Темнейшее обещание

Глава 20

Три дня. Три мучительных дня Лазарь не видел Камео. И достиг предела.

Он скрипнул зубами, и его челюсть заболела в знак протеста. Он должен покинуть гостевую комнату в Падении. Из-за Джульетты он не был достаточно силён, чтобы присоединиться к своей одержимости. Ближе к концу сражения гарпия своими когтями и с победным криком оторвала одно из его яичек. Он оказался слишком медлительным, чтобы её остановить.

Лазарь за время восстановления создал кожаный мешочек для Ларца Пандоры, используя в качестве подкладки металлическую кольчугу для дополнительной защиты. Мастерство было превосходным. Но не таким, как Камео.

Удивительно, но разлука с ней мучила его больше, чем потеря мужского достоинства. Он уже должен был восстановиться. Никакой Камео, никакого ухудшения. Но исцеление началось только сегодня утром.

Какой бы ни была причина, но Джульетта сполна заплатит за три дня вдали от его женщины. Она заплатит жизнью, но перед смертью помучается.

Он скучал по Камео. Скучал по её остроумию и свирепости. Он жаждал её поцелуев и роскошного вкуса. Жаждал её соблазнительного мурлыканья от возбуждения. Желал, чтобы её ноготки опять вонзились в его спину, а её ноги обвились вокруг его талии. Лазарь мечтал, что от его вида у нее сразу промокнут трусики. Даже то, как она сражалась с гарпиями…

Больше всего ему вновь нужно было увидеть её улыбку, хоть и улыбалась она нечасто. Он стал наркоманом, нуждающимся в помощи, раздражительным и воинственным, готовым разорвать в клочья любого, кто встанет у него на пути.

Он видел её настоящую — сильную, умную, храбрую — и даже больше. Она достойна, быть его настоящим партнёром, а не красивым дополнением.

Лазарь сам почти ушёл в тень, личная вендетта против Джульетты и Геры забыта, только бы увидеть её. Она так же мастерски владела оружием, словно сама его выковала, будто меч — продолжение её руки. Она двигалась подобно волнам, с виду гладкая и безвредная, покуда ты не становилось слишком поздно.

Вчера он сломался и позвал Посланника с разноцветными глазами. Бьорна. Старейшего.

— Даёшь ли ты слово, что о нашем разговоре никто не узнает? — спросил Лазарь

— Даю, — ответил Посланник. Не способный соврать, он связал себя молчанием.

Только по этой причине Лазарь продолжил.　

— Ты живёшь уже долгое время. Дольше меня. Что ты знаешь о Гере? И… о моём отце?

— Совсем немного о твоём отце. Геру и твою мать я знал. Одно время они были подругами.

Подругами? Эта новость повергла Лазаря в шок. Как один друг мог убить другого?

— Когда же они стали врагами?

— Когда твой отец похитил твою мать.

Простой случай ревности? Гера хотела Тифона? Почему?

Он сменил ход разговора.

— Ты знаешь способ освободить Камео от демона и сохранить ей жизнь?

Бьорн постучал пальцами по подбородку.

— Пустой сосуд увядает. Поэтому она умрёт, если демон исчезнет. Если бы удалось оживить её сразу после уничтожения демона, что может и не получится, её дух можно исцелить и наполнить. Любовь против ненависти. Радость против печали.

Это имело смысл, но было слишком рискованно. Ни он, ни Камео не умели любить. И что он знал о радости? О настоящей радости?

Лазарь прошёлся по комнате, которую они делили с Камео, и скривился, когда нежная, новая плоть потерлась о кожу. Ему следует отпустить её сейчас, а не потом. Он должен сосредоточиться на создание новой армии. Да, должен. Но вариант держаться подальше от хранительницы Несчастья казался ля него всё менее и менее приемлемым.

Он сказал ей, что поможет контролировать её демона. Сказал, что защитит её, даже от самой себя.

«Нужно защитить её».

«Дурак!»

