Теплое сердце зимой

Глава 25

Куин сидел рядом с ванной, когда услышал, как открылась и закрылась дверь спальни. Топот шагов по персидскому ковру был мягким, и Блэй немного помедлил, прежде чем заглянуть внутрь мраморного пространства.

Вид этих рыжих волос и голубых глаз, одежды, которую, как наблюдал Куин, парень надевал ранее ночью, выражения настороженной печали на лице друга, все это вызвало волну эмоций. Но он боролся с этими чувствами, отгоняя прочь слабость и вспоминая, при каких обстоятельствах произошло переодевание, как он наслаждался видом обнаженного тела своего друга… все было иначе.

Мир полностью изменился.

Лукас был мертв почти сутки, а затем его тело, одетое в черную мантию, замерзло в снегу. Просто этого еще никто не знал.

Внезапно Куину пришла в голову пугающая мысль. Сколько еще ужасных истин таилось за временным углом, ожидая момента, чтобы выскочить ему навстречу и разрушить чувство того, что в жизни наступил полный порядок? Болезнь, шальная пуля на поле боя, чей-то выбор, который повлиял на его собственный…

Лирик снова что-то пролепетала, и взгляд Блэя перешел на нее.

— Наша очередь купать их, — хрипло сказал Куин. — Я не хотел, чтобы ты это пропустил.

— Я рад, что ты написал мне.

Блэй скинул мокасины и вошел босиком. Опустившись на другой конец ванны, он набрал в ладонь немного воды и полил плечики Рэмпа.

— С шампунем уже разобрались? — спросил он.

Даже задав этот вопрос, Куин знал, что его мужчине известен ответ. Блэй бы почувствовал запах «Aveeno»… но порой, когда хочется так много сказать, очень сложно подобрать слова.

Поэтому остается лишь бросить пару незначащих фраз, ведь лучше ничего не придумаешь.

— Нет пока, — Куин кивнул на детский шампунь. — Подать бутылочку?

— Да, конечно.

Куин протянул ему шампунь.

— Куда делись твои носки?

— Что? — Блэй посмотрел себе под ноги. — О. Хм… они должно быть где-то тут.

— Ты никогда не носишь с этой обувью носки в летнее время. А вот зимой всегда.

— Я и не подозревал, что настолько последователен.

— Это одна из твоих лучших черт. — Куин похлопал ладонью по воде перед Лирик, и в ответ она повторила его жест. — Которых у меня нет вообще. Прости, что оттолкнул тебя. Внизу, в фойе.

— Не нужно извиняться.

— Нет, нужно. Я просто… Я был не в себе.

Однако он не сожалел о нападении на ангела. Всякий раз думая о том, что выбор Лукаса несправедливо закрыл ему дверь в Забвение, Куин чувствовал, как его снова накрывает ярость.

— Все в порядке, — сказал Блэй, открывая голубую крышку. — Я не могу представить, что ты сейчас чувствуешь.

— Я тоже. — Лирик схватила его за большой палец и начала играться его рукой с поверхностью ванны. — Извини, это кажется бредом. То есть… я даже не знаю, где я сейчас. Поэтому я с радостью взялся за купание. Этот процесс мне знаком.

Бутылка «Aveeno» зашипела, когда Блэй сжал ее над головой Рэмпа, а малыш засмеялся и потянулся за ней.

— Закрой крышку и дай ему, — сказал Куин. — Посмотрим, что он с ней будет делать.

Ну конечно же потянет прямо в рот.

— Ладно, это была не лучшая идея. Я должен был это предвидеть.

— Вряд ли это может ему навредить, — успокоил Блэй.

— И я так не думаю.

Блэй опустился на колени и приступил к купанию, вспенив темную шапку волос и сполоснув потом водой из розового кувшина. Затем настало время мочалки, крепкое маленькое тело Рэмпа было тщательно намылено.

— Она водила их к нему, — тихо сказал Куинн.

— А? — Блэй облил ребенка водой, вылив ее на плечи Рэмпа. — Что ты сказал?

— Лейла водила близнецов к Лукасу.

Блэй помолчал.

— Правда..?

Куин кивнул.

— Будь она благословенна. Хорошая женщина. А Кор — везучий сукин сын.

— Так и есть. — Блэй опустил кувшин. — Она что-нибудь говорила… как он реагировал?

***

Сердце Блэя колотилось, когда он всматривался в лицо своего любимого. В глубине души он ответил на свой вопрос так, что ему стало только хуже. Честно говоря, он удивлен тому, что вообще был здесь, удивлен, что Куин написал ему и попросил прийти, безмерно благодарен за возможность находиться в одной комнате с парнем.

Он ожидал, что от него отгородятся высокими стенами. Так обычно поступал Куин.

— Нет, она не сказала, как он реагировал. — Куин глубоко вздохнул. — Обычно, дети заставляли его улыбаться.

Рэмп взял кувшин и начал играть с ним, ударяя дном по поверхности воды. Его сестре это показалось невероятно забавным, и она захлопала в ладоши, а когда Лирик улыбнулась и сверкнула четырьмя белыми зубками, Блэй представил ее сидящей на краю больничной койки Лукаса.

