Темная тайна инкуба (СИ)

Глава 8

Осмотрим дом?

Изнутри?

То есть в просторечии залезем в этот самый дом?

Ну да, именно этим мы и занялись.

Ограда вокруг дома достаточно невысока, чтобы перебраться через неё даже будучи в юбке. Длинноногий Эйден вовсе перемахнул её практически не глядя и после помог мне. Окна закрыты, двери заперты, но магической защиты нет и замки чрезмерной сложностью не отличались. Капелька магии Стража вместо отмычки, и мы без труда проникли в дом через заднюю дверь.

— Вообще-то проникновение с взломом незаконно во всех странах Светлой стороны, — шёпотом напомнила я проформы ради.

— Замок не взломан и красть мы ничего не собираемся, — спокойно парировал Эйден. — Нас интересуют лишь возможные магические следы. Опрос соседей времени займёт куда больше и привлечёт ненужное внимание.

Подозреваю, тут и брать-то особо нечего, но да, магические следы в приоритете.

Обыкновенный дом в два этажа, добротный, каменный, размерами побольше моего. На первом кухня, гостиная и столовая, на втором три спальни. Для прислуги, буде таковая, отведена комнатушка под крышей. Обстановка тоже совершенно обычная, стандартная, никакой роскоши, вычурности или оригинальности.

— Та-ак, Колин говорил, что принимали его на первом этаже, — произнесла я в процессе осмотра гостиной.

— Он запомнил что-то приметное, необычное? — Эйден не просто разглядывал стены и мебель.

Он внимательно изучал всё, до чего мог дотянуться, касался тыльной стороной ладони предметов обстановки, не пропускал ни одного угла и не ленился посмотреть не только на мебели, но и под ней.

— Мне, по крайней мере, не сказал, — я осторожно выглянула в окно, мельком пробежалась глазами по зелёному палисаднику. — Обстановка, мол, настоящая ведьмовская, то есть свечи, потёмки и куча баночек-бутылочек, про которые он подумал, что в них всякие зелья.

Мы перешли в столовую.

— Может, как раз здесь она ему сеанс и устроила, — предположила я. — Столовую легче обставить соответствующим образом… стол тут небольшой, как раз подойдёт… и в буфет можно напихать побольше разных склянок для антуража.

Эйден ощупал столешницу и буфет, затем педантично заглянул под и даже пошарил по полу рукой.

— Инарин, вы ведь понимаете, что в этом доме, скорее всего, никогда не колдовали?

Понимаю. Регулярные занятия любыми видами магии в одном помещении неизбежно накладывают на него отпечаток, оставляют своего рода следы, невидимые глазу большинства людей.

— И так было ясно, что она цепочку не в этих стенах зачаровывала.

— Если цепь вовсе зачарована ею, — Эйден поднялся с пола, отряхнул штаны.

— Думаете, это не она?

— С некоторых пор я подозреваю, что тёмная ведьма Моргана совсем и не ведьма.

— А кто?

— Обычный человек. Подставное лицо.

Возможно. И если Моргана и Мари один и тот же человек, то, может статься, никакого господина Вальдемуса Герца не существует в природе. Или существует, но дом снимал точно не он.

Наскоро осмотрев кухню, мы поднялись на второй этаж. Прибранные спальни выглядели одинаково обезличено, ничем друг от друга не отличаясь. Мы последовательно обошли каждую, заглянули в шкафы, ящики и под кровати. Под последними подметали не слишком тщательно и отнюдь не так часто, как предполагалось, но что полезного можно найти в скопившейся там пыли и мелком соре, оставалось для меня загадкой.

Впрочем, Эйден лучше знал, что и зачем ищет столь старательно.

И, что немало меня удивило, искомый предмет вскоре был найден.

Во второй спальне из-под кровати был извлечён волос. Длинный, золотистый, он никак не мог принадлежать лысеющему домовладельцу, да и господин Герц вряд ли отпускал шевелюру до лопаток.

Отойдя к окну, Эйден внимательно изучил волос в свете клонящегося к закату солнца. Потом сжал улику в кулаке и спустя несколько секунд между стиснутыми пальцами начал просачиваться дымок. Мужчина разжал кулак, развеивая дым, и отряхнул опустевшую ладонь.