Ему уже тысячи лет. Он пережил лучшее и худшее в жизни, а сейчас у него нет никакой защиты от Камео. Само её существование сделало ее врагом. Без неё он сможет жить. Он будет сильным, лидером среди мужчин. Но без неё он не хотел жить.

«Я сын своего отца».

Нет! Он бы никогда не взял Камео против ее воли.

Он будет чертовки романтичным с нею.

Чёрт! Потребность в Камео грозила пересилить инстинкт самосохранения. Он хотел её и до этого, она была его искушением. Но сейчас стала необходимостью, смыслом существования.

Именно это отец чувствовал к его матери? Сумасшествие? Было ли это началом конца для Тифона?

Пан или пропал, решил Лазарь. Нужно выбрать. Уйти от Камео навсегда или пойти ва-банк. Принять кристаллы, и как результат — жизнь в тени, неспособность сражаться — или тщательно сторониться кристаллов и выиграть битву самим с собой.

Выбери он первое, он избежит полумер. Он совершил эту ошибку раньше, требуя всего одну ночь с Камео. Множество раз и множествами способов Камео страдала, ей необходима защита настоящего мужчины. Она заслуживает знать, что её обожают. Только тогда он завоюют ее доверие. Только тогда она разделит с ним тело… и решит запомнить свою улыбку.

Взамен она бы помогла Лазарю отомстить. Что может быть лучше такого воина на его стороне? Он может получить всё: свою женщину и месть. Пока кристаллы не поглотят его.

Но. Всегда есть «Но». Если он решит остаться с Камео, придётся признаться о Ларце Пандоры. Ему придётся рассказать ей перед тем, как Камео бросит вызов Джульетте ради информации, которой у гарпии нет… не может быть.

Что, если она использует Ларец, чтобы навредить себе?

Он мог бы уничтожить шкатулку и показать ей остатки.

И тогда она его возненавидит.

И что там насчёт Утренней Звезды? Яблоко вновь висело у него на шее. Лазарь сжал его рукой. Если он разрушит Ларец Пандоры, он может повредить и Утреннюю Звезду. Или таинственное существо освободится?

Могла ли Утренняя Звезда освободить Камео?

Если бы такой шанс был, он бы уничтожил коробку. Но риск слишком велик. А это значит, что он ничего не скажет Камео, как бы она не заслуживала правды.

«Нельзя ставить под угрозу её безопасность. Или будущее». И он больше не будет чувствовать себя виноватым. Не будет! Она слишком много значит для него, и всё его поступки ради неё.

Он защитит её. Конец истории.

Новый план, следующие действия. Он убьёт Джульетту, прежде чем Камео успеет с ней поговорить. Потом он обратит внимание на Геру, выбьет из неё местонахождение отца и, наконец, расправится с женщиной, которая убила его мать и мужчину, который ее поработил. И всё это нужно сделать как можно быстрее. Остаток дней он проведёт с Камео, купаясь в удовольствии, которое только она могла дать.

Хорошо звучит.

— Привет, Лазарь.

Знакомый голос раздался позади него, каждый мускул в его теле застыл. Сжав в руках кинжалы, он повернулся…

И столкнулся лицом к лицу с Герой.

Лазарь создал иллюзию, скрыв гримасу ярости на лице за пустой маской, пряча под рубашкой яблоко и оружие. Пусть она поверит, что он безоружен.

Годы были милостивы к ней, сделав её ещё прекраснее, чем раньше. Её волосы волнами ниспадали с плеч, перемешиваясь с розовыми цветами. Её глаза были подобны воздушной карте земли, голубыми с зелёными и коричневыми крапинками. Прекрасное дополнение к бронзовой красивой коже.

На ней было платье из волшебных лепестков роз, ее окружал сладкий аромат.

Такая сучка должна вонять адом и серой!

Он не ожидал её визита к нему. Не думал, что она вспомнит о маленьком мальчике, которого она оставила сиротой. Когда Лазарь вырос, то свои намерения никому не раскрывал.

— Гера. Я долго мечтал о встрече с тобой.

