Улей. Книга 2

Глава 15

Когда гудящий зал наконец очищается от всех без исключения гостей, в игровой повисает мертвая тишина, каждый шорох звучит, как раскат грома. Пульсация в висках достигает своего апогея, жжение от полученного ранения расползается по всему телу стреляющей болью. Крови вокруг столько, словно я, и правда, собираюсь сдохнуть.

— Не двигайся, ты себе навредишь, — склонившийся надо мной Трой пресекает мои попытки повернуться на бок. — Дела не очень, но выкарабкаешься. Жизненно-важные органы не задеты, — профессионально оценив ущерб, бесстрастно заключает док и внезапно переходит к утешениям, в которых я точно не нуждаюсь: — Мы знали, что легко не будет, но в целом отклонения от прогнозируемых вариантов минимальны. Я на какое-то время введу тебя в медикаментозный сон. Как только пойдешь на поправку, члены Совета будут готовы обсудить с тобой дальнейшие планы. Они очень довольны тобой, Бут, — коротко резюмирует он личное послание тех, на кого работал с самого начала своего появления в Улье.

— Что за гребаный маскарад, Трой? — схватив его за руку, я требую ответа на вопрос, который душил меня с того момента, как я снял с мертвеца маску. Удерживая меня от резких движений, ублюдок-док недовольно морщится.

— Совет не мог допустить публичной казни над одним из основателей. Неважно, что он совершил и какие законы нарушил. Уильяма ждет суд, но вершить его будешь не ты.

— Мне гарантировали…

— Совет выполнит свои гарантии, — перебивает Трой. — И позже ответит на все твои вопросы. Игра не закончена, она вышла на следующий уровень. Верховный Совет желает тебе скорейшего выздоровления. А сейчас я сделаю инъекцию, и ты уснешь. Добрых снов, Бут, — с этими словами док вводит мне в вену то же вещество, что несколько бесконечных минут назад получила Кая, когда в ее плечо вонзилась торчащая из трости игла.

Холод и тьма накрывают мое сознание плотным туманом, тело немеет, боль стремительно отступает. Я не знаю, что будет дальше, не способен анализировать происходящее и не жду объяснений, понимая, что сейчас мне их никто не даст.

Я разберусь с этим позже… На следующем уровне.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Некоторое время назад

Первое тайное совещание с Верховным Советом, исключающее участие Кроноса, состоялось два месяца назад, когда я был отправлен на материк на похороны Гектора Дерби. Сам Уильям отсутствовал по причине давней непрекращающейся вражды с семьей моего деда по отцовской линии. Его там никто не ждал, и я тоже не рассчитывал на теплый прием.

К слову, душевного близкородственного разговора у нас и не вышло. Однако это не отменяло того факта, что в свое время Дерби единственные выступили против, моего вовлечения в систему Улья в качестве батлера. И я не был им за это благодарен.

Они действовали не с целью защитить меня, а из страха потерять свое влияние, лишившись возможности давления на прямого наследника, коим я и являлся с момента гибели отца. Мотивы моего алчного и жадного до власти семейства не изменились и сейчас. Пока я жив, остальные родственники ограничены в управлении семейным состоянием, и, разумеется, такое положение многих не устраивает.

Как и другие кланы, возглавляющие Верховный Совет, Дерби нацелены на укрепление и сохранение своих позиций, изрядно пошатнувшихся после гибели единственного сына Гектора.

Согласно строгому регламенту распределения семейных счетов и активов, внушительная доля накопленных капиталов отошла утешившейся в новом браке вдове и сыну. Мой дед, надо отдать ему должное, вовремя успел подсуетиться и обезопасил мою часть имущества, установив запрет на наследование до его смерти. Теперь, когда он отправился на тот свет, я стал последней надеждой клана восстановить утраченное влияние в Совете.

