Темная тайна инкуба (СИ)

Глава 5

— И что же, ты покорно примешь свою участь?

— Какую участь, Кол?

— Эту, — из-за розовых кустов на мгновение высунулась рука и небрежным жестом указала на…

Мы с Витом не поленились обернуться и посмотреть в указанном направлении. Там обнаружился лишь большой, овальной формы пруд, пестреющий белыми и розовыми кувшинками. Мощённая плиткой дорожка тянулась по берегу между водной гладью и аккуратно подстриженными кустами алых роз и поворачивала к виднеющейся поодаль беседке. Впрочем, топиться с горя Радана вряд ли собиралась.

— Участь пленницы, участь невольницы, несчастной, обиженной и бесправной! — патетично пояснил Колин, потому как, подозреваю, собеседница бурной его жестикуляцией не прониклась, и на лице её отразилось закономерное недоумение. — Они… он похитил тебя, запер в этой клетке и держит тебя в ней, словно ты… ты… рабыня и его… его собственность!

— Бастиан всего лишь выполнял соглашение, заключённое ещё до моего рождения, — на удивление спокойно парировала Радана. — Эта сделка между ним и моим отцом и не мне менять её условия. Как ты себе представляешь возможное моё вмешательство в то, что произошло так давно, в то, что я даже не до конца понимаю? У меня нет на руках договора с чётко прописанными пунктами прав и обязанностей обеих сторон, нет необходимых знаний о подобного рода сделках и прецедентах, буде таковые. К чему мне апеллировать при попытке оспорить это соглашение?

— Давай сбежим! — пылко воскликнул Колин, чьи мысли явно не желали лезть в столь мудрёные термины.

— Куда?

— Домой. В смысле, на Светлую сторону.

— И вот так уже битый час, — посетовал Вит, состроив самую скорбную мину, какую только можно изобразить, будучи конём. — Он дёргает её по любому пустяку, ревнует к каждому кусту и требует немедля бежать в розовый закат, а там хоть трава не расти. Разумных аргументов не понимает, прёт как пущенный под откос и не слушает никого, кроме себя, любимого.

— Как? — всё-таки практичности юной леди было не занимать. — Цитадель охраняется, пусть и не привычной нам с тобой стражей, но покинуть её куда сложнее, чем ты думаешь.

Тут не соглашусь. Накануне я оную покинула с завидной лёгкостью.

Хотя… я не предмет давней сделки и могу похвастаться не вполне человеческим происхождением, так что с меня и спрос другой.

— Цитадель велика, без проводника здесь можно запросто заблудиться, а я не так много времени провела в этих стенах, чтобы хорошо ориентироваться. И что ты намерен делать за её пределами? Как собираешься вернуться в наш мир, будучи обычным человеком?

— У нас есть ведьма, она нам поможет.

А он не хочет прежде договориться с ведьмой и уже потом утверждать, что она окажет какое-то содействие?

— Это наш шанс, Радушка. Сбежим сегодня же, пока этого Бастиана нет в цитадели и остальные Стражи заняты, пока никто ни о чём не догадывается. Инарин подсобит, она…

Я решительно направилась к кустам, за которыми спорила парочка. При виде вышеупомянутой ведьмы милый Кол подавился окончанием фразы, умолк и убрал руки с плеч собеседницы, не иначе как возложенные туда для пущей убедительности. Зато Радана повернулась ко мне с совершенно безмятежным, невозмутимым выражением лица.

— О, госпожа Трой, вы тоже решили присоединиться к прогулке? — осведомилась она доброжелательным тоном.

— Скорее решила немного проветрить голову и заодно узнать, как тут поживает мой клиент. Леди Ризант, мне кажется, Витторио уже истомился в ожидании вашего возвращения.

— Прошу вас, зовите меня просто Радана, — с мягкой улыбкой разрешила девушка.

— А вы меня Инарин, — пошла я на ответную любезность.

— И давайте на «ты», хорошо?

— Конечно.

— Прекрасно. Встретимся возле той беседки, Кол, когда мы с Витторио объедем сад, — улыбка стала слаще мёда и Радана поспешила к оставшемуся на дорожке фамильяру.