— Если волос действительно принадлежал молодой госпоже Герц, то она не ведьма и магически не одарена.

Ух ты! И он это определил по одному волосу?

— А если нет?

— Маловероятно, чтобы здесь остались ещё чьи-то волосы.

Тем более под кроватью.

— Вы говорили, поместье лорда Ризанта находится неподалёку от Форно?

Я кивнула.

— Это ближайший к нему городок. Естественно, что Колин, получив расчёт, отправился именно сюда.

— Искать ведьму в городе? — внезапно усомнился Эйден.

— Где ещё? — удивилась я. — Далеко не каждая ведьма живёт в своём доме на отшибе. Некоторые и в городах себя прекрасно чувствуют. Конечно, в столице и крупных городах не особо попрактикуешь, ибо маггильдия бдит, но…

— Представьте, вы — обычный, далёкий от магии и магов человек, — Эйден осторожно, одним пальцем, сдвинул край шторы, выглянул в окно. — Вдруг вы решаете обратиться за помощью к ведьме. Где вы станете её искать?

— Не знаю… людей расспрошу. Чаще всего какие-либо сведения о ведьмах передаются именно путём народной молвы. Уж в большой город на её поиски точно не поеду.

— Вы судите с позиции человека осведомлённого, каковым Колин не является.

— Хорошо. Считаете, что Колина к Моргане кто-то направил?

— Возможно.

— Кто, например?

— Сами сказали, людская молва.

В чём-то Страж прав, конечно. Людская молва, сиречь сплетни прислуги натолкнули милого Кола на мысль, кем мог быть похититель Раданы и определили дальнейшие его действия. А где указание на общее направление, там и капелька конкретики заваляться могла, особенно когда кто-то очень в ней заинтересован.

— То бишь кто-то из поместья мог отправить Колина к Моргане?

— Мог намекнуть невзначай.

Ещё лучше. Получается уже целый заговор и подставные и доверенные лица у организатора везде, даже в родовом гнезде Ризантов.

И сложно чрезмерно. Для одной не самой гениальной и сильной ведьмочки — слишком сложно. Кому я могла сдаться настолько, чтобы всё это затеять?

А что Эйден там так внимательно высматривает?

Я подошла к нему и тоже глянула. Окно второй спальни выходило на фасад и часть улицы и здание напротив прекрасно из него просматривались. И как раз возле ограды дома напротив стояли две немолодые женщины и мужчина, переговаривающиеся негромко и время от времени с опаской тычущие пальцами в сторону сдающегося внаём здания.

— Думаю, пора уходить, — сделал Эйден закономерный вывод, и мы поспешили покинуть чужую собственность.

К счастью, местные соседи, бдительные не меньше гильдии магов, ограничились подозрительным рассматриванием фасада и до идеи проверить заднюю дверь не дозрели. Вышли мы незамеченными, только уходить пришлось дворами и переулками.

Что ж, если соседи ухитрились засечь посторонних в доме за каких-то полчаса, то и любые творящиеся в его стенах непотребства не укрылись бы от их внимания. Кто-то да пожаловался бы, и даже если домовладельцу были бы важнее вовремя вносимая арендная плата, чем шум и сомнительные личности, то обязательно нашёлся бы доброхот, обратившийся за его спиной в соответствующие инстанции. В контексте нашей ситуации это означало, что практикующая ведьма здесь и впрямь не жила, посетителей не принимала и не колдовала, а разыгранный перед Колином сеанс был всего-навсего спектаклем, затеянным с неизвестными целями.