К тому моменту, как я переступил порог родового имения Дерби, план по свержению Кроноса, уже активно обсуждался главами всех пяти семейств, включая его собственную. Усложняло задачу то, что снять полномочия с Уильяма без вынесения повестки на общее собрание не представлялось возможным без его непосредственного участия. Напрямую никто бы не рискнул выступить против. Практически каждый из членов Совета в разное время испытал диктаторские замашки Уильяма на себе и все, без исключения, знали, что, почувствовав опасность, он сотрет с лица земли любого, кого посчитает преградой на пути к единоличной власти и сделает это так, что ни одна спецслужба мира не свяжет «случайные» смерти с его именем.

И на первом тайном совете за спиной Кроноса собрались главы четырех из пяти правящих семей: Юджин Грайнер, Клейтон Гунн, Лестер Уинтроп и временно исполняющая обязанности своего только что почившего мужа — Бриана Дерби.

Обсуждение началось с вопроса, который на протяжении многих лет волновал меня самого.

Почему Уильям не убрал меня?

У Кроноса имелась масса возможностей сделать это чужими руками. Я участвовал в стримах и внутри Улья находился полностью под его контролем. Но Кронос не только не спешил инсценировать мою смерть, он сделал меня своей правой рукой, буквально силком отправил в постель собственной жены, сохранил жизнь моей матери. И я не могу сказать, что Кронос был со мной чрезмерно жесток, потому что хорошо знаю, что случается с теми, кому довелось вызвать его гнев.

Унижение? Физические истязания? Моральный прессинг, пытки?

Этого тоже не было.

Шантаж — да. Единственное, что меня держало на острове — моя мать и ненависть к тому, кто превратил мою и ее жизнь в чистилище.

Зачем я ему нужен живым?

Ответ на этот вопрос пришел внезапно…

Моя бабка и двоюродный дядя что-то говорили о доказательствах его преступлений, которые я должен был найти для запуска внутреннего расследования, о секретных данных, уже добытых и не хватающих, чтобы обвинения не выглядели сфабрикованными. Им нужен был исполнитель, тот кто ослабит влияние Кроноса изнутри, подберётся, как можно ближе и уберет его, при этом не замарав рук.

Я слушал их вполуха, потрясённый сделанным открытием и большую часть времени задумчиво молчал, позволив членам Верховного Совета поверить, что мое согласие у них в кармане.

Пока они выкладывали свои планы и версии, я мысленно строил свои, не спеша делиться с членами правления. В чем-то планы сходились, а где-то шли вразрез. Нам предстояло обсудить огромное количество проблемных мест и найти точки соприкосновения.

Я понимал, что диалог не будет легким и договориться нам удастся путем взаимных уступок. У нас был общий враг, но я не мог довериться этим людям по весьма резонным причинам. Самая весомая — моя мать, которую осудили без права апелляции, не рассмотрев выдвигаемые ее адвокатами версии. Вторая причина — отец, смерть которого так же не была тщательно расследована.

Преследуя свою выгоду, каждый из этих власть имущих господ приложил руку к восхождению монстра на главенствую ступень, а теперь для того, чтобы его свергнуть, им вдруг понадобился я.

Где вы были раньше, господа? И откуда мне знать, что, сделав за вас грязную работу, я не пойду на дно вместе с проклятым островом?

Решив придержать возникшие сомнения при себе, я выслушивал предложения всех сторон, не принимая активного участия в обсуждении.

По ходу собрания вскрывались, как уже известные факты, так и те, о которых я даже не догадывался. Обилие информации, что вывалили на меня, поражала и обнадеживала, но мне не хватало главного — гарантий. Для меня, моей матери и… Дианы, но загвоздка заключалась в том, что внутри вотчины Кроноса Совет защитить нас не мог. До тех пор, пока против него не соберется достаточно улик и неопровержимых доказательств, любые мои подковерные маневры сопряжены смертельным риском, и это осознавали абсолютно все, кто совещались в тот день. Действовать надо было крайне осторожно, просчитывая каждый шаг, рассматривая все вероятности событий.

