Темная тайна инкуба (СИ)

Глава 3

И вот стоим мы, смотрим на юное дарование по-всякому: мы с Колином — с недоверчивым изумлением, Вит — подозрительно, секретарь — неодобрительно. Лишь давешний фавн пугливо высовывается из проёма и с опаской оглядывает нашу живописную композицию.

— Консультация окончена, ваш конфликт разрешён? — секретарь первым нарушил затягивающуюся паузу.

— А-а? — вздрогнул фавн и тут же закивал. — Да-да, конечно, разрешён в наилучшем виде, нижайше благодарю. Тёмных ночей, — и с заметным облегчением выскочил вон.

Едва за фавном закрылась дверь, как секретарь отпустил меня и встал так, чтобы загородить, правда, не вполне ясно, кого — то ли Стража от меня, то ли меня от Стража.

— Вам лучше вернуться в зал, — с нажимом произнёс секретарь.

— Эйден, но могу же я узнать, в чём дело? — не сдавался паренёк.

Ах вот как зовут чересчур ретивого секретаря.

В глубине души шевельнулось облегчение не меньшее, чем у фавна, пусть и порождённое иными причинами.

— Всего лишь небольшое недоразумение.

— Небольшое? — возразила я и выступила из-за мужской спины. — Меня зовут Инарин Трой, я ведьма… тёмная ведьма. Это мой клиент Колин, — указала я на собственно свежеиспечённого клиента, — и, поскольку он человек, чистокровный и неодарённый, я представляю его интересы на этой стороне.

— Приятно познакомиться, энни Трой, — Страж тоже передвинулся так, чтобы стоять прямо передо мной, без заградительного барьера в виде секретаря, и даже руку по-простому протянул. Я подала свою, и он с энтузиазмом её потряс, чем заслужил крайне недовольный взгляд Эйдена. — Можете звать меня Олли.

— А меня можете звать Инарин, — я нацепила самую очаровательную улыбку, на какую только была способна в данный момент.

— Что же приключилось у вашего клиента? — с любопытством осведомился Олли.

Сколь помню, информация о Стражах ходила разная, зачастую противоречивая, крепко приправленная слухами и сказочным фольклором. По крайней мере, на нашей стороне. Однако, в общем и целом, количество Стражей колебалось от всемогущей и всё успевающей единицы до ведьминой дюжины пронырливых существ сродни мелким бесам, а представления о внешнем виде сводились к непременно чёрной одежде, излишней худобе и лысине. Исследователи полагали, что в сознании людей произошло смешение древнего образа Стражей именно как стражей и мифологического властителя подземного царства, славного злобным нравом и отсутствием загара, развитой мускулатуры и волос. В прошлый свой визит на Тёмную сторону я Стражами не интересовалась, будучи и физически, и морально весьма далека от цитадели и этих мест, и единственное, что знала точно — их больше одного. Но мне и в голову не приходило, что Страж может выглядеть юнцом неполных двадцати лет, с открытым простодушным лицом и взлохмаченными каштановыми волосами. Плескавшийся в карих глазах живой интерес казался искренним, а неброская внешность паренька, только-только вышедшего из подросткового возраста, настоящей, не мороком и не маской. И росту мы почти одного, даже без учёта пары сантиметров каблуков моих туфель.

— У моего клиента похитили возлюбленную… — начала я.

— Тогда это проблема Светлой стороны, — вмешался Эйден.

— …и косвенные улики указывают на участие Стража в похищении, — продолжила я, демонстративно игнорируя секретаря.

— Стража? — повторил Эйден. Нехорошим таким тоном, недоверчивым и угрожающим.

— Вы уверены? — уточнил Олли.

— Нет, разумеется. Сложилась непростая ситуация: отец возлюбленной моего клиента, лорд Ризант…

— Ризант? — перебил Олли.

— Да, когда-то давно он…

— Так вы — тот самый Кол? — Олли повернулся к бывшему помощнику садовника и невесть чему радостно улыбнулся. — Рада лишь о вас целыми днями и говорит, просто без умолку. Родителей столько не упоминает, сколько вас.

— Вы… ты… знаешь Радуш… леди Радану? — Колин приблизился к нам и грозно навис над Стражем.

