Восходящая бессмертная

Глава 2

Голос Дэни доносился из компьютера в дальнем конце комнаты и звучал нетерпеливо. Ненадолго проигнорировав это, Стефани остановилась, чтобы взять собачий корм Трикси из холодильника, а также ее миску и ложку из ящиков, прежде чем вернуться на свое место в конце острова.

«Вот ты где!» — С облегчением сказала Дэни, когда Стефани села со своей коллекцией предметов. — Я начала волноваться.

— Не о чем беспокоиться, — легкомысленно сказала Стефани, сняв крышку со стеклянного контейнера с собачьим кормом и начав ложкой насыпать его в собачью миску. — Я просто сделала, как ты просила, и проверила, слышу ли я Торна.

«И?» — с тревогой спросил Дэни.

— Я ничего не слышала, — заверила ее Стефани с ослепительной улыбкой.

«О, слава богу. Тогда ты не будешь возражать, если он останется там, пока не сможет вернуться домой? — она спросила.

Поняв, что Дэни не понимает, что она говорит, Стефани открыла рот, чтобы объяснить, что она не только не слышит в своей голове новый голос, который мог принадлежать Торну, но и вообще не слышит никаких голосов. Но она передумала и просто сказала: «Конечно. Рада буду помочь.»

— Спасибо, — взвизгнула Дэни. — Я скажу Дрине и Харперу, что ты согласна.

— Хорошо, — легко сказала Стефани.

«Кроме того, я договорилась с тем заведением, которое доставляет твои продукты, чтобы они привезли что-нибудь и для Торна. Я знаю, что обычно доставка осуществляется в субботу после обеда, но, поскольку Дрина сказала, что в данный момент в доме мало, что есть съестного, я договорилась, чтобы они доставили все сегодня, чтобы он не остался голодным. С извиняющимся выражением лица она добавила: «Извини, но не могла бы ты дождаться ее и открыть им ворота? Они сказали, что могут доставить между десятью и двенадцатью часами».

— Хорошо, — повторила Стефани, умудряясь не морщиться при мысли о том, что придется лечь спать на четыре-шесть часов позже, чем обычно. Она стала ночной совой, спала днем и работала в самые темные часы, когда большинство людей спали, а их голоса в ее голове были приглушены и меньше отвлекали. Дэни, с другой стороны, придерживалась смертного расписания. Занималась семейной практикой днем и спала по ночам, что означало для нее рано ложиться спать и рано вставать. Хотя Дэни обычно не вставала так рано. Она встала только в — как она выразилась, в ужасный час — 5:30 утра, в субботу утром, чтобы поговорить со Стефани перед сном. Обычно они проводили в сети час или два, а затем Дэни уходила по своим делам, а Стефани кормила Трикси и Феликса, а затем брала их на последнюю прогулку, чтобы справить нужду, прежде чем лечь спать. Но Стефани могла жить, не ложась спать. Это просто означало бы потреблять больше крови.

Эта мысль заставила ее поморщиться, и она наклонила голову, чтобы скрыть это, когда ее сестра добавила: «В дальнейшем доставка будет проходить по расписанию, и тебе все равно придется впускать их тогда. Торн не знает, как открывать ворота изнутри дома.

«Конечно. Нет проблем, — заверила ее Стефани и отнесла полную миску Трикси с едой в микроволновку, чтобы разогреть ее.

«Спасибо!» — радостно сказала Дэни. — О, и в том, что Торн останется там, тоже есть польза. Оказывается, он действительно хорошо разбирается в технических вещах. Думаю, ему пришлось этому научиться с тех пор, как Дресслер ушел, и на острове появился Wi-Fi и прочее. Он сказал, что его мать и ее служанка в значительной степени пристрастились к Интернету теперь, когда они с ним познакомились. Ждать мастера когда он сможет прибыть на материк в случае поломки — просто кошмар, поэтому он узнал об этом все, что мог, чтобы он мог восстановить и запустить интернет, когда он выйдет из строя, что, как я понимаю, случалось часто. Поначалу», — объяснила она. «Но в любом случае, когда Харпер упомянул о твоих проблемах с интернетом, и ему трудно найти кого-то, кто бы позаботился об этом, Торн сказал, чтобы он не беспокоился. Он посмотрит.

Стефани отвернулась от наблюдения за тем, как чаша вращается в микроволновой печи, и с удивлением посмотрела на свой компьютер. Однако она не могла видеть свою сестру; компьютер стоял боком к ней. И прежде чем она успела ответить, она услышала рингтон, за которым последовала внезапная ругань Дэни.

«О, черт, это автоответчик. Должно быть, у одного из моих пациентов экстренная ситуация, раз он звонит в такой час. Мне нужно ответить, но я напишу тебе позже, чтобы убедиться, что еда доставлена и все в порядке. И, конечно же, мы снова поговорим онлайн на следующей неделе. Люблю тебя. Пока.»

