлетающиеся обломки. У оставшегося истребителя в запасе было еще три ракеты. Его пилот, оценив новую угрозу, пошел на разворот. На встречном курсе он выпустил в меня сразу две ракеты. Я не стал уклоняться — они взорвались о мою броню, лишь слегка пощекотав бока. Словно демон из Преисподней, я вышел из пламени и устремился к нему. Резко нырнув, он попытался уйти. Напрасно. Один удар лапой по крылу — вражеский истребитель завертелся в смертельном штопоре. Через минуту на земле расцвел огненный цветок взрыва. Бой был окончен.

Я догнал свой самолет. Пандус по-прежнему был открыт, Поляков неукоснительно выполнял мои приказы. Туша дракона слишком тяжела для "Гольфстрима" — я вернулся в человеческий облик у кромки пандуса. Вцепившись руками в край, я трансформировал пальцы в присоски и пополз внутрь. Добравшись до видеокамеры, подал знак Сергею — пандус стал медленно подниматься. Когда едва уловимый щелчок сообщил о его закрытии, я разблокировал дверь и вошел в отсек для стюардов.

До посадки было часа два, но мне еще многое предстояло сделать, и в первую очередь, объясниться с Сергеем. Одевшись, я направился в кабину пилотов.

↑