— Конечно, — кивнул Олли. — На время своего отсутствия Бастиан поселил Раду в моих покоях.

У Колина дёрнулся глаз.

«Чую, пошли у парня фантазии в духе всевозможных пленниц, наложниц и девственниц, — прокомментировал Вит. — Как там в твоих книжках малюют? Аж жуть до чего властный герой похищает деву невинную и давай её домогаться во всех углах и в разных позах в своём страшном-престрашном замке. Она сопротивляется-сопротивляется, но тело её предаёт и стонет она уже не от боли и отчаяния, а от страсти и не понимает, а что это такое с ней происходит… Вот что значит отсутствие грамотного полового воспитания».

«Мужики так сложно не думают», — не согласилась я.

«О секс-домогательствах он точно подумал, хвост даю».

«Ты посмотри на этого властного. Думаешь, ему хотя бы восемнадцать есть?»

«Инушка, ты уже большая девочка, знать должна бы, что иные мальчики рано до энтого дела созревают».

И тут я заметила, как Эйден покосился на меня.

Странно покосился.

Словно слышал наш телепатический обмен репликами.

Я смутилась и от продолжения диалога воздержалась.

— Она будет вам рада, — заявил Олли и высвободил из складок плаща вторую руку.

Закрыл глаза, простёр обе конечности над нами, и вокруг заклубилась тьма. На несколько ударов сердца всё исчезло за плотной её стеной, мы и друг друга-то видели с трудом, будто в сумерках, но затем чернота рассеялась, являя вместо холодных белых стен приёмной просторную, элегантно обставленную гостиную. Олли открыл глаза, опустил руки, осмотрелся и обернулся к высоким, в пол, окнам, выходившим то ли на балкон, то ли на террасу, точнее я пока сказать не могла.

— Рада! — позвал Олли, направившись к распахнутым створкам ближайшего окна. — Рада, посмотри, кто пришёл навестить тебя!

У Колина дёрнулся второй глаз. Эйден взирал на происходящее с тоскливой обречённостью человека, уставшего противостоять натиску стихийного бедствия.

— Рада?

Застучали каблучки туфель, и в гостиную впорхнула невысокая светловолосая девушка с книгой в руках. Едва удостоив нас взглядом, вопросительно посмотрела на Олли, тот с проказливой улыбкой указал на Колина и леди наконец узрела друга сердечного. Радость озарила хорошенькое личико и Радана, сунув книгу Олли, бросилась к Колину. Обвила его шею руками, практически повиснув на парне, и тот тоже попытался обнять девушку, что было несколько затруднительно с учётом факта, что Колин по-прежнему держал мой саквояж и фамильяра. Но когда благополучное воссоединение влюблённых омрачали подобные незначительные мелочи?

— Кол, о, мой милый, милый Кол!

— Радушка!

— Духи тьмы! Задушите ж, изверги!

Радана мгновенно отпустила Колина, отстранилась и с удивлением посмотрела на Вита, слегка помятого тесными объятиями.

— Прости, — извинился Колин.

— Ой, котик, — умилилась Радана.

— Я вам не котик, леди, я фамильяр! — возвестил Витька и обратился клоком тумана. Вытек из-под руки Колина, опустился на ковёр и вновь стал котом.

— Говорящий котик, — исправилась Радана и, присев на корточки, начала гладить Вита по спине и голове.

— Конфликт разрешился к всеобщему удовлетворению, — отложив книгу на столик, Олли приблизился ко мне и Эйдену, с чувством выполненного долга обозревая дело рук своих. Оттянул ворот плаща, почесал шею и умоляюще глянул на секретаря. — Можно мне наконец снять этот дурацкий балахон? Жарко, колется, и вообще… когда мы разработаем новую форму?

— Таковы традиции, Олли, — возразил Эйден строго. И в ответ посмотрел, словно учитель суровый на ученика нерадивого. — И конфликт не разрешён. Это договор Бастиана, не твой, и сам Бастиан вряд ли будет удовлетворён твоим самоуправством.

Ведьма сразу навострила ушки и притворилась предметом обстановки, внимания не стоящим.

— А что ему с ней делать? — понизил голос Олли. — Жениться? Но она человек чистокровный, а он уже женат.