— Ты был обезглавлен. Мне трудно поверить, что ты вообще мечтаешь, а, тем более, живёшь, — сказала она непринужденно.

— Ты разве не слышала? Меня нельзя убить.

— Имеет смысл, я полагаю. В конце концов, ты сын своего отца. — Она поджала губы. — Тифона. Такой скользкий мерзкий поросёнок, которому удалось избежать смерти… до сих пор.

Она поняла, что подтвердила, что его отец жив?　

— Ты убила мою мать. Свою подругу, — закончил он подколкой. — И кто после этого свинья?

Ярость исказила черты его лица. Потом он уловил потрескивание силы, напоминающей его собственную — или силе отца — и она стала абсолютно спокойной. Она тоже создаёт иллюзии?

— Ты знаешь, зачем я здесь? — спросила она.

— О, да. Чтобы умереть от моей руки.

— У тебя Ларец Пандоры. Мой Ларец. Ты убил моего раба.

Его иллюзия скрыла шок от сказанных слов. Гера Непостоянная была хозяйкой Хильды.

— Я знаю, что Ларец где-то рядом, — сказала она. — Я могу его чувствовать. Не лги мне, Лазарь. Видишь ли, до того, как меня заточили в Тартар, я проводила дни, убивая мужчин, которые были угрозой для прекрасного пола. Это было прекрасно. Очень даже. — Она накрутила прядь волос на палец, изображая саму невинность. — Так что попридержи язык и верни мне коробку прямо сейчас, пока не попал в список нежелательных лиц.

— Ты сама признала, что Смерть не в силах прибрать меня к рукам. — Он говорил приторно-сладким голосом. — Поэтому выбираю план Б и порежу тебя на кусочки.

— Удачи тебе в этом. — Она равнодушно обошла спальню, провела пальцем по антикварному комоду — по туалетному столику — по одному из столбиков кровати, которая ещё хранила слабый запах Камео. Лазарю здесь ничего не принадлежало, но все же в нём вспыхнули собственнические чувства.

Месть требовала убить своего врага. Прямо сейчас. Но он не двигался. «Никогда не начинай драку, если не можешь победить». Он был слаб — а она сильна — ему нужно действовать осторожно… тайно.

— Какой же лицемеркой ты стала на старости лет. — Он позволил холодной улыбке проскользнуть сквозь иллюзию, в его смелом взгляде читалась насмешка. — Ты мстишь за нарушения и известна, что караешь тех, кто посмел взять что-то чужое… ты украла Ларец Пандоры и не дала демонам вернуться в него. Именно ты обрушила демонов на ничего не подозревающий мир. Веками они грабили, губили и уничтожали невинных.

До него донесся горький смех.

— Ты прав. Я лицемерка. И каждый день моего существования я терплю наказание за свой выбор.

Пытается обратить его внимание на себя и вызвать симпатию? Никогда!

— Я рыдаю от жалости, — ответил он ей и вытер воображаемую слезу.

— Уверена, что так. — Она встретила его пристальный взгляд с непоколебимой решительностью. — Где мой ларец?

— Где мой отец?

Она приподняла бровь.

— Ты хочешь его спасти?

— Я хочу его убить.

Последовала пауза полная напряжения. Затем:　

— Лазарь, где мой Ларец?

— Где мой отец? — спросил он, встав перед ней.

— Я хорошо усвоила урок, Лазарь. Оставить тебя в живых было ошибкой. Скажи, где ты хранишь Ларец, или я начну убивать твою семью, начиная с самых молодых.

— У меня нет никого. — Он сложил руки на промежности. — Но ты можешь выпить их прямо из крана.

Побледнев, она повернулась в пол оборота, держа воина в поле зрения.

— Я спасла тебя от того, чтобы ты стал копией отца. Когда ты был ребенком, я сохранила твою жизнь. Ты мне должен.

— Ты поработила меня и передала хранение моей души гарпии. Я ничего не должен тебе, кроме мучительной смерти.