Колин посмурнел, мрачно глянул на меня исподлобья и собрался было последовать за дамой сердца, но я цапнула его за локоть, удерживая на месте. Вит как раз успел подогнуть передние ноги и наклониться, чтобы Радане было удобнее на него забираться в отсутствии стремян и лесенок. Едва девушка со всеми удобствами умостилась на подстраивающейся под всадницу спине, Вит выпрямился и степенно пошагал по дорожке, словно лошадь на параде.

— Ты что творишь, а? — зашипела я, убедившись, что леди точно нас не услышит и не увидит. — На что честную девушку подбиваешь? Кстати, а ты не забыл поинтересоваться у нечестной ведьмы, готова ли она оказывать вам посильную помощь в вашем неугодном Стражам деле? Между прочим, если вы и впрямь попытаетесь сбежать, то первой за ваши противоправные действия получу я.

— Почему противоправные? — не понял сути претензий Колин. — Всё правильно — я спасаю Радушку из плена злодейского… и ты с нами побежишь, разве нет?

— Нет. Так, объясняю ещё раз на случай, если вдруг ты сам не дотумкал. Тёмная сторона — это фактически другое государство, только очень большое и по обычным дорогам до него не доедешь. Как и во всяком государстве, здесь есть своя власть и свои законы, коих обязан придерживаться любой, кто сюда прибывает. Ты же не нарушаешь законы своей страны?

А кража ведьмовских фамильяров не прописана в законодательстве ни одной известной мне страны по ту сторону.

Колин отрицательно помотал головой. Правда, неуверенно как-то.

— Тогда что заставляет тебя полагать, будто на Тёмной стороне можно нарушать её законы?

Увы, замешательство надолго не затянулось.

— То есть на Тёмной стороне законно похищать невинных девушек прямёхонько из их собственных спален?

— Радана всё правильно сказала: есть сделка, заключённая между лордом Ризантом и Стражем Бастианом, подробностей которой не знаем ни я, ни ты, ни Радушка твоя ненаглядная. Стражи не сказочные злодеи и не книжные гады, умыкающие девиц в своё логово просто потому, что захотелось. Значит, Страж действительно должен был забрать Радану в цитадель и уйти отсюда она не может. По крайней мере, до выяснения всех обстоятельств. Да и неужели ты серьёзно надеешься благополучно сбежать из цитадели, а потом как ни в чём не бывало домой вернуться?

— Наверняка он её запугал, — убеждённо заявил Колин.

— Кто?

— Стражич пога… Бастиан этот. Угрожает он Радушке, вот она и молчит, не признаётся, как ей тут плохо. Или Олли разум ей затуманил. Или этот кудрявый… соблазнил.

— Эйден? — теперь растерялась я.

— Ну да. Видел я, как она смотрит на него украдкой… и как говорит о нём… можно подумать, она никогда прежде мужчин вроде него не встречала. Сама признавалась не раз, каким лордам от ворот поворот давала, скольким знатным мужам королевства отказала. Бывали среди них и молодые и привлекательные, не все сплошь старые сморчки…

Надеюсь, братья мои не входят в список отвергнутых леди Ризант кавалеров.

— А тут… — парень обиженно взмахнул рукой. — А тут будто подменили её.

Скорее романтический флёр прежних тайных встреч сдуло ветром суровой действительности. Только как объяснить предположительные перемены несчастному влюблённому, привыкшему видеть объект своих воздыханий лишь в одних декорациях?

— Мой тебе добрый и совершенно бесплатный совет — не донимай Радану, не пытайся уговорить её на побег и вообще веди себя тихо-тихо, как мышь в подполе, — порекомендовала я настоятельно. — Хочешь поухаживать за прекрасной дамой, произвести на неё приятное впечатление, порадовать? Пожалуйста. Цветочки, конфеты, стихи — весь здешний сад с библиотекой на пару к твоим услугам. Заметь, никто и слова против не скажет, не напомнит, где место каждого из вас. Воспользуйся предоставленной свободой, отсутствием социальной пропасти между вами и строгого надзора, но на рожон не лезь, очень тебя прошу. И чтоб никаких побегов, морального давления и необоснованных обвинений в адрес Стражей, понял? Вернётся Бастиан, тогда и будем разбираться, а пока молчок.