— Решать Бастиану, не тебе. Тебе же поручили присмотреть за девушкой, и только.

— Ну да, потому что я ближе по возрасту и ей со мной будет не так скучно. Реджа всё равно нет, а к тебе молодую даму помещать категорически нежелательно во имя сохранения её морального здоровья, — явно передразнил неведомого Бастиана Олли.

Неужто и впрямь домогается?

Эйден поймал мой подозрительный взгляд и жестом велел Олли замолчать. Тут-то меня и посетило страшное озарение.

Секретарь он там по факту или нет, но при малолетнем Олли Эйден точно старший и не только по возрасту.

— Твой? — уточнила Радана, продолжая наглаживать и чесать Вита.

Фамильяр уже и на бок повалился, будто обыкновенный кот, и лапы кверху поднял, и извертелся так и этак, норовя подставить под руки девушки все части тела по очереди.

«Витька, — поделиться возмущением своим вслух я не рискнула, — ты что творишь⁈ Не ты ли запретил себя гладить, ты, дескать, не настоящий кот, а всего лишь принимаешь форму кота?»

«У леди такие нежные, ласковые ручки, что невозможно противостоять соблазну… и пальчики… наверняка музыкальные… Ах, тебе не понять…»

Куда уж мне! Хотя от хорошего массажа в исполнении симпатичного массажиста я бы тоже не отказалась.

А если господин то ли секретарь, то ли гувернёр Олли продолжит на меня коситься, то точно косоглазие заработает!

— Нет, её, — указал Колин на меня.

Не прерывая своего занятия, Радана обернулась ко мне.

— Ведьма… — начал Колин.

— Тёмная ведьма, — поправила я и поспешила представиться сама: — Инарин Трой, представляю интересы вашего… Колина на этой стороне.

— И мне крайне любопытно, кто же вас уполномочил на представление чьих бы то ни было интересов, — добавил Эйден вполголоса. — У вас ведь есть действующая лицензия, энни Трой?

— Есть.

Главное, врать уверенно, не запинаться и смотреть в глаза!

— Могу я взглянуть на неё?

— Нет.

— Почему?

— К глубокому моему сожалению, лицензия осталась дома.

— И где вы живёте?

— На Светлой стороне, королевство Аманлия.

— Сколь мне известно, тёмные ведьмы не слишком-то жалуют ту сторону, — тон Эйдена стал вкрадчивым, обманчиво мягким и чуть-чуть подначивающим.

— Отец человек, я родилась и выросла на той стороне.

Если смешать ложь и правду в правильных пропорциях, то даже этот дотошный тип не сразу меня раскроет. Тем более касательно отца я не соврала, а уж от кого там, по преданиям, произошёл его род дело, как говорится, десятое.

— А мать? — не отставал прилипчивый секретарь.

— Ведьма. Тёмная ведьма. К чему этот допрос? Вы меня в чём-то обвиняете?

— Не обвиняю. Пока.

— Это угроза?

— Предупреждение.

Какие мы грозные!

— Красивый котик, ласковый, — сделала комплимент Радана. — Вы останетесь на ужин?

— Нет, — отрезал Эйден.

— Да, — не согласился Олли. Нащупал массивную пряжку плаща, расстегнул и снял с облегчённым вздохом. Под плащом обнаружились обычные чёрные брюки и белая рубашка в характерных тёмных разводах. — Где вы остановились?

— Нигде, — призналась я.

— Тогда оставайтесь здесь, — щедро предложил Олли. — Покои у меня большие, места много…

— Большие покои? — повторил Колин, буравя юного Стража ревнивым взглядом.

— У каждого Стража отдельные покои с гостиными, спальнями, комнатами всякими дополнительными, потому что в прежние времена Стражи размещались в цитадели со своей свитой и семьями. Но ныне мы не держим свиту, только одного-двух ассистентов и то не всегда, а семья, если есть, живёт в другом месте. Ассистенты мне ещё не положены, жениться рано, зато комнат полно. Можете расположиться тут до возвращения Бастиана. Он заключил договор с лордом Ризантом и, прав Эйден, я не могу решать за него. Когда Бастиан вернётся, вы сможете обсудить всё с ним лично.