— Знаю, я уже говорил это раньше, но просто… я хотел бы ему помочь. — Куин покачал головой. — Я не знал, что Лукас дошел до предела. Казалось, он был в полном порядке… ну не прямо в полном порядке, да, но он был таким как всегда. И, может, в этом и дело. Он явно чувствовал, что ему не становится лучше, и не хотел продолжать такое существование. Мне реально жаль, что…

— Он оставил тебе записку.

Куин резко повернул голову.

— Что?

— В его комнате.

— Я ее не видел.

— Конверт лежал на столике, но его трудно заметить. — Блэй поднял ладонь. — И не волнуйся, Мэнни проследит за тем, чтобы туда никто не вошел, кроме тебя. Так что, когда будешь готов, иди… а если прямо сейчас, то я позабочусь о малышах.

Но сначала я должен сказать ему, — подумал Блэй. Должен рассказать, что я сделал, когда говорил с Лукасом.

Куин бодро поднялся на ноги. Но потом он, казалось, замер.

Вместо того, чтобы уйти, он, в конце концов, опустил крышку унитаза и сел под углом к выходу. Как будто часть его хотела бежать в тренировочный центр, а другая застыла из-за страха перед тем, что он обнаружит.

— Что, если это моя вина? — прошептал он.

Блэй откашлялся.

— На самом деле, я думаю, что виноват именно я.

Куин закатил глаза.

— Какая глупость.

— Мы с ним встречались в ночь перед бурей.

Когда мужчина внимательно посмотрел на него, Блэю захотелось поменяться местами с Лейлой и стать тем, кто отвел детей в палату. Нет, минутку. Тогда Лейла сказала бы то, что он необдуманно ляпнул, а Блэй не желал ей подобное бремя.

— Ты был в операционной. — Блэй ощутил, как его сердце забилось еще сильнее, а ванная, которая раньше казалась вполне подходящей температуры, превратилась в сауну. — Лукас шел из бассейна. Он остановился и спросил, как у тебя дела.

— Вряд ли та медицинская информация могла вывести его из равновесия…

— Он не знал, что тебя выбрали личным телохранителем Короля. — Когда Куин застыл, Блэй вскинул перед собой ладони. — Я бы никогда не разгласил эту информацию, но я не знал, что ты ему не рассказал. В смысле, я просто… Я понимаю, почему ты держал эту новость при себе, учитывая все, что с ним происходило, но… Я так виноват. Я не знал.

Куин открыл рот. Закрыл. Потом потер бедра ладонями.

— Да, я думал, что просил тебя держать это в секрете. Я просто не хотел нагнетать обстановку. Ты знаешь Глимеру. Родной брат, который состоит в Братстве Черного Кинжала? Это для любого тяжелое бремя, а для Лукаса? И плюс это дерьмо с личной охраной?

— Мне очень жаль. Это убивает меня.

— Нет, послушай, все в порядке. — Куин прокашлялся. — Он… его это беспокоило?

— Буду честен. Он был удивлен.

О боже, — подумал Блэй. Сложив два плюс два, он осознал, что наверно одним из последних видел Лукаса.

Мысль о том, что брат Куина был на последнем месте для всех в этом доме, разбивала сердце Блэя. И на каком-то уровне он знал, что это неправда. Парень был частью сообщества, и все же… у каждого была своя жизнь, семейная, с детьми, жизнь в войне с Обществом Лессенинг и новой угрозой, что пришла в Колдвелл. Всегда были травмы и ночные стрессы, смена времен года, проблемы с машинами, припасы, которые нужно было постоянно заказывать, оружие, которое нужно чистить, кинжалы, нуждавшиеся в заточке.

Жизнь. Со всей своей многогранностью.

А у Лукаса она была своя. Непохожая ни на что из перечисленного.

Чувствовал ли он себя покинутым? И почему никто не спросил его об этом?

— Я просто хочу все вернуть назад, — произнес Блэй надломлено. — Я не хочу быть причиной…

Куин покачал головой.

— Ты не виноват. И без этого было много поводов.

Слова были правильными… и какая-то часть Куина, должно быть, верила им. Его голос был ровным, и в нем не было ни капли осуждения.

Но его разноцветный взгляд был устремлен в сторону, он не встречался глазами с Блэем.

— Мне нужно туда. — Куин поднялся на ноги. — Мне нужно увидеть записку.

— Я позабочусь о детях.

— Хорошо. Спасибо.

И так Куин ушел, дверь в ванную открылась и закрылась, сквозняк проник в теплое влажное пространство.

А может, дуновение холода Блэй чувствовал изнутри.

Куин был справедливым мужчиной, и Блэй не подвергал сомнению их любовь. Но порой случались события, после которых нельзя вернуться к былым отношениям. И дело не в том, что кто-то не хотел обходить их стороной, не хотел хотя бы попытаться это сделать.

Но реальность, что твой собственный муж поспособствовал смерти твоего брата, даже непреднамеренно, была жестокой.

Под каким углом ни посмотри.