К счастью, возможный протест ограничился недовольным сопением.

— Понял? — повторила я громче, с нажимом.

Колин неохотно кивнул.

— А теперь шагом марш к беседке, и чтобы встречал свою Радушку со счастливой улыбкой на челе и должным обожанием во взоре.

Помедлив, парень отправился выполнять напутствие.

Я вернулась на дорожку, осмотрелась на местности. Радана и Вит уже скрылись с глаз, Колин нога за ногу плёлся к беседке, словно его послали не возвращения любимой ожидать, а прямиком на эшафот, с головушкой буйной расставаться. Стен и башен цитадели отсюда не видно, отчего казалось, будто чёрного кольца вовсе нет и за ухоженной зеленью сада начинается простор лугов и массив лесов. Интереса ради я неспешно прогулялась взад-вперёд по дорожкам, оценивая размеры сада. Зелёные насаждения площадь занимали немалую, хотя и уступающую садам в богатых поместьях и паркам при королевских резиденциях. В его глубинах скрывались ещё два пруда меньшего размера, сеть мощёных дорожек, разбегающихся во все стороны, клумбы причудливой формы, вишнёвые и яблоневые аллеи и с полдюжины уголков с самыми экзотическими цветами, какие только встречались по обеим сторонам. Попадались белоснежные скамейки, ажурные беседки и мраморные вазоны, а в одном месте обнаружился даже миниатюрный искусственный водопад и небольшой тенистый грот. Я постояла немного, любуясь игрой солнечных лучей на разлетающихся брызгах, затем протянула руку, сунула пальцы в поток прохладной воды, низвергающейся с серой каменной горки чуть выше меня. Обошла горку, отодвинула ниспадающие длинные мшистые плети, маскирующие вход в грот, и пригнулась, чтобы не задеть их макушкой. Внутри никого, сумрачно, неровные каменные стены сходились над моей макушкой в низкий свод.

Хорошее место для тайных свиданий.

Я задержалась в гроте, разглядывая в скупом свете, падающим через проход, как мастерски подогнаны друг к другу щербатые, осклизлые на вид камни, со стороны создающие ощущение целого монолита. Даже и не скажешь сразу, что эта маленькая пещерка такая же ненастоящая, как и водопад, чей вкрадчивый рокот доносился из-за стены.

Шум водопада и заглушил возможные шаги, и потому внезапно прозвучавший снаружи голос явился основательным таким сюрпризом.

Я застыла на месте, решая судорожно, что лучше — забиться в какой-нибудь уголок, пока присутствие нежданного свидетеля не стало достоянием гласности, попытаться отвести глаза магией или не дёргаться и встретить любителя садовых прогулок с высоко поднятой головой.

Площадь грота не большой маленькой беседки на двоих и прятаться тут категорически негде.

Отвод глаз ненадёжен даже если речь о людях, а уж с нелюдями такие фокусы не срабатывали и подавно.

Остаётся лишь встретить. В конце концов, сад большой, почти общественный и гулять здесь можно всем обитателям цитадели, постоянным и временным.

Развернулась, сделала шаг ко входу и замерла снова, сообразив, что неизвестный не собирается заглядывать в грот по той простой причине, что занят беседой. На всякий случай я отступила от входа и встала сбоку от низкого проёма, чтобы меня не сразу заметили снаружи.

— Она ни о чём не догадывается… нет… нет…

Голос мужской, принадлежал… Олли?

Похоже.

Шум воды проглатывал часть фраз, искажал звучание, и мне никак не удавалось различить голос собеседника юного Стража. Вроде и прорывалось какое-то невнятное похрипывание и бормотание, но поди ж разбери хоть пару слов.

— Да говорю же, нет, — а вот Олли говорил почти с отчаянием. — И не узнает, я прослежу…

Опять что-то приглушённое.

— Вы сомневаетесь?

В ответ неясное шуршание.

Олли обречённо вздохнул.

— Да… конечно… да, я проверю… Разумеется, лично, на Эйдена не спихну, не волнуйтесь… Да… Всё, мне пора, перерыв заканчивается. Не хочу, чтобы Эйден меня хватился.