— И когда он вернётся? — спросила я.

— Обещал в воскресенье или в понедельник.

То есть застряли мы тут почти на неделю. Хотя с другой стороны, не станут же нас запирать в покоях, запрещая покидать замок? По крайней мере, меня точно не должны, а значит, я смогу выйти в город и попробовать навести справки о неизвестной тёмной. Судя по уже увиденному, цитадель регулярно посещает масса нелюдей и нечисти, посему в городе наверняка оседает много ценной информации, даже перемещаться никуда не надо.

— Олли, — более Эйден ничего не добавил, но прозвучало о-очень выразительно.

— Что? — и не подумал смутиться тот. — Мои покои, кого хочу, того и селю. И от обязанностей я не отлыниваю, буду заниматься со всем усердием. Да и Раде будет веселее в компании, нежели сидеть тут одной день-деньской, пока я принимаю посетителей, тренируюсь, повторяю домашнее задание… ну и так далее.

— Олли, благодарю, — Радана взяла Вита на руки и поднялась с пола. — Мне действительно будет приятно побыть с Колом. Мы давно не виделись, и я соскучилась по тем, кого знала раньше… Можно я покажу гостям комнаты?

— Конечно, Рада. Эйден, ты же заглянешь на ужин? — не дожидаясь ответа, Олли бросил плащ на спинку кресла и галантно пропустил меня вперёд. — Инарин?

Просить дважды не пришлось, компания докучливого секретаря уже утомила изрядно, и я охотно последовала за Раданой и Колином. На пороге гостиной я притормозила, оглянулась на оставшегося позади мужчину. Эйден проводил нас хмурым взором, затем забрал плащ Олли. Непонятный пасс и высокая фигура окуталась облаком тьмы и исчезла.

Устроились мы воистину по-королевски. Каждому досталась просторная спальня с большим окном, отдельной ванной комнатой, гардеробной и всевозможными удобствами. Даже Виту выделили свои апартаменты. Правда, не спальню, а музыкальный салон, который фамильяр выбрал сам по принципу «ух ты, какая тут кушеточка мягонькая!» С рук Раданы он слез только ради инспектирования будущего спального места, всё остальное время девушка терпеливо носила Витьку из комнаты в комнату, спрашивала его мнения по любому поводу и очаровательно улыбалась, отчего все мужские особи вокруг меня норовили, презрев законы жанра, растечься той самой лужицей и наперегонки броситься исполнять просьбы леди. Поначалу эта суета вызывала умиление и улыбку — конечно, и вполовину не такую очаровательную, как у Раданы, зато точно не приторную, словно чересчур сладкий чай, — но уже через десять минут осмотра покоев Олли стала утомлять почище подозрительности секретаря. А покои у Олли и впрямь оказались не маленькие. Строго говоря, юному Стражу принадлежали даже не покои — три этажа в западной части цитадели, где можно было запросто разместить небольшой королевский двор. Кроме Олли и с недавних пор Раданы, здесь никто не жил, апартаменты остальных Стражей располагались в других частях замка. В кольце неприступных стен и острых зубцов-башенок обнаружился внутренний двор и сад, выше поднимались террасы ступеньками, куда выходили окна спален. Моё, например, порадовало дивным видом на макушки садовых деревьев и прямоугольный бассейн, занимавший площадку ярусом ниже.

Внимательно выслушав краткий инструктаж от Олли на тему, что и как в цитадели функционирует, и пообещав быть готовой к ужину, назначенному на девять часов, я с немалым облегчением осталась одна. Осмотрела спальню, всё проверила и даже ощупала — так, на всякий случай, — и принялась обустраиваться на новом месте. Плохо, что сорвалась внезапно и не предупредила ни родных, ни друзей, ни постоянных клиентов в городе, что желательно делать при долгосрочных отъездах, но кто же знал, что придётся задержаться? И из одежды ничего подобающего светскому ужину не взяла…

Или ужин не светский?

Поразмыслив немного, решила остановиться на скромной белой блузке и синей юбке. Правда, в таком виде я больше похожа на учительницу или секретаршу, нежели на уважающую себя ведьму, но выбора особого нет. Боюсь, повседневная моя экипировка повергнет местное общество в шок.