«Пока, я тоже тебя люблю», — машинально ответила Стефани, но не думала, что Дэни ее услышала. Она была почти уверена, что ее сестра завершила звонок до ее прощания. По крайней мере, именно тогда закончилась спокойная музыка, которая играла на заднем плане в чате Дэни.

Или, может быть, я оглохла, с усмешкой подумала Стефани. Я больше не слышу голоса в своей голове, не слышу музыку…

Она вздрогнула, когда микроволновка издала четыре звуковых сигнала позади нее, объявив, что еда Трикси готова.

— Значит, не оглохла, — пробормотала она, поворачиваясь, чтобы открыть дверь и взять миску Трикси.

Стефани схватила с острова очищенного лосося Феликса и отнесла обе миски в другой конец кухни в столовую. Она была отделена от самой кухни не стеной, а стойкой, которая пересекала весь конец комнаты, кроме четырех футов (122 см). Четыре фута были оставлены открытыми как вход.

Задержавшись на открытом пространстве, Стефани взглянула на Трикси и Феликса, которые последовали за ней из кухни и теперь зависли по обе стороны от нее. Она подняла брови.

— Место, — напомнила она им. И собака, и кошка немедленно выдвинулись перед ней на расстоянии нескольких футов друг от друга и повернулись к ней лицом, а затем сели ждать. Стефани улыбнулась. Редко когда ей не приходилось напоминать им, чтобы они сели, но в последнее время у них это получалось лучше. Пробормотав: «Хорошие ребятки», она наклонилась, чтобы поставить миски, по одной перед каждой из них. Затем Стефани выпрямилась и посмотрела на них, считая до десяти, прежде чем сказать: «Хорошо».

Получив разрешение, и кошка, и собака сразу же бросились к своим мискам и начали поглощать свою еду. По тому, как они это делали, можно подумать, что они не ели несколько дней.

Покачав головой, Стефани повернулась, чтобы вернуться на кухню. Но ее улыбка угасала с каждым шагом, когда она вспоминала слова Дэни. Торн может починить интернет здесь? И Харпер упомянул, что у него были проблемы с поиском кого-то, кто бы позаботился об этом?

Дело в том, что ему удалось устроить так, чтобы кто-то пришел и посмотреть его. Парень из сервисной службы был на прошлой неделе, и позаботился о проблеме, и, насколько она могла судить, он все исправил. По крайней мере, он снова появился после того, как в последний раз выпал из строя на несколько часов. Теперь он был немного медленным и время от времени зависал(пропадал), но с тех пор он не исчезал полностью, что было облегчением. Между исследованиями, которые она проводила, и электронными письмами своему редактору, агенту и читателям Стефани сильно зависела от Интернета. То, что он постоянно отключался, как это было раньше, было ужасной болью в заднице. Дело в том, однако, что это было исправлено, так почему же Харпер сказал иначе?

Хотя, подумала Стефани, разговаривая с Элви пару дней назад, она упомянула о том, что интернет медленный и зависает. Она не удивилась бы, если бы милая дама тут же разозлилась и связалась по этому поводу с Харпером. Может быть, он снова пытался договориться о мастере, но на этот раз ему не удалось.

«Должно быть, так оно и есть», — пробормотала Стефани про себя, быстро закрыв ноутбук и приведя в порядок небольшой беспорядок, который она устроила на острове, готовя ужин для Феликса и Трикси. Она решила приготовить себе что-нибудь поесть и пошла открыть дверцу холодильника, но на самом деле она не была голодна, а внутри ничего не выглядело столь привлекательным. Кроме того, Стефани сомневалась, что у нее будет время что-нибудь приготовить. Феликс и Трикси были сверхбыстрыми едоками и обычно хотели выйти на прогулку перед сном, как только заканчивали трапезу.

Словно услышав ее мысли и согласившись с ними, Трикси издала один твердый гав, устремив взгляд туда, где собака и кошка закончили свою трапезу. Теперь Феликс лениво облизывал лапу, а Трикси стояла, выжидающе глядя на нее.

«Верно. Пора гулять, — сказала Стефани, закрывая дверцу холодильника и направляясь к ним.

До рассвета оставалось всего полчаса или около того, когда она вышла на улицу, но небо было намного светлее, чем в последний раз, когда она выходила. Оно по-прежнему было темно-сине-серым, но ближе к горизонту небо окрашивалось в ярко-красный, затем оранжевый и, наконец, ярко-желтый. Это было потрясающе и тихо. По крайней мере, голоса, которые обычно звучали в ее голове. Вместо этого теперь все, что она могла слышать, было пение птиц. Их многочисленные и разнообразные щебетания еще никогда не звучали так красиво.