Неопознанный собеседник похрипел с явным неудовольствием.

Щелчок.

Повторный тяжёлый вздох Олли.

И удаляющиеся шаги.

Осторожно отодвинув одну пушистую плеть, я высунулась из грота ровно в тот момент, когда Олли, отступив от горки, сделал уже знакомый пасс рукой и исчез в появившемся чёрном облаке. Рядом с парнем никого не было, да и быть не могло: его собеседник, кем бы он ни был, находился за пределами цитадели и разговаривал с Олли посредством артефакта связи. Связь, кстати, паршивая, иначе бы так не хрипело.

И сама беседа странная.

Хотя, возможно, странной она показалась только мне, не понимающей, о чём может идти речь. Правда, зачем ради разговора на какую-то обыденную тему забираться так далеко в сад? Конечно, Олли не ножками сюда пришёл, потратив время, а переместился, но всё равно…

Выскользнув из грота, я огляделась, убеждаясь, что поблизости больше нет искателей укромных местечек для конфиденциальных бесед, и поспешила в цитадель.

Стражи объявились к ужину. Своим присутствием трапезу почтил не только хозяин апартаментов, но и Эйден. Не то чтобы я вовсе его не ждала… скорее удивилась стремлению ужинать вне своих комнат, которых у него должно быть не меньше, чем у Олли. Но то ли Эйден плохо переносил одиночество, то ли считал своим долгом лично приглядеть за незваными гостями и потому пришёл ровнёхонько к первой перемене блюд. С видом совершенно невозмутимым занял место за столом — ума не приложу, почему он постоянно оказывается напротив меня? — наполнил тарелку и приступил к трапезе. Олли и Радана, следуя правилам этикета, завели беседу, Вит поддерживал, вставляя время от времени умные реплики. Ну, или реплики, кои фамильяр полагал умными, а то и остроумными. Колин изо всех сил старался соответствовать ситуации и обстановке, но, как и прежде, получалось на редкость паршиво. И дело было не только в отсутствии приличного фрака. Вряд ли паренёк из простонародья подозревал о существовании такого количества разновидностей вилок и ложек, да и поддерживать пресловутую застольную беседу на отвлечённые темы не умел. Я же возблагодарила мамину настойчивость, время, проведённое в отцовских пенатах, и полученные там знания о правилах приличий. Настоящую леди из урождённой ведьмы, к счастью, не вылепили, однако тех уроков с лихвой хватало, чтобы не теряться ни на мероприятиях высшего общества, ни на светских ужинах.

Эйден молчал, если только его не спрашивали о чём-либо, и отвечать старался коротко и односложно.

Я тоже.

И занимал мои мысли не он, но грядущая встреча с анонимом.

И подслушанный разговор.

Сколько ни поглядывала искоса на Олли, так и не заметила ни единого признака, что непонятный сеанс связи получил продолжение. С Раданой он болтал так же непринуждённо, как прежде, и к Эйдену обращался спокойно, словно не скрывал от наставника свой выход в сад во время перерыва. А может, зря я себя накручиваю и ищу тайный сговор там, где его нет? Мало ли с кем и о чём говорил Олли, не факт, далеко не факт, что предмет обсуждений касался Раданы или меня. В конце концов, едва ли мы с леди Ризант единственные дамы в окружении Стражей. Вон, у Бастиана даже супруга где-то завалялась…

А могут быть ещё и сёстры, матери, подруги, знакомые, да хоть клиентки. Вариантов масса и сводить всё к собственной персоне совсем необязательно.

По окончанию ужина все собрались разойтись по своим комнатам. Я от большинства не отставала — было бы неплохо не только выскользнуть незамеченной из апартаментов Олли, но и загодя подготовиться ко встрече с неизвестным. Про амулеты, например, в письме не было ни слова.

И о зельях.

И о магии вообще.

И…

— Инарин, — негромкий оклик Эйдена настиг уже в коридоре, когда Колин, Олли и Радана с Витькой на руках ушли вперёд.