Олли зашёл за мной за несколько минут до ужина, вежливый, аккуратный и переодевшийся в приличествующий случаю костюм. Проводил меня в небольшую столовую на первом этаже, где уже ожидали Колин, Радана и Витька, гордо восседающий на подушке, уложенной на стул, дабы фамильяр мог есть за столом и участвовать в беседе наравне со всеми. Стол на шесть персон, Олли и Радана заняли места во главе, и я отчасти в силу привычки села рядом с Витом. Стул передо мной пустовал и кому он предназначался, сообразила я не сразу.

Эйден на ужин опоздал и, в отличие от нас, не переоделся. Колин, конечно, тоже не переоделся, но, сколь подозреваю, другой одежды у него попросту не было.

Эйден был хмур и молчалив. Непринуждённую светскую беседу поддерживали только Радана и Олли. Леди безмятежно щебетала о природе и погоде, расспрашивала Олли, как прошёл его день, Олли честно отвечал и рассказывал забавные случаи из практики начинающего Стража. Бедолага Колин терялся, не зная, как себя вести в непривычной обстановке — сомневаюсь, что прежде Радана приглашала его на семейные ужины. Вит воздавал должное мастерству повара, поправ все традиционные представления о фамильярах как о духах, не нуждающихся в пище и воде. Прислуживали за столом облачённые в униформу големы, быстрые, бесшумные и молчаливые, но блюда готовило явно живое существо. Искусственные создания при всей своей выносливости, силе и незаменимости во многих сферах не обладали развитыми органами осязания, чувством вкуса и способностью к тонкой работе.

На мужчину напротив смотреть я старалась пореже, разделив внимание между содержимым тарелки и теми, кто хоть о чём-то говорил. Несколько натянуто улыбалась и делала вид, будто мне страсть как интересно, что в саду зацвели орхидеи, а демоны совсем обнаглели со своими территориальными разборками. Иногда взгляд мой нет-нет да цеплялся за руки Эйдена, и я начинала украдкой рассматривать наиболее безопасную часть тела, отмечая толику раздражения, недовольства в резких, чуть поспешных движениях. И пальцы у него длинные, тонкие, наверное, и впрямь музыкальные…

Угу, а ещё мысли всякие бредовые донельзя в голову лезут. В мою, причём.

К счастью, надолго ужин не затянулся и после десерта мы разошлись по спальням.

Заснуть удалось тоже не сразу.

И кристалл для моделирования снов остался дома под подушкой.

Сколько лет прошло с прошлого моего визита на Тёмную сторону?

Восемь. Восемь, демоны побери! Прав Вит, тогда я была молодая, глупая, верила во что-то непонятное, в иллюзорные идеалы, сочинённые самой для себя же… ну и острых ощущений хотелось не меньше. Последнего и на Светлой стороне вдосталь, но я же ведьма, да не просто ведьма, а почти что тёмная ведьма и потому приключения на нижние девяносто искать надо всенепременно здесь, вдали от дома и строгого взора мамы с бабушкой. Эгги, моя дорогая и лучшая подруга-ведьма, мне даже завидовала. А вот я себе не очень. Но это потом, когда в момент прозрения осознала масштабы катастрофы, в которую чуть не вляпалась по глупости. Однако до просветления всё казалось замечательным.

Отсутствие контроля и манящая свобода.

Легкомысленная компания и развлечения полноводной рекой.

Ночные клубы, выпивка и танцы до рассвета.

Какая-то жуть вроде полётов на демонах, гонок и магических опытов с тёмной энергией.

И без парня дело, разумеется, не обошлось.

Впрочем, парень, как ни странно, случился в последнюю очередь. До того я не иначе как чудом ухитрялась отклонять все предложения перевести мимолётное знакомство в стадию отношений ближе некуда. Силовой метод применяла спокойно, без малейшего зазрения совести, не размениваясь на устные увещевания, и в большинстве своём обитатели Тёмной стороны, получив огненной сферой или чем поинтереснее по лбу — ну, или куда придётся, — отступали и впредь меня не донимали. И да, повезло не нарваться на такого, кто и огненный шар за отказ не принял бы. До сих пор не могу взять в толк, почему я этого-то не послала к демонам? Любопытство, наверное.