Улыбаясь про себя, Стефани сделала три не больших шага от крыльца и направилась через двор, автоматически направляясь к тропинке, которая шла вдоль правой стороны небольшого озера, занимавшего центр участка между двумя домами. Или, возможно, это был просто большой пруд. Она не знала, как это назвать. На самом деле это был старый гравийный карьер, который несколько десятилетий назад был заполнен водой. Он был почти идеальным прямоугольником, более длинные стороны которого шли от передней части участка, где находился дом Дрины и Харпера, к задней части участка, где находился ее дом.

Как бы это ни называлось, она знала, что оно занимает двадцать акров из сорокаакрового участка, и в какой-то момент с годами в нем появилась рыба. Теперь там плавал окунь, солнечная рыба, голубой жаберный и большеротый окунь, а также несколько Каймановых черепах. Харпер снял старый деревянный док, который сгнил, когда он купил недвижимость, и заменил его модульным плавучим доком, который будет служить вечно. Теперь к нему пришвартовался понтонный катер, а также гидроцикл, гребной катер и два гребных велосипеда. Также приезжали грузовики с песком, чтобы засыпать гравийные берега с обоих концов.

По сути, теперь это было скорее небольшое озеро, чем пруд, по крайней мере, так думала Стефани. Для нее пруды с кувшинками, были намного меньше, и их было несколько на обоих концах участка, но она не считала большой водоем прудом. По ее мнению, на прудах не было волн, а на озере — при сильном ветре да. Небольшие, озеро было недостаточно глубокое, но тем не менее волны были.

«Феликс! Не уходи слишком далеко, — крикнула Стефани, заметив, что, пока Трикси держалась рядом с ней во время их прогулки, кот мчался по длинной обсаженной деревьями дорожке к передней части участка, где стоял дом Дрины и Харпера.

— Проклятый кошак, — пробормотала она себе под нос, ускорив шаг, когда полосатый кот продолжил движение вперед, даже не замедлившись и не оглянувшись, чтобы подтвердить, что слышал ее слова. Глядя на Трикси, она похлопала ее за то, что она осталась рядом с ней, и сказала: «Он, вероятно, надеется поймать какую-нибудь бедную сонную птичку, прежде чем она проснется и достаточно насторожится, чтобы улететь от него. Этот кот — убийца».

Если Трикси и поняла ее слова, ее не слишком беспокоило то, что Феликс был убийцей птиц. С яркими глазами и высунутым языком она просто смотрела на нее, явно счастливая просто быть рядом с ней, прогуливаясь по территории.

Покачав головой, Стефани снова взглянула на тропинку, ее взгляд скользнул по деревьям, окаймлявшим четырнадцатифутовую (4,2 м) тропу, которая растянулась более чем на тысячу футов перед ней. Большие клены и величественные старые дубы образовывали свод над головой и бросали тень на траву, по которой она шла, а также различные цветы, которые росли близко к стволам деревьев, как будто они были посажены там когда-то, но с тех пор одичали. Ее взгляд скользнул по темно-красным ирисам, красным тюльпанам с желтой каймой и большим пятнам маленьких белых цветов, которые, как она думала, назывались «снег летом» или что-то в этом роде.

Это была поистине чудесная прогулка, и она совершала ее несколько раз в день, с каждым проходом восхищаясь искусством природы. Но в особенности сегодня утром окружающие пейзажи и звуки заставили сердце Стефани чувствовать себя странно переполненным. Или, возможно, это было из-за отсутствия голосов в ее голове, признала она. На этот раз она смогла по-настоящему оценить красоту и безмятежность того места, где жила, и осознать, насколько ей повезло.

Мгновение она упивалась этим чувством, пока движение впереди не привлекло ее внимание как раз в тот момент, когда Феликс метнулся влево, к озеру.

«Проклятый кот. У него определенно нюх на птиц, — сказала Стефани Трикси и бросилась бежать, надеясь вовремя догнать его и предотвратить бойню, которая, несомненно, должна была произойти.

Двигаясь с невероятной скоростью, которую позволяли нано, она быстро преодолела расстояние, достигнув конца дорожки, где трава уступала место смоле и щебню, и раздваивалась. Одна из дорожек шла прямо, а затем разделялась обходя центральный проход с травой и деревьями, образуя две полосы по обе стороны от естественной разделительной полосы, ведущей к двум воротам на дорогу. Вторая, однако, резко поворачивала налево и спускалась по склону, останавливаясь там, где справа начинался песок, и продолжая огибать озеро слева, делая скат в воду. Именно туда Харпер поставил лодку. Направо пошел Феликс.

Стефани взглянула на дом Дрины и Харпера, когда начала поворачивать