Неохотно замедлив шаг, я подождала, пока Эйден поравняется со мной, и лишь тогда обратила на него взгляд, исполненный максимально вежливого интереса.

— Могу я узнать, нет ли у вас каких-то особых планов на этот вечер?

— Что, простите? — мгновенно насторожилась я.

— Хотел уточнить заранее, не собираетесь ли вы снова выйти в город… на поиски приключений? — и, главное, выражение лица доброжелательное, интонация вопрошающая, но не более, чем у слуги, интересующегося, будут ли у господ ещё пожелания. И лишь на дне прямого взгляда тлел отблеск истинного отношения к поискам подобного рода.

Особенно поискам женским.

— Нет, — ответила я резче, чем требовалось.

— Уверены? — тон стал капельку настойчивее.

— Вполне. А с какой целью вы спрашиваете?

— Я обещал подобрать для вас подходящее сопровождение для прогулки по городу.

— Тогда можете расслабиться, — усмехнулась, отворачиваясь от шагающего рядом мужчины. — Этим вечером я совершенно точно не намереваюсь покидать цитадель. Сейчас я поднимусь в спальню, возьму книгу и остаток вечера проведу за чтением, не хуже добропорядочной леди Ризант. А вы что будете делать?

— То же самое.

— И это всё, что делают Стражи по вечерам? — осведомилась я невинно. — Тихо-мирно сидят у себя и книги читают?

— По большей части да, — подтвердил Эйден.

Мы вышли в просторный светлый холл с широкой лестницей, ведущей на верхние этажи. Остальные уже поднимались по покрытым бордовой ковровой дорожкой ступенькам, не обращая на отставших ни малейшего внимания, и только Вит, положив подбородок на плечо Раданы, хитро наблюдал за нами.

«Инушка…»

«Кыш!» — шугнула я фамильяра прежде, чем он заведёт старую песенку со знакомым припевом.

— Вам не скучно?

— Нет. А вам?

— Тоже нет. Потому что обычно у меня куча ведьмовских дел и ненормированный график, и когда случается возможность просто посидеть в тишине и покое, никуда не спеша, и почитать что-то отвлечённое, поневоле начинаешь ценить такие моменты. Скучными они уже не кажутся.

— Пожалуй, соглашусь, — Эйден остановился у подножия лестницы. — Тёмных ночей, Инарин.

— И вам, — я улыбнулась так очаровательно, как только смогла, и взбежала по ступенькам, торопясь избавиться от пытливых взглядов с двух сторон.

Укрывшись в спальне, схватила первую попавшуюся книгу и ближайший час действительно читала. Правда, в содержание особо не вникала, даже не запомнила половины того, что делали герои, занятая обдумыванием, что следует взять с собой. Затем переоделась из юбки в штаны, наскоро рассовала по карманам всё необходимое, спрятала под блузкой парочку амулетов и отправилась на тайную встречу.

Означенная галерея располагалась на первом этаже, соединяя занятую Олли жилую часть цитадели с апартаментами Бастиана. Ввиду отсутствия последнего, галерея эта, длинная, широкая и пустынная, идеально подходила для тайных свиданий с незнакомцами. Окон здесь нет, зато светильников много и каждый исправно горел, озаряя ровным сиянием деревянные панели на стенах, перемежающиеся небольшими нишами, паркет и высокий потолок.

Перед выходом на саму галерею я проверила её поисковым импульсом. Никого и ничего подозрительного не обнаружила и медленно, осторожно двинулась вдоль стены. Дошла почти до середины, присмотрелась к закрытой двустворчатой двери в противоположном её конце. Достала часы.

Одиннадцать часов вечера.

И три минуты уже.

Убрала часы в карман.

Может, это шутка? Духи здешние балуются или ещё какой полтергейст в обители Стражей завёлся…

Внезапно свет мигнул. Я крутанулась на месте, но галерея пуста по-прежнему, никаких зловещих силуэтов не появилось. Разве что светильники стали гореть через один, разом прибавив градус мрачной таинственности.

— Приветствую тебя, Инарин Трой, — раздался незнакомый мужской голос, ровный, обезличенный и безэмоциональный, точно у духа-дворецкого. И звучал он будто со всех сторон сразу, не позволяя определить, где может скрываться источник.