И алкоголь.

И интимная раскрепощённая атмосфера клуба.

А когда поутру я проснулась в постели в гордом одиночестве и с больной головой, на меня и снизошло озарение. Что завязывать пора, пока худа не случилось, как у бабушки.

Правда, идти по стопам мамы и влюбляться в совершенно неподходящего человека я тоже не хочу. И вообще, не влюбляются ведьмы.

Не помню, в котором часу сон всё же сморил меня, но проснулась я раньше, чем предполагала. Повалялась немного в охотку, потянулась от души, выбралась из-под одеяла и вышла на небольшой балкон. Положила ладони на каменный парапет, глубоко вдохнула свежий прохладный воздух, полюбовалась безбрежным голубым небом, солнцем, озарявшим шпили башен напротив, зелёным покрывалом сада… и только затем услышала плеск воды в бассейне.

Интересно, и кто тут предпочитает оздоровляться с утра пораньше?

Точно не Радана.

И не Олли. Сильные мускулистые руки и широкие плечи никак не могли принадлежать худощавому субтильному пареньку.

Я встала поудобнее и принялась наблюдать за птичкой ранней. Надо сказать, занятие на диво умиротворяющее, медитативное почти: мужчина стремительно доплывает до узкой стороны бассейна, разворачивается, полностью исчезает под водой и плывёт обратно, тёмная зыбкая тень, скользящая вдоль дна. Выныривает у противоположного бортика, вновь разворот и всё повторяется, только на сей раз пловец остаётся на поверхности. И так снова и снова.

Намотав в том же бодром темпе с дюжину заходов, он наконец замедлился и повернул к лестнице. Вылез неспешно, направился к шезлонгу, где лежало полотенце… а я поняла, что мои мачо из моделированного сна, чьи образы я подсмотрела на обложках дамских романов, откровенно пасуют перед реальностью.

Тело было идеально. Подтянутое, мускулистое, восхитительно рельефное и при том всего в меру, нет ощущения, что обладатель сего великолепия из качалки не вылезает или, того хуже, всякими магическими усилителями пользуется, создавая временный объём там, где его отродясь не водилось. Лёгкий золотистый загар, капельки воды стекали по бархатистой на вид коже, мокрая чёрная ткань плавок облепляла бёдра, магнитом притягивая взгляд к мужским тылам… И да, даже кубики пресловутые в наличие имелись! Хотя я, признаться, оные видела разве что на обложках тех же романов. Но там всё нарисованное, а здесь настоящее! Аж ручки зачесались потрогать, ощупать со всех сторон…

Эйден взял полотенце и начал вытираться, стоя боком ко мне. Кажется, я сейчас собственной слюной захлебнусь… зато понимаю, почему Бастиан решил оставить Радану у Олли. Жить по соседству с таким аппетитным мужчиной и впрямь вредно для морального здоровья дамы от пятнадцати до пятидесяти. Этак не он её домогаться начнёт, а она его, причём грязно и настойчиво…

Я тяжело вздохнула. Эх, и почему идеально сложённые мужчины-красавцы, сильные, благородные, готовые на любой подвиг ради небезразличной женщины, в изобилии водятся лишь в романах, а в жизни их раз-два и обчёлся? Мой сбежавший, сколь помню, и вовсе был тощим, как Олли нынче, бледным и черноволосым, словно классическое изображение вампира. А мне брюнеты никогда особенно не нравились…

Наверное, вздохнула я слишком уж громко, потому как Эйден вытираться прекратил и резко повернулся к окнам и террасе. В ту же секунду я в наполовину инстинктивном порыве нырнула за парапет. Замерла, прижавшись к холодному камню и дыша через раз.

Тишина. Только птицы в саду поют.

Выждав минуту-другую, я осторожно приподнялась, оглядела площадку.

Никого. Даже полотенца и того нет.

Ушёл? Ладно.

Но на всякий случай я решила пока не выпрямляться в полный рост и в комнату вернулась на четвереньках, опасаясь повторно выдать своё присутствие. Мало ли, скажет потом ещё, что я опять права некоторых особо чувствительных нарушила, глазела открыто и чуть ли не приставала. Лучше в порядок себя приведу и делами займусь.