Мы ещё немного прогулялись по городу, порасспрашивали жителей о здешних ведьмах, но никто слыхом не слыхивал ни о каких ведьмах, ни о Моргане, ни о ком-то другом. Вот в городе таком-то… или близ фермы такой-то… или даже прямёхонько в лесу… тут я сделала вид, что речь вовсе не обо мне… там-то добрые господа точно могут ведьму разыскать, самую настоящую и чудеса творящую не хуже магов дипломированных. Заодно я между делом поинтересовалась, не долетали ли до местных слухи об исчезновении леди Раданы Ризант. Нет, не долетали и вообще о таком тут первый раз слышат. Сама Радана нынче при дворе, а где ещё быть молодой леди? Болтают, будто в этом году леди всенепременно замуж выйдет, ей, дескать, уже и жениха знатного, видного присмотрели…

Увлёкшись опросом населения, на дилижанс до Гассина мы опоздали. Пришлось снять номер в гостинице. Поначалу я попыталась было отказаться — моих денег хватало только на оплату места в дилижансе, — однако Эйден настоял, заверив, что финансовый вопрос не проблема.

Не проблема так не проблема.

Номера небольшие, но чистые, аккуратные и комнаты, разумеется, раздельные. Нужды изображать пару, влюблённую ли, супружескую, нет, и Эйден ни словом не обмолвился о необходимости ночёвки в одной спальне. Хотя я, честно говоря, на минуту предположила было, что он может…

Не может.

Да и зачем? Ладно бы действительно острая нужда была, а так…

Переночуем в гостинице, а утром сразу на первый дилижанс и обратно в Лид.

Через полчаса после заселения я пожалела, что не взяла с собой книгу на почитать в транспорте. Постеснялась демонстрировать Эйдену свои литературные предпочтения, да и любоваться на его реакцию на мои вкусы не хотелось совершенно. Мужчины — и многие женщины тоже — на любовные романы смотрят сугубо как на низкопробное бульварное чтиво и норовят проложить причинно-следственную связь между чтением книг данного жанра, уровнем интеллекта читающей и её личной жизнью. И попробуй растолкуй, что далеко не каждая женщина отдаёт предпочтение любовным романам лишь из-за отсутствия настоящих романов в собственной жизни или маниакально примеряет написанное на суровую реальность, полагая книжные сюжеты истиной в последней инстанции.

Я любовные романы читала потому, что они мне нравились. В остальное время я отдавала предпочтение специализированной литературе, а моя жизнь прекрасно меня устраивала и без настоящего мужчины под боком. В конце концов, вряд ли поклонники детективного жанра только и мечтают, что круглосуточно трупы находить, или грезят о карьере сыщика.

Зато теперь сижу я в своём номере на неразобранной кровати и в белёную стену гляжу, потому как больше смотреть тут не на что.

Ладно, надо поразмыслить о чём-то более полезном.

Итак, некто, обременённый избытком свободного времени и неким злодейским замыслом, решает воспользоваться исчезновением Раданы, дабы направить милого друга юной леди в нужную сторону. В ход идут подставные и доверенные лица, проникшие в самое сердце семьи Ризант, что сейчас казалось не лишённым смысла, иначе откуда бы некто узнал об исчезновении Раданы? В Форно-то до сих пор не знают, что молодая леди пропала, а уж за его пределами, поди, и подавно ведать не ведают. Приложив немало усилий, некто отправляет Колина и ничего не подозревающую ведьму прямиком в цитадель, где к бывшему помощнику садовника сразу все теряют интерес. Оно и правильно, свою задачу парень выполнил, кому он теперь нужен? Даже Радана не знает, что делать с несчастным влюблённым.

Что происходит дальше?

Дальше внимание полностью переключается на ведьму. Ведьму выманивают на странную встречу на галерею, пытаются подставить с лишённым питания големом и крадут у ведьмы улики.

И что, согласно злодейскому плану, шло следующим пунктом? Заточение ведьмы в покои куда менее комфортабельные, нежели гостевые спальни у Олли? Допрос Стражем, подозревающим ведьму во лжи, в извлечении источника питания у голема и боги знают в чём ещё? Или путешествие Стража и ведьмы на Светлую сторону и есть следующий пункт?

Я так и не нашла, к чему приложить непонятный рассказ анонима. Сумрачная ведьма, проклятия, Стражи с каким-то неясными превращениями в невесть кого. Аноним настойчиво пытался донести мысль о повышенной безэмоциональности Стражей, но на деле я не видела никаких тому подтверждений. Не знаю, что собой представляют те двое других, однако и Олли, и Эйден производили впечатление вполне себе обычных людей, не чуждых человеческим чувствам. Безусловно, Эйден более сдержан и менее открыт, чем Олли, но так он и старше, опытнее, и характеры у Стражей не могут быть одинаковыми.