А если и впрямь дух?

— И тебе не хворать, кем бы ты ни был, — пробормотала я и начала поправлять воротничок блузки, нащупывая под тонкой тканью шнурок с круглым камешком с дыркой.

Обычные поисковые импульсы не реагировали на духов, призраков и прочие нематериальные субстанции, тут требовался более тонко настроенный амулет.

— Не трудись, — перебил неизвестный. — Твои ведьмовские игрушки тебе не помогут. Я предугадываю каждое твоё намерение, вижу каждое движение и почувствую, едва ты попытаешься использовать силу или амулет.

Мои пальцы замерли на моей же шее.

Вот, значит, как?

— А что поможет? — запустив пальцы в волосы, словно так и было задумано с самого начала, я принялась поправлять причёску.

— Доверительный разговор, — отчего-то мне послышалась насмешка в суховатом тоне.

— У меня есть основания доверять тебе?

— Нет. Как и я не могу полностью довериться тебе. Однако ни ты, ни я не можем доверять Стражам, а, как гласит мудрость родом со Светлой стороны, враг моего врага — мой друг.

— Я могу не доверять Стражам, но они мне не враги.

— И не друзья, не так ли?

— Ты позвал меня сюда ради обсуждения степени доверия Стражам? — я-то точно позволила себе открытую насмешку.

— И ради этого тоже, — не смутился неизвестный. — Отношения между ведьмами и Стражами испокон веков были хуже, чем между кошкой и собакой.

— Первый раз об этом слышу, а я ведьма потомственная, воспитанная мамой-ведьмой и бабушкой-ведьмой.

— В давние времена… хотя и недостаточно давние, чтобы история эта вовсе стёрлась из памяти… соединились пути одной ведьмы и одного Стража. Оба были молоды, хороши собой и горячи сердцем и быстро увлеклись друг другом. Роман был полон жаркой страсти и пылкой влюблённости, потому что ведьма была юна и наивна, а Страж не успел ещё пройти превращения и стать подобным камню…

Что-то новенькое. Нет, я могу поверить, что ведьма и Страж влюбились друг в друга по молодости лет… но что за превращение Стража? И в кого он должен превратиться? Вот уж о чём я точно никогда не слышала, так это о способностях Стражей к обороту.

— Но влюблённость юных как вспыхнула ярко, так и погасла в одночасье, — размеренно продолжал голос. — Страж прошёл неизбежный процесс трансформации и стал тем, кем должен быть. О нет, он не забыл свою возлюбленную, он просто перестал чувствовать к ней что-либо. Ни любви, ни ненависти, ни единой эмоции. Когда они встретились впервые после превращения, она едва его узнала, а он прогнал её прочь, не желая более ничего слышать ни о ней, ни об их ребёнке. Ведьма вернулась на Светлую сторону и в срок родила дитя, девочку. Говорят, именно эта девочка стала первой сумрачной ведьмой.

А ещё деление ведьм на тёмных, светлых и сумрачных довольно условно и уходит корнями в обители магов, страсть как любящих присваивать себе и всему миру какие-нибудь градации и статусы. Обычно под тёмными ведьмами подразумевались рождённые либо на Тёмной стороне, либо от союза с представителем другой расы. Магический дар врождённый, он или есть, или нет. Может быть сильнее, может быть слабее, смотря по способностям и развитию каждой ведьмы, но на оттенки он на самом деле не влиял.

— Стала и стала, — нарочито равнодушно пожала я плечами. — Такие истории испокон веков приключались и с ведьмами, и вообще с женским родом.

— Возможно. Когда девочка выросла, она отправилась на Тёмную сторону и разыскала там своего отца, что, в общем-то, великого труда не составляло. Стражи крепки здоровьем и живут дольше простых смертных. Дочь Стража нашла отца мало изменившимся с той последней встречи с её матерью, с лёгкостью узнав его по маминым описаниям. Но Стражу после превращения дочь была нужна не больше, чем её мать. Он посмеялся над девушкой и прогнал её прочь, как её мать когда-то. Его не тронуло даже упоминание, что его возлюбленная умерла годом ранее. Тогда юная ведьма-полукровка, чья сила была больше, чем у её мамы, прокляла род всех Стражей, кто когда-либо ступал в цитадель и кому предстояло вступить в неё однажды.