В покоях Олли завтракали в девять, в утренней столовой. После трапезы Олли отправился на тренировку, после которой ему надо было подготовиться к сегодняшнему приёму посетителей, а Радана повела Колина и Вита в сад, показывать упомянутые накануне орхидеи. Я увязалась с ними, но, ясна поляна, не ради цветов. Игнорируя неодобрительные взгляды Колина и фамильяра, явно жаждавших внимания леди, я начала расспрашивать девушку о её жизни и возможных связях лорда Ризанта со Стражем. В процессе выяснилось, что известно Радане до неприличия мало.

Радана была ребёнком желанным и долгожданным. Леди Ризант забеременела только на пятый год брака, когда супружеская чета перебывала у всех мало-мальски известных докторов и целителей и вконец уже отчаялась. Новорожденная малютка приводила в восторг всех, начиная с матери и заканчивая младшими няньками, и даже лорд Ризант не опечалился фактом появления на свет дочери вместо сына-наследника. Старшие, более опытные няньки уверяли наперебой, что никогда не видели такую спокойную, тихую и прелестную малышку, и с годами Радана не сильно изменилась. Разве что в семье Ризантов она осталась единственным ребёнком. Начальное образование Радана, как большинство богатых леди, получила дома и лишь затем поступила в пансион для девиц благородного рождения. Положенные юной леди премудрости Радана осваивала со всем усердием, она с ранних лет старалась никого не подводить, не огорчать и никому не доставлять хлопот, в частности своим родителям. Добрую вежливую девочку обожали все: и мама с папой, и прислуга, и родственники разной степени дальности, и преподаватели в пансионе. Только с ровесницами отношения не сложились. С колыбели привыкшая к сказкам и прочим устным историям, утешение Радана искала в книгах и вскоре библиотека заменила ей подруг. Пансион был окончен с отличием, высшим образованием девушка не интересовалась и в восемнадцать, согласно регламенту, была представлена ко двору и собственно правящим монархам. В тот же день отец, будто постаревший в одночасье, поведал растерянной дочери, что предназначение её несколько отличается от традиционного, то есть ждёт её не замужество, а Страж, которому она была обещана ещё до своего рождения. Впервые увидев, как папа плачет, кается в чём-то и просит у неё прощения, Радана была потрясена до глубины души. Девушка упала перед отцом на колени и заверила, что сделает всё, что в её силах, лишь бы мама с папой были счастливы. Отец пояснил, что Страж может забрать её в любой момент, и с того вечера Радана ждала явления Стража, как иные девицы ждут подходящего кандидата в супруги. Она даже присматривалась внимательнее обычного к каждому незнакомому мужчине, возникавшему на её пути, пытаясь угадать, Страж ли это или нет? Но время шло, летели годы, а Страж не торопился забрать предназначенную деву. Радана выезжала ко двору, однако охотой за мужем не занималась, предложения отклоняла, а родители не настаивали на ком-то конкретном. Книги на балах чета Ризантов не одобряла, ибо держать лицо надо, но в остальном увлечения дочери не контролировала. Вероятно, чем больше проходило времени, тем сильнее расслаблялись Ризанты, полагая, что раз до сих пор ничего не случилось, то не случится и впредь…

В ночь исчезновения Радана как ни в чём не бывало легла спать дома, в своей опочивальне, однако проснулась в незнакомой спальне. Явившийся на девичьи крики мужчина представился Стражем по имени Бастиан, заверил, что ей ничего не грозит, и пояснил, что перенёс её на Тёмную сторону согласно договору с лордом Ризантом и что теперь ей придётся остаться здесь до особых распоряжений. Радана, видевшая в своей недолгой ещё жизни только родовые дома да королевский двор, быстро освоилась в ограниченном мирке цитадели. Бастиан представил ей других Стражей и, понятное дело, из всей четвёрки сблизилась она с Олли. Какое-то время девушка жила в покоях Бастиана, где компанию ей составляла жена вышепоименованного, но вскоре та покинула цитадель, спеша вернуться к детям. Вслед за супругой отбыл и Бастиан, а Радану переселили к Олли — по уже услышанным мной причинам. У Олли Радана жила вторую неделю и казалась всем довольной, во всяком случае, на несчастную жертву похищения она не походила.