А ещё сделка Бастиана и Ризанта — имеет ли она какое-то особое значение в этой истории или это просто удобный, удачный повод обстряпать дельце с транспортировкой ведьмы в цитадель?

Анониму известно многое, даже слишком многое.

У него не только куча свободного времени, но и в достатке средств на подобного рода развлечения. Подставные лица, аренда дома в течении полугода и наверняка ещё приличная куча трат не рассчитаны на простого человека с небольшим доходом.

Он хорошо ориентируется и на Светлой, и на Тёмной сторонах, что уже позволяет изрядно сократить список подозреваемых. И пускай у меня нет этого списка, но, кажется, пора начинать составлять.

Он может аккуратно извлечь источник питания голема — или у него есть тот, кто может.

Он может отдать приказ голему из цитадели и тот его исполнит — что сокращает мой не составленный список до…

Стук в дверь отвлёк от мучительных попыток просчитать ход чужих мыслей.

— Инарин, это Эйден. Вы будете ужинать?

Торопливо соскочив с кровати, я бросилась к двери, открыла.

— Ужинать? Да, конечно, было бы неплохо.

— Тогда пойдёмте.

Я накинула жакет, и мы спустились на первый этаж, в ресторан. Нашли свободный столик у стены, сделали заказ. Меню не шибко разнообразное, впрочем, от гостиниц такого уровня изысков ждать не приходится. Зал небольшой, освещённый свечами на столах и люстрой под потолком, посетителей мало. То ли время неподходящее, то ли в гостинице в принципе постояльцев немного. Дождавшись заказанных блюд, мы приступили к трапезе. Поначалу ели молча, я поглядывала исподлобья на сидящего напротив мужчину, гадая, стоит ли озвучивать ему мои измышления. Не думаю, чтобы он не пришёл к схожим выводам самостоятельно, без моей помощи, но две головы всегда лучше одной…

Если только не возвращаться к теме его возможного участия в происходящем.

Ну а что? Как Страж Эйден идеально подходил почти под все перечисленные мной пункты.

Как, впрочем, и другие Стражи.

Но зачем всё это затевать Эйдену или любому из его коллег?

Предположения касательно мотива пока отчаянно хромали на обе ноги.

— Следует признать, что эта поездка ничего нам не дала, — решила я нарушить повисшее над столом молчание.

— Почему же? — Эйден отрезал от бифштекса кусок. — Теперь мы знаем, что тёмная ведьма Моргана в происходящем не замешана, более того, персонаж она исключительно вымышленный.

— По возвращению в цитадель можно расспросить Колина, пусть опишет поподробнее эту вымышленную Моргану… а лучше портрет составить по его описанию. Вы умеете рисовать?

— Нет, — Эйден удостоил меня быстрым взглядом и вернулся к кромсанию мяса.

— И я нет. А Олли умеет?

— Не думаю.

— Жаль, — приуныла было я, но затем вспомнила. — Радана умеет.

— Она рисует акварелью пейзажи и натюрморты… довольно простенькие.

— Вы их видели?

— Да, леди Ризант показывала альбом со своими рисунками.

— Она так много рисует? — удивилась я.

— Она быстро рисует, — поправил Эйден. Помолчал немного и спросил вдруг: — Вы хорошо помните то время, что провели на Тёмной стороне восемь лет назад?

— Если была трезвой, то помню, — усмехнулась я и поймала новый взгляд Эйдена, неодобрительный какой-то, укоризненный.

— Хотите сказать, вы не всегда были… трезвой? — и так покосился на мой бокал с вином, словно я могла захмелеть и пойти вразнос с одной порции. И это при том, что бокалы в ресторанах не наполняют под завязку.

— Хотите сказать, вы никогда не были молодым, пьяным и совершающим глупости? — парировала я нарочито лёгким, весёлым тоном.

— Был, — признался Эйден неохотно.

— Тогда откуда столько осуждения?