— Ведьма? Прокляла всех Стражей? — изображать скепсис и сомнения даже не пришлось. — Ну-ну.

Да если бы ведьмы, независимо от оттенка, могли вот так запросто, в одиночку, без подготовки и помощи проклинать каждого неугодного, то мы бы нынче жили совершенно в другом мире.

— Не веришь?

— Нет.

— А следовало бы. Та ведьма стала прародительницей нескольких ведьмовских родов, её сила передавалась как по прямой линии от её дочерей и внучек, так и через союзы со смертными мужами, если среди их предков были сумрачные. Ведьма прокляла Стражей, но не смогла избавиться от мучительной тяги, от необходимости снова и снова возвращаться на Тёмную сторону, хотя нужды в том уже не было. Потому-то и её потомков тянет сюда без какой-либо видимой причины. Последствия наложенного проклятия.

— Хочешь сказать, я — потомок той ведьмы? — я коротко, недоверчиво рассмеялась. — Тогда спешу тебя разочаровать. Я своё генеалогическое древо, по крайней мере, с маминой стороны, знаю о-очень хорошо и, уверяю, никогда не видела там ни одной сумрачной ведьмы.

— Со временем сумрачные стали чаще скрывать истинное своё происхождение, и оттого всё больше ведьм о нём не ведали вовсе, — голос вдруг начал звучать тише и при том появилась в нём вкрадчивость, обманчивая мягкость в донесении мыслей до упёртого собеседника. — Ты же не станешь отрицать, что тебя тянет сюда как магнитом… хотя, казалось бы, какие могут быть для визитов сюда объективные причины? Никаких, если поразмыслить хорошенько.

Если аноним ожидает, что я примусь всё рьяно отрицать, уверять его в обратном и засыпать вопросами о моём гипотетическом происхождении, то поздравляю, он крупно ошибся.

— Значит, сумрачная, — легко согласилась я. — Так даже веселее и престижа в глазах клиентов прибавляется… Только вот никак не пойму, при чём тут сделка лорда Ризанта и Бастиана?

— Вероятно, тебе следовало сразу поинтересоваться, что собой представляло давнее проклятие…

Наверное.

Но когда ведьме сообщают, что другая ведьма взяла и прокляла целую кучу Стражей на много поколений вперёд, реакция у неё может быть только одна — пальцем у виска покрутить. Или рассмеяться.

Внезапно снова мигнул свет. Раз-другой, третий, словно на клубном танцполе. Я всё-таки схватилась за амулет, капнула на него силой и он, напоенный, ожил, мелко завибрировал в моих пальцах.

Мой визави не призрак, не дух и вообще к нематериальным сущностям не относился. Во всяком случае, амулет ни на что подобное не указывал.

Между тем свет погас.

Весь.

Разом.

— Эй, — подала я голос.

Тишина.

Я щелчком пальцев создала светляка, но он почему-то вспыхнул и погас пламенем свечи на сильном сквозняке.

Попробовала ещё раз.

Результат тот же. То бишь вокруг по-прежнему темно, хоть глаз коли.

— Если это у тебя такие представления о доверительной беседе, то тебе явно в детстве не объяснили как следует, что она собой представляет.

Сделала шаг вперёд. Другой, третий.

Затем запнулась обо что-то широкое и твёрдое и полетела на пол.

Потом вспыхнул свет. Тоже весь и разом, ударив по глазам слишком яркой волной.

— Инарин? — раздался где-то сверху удивлённый голос Эйдена.

Кое-как сфокусировав взгляд, я приподнялась. Эйден стоял передо мной — его обувь и обшлага штанин как раз попали в поле моего зрения. А обо что я успела споткнуться, учитывая, что на полу галереи не было ничего настолько крупного, а о мелочь, которую можно не заметить, так не запнёшься?

С усилием повернула голову назад.

Тело.

Длинное, бревном вытянувшееся поперёк прохода тело в чёрной одежде и явилось причиной бесславного моего падения.