Хотя, с другой стороны, на что ей жаловаться? Леди поили, кормили и одевали, на жизнь, здоровье и честь девичью не покушались. Разве что цитадель покидать не разрешали, но для Раданы в том проблемы не было, желанием познакомиться с миром за пределами чёрных стен девушка не горела. Радана скучала по родителям, милому другу Колу, привычной обстановке недвижимости Ризантов и ещё по любимой лошадке Агате и пёсику Бантику, однако в остальном была бодра и весела, словно ничего необычного не приключилось.

— Прости, — перебила я восторженный щебет леди, с пылким энтузиазмом рассказывающей, как ей хорошо и замечательно в цитадели и на скучные балы ездить не надо, и читать можно хоть целый день напролёт, и акварелью рисовать. — Стражей четверо, я правильно поняла?

— Да, — подтвердила Радана.

— Бастиан, Олли… — начала перечислять я, отгибая для верности пальцы.

— Реджинальд, но он сейчас тоже отсутствует, — охотно пояснила девушка. — Обычно двое Стражей отправляются по делам, а двое остаются в цитадели, принимать посетителей и разрешать конфликты.

— А четвёртый? — я выразительно пошевелила мизинцем.

Ибо после упоминания о четвёрке Стражей и соотношения с замечанием Олли о том, к кому можно было бы поселить Радану, зародилось у меня подозрение нехорошее.

Очень нехорошее.

И хотелось проверить его поскорее.

— Эйден.

Какой сюрприз.

— Разве он не представился? — простодушно уточнила Радана.

— Нет.

— Странно. Он всегда вежлив и предупредителен…

— Неужели? — не удержалась я от сарказма.

— Устал, должно быть. Ему сейчас тяжело приходится — и наставником Олли быть, и одному всеми делами заниматься, — леди вздохнула и погрустнела. — Порою в его глазах столько печали…

Позади громко засопел Колин.

— Ох, Инка-Инка! Ты ж не абы кому, а самому Стражу ногу отдавить пыталась, — ехидно поддел Вит, расположившийся вольготно на руках Раданы. — И вовсе за девушку его приняла.

И пару раз с утра пораньше взглядом раздела. Или не пару раз… и о пошлом думала… разнообразно думала.

— Переживёт, — проворчала я. И вообще, просто смотреть не запрещено! Даже на Тёмной стороне. — Колин, — обернулась я к следовавшему за нами парню. — Теперь твоя очередь. Выкладывай всё про ту тёмную.

Ну а что? На Тёмную сторону я его провела, в цитадель мы попали, Радушку свою Колин увидел и даже побыть с ней немного может. Всё чин по чину.

Молодой человек перестал изображать обиженного ревнивца и выложил.

Получив расчёт, первым делом Колин отправился на поиски ведьмы. Обращаться к магам он опасался — и из-за возможной реакции Ризантов, если до них дело дойдёт, и полагал небезосновательно, что его историю о похищении Стражем богатой наследницы, подкреплённую сказками и сплетнями прислуги, маги всерьёз не воспримут. Да и по сей день многим людям проще к ведьме пойти, нежели писать заявление в соответствующий маготдел.

А кто ищет, тот, как известно, всегда найдёт.

Ведьма нашлась на диво быстро. Обреталась она в городке Форно, что близ родового поместья Ризантов, представилась говорящим и оттого вряд ли настоящим именем Моргана и в процессе обработки доверчивого клиента вытянула из него практически все деньги. Взамен Колин получил цепочку и подробную инструкцию, куда идти, кого он там найдёт и что да как делать надобно для героического спасения возлюбленной. Причём послала Моргана парня не просто к любой ведьме, какая первой на пути встретится, а конкретно ко мне. Ко всему прочему неведомая тёмная знала, что у Вита отдельный сарайчик и ночевать он предпочитает в форме коня — так, дескать, солиднее, — что лично меня насторожило. Информация не секретная и выяснить её не шибко трудно, но… получается, она за мной следила?

Справки наводила как минимум.

Погрузившись в размышления, я оставила молодых людей на садовой дорожке вдвоём, не считая фамильяра, и вернулась в замок.