— Храбрые слова. И глупые. Не заставляй меня расчленить драгоценную Камео, как я это сделала с Ехидной.

Её голос дрогнул в конце?

— Заставить тебя?

Ненависть, которую он долго питал в себе, вырвалась наружу, выстрелила шрапнелью, причинив ему тысячи ран. Раны кровоточили, вызывая ещё большую ярость.

— Мне никогда не нравилось причинять боль другим женщинам.

— Только тронь Камео, и я… — Не существовало такой угрозы, чтобы выразить его мысли словами.

— Что? Застынешь, как твой папаша, неспособный двигаться из-за каких-то кристаллов? — Она рассмеялась. — Я недавно его проведывала. Трагическая судьба для такого сильного мужчины.

Судьба, которую разделит Лазарь.

Он уже смирился с этим… или думал, что смирился. Если он останется с Камео, то продолжит слабеть. Поэтому сейчас самое время для нападения. Потому что уже никогда он не будет таким сильным, как сейчас.

Решение принято.

Без предупреждения Лазарь бросился на Геру. Его плечо врезалось в мягкий живот, и он испытал наслаждение, услышав стон боли. Когда он свалил её на пол, то удар приняла на себя голова Геры, и затылок разбился.

Несмотря на травму, она ударила его лбом в подбородок. Охваченный адреналином, он едва почувствовал удар. Несмотря на раны, он отставил локоть и ударил со всей силы, не встретив на своём пути ничего, кроме воздуха.

Надеясь, что она вернётся, он вскочил на ноги. Лазарь ждал её пять минут… десять… но она не появилась.

Новый план. Ослабленный или нет, он вернёт Камео на свою сторону. Сегодня. Сейчас. Они вместе будут охотиться на Геру и Джульетту. Они найдут и убьют его отца. Он доверял Камео и восхищался её умением.

Ему не нужна армия. Ему нужна она.

— Тащите свои задницы в оружейный зал. Наша миллионная семейная встреча вот-вот начнётся.　

Голос Торина раздавался из всех динамиков крепости.

Чудесно! Замечательно! Камео знала, что будут обсуждать. Вернее, кого будут обсуждать.

Как только она сказала своим друзьям, что возможно Джульетта знает, где Ларец Пандоры, так все заволновались и расцвели в надежде. Гарпия стала врагом всех Повелителей.

Простил ли Лазарь Камео за освобождение его мучителя?

Чёрт, нет. Иначе он был бы здесь.

«Я потеряла его ещё до того, как нашла».

Все собрались в большой комнате. Камео села спереди, скрестив руки на груди, встречая взглядом свою семью: Торин, Кили, Мэдокс, Эшлин, Сиенна, Сабин, Гвен, Гидеон, Скарлет, Амун, Хайди, Даника, Кайя, Аэрон и Оливия, Посланница.

Люциен, Анья, Рейес, Кейн, Жозефина, Страйдер, Баден и Катарина были в Преисподней с Гадесом.

Гален, бывший враг, почти ставший другом, зашёл в комнату и плюхнулся на диван. Ураган бушевал в его небесно-голубых глазах. Светлые волосы были в полном беспорядке. Он только что вернулся с секретного задания… для Гадеса? Себя? Должно быть, потерпел неудачу.

Рыжеволосая Кайя пожала Камео за плечо, говоря «Я все сделаю».　

— Заткнитесь и слушайте внимательно. Весь клан Иглшилд объявил войну нашей девочке Кам. Они думают, что клан Скайхоук поддержит их, помня обиду на сладкую конфетку Лазаря, мужчину Камео.

Как смеют Иглшилды пытаться завербовать её друзей!

«У тебя нет друзей», — промурлыкал Несчастье.

«Есть! Я знаю это!»

Из толпы послышалось «бу».

«Видишь? — ответила она демону. — Друзья!»