Ближе к середине собрания вскрылось, что под прицел попал не только Кронос, но и Медея, зверства которой вызывали омерзение даже у ее семейства. Дальнейшая судьба королевы зависела от того, готов ли я потребовать снисхождения для заигравшейся Медеи или нет.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Я не потребовал.

В итоге решение о смене власти на острове было принято. Не хватало только моего документально заверенного согласия на участие в операции по свержению Кроноса и Медеи, и плана действий, просчитывающего все возможные варианты развития событий.

Прежде, чем заверить Совет в своей готовности реализовать озвученную программу по свержению руководящего режима на острове, я потребовал письменных гарантий, и Совет охотно пошел мне навстречу. Юристы Совета составили документ с грифом строгой секретности, в котором подробно расписали все запрашиваемые мной пункты, но, когда дошли до последнего, случилась ожидаемая заминка.

Услышав настоящее имя Каталеи, члены Совета резко умолкли, воззрившись на меня, как на умалишенного.

— Что за безумие, Дэрил? — первым оправился от шока Юджин Грайнер. — Моя дочь и внучка давно мертвы. Их могилы находятся на фамильном кладбище.

— Я помню, что произошло, но действительность существенно отличается от официальной версии.

— Невозможно, — возразил Юджин. — Ошибка исключена. Частный вертолет, на котором они пытались покинуть страну потерпел крушение в горах. Никто не выжил. Результаты экспертизы тел…

— Можете выбросить все отчеты экспертов в мусорку, — перебиваю я. — Вас надули. Всех. Кто и зачем — нам только предстоит выяснить. Вашей дочери удалось сбежать, сменить имя, внешность и прожить неплохую жизнь в браке с Виктором Гейденом, который и организовал для жены и падчерицы надежное прикрытие, но пять лет назад Мария была убита. Заказное убийство. Потеряв жену, Виктор направил все свои усилия на то, чтобы защитить дочь и спрятал девушку в одном из тихих провинциальных городков Европы, — положив на стол сцепленные в замок пальцы, я выложил практически все имеющиеся на руках козыри.

Лицо Грайнера покрылось алыми пятнами, он переглянулся с остальными присутствующими и открыл было рот, чтобы возразить, но я достал следующий шокирующий факт:

— Ваша внучка Диана, единственная дочь и наследница Уильяма Демори, скрывалась, сначала под именем Каталеи Гейден, затем Нины Даль, а сейчас находится на острове, и она абсолютно точно жива.

— Как… мне нужны доказательства, — сбивчиво прохрипел Грайнер.

— Доверие — главный принцип Корпорации, — холодно напомнил я основополагающие постулаты Улья. — Зачем мне вам лгать, Юджин? Для меня встреча с Дианой тоже стала огромной неожиданностью, но взгляните на эту новость под другим углом. Представьте, какие перспективы в будущем может принести ваша живая внучка.

Грайнер глубоко задумался над моими словами, а глава клана Уинтроп, мой дед по материнской линии, и Бриана Дерби, нестареющая бабуля по отцовской заметно оживились, в полной мере осознавая о каких перспективах идет речь.

Не обрадовали вскрывшиеся обстоятельства только Клейтона Гунна. Накануне у нас с ним состоялся разговор, во время которого он недвусмысленно предложил мне заключить брак с его старшей дочерью после того, как она достигнет совершеннолетия. Я обещал обдумать предложение и обсудить данный вопрос с Советом. Теперь Гунн небезосновательно опасался, что не получит положительного решения.

Межклановые брачные союзы — давно и успешно используемый инструмент для усиления и распределения власти внутри Корпорации. Без одобрения Совета не заключается ни один брак — это закон, который никогда не нарушался, и Клейтону Гунну об этом прекрасно известно.

Диане было всего два года, когда ее отец и Гектор Дерби решили через нас укрепить свои позиции и объединить сферы влияния. Здесь стоит отметить важный момент — раскол между Демори и Дерби произошел не из-за вынесенного моей матери приговора, из-за которого она лишилась всего, чем владела в пользу своего мужа Уильяма. Конфликт случился позже, когда Мария Грайнер «разбилась» на вертолёте со своей дочерью и моей потенциальной невестой. Однако документ с обязательствами обеих сторон все еще хранится в архиве Корпорации и не потерял свою законную силу.