— Я не осуждаю…

— То есть это не осуждение? — я потянулась к своему бокалу, сделала глоток терпкого красного. — Странно. Подозрительно похоже именно на осуждение.

— Инарин, все мы были молодыми, хотя и необязательны пьяными и тем более пьяными настолько, чтобы не помнить каких-то событий, — предельно терпеливо начал объяснять Эйден. — И многие из нас совершали в юные годы глупости. Но глупости бывают разные. Некоторые остаются безобидными шалостями, некоторые превращаются в проблемы, а некоторые оборачиваются последствиями, что будут с тобой даже многие годы спустя.

— Поэтому вы по молодости лет алкогольных напитков не пили и глупости не совершали.

Прямо не человек… или к какой там расе относятся Стражи… а ходячая добродетель.

— Пил. И совершал. И последствия некогда совершённой глупости остались со мной навсегда.

— Что за глупость? — немедля заинтересовалась я.

— Глупость, — повторил Эйден мягко, но с ясно читающимся намёком, что подробностей ожидать не стоит. — Не волнуйтесь, от неё никто не пострадал, кроме меня. А теперь давайте всё же вернёмся к вашим… глупостям. Что вас привело на Тёмную сторону?

— Ничего в частности, — настал мой черёд с повышенным вниманием изучать содержимое тарелки. — Мир хотела посмотреть да себя показать. Смотреть на мир с этой стороны мне быстро наскучило, и я замахнулась на ту. Думала, там всё иначе… нет магов и простых людей, многие из которых бывают слишком нервными, поэтому можно не скрываться, колдовать не таясь и вести себя как настоящая тёмная ведьма. Ну, как я тогда представляла себе тёмных ведьм. Мама отговаривала, а бабушка, наоборот, советовала мне рискнуть и ничего не бояться, дать себе волю, понять и прочувствовать границы своих возможностей. На Светлой-то стороне так не разгуляешься, будь ты хоть какая ведьма. В общем, махнула я на Тёмную сторону. Пару недель бесцельно моталась по тамошним городам и весям, а потом встретила в одном городе… компанию, к которой и примкнула на ближайшие несколько месяцев.

— Что за компания? — дотошно уточнил Эйден.

— Просто… компания, — передёрнула я плечами. — Очень разномастная, под два десятка представителей едва ли не всех известных рас и видов этой стороны. Людей, ясен день, не было. Ничем особенным они не занимались, так, глупости всякие…

— Глупости бывают…

— Разные, я помню. В основном, дурью маялись. Эксперименты какие-то безумные ставили, гонки устраивали, ввязывались в споры, дуэли и игры, развлекались в клубах до утра. Город был большой, было где развернуться…

— Что за город?

— Нодкрад.

— Нодкрад один из крупнейших городов Тёмной стороны со смешанным населением, — кивнул Эйден. — Крупные происшествия с серьёзными последствиями случались?

— Нет.

— Уверены?

— Ничего такого я не припоминаю, — я заметила, как Эйден вопросительно поднял брови, и добавила: — Крупные происшествия с серьёзными последствиями за одну ночь не рассеиваются, так что они не прошли бы мимо даже самого запойного члена этой компании.

— Вы помните кого-то из той компании? — продолжил допрос мужчина. — Сможете назвать имена?

— Имена назвать я могу, но абсолютно всех не помню. Это раз. Периодически кто-то приходил, кто-то уходил. Это два. И три — у кого-то было крайне заковыристое имя, кто-то не хотел афишировать настоящее, а кто-то предпочитал не распространяться о своём происхождении, поэтому угадайте, что мы делали?

— Использовали псевдонимы и прозвища.

— Правильно.

— У вас тоже?

— Разумеется.

— Какое же?

— Ведьма. Я с самого начала называла себя ведьмой, вот оно за мной и закрепилось. Настоящее имя я мало кому говорила, несмотря, что у меня как раз не было причин его скрывать. И никто не говорил, если только случайно не всплывало или сам не проболтается по пья… случайно.

— И скольким нелюдям вы называли своё настоящее имя?

— Мало кому.

— И всё-таки?

— Ну… — у меня вырвался немного нервный смешок. — Я уже не помню в точности.

— Мало кому называли, но не помните в точности кому?

Брюнету тому называла, вот кому! Потому что он был случайным знакомым, называться ему Ведьмой показалось глупым, и я представилась как Инари. Тем более до него я уже так называлась двум нелюдям из компании.

— Я спрашиваю не из праздного любопытства, — Эйден покончил с бифштексом, промокнул губы салфеткой и пристально, серьёзно на меня посмотрел. — Как Колин мог найти нужную ведьму, если не знал, где и как её искать? Как вас могли найти на Светлой стороне спустя столько лет, если никто не знал вашего настоящего имени? Возможно, вас никогда не теряли из виду, но… чего ради тогда ждать восемь лет? За этот срок произойти могло многое, в том числе и непоправимое. Однако если вас разыскали по прошествии времени…

— Я называлась Инари двум… трём нелюдям, — помедлив, призналась я.

— Имена… прозвища их помните?

— Вампирша по прозвищу Красотка, настоящее имя Эмиэль из рода Закатной крови. Но она покинула компанию прежде меня. И ещё… два парня. Один из компании, прозвище Поганка, потому что он был бледным и белобрысым. Сам то ли из речных, то ли из лесных.

— А третий?

— А третьего я в клубе подцепила, он не из компании был. Так, случайное скоротечное знакомство. Бледный, но брюнет, как Эмиэль. Наверное, тоже вампир.

— Что с ними обоими стало?

— Поганка ещё оставался в компании, когда я оттуда ушла. С брюнетом… я общалась ровно один вечер и больше ни разу не сталкивалась.

Умом-то я понимала, что злополучная встреча восьмилетней давности всего-навсего тёмный несимпатичный штрих к моему моральному облику и по-настоящему Эйдена волнует мало. Потому как кому какое дело, кто, когда и с кем спал или не спал? Но не получалось избавиться от скребущегося изнутри раздражения и острого нежелания освещать обстоятельства и подробности той ночи.

— Он представился? — лицо Эйдена осталось спокойно, невозмутимо, словно он не догадывался, к чему я клоню.

— Кто? — попробовала я потянуть время.

— Брюнет.

— Угу.

— И?

— Хел.

— Что-то ещё о нём вы запомнили?

— Ничего в частности. Говорю же, случайное скоротечное знакомство.

— Ясно.

И поди пойми, что он подразумевает под неопределённым этим, суховатым «ясно».

— А… Поганка? — Эйден едва заметно поморщился, явно не оценив прозвище.

— С ним у меня сложились неплохие приятельские отношения, — и рассказывать о нём куда проще. — Так-то его звали Ферубрумуил и это только его первое имя из полудюжины имеющихся.

— Что ж… Если каждый из названных вами по-прежнему живёт на Тёмной стороне, то есть шанс их разыскать.

— Но зачем? — удивилась я.

— Все эти нелюди знали не только ваше имя, пусть и сокращённое. Очевидно, каждому из них вы поведали чуть больше о себе, нежели остальным, а это уже расширяет возможности вашего поиска даже спустя какое-то время.

— Вы кого-то из них подозреваете?

— Необязательно из них. Однако знали они — мог узнать и кто-то другой.

Резонно.

Но это если принимать версию Эйдена по поиску корней в моём прошлом. Мне самой же казалось, что истина затаилась несколько ближе, чем восемь лет назад. Слишком оно всё было давно, слишком туманно и почему, в конце концов, всплыло именно сейчас, ни годом раньше, ни годом позже?

— Может, всё же стоит сначала разыскать Моргану? — предложила я.

— Я могу найти жителя Тёмной стороны, но разыскать человека в человеческом мире мне куда как труднее, — возразил Эйден. — Имя Мари Герц тоже может быть вымышленным и неизвестно, видела ли она того, кто её нанял.

А раз не видела, то и описать не сможет. Да и где нынче эта Мари? И она ли участвовала в этом представлении?

Закончив ужинать, мы покинули ресторан, и Эйден проводил меня до номера. Пожелав друг другу доброй ночи, мы разошлись по комнатам. Я ещё немного посидела даже без книги — скорее в силу привычки, нежели из действительной на то необходимости, — и легла спать.

Я не сразу сообразила, что вытолкнуло меня из сна. Открыла глаза и минуту-другую лежала неподвижно, вглядываясь напряжённо в заполнившую номер темноту. И лишь затем поняла.

Меня разбудил звук шагов.

Или шум, подозрительно похожий на звук шагов.

Лежала я на боку и в темноте передо мной никто вроде не маячил. Я осторожно выпростала из-под одеяла руку, протянула её под кровать. Тьма забери, я же не дома, я в гостиничном номере и здесь под кроватью не лежит шест.

И Витьку просто так не позовёшь. То есть позвать я могу, но толку от его ответа?

За спиной что-то скрипнуло.

Странно, когда я вечером ходила по комнате, половицы не скрипели. Может, оконная рама? Окно как раз позади…

Аккуратно, стараясь производить как можно меньше шума, сдвинула верхний край одеяла, приподнялась на локте.

Раз. Два. Три!

Резко перевернулась на спину, села и щелчком пальцев создавала огненного светлячка, да поярче, чтобы ослепить возможного противника. Одновременно вскинула вторую руку, готовая в случае необходимости сразу атаковать чем поубойнее.

Возле окна никого.

Оглядела всю комнату.

Никого.

Отбросив одеяло, встала, обошла весь номер по периметру, включила свет, проверила каждый угол. Дверь заперта изнутри, замок не трогали, нехитрое содержимое сумочки на месте. Цепочка у Эйдена, я с ней разгуливать не рискнула. В крошечной ванной комнате тоже пусто.

Если тут кто-то и был, то он своевременно испарился, причём в прямом смысле.

Или мне показалось.

О, а окно-то приоткрыто, хотя я точно оставляла на ночь только форточку. Распахнула створку шире, подвигала её взад-вперёд, добившись-таки негромкого противного скрипа. Затем высунулась наружу. Второй этаж, высота не самая большая, но тут уже зависит от происхождения. Для многих нелюдей маленькая, для человека вполне себе приличная. Ни наружных лестниц, ни выступов, балконов на здании нет вообще. Окно выходило на задний двор, тихий, пустынный по позднему часу, и соседнее двухэтажное здание.

Влезла в туфли, повернула задвижку с внутренней стороны двери и выглянула в коридор, освещённый двумя лампами на разных его концах. Номер Эйдена следующий, я вышла в коридор и постучалась. Потом ещё раз, погромче. Шорохи и шаги за дверь возникли не сразу, то ли мужчина крепко спал, то ли не сразу сообразил спросонья, кто это ломится к нему среди ночи. Наконец створка распахнулась, являя взлохмаченного полуодетого Стража.

— Инарин? — он моргнул, скользнул по мне несколько ошалевшим взглядом. За неимением лучших идей спала я в нижней сорочке, от обычной ночной рубашки отличающейся длиной, узкими бретельками и глубоким декольте. И грудь наверняка просвечивала сквозь тонкую ткань.

— Прошу прощения за беспокойство, но мне кажется, в моём номере кто-то был, — сообщила я шёпотом.

Эйден тряхнул головой в попытке собраться и понять, из-за чего шум и гам, но покорно последовал за мной в номер. Внимательно его осмотрел, заглянул в ванную, высунулся по моему примеру в окно. Я честно старалась наблюдать за его действиями, а не за ним самим, облачённым в одни штаны. Время и место неподходящие, чтобы в открытую на скульптурное мужское тело глазеть…

— Возможно, вам и впрямь показалось, — констатировал Эйден, выпрямившись.

— Я закрыла окно на ночь, — я обличительно ткнула пальцем в раму. — Оставила только форточку. И я слышала скрип. Вот, слышите? — я ухватилась за оконную створку и снова подвигала её. — Скрипит. И если он — или она — нечеловек, то ему не составит труда спрыгнуть с высоты второго этажа. Причём достаточно быстро и бесшумно.

— Предположим. Но что он хотел от вас?

— Может, цепочку?

— Которую чудесным образом не нашёл возле вашего дома? Ладно, побудьте пока здесь, — и Эйден вышел.