— Конечно, мы отказали. На ножах. — Крики одобрения посыпались со всех сторон, и Кайя поклонилась. Когда шум затих, она добавила. — Много лет тому, Лазарь разрушил нашу деревню, но сегодня мы его официально прощаем. Ради Камео. И потому, что хотим его мучить медленно. Всеми ненасильственными способами. — Она посмотрела на Камео. — Смерть была бы слишком быстрой и определённо слишком необратимой.

— Говорят, Лазарь воскрес из мёртвых, — сказала Гвен. — Но как такое возможно?

Все уставились на Камео.

— Я не знаю. — Его внешний вид изменился, линии на руках стали толще и темнее, его злость усилилась. — Он тоже.

Её друзья съёжились от звука её голоса. Ещё сильнее, чем обычно.

«Говорил же», — усмехнулся Несчастье.

Она сомкнула губы. Она и не думала рассказывать о линиях на теле Лазаря. О его секрете, которым он с ней поделился.

— Я поспрашиваю, — сказали Сиенна. — Кто-то может что-то знать. — Как новая хранительница Гнева ей очень полюбилось наказывать. Она хрустнула пальцами. — Кто-то запоёт у меня, как канарейка.

— Любопытные умы хотят знать. — Кайя даже подпрыгнула от нетерпения. — Всё ли у воскресшего Лазаря живое и работает?

Например, билось ли его сердце? Она кивнула.

Кайя лукаво усмехнулась.

— О скольких дюймах мы говорим? Ха-ха. Скажи мне!

Похвастайся: гигант. «И моё. Всё моё».

Камео молча произнесла: «Сосредоточьтесь, люди!»

— Ну, пятнадцать? Семнадцать? — настаивала она. — Джульетта хвасталась, что держит его яйца в футляре для трофеев. По-видимому, она срезала их иногда, чтобы напомнить Лазу кто босс. Ещё она получила одно во время последнего боя. Я вот только думаю, как он там восстановился.

Он был ранен? Она подумала, что кровь на нём от его жертв.

«Как я могла его бросить?»

Пока Несчастье не успел повернуть чувство вины против неё, она обратилась к Аэрону.

— После твоей смерти, Истинное Божество дало тебе новое тело. Он один способен на такое, да?　

Он создал Посланников, ангелов и даже человечество из глины.

А что касается других видов?

Истории рассказывали, что падшие ангелы когда-то сошлись с людьми, создав полубогов — Титанов, греков и Неназываемых. Они выбрали приставку «полу». Эти полубоги спали с другими полубогами, порождая новые бессмертные расы. Перевертышей, берсерков, сирен, нимф и сотни других. А другие полубоги спаривались с демонами, создав гарпий, вампиров и ведьм. Однако ни одно из этих существ не знало, как создать плоть из глины… или из чего-то другого.

— Насколько мне известно, да. — Голос Аэрона звучал грубо, как и всегда. — Но я не знаю, как Он это делает. Я проснулся на небесах уже в новом теле.

«Так, мы опять вернулись к тому, с чего и начали. Замечательно».

Печаль, которую излучал Несчастье, отравила других. Сиенна всхлипнула, Кайя и Гвен отвернулись, пряча нахлынувшие слёзы.

«Вот она я, делаю опять всех несчастными».

— Я ухожу.

Опустив голову, Камео направилась к выходу.

— Мы ещё Ларец не обсудили, — позвал её Сабин.

Она притормозила для ответа.

— Не переживайте. Джульетта Иглшилд расскажет всё, что знает, прежде чем я снесу ей голову.

Не будет она больше играть по-хорошему и отрезать только руку.

Камео спустилась по лестнице. По пути она заметила бабочку и проигнорировала укол тревоги. Она зашла в свою спальню и опустилась на мягкое сидение перед своим туалетным столиком… где теперь висело зеркало Лазаря.

Сначала она понятия не имела, что зеркало в её комнате. Она видела надувную куклу. Но когда Камео прикоснулась к ней, иллюзия исчезла, и перед ней появилось гладкое стекло. Подарок от Лазаря. Она была в ужасе от его проницательности… и в ужасе от того, что случится в следующую их встречу.