Если наш брак с Дианой состоится, мы объединим сразу четыре семьи и автоматически получим решающие голоса в Совете. Для всех, кроме Гуннов, этот союз — идеальное решение имеющихся между кланами разногласий.

— Значит, Диана жива. Какое чудесное известие! — растягивая тонкие губы в алчной улыбке, произнесла Бриана Дерби. Не смотря на почтенный возраст, она быстрее остальных взвесила все за и против. — Дэрил, мальчик мой, мы хотим знать все подробности.

Подробности, которые я в деталях поведал собравшимся, вызвали у членов Совета шквал новых вопросов, ответы на которые на тот момент обитали в области догадок и предположений.

Ясно было одно — Кронос затеял очередную игру против устоявшейся иерархии власти, внедрив в нее свою единственную дочь. Мне же предстояло сделать все возможное и невозможное, чтобы разрушить планы Короля Улья, организовать внутренний переворот, по возможности вывести Каю-Диану невредимой из намечающейся мясорубки и при этом самому остаться в живых.

Свои шансы на успех я оценивал без излишнего оптимизма. Высокая степень риска была проигнорирована правящими кланами по одной простой причине — Совет не мог напрямую вмешиваться в дела Кроноса на острове, как и он не лез в распределённые области влияния на других объектах Корпорации.

Однако, вне всякого сомнения, основным намерением Уильяма Демори было получить единоличный доступ во все сферы межконтинентальной правящей махины и в конечном итоге возглавить «Улей».

Перед тем, как подвести итоги и поставить подписи в секретных документах, я выдвинул ряд условий:

— Я готов реализовать то, о чем вы меня просите, но действовать буду исключительно по своему усмотрению. Так же мне необходимо прикрытие в случае срыва операции и исполнение всех гарантий, о которых упоминал ранее.

— Дэрил, мы в полной мере осознаем свою ответственность, — первой откликнулась Бриана Дерби. — Напомню, что у нас одна цель — устранение Кроноса и Медеи, поставивших под угрозу само существование Корпорации. Их неуправляемые амбиции давно вышли за рамки разумного, поэтому мы целиком и полностью разделяем твое беспокойство, — говоря за всех, добавила моя хорошо сохранившаяся бабуля. — На острове находятся наши люди, внедрённые в систему в разное время. Они окажут тебе поддержку, но стопроцентной защитой обеспечить не смогут. Ты — ключевой игрок, Дэрил, и мы все ставим на твой успех, но добиться его тебе придется в одиночку. Если справишься, твоя мать получит помилование и остаток жизни проведет в родовом имении Уинтропов, где ей обеспечат комфортные условия и наблюдение самых лучших врачей и психиатров. Ваша с Дианой судьба будет решаться после завершения нашего общего замысла.

Завершив речь, Бриана Дерби дала мне пару минут на принятие решения. Остальные главы семейств поддержали ее молчаливым согласием. Я отдавал себе отчет в том, что Совет, как обычно, предпочёл снять риски с себя и взвалить всю ответственность на исполнителя. В случае неудачи, все протоколы тайного собрания будут экстренно уничтожены, обнулив участие кланов в заговоре против Кроноса и его супруги.

Тем не менее, озвученное предложение Верховного Совета — предельный максимум, на который они способны выдать в сложившейся ситуации, и это я тоже прекрасно осознавал.

— Мне нужны имена ваших агентов на острове, — поочередно взглянув в лицо каждого, медленно произнес я.

— Ты узнаешь, кто они, но не сейчас, — сдержанно ответил Клейтон Гунн. — Пока план не реализован, нам так же нужны гарантии, что ты не будешь действовать против наших интересов.

— Все должно выглядеть достоверно и идти своим чередом, — добавил Юджин Грайнер.