История доказала, что её ждет только сердечная мука.

Слёзы покатились по её щекам, когда маленькие печали начали грызть её, как голодные мыши, нашедшие кусочек сыра. Печаль и сожаление нахлынули, как маленькие тараканы, прячущиеся в тени её сознания.

Несмотря на взрывное прощание, она скучала по Лазарю с каждой секундой больше и больше. Скучала по его прикосновениям. По его вкусу. По его лающему хриплому смеху. Не так много людей могли заставить его смеяться; она одна из немногих. Она скучала даже по раздражающим комментариям.

С ним она впервые почувствовала себя живой с тех пор, как была заражена демоном. Она настолько приблизилась к счастью, что чуть не рассмеялась.

«Лазарь бросил тебя, он не хочет иметь ничего общего с такой, как ты, — промурлыкал Несчастье. — Поэтому лучше бы тебе его забыть».

Никогда!

Может быть…

Лазарь считал, что демону нужно разрешение, чтобы стереть её память. Вначале она отбросила эту идею, посчитав смешной. Не знать, что сделал и сказал — это целая пытка. Но знать, всё поступки и слова свои и Лазаря… и понимать, что не испытаешь такого впредь.

Нет, нет. Потеря памяти была бы хуже, сто процентов, она не могла позволить убедить её обрести покой.

Никакой «покой» не мог затмить их первый поцелуй. Всё мельчайшие детали. Равно как и большие. Язвительный блеск его тёмных глаз, когда он её дразнил. Хриплый голос, когда она делала ему приятно. Струйки пота, стекающие по его мышцам.

Камео отчаянно посмотрела в зеркало.

— Покажи мне будущее, — прошептала она. — Пожалуйста.

К её удивлению, зеркало ожило и покрылось рябью. Потом рябь утихла, и появилось два параллельных изображения, справа и слева. На первом Лазарь ударил Геру кинжалом, точной копией Жезла Разделения. Наконечник жезла открылся, в его сердцевине появился кинжал. В этом видении Камео смотрела на всё с облегчением. Он сделал это, отомстил и выжил.

Сцена сменилась, показывая последствия этого решения. Неподвижное тело Камео горело на костре. Её друзья окружали её, их головы были опущены в глубокой скорби… смешно, ужасные эмоции всё ещё были её стихией.

— Если Лазарь убьёт Геру, я умру? — спросила она зеркало.

Вздрогнув, она посмотрела на другую половину зеркала и удивлённо раскрыла глаза от увиденного. В нём она закрыла собой Геру, защищая жизнь бывшей королеве… и встретила свой конец.

Никакой надежды. Обречена в любом случае. Если только не могла каким-то образом изменить своё будущее.

Почему Камео решила защитить богиню, которая убила мать Лазаря?

Сцена изменилась, показывая последствие этого решения. Камео лежала на кровати, окруженная бабочками, и смеялась.

Ух ты. Она выживет? И будет смеяться? С бабочками?

Может, и не следует пытаться изменить будущее, в конечном итоге. Следуя видениям зеркала, ей было совсем неплохо.

Но… бабочки?

«Если бабочка выйдет из куколки с легкостью, то не сможет летать. Она должна с борьбой выбраться из кокона, или не наберется сил для полета».

Она вспомнила слова Лазаря и обернулась, чтобы посмотреть на стайку бабочек у неё за окном. Что если насекомые не были символом гибели, а были вестниками успеха? Если они сигнализируют о появлении Лазаря? Он сказал, что они притягиваются к нему.

Её сердце подпрыгнуло. Простил ли он её за отсрочку казни Джульетты?

Возможно, но… Она поставила локти на туалетный столик и уперлась лоб в ладони. Он будет вечно её презирать за спасение Геры. Поэтому помощь богине никак не может привести к счастью Камео.

Хватит! Что, если она потеряет Лазаря в обоих случаях? В первом видении она видела его смерть, а во втором он даже близко не стоял возле ее кровати.

«А ещё я смеялась. Почему?»

Был ли он рядом?

Так много вопросов без ответов.

Раздался стук в дверь. Стекло очистилось, отразив только ее и беспорядок в спальне.

Она встала на шатающиеся ноги и рявкнула: «Войдите».

Виола вошла внутрь, пушистый любимец игриво кусал её за пятки. Сегодня Виола была одета в мятую футболку с надписью «Я встречаюсь с супермоделью. И это я!» Воротник был разорван, подол футболки затёрт. Короткие шорты носили отпечатки травы. Грязь засохла на голенищах сапог.

Зефирок имел такой же вид.

Вчера парочка вернулась в крепость. Богиня отказалась говорить о том, что произошло в клубе, а Камео не настаивала.

— Поскольку я твоя лучшая подруга, — сказала Виола. — Меня выбрали, чтобы принести тебе плохие новости.

О, нет.

— Что произошло? Кто-то умер? Кто умер?

Несчастье хмыкнул.

— Вау, — сказала Виола. — Твой разум идёт по самому плохому сценарию, да?

Камео заставила себя вдохнуть и выдохнуть.

— Что случилось? — спросила она как можно спокойнее.

— Гвен и Кайя только что нашли Джульетту. — Взгляд Виолы упал на зеркало, и ее глаза расширились, она издала мечтательный вздох. Как в трансе она пошла вперёд, вытянув руки. — Ой. Миленькое!

Камео схватила одеяло и набросила его на зеркало, пока богиня не проиграла своему отражению. Миссия выполнена.

— Как новость о том, что нашли Джульетту, может стать для меня плохой? — спросила она, потирая руки от хорошо проделанной работы.

— Кто сказал, что новость плохая для тебя? Это плохая новость для неё. А, я забыла упомянуть, что глупая гарпия бросила тебе вызов? Она не хочет предотвратить битву между семьями и сразиться с тобой один на один. Победителю достанется Лазарь.

Камео сжала кулаки.

— Один на один? Идет. Но Лазарь — не приз. Он сам выбирает женщину, с которой хочет быть.

«Он не выберет её, но и с тобой не будет, — вставил демон. — Этот поезд уже уехал».

— Ей плевать на свободу воли, поэтому тебе надо подготовиться. Пойдем. — Виола пошла на выход, явно ожидая, что Камео последует за ней.

Еле передвигая ногами, она потащилась за подругой. Они прошли в комнату, где хранились Клеть Принуждения, Жезл Разделения, Покров Невидимости и картины, написанные Всевидящим Оком.

Сила витала в воздухе. И пыль. Очень много пыли. Камео кашлянула.

Она посмотрела на Жезл Разделения. Металлический стержень и луковичной формы стеклянный наконечник. Одно прикосновение, и ты в другом измерении.

— Зачем мы здесь? — спросила она. — Я не хочу покидать мир смертных.

— Ага. — Виола достала из кармана кусочек ткани и аккуратно обернула ею наконечник в форме луковицы. — Как ты знаешь, я сделала своим долгом изучение Жезла Разделения, пока оказалась запертой в духовном мире…

— Ты никогда не была заперта. Ты попала туда второй раз по собственной воле. И у тебя было кольцо! — напомнила ей Камео.

— Неважно. Жезл Разделения. У меня такое чувство, что тебе это пригодится.

Виола согнула и скрутила жезл… до насечек, которых Камео раньше не замечала, укоротив рукоять, в результате чего из наконечника выдвинулось острое лезвие.

Её желудок скрутило тугим узлом. Перед ней появилась миниатюрная версия Жезла, став мечом, который она видела в зеркале. Артефакт стал оружием. Тем самым, которым Лазарь убьёт Геру… или Камео.

Та-ак. Зеркало показало два варианта будущего, и теперь Камео нужно выбрать, какое из них она хочет осуществить.

Нет необходимости что-то решать. Второе видение. Конечно, второе. Она же смеялась!

Но как же Лазарь? Её счастье уничтожит его?