— Если ты будешь рассчитывать на чью-либо помощь и поддержку, в конечно счете это может существенно ограничить твой потенциальный ресурс, — вставила Бриана Дерби.

— Хорошо, я в деле. — Пододвинув к себе стопку документов, согласно кивнул я.

Решение было непростым, рискованным, но необходимым в свете грядущих изменений.

Доверие, о котором так много и часто упоминается в Улье — на самом деле подразумевает собой одностороннюю позицию высшего эшелона власти. Ты обязан доверять нам, служить нашим интересам, а мы займём наблюдательную позицию, сняв с себя всю ответственность. Громкие заявления об общем враге — тоже не более, чем блеф. Члены Совета не настолько глупы, чтобы не понимать, что, низвергнув Кроноса и Медею, я рано или поздно возьмусь за них.

Они, в свою очередь, сделают все, чтобы этого не допустить, и, когда это случится, противостояние наших интересов перейдет на следующий уровень.

Вернувшись в Улей, я вплотную занялся разработкой своего замысла. В течении нескольких недель мой план претерпевал множество изменений, адаптируясь под развивающиеся события. Крон одновременно вел свою игру, Кая своей импульсивностью и неведением усердно вставляла мне палки в колеса, заставляя раз за разом перекраивать некоторые пункты. Самым слабым и предсказуемым звеном в наметившемся сражении, как ни странно, оказалась Медея.

Длительное употребление наркотика, создающего иллюзию вечной молодости и вызывающего стойкую зависимость, со временем разрушительно сказалось на нервной системе пчелиной королевы. Вспышки агрессии, жестокость, садизм и кровожадные эксперименты с трутнями в ее игровой — последствия злоупотребления «чудодейственным» препаратом.

Ее одержимое помешательство на мне не было спонтанным и беспричинным. Я долго и упорно внедрялся в доверие Медеи, раз за разом доказывая свою преданность, удовлетворяя ее ненасытные потребности, позволяя верить, что она главенствует в наших отношениях и постепенно настраивая королеву против собственного мужа.

Одновременно с этим, используя манипулятивные методы и техники, я создавал свою команду за спиной Кроноса, ни на секунду не забывая, что в числе моих последователей могут оказаться внедренные агенты Совета.

Самым неоднозначным персонажем для меня являлся Трой, но я больше склонялся версии, что он шпион Кроноса. Объясню почему. Все данные, что он мне якобы выкладывал, так или иначе касались королевской семьи. Совет на нашем тайном собрании ни словом не обмолвился о данных фактах, и их неведение в отношении решения Медеи и Кроноса сделать меня «счастливым» отцом так же наводило на определённые сомнения. Мотивы последних вызывали двойственные чувства, несмотря на то, что Дея четко озвучила свою позицию. Ребенок ей нужен, чтобы сохранить власть и удовлетворить требования семьи о продолжении рода, заодно получить временную защиту от охладевшего к ней мужа.

Кроносом, вероятно, двигало совершенно иное желание. Он согласился на проведение ЭКО моим биоматериалом, чтобы выгадать время, предполагая, что ни я, ни Медея не доживем до конца сезонного стрима. Трой в данном случае, как легендарный Троянский конь мог быть подослан ко мне для отвлечения фокуса внимания. Маневр не сработал по причине того, что док оказался двойным агентом. Работая на Кроноса, он попутно выполнял задания членов Совета, которые, разумеется, были в курсе всех происходящих событий.

Трой рассекретил себя за три дня до сезонного стрима, передав мне важные данные, которые в последствии сыграли решительную роль в сезонном шоу. Выходя на арену, я уже знал, что приемный отец и сводный брат Каи живы и находятся в Улье, но Трой не сказал мне главного — кто окажется под маской Кроноса. Убийство Виктора Гейдена совершенно точно не входило в мои планы, а это означает, что Верховный Совет, вопреки своим заверениям и нашим договорённостям, вмешался в стрим и провел последний этап по своим правилам и в угоду личным интересам.

Какова их цель теперь? Покажет время.

Игра не закончена, она вышла на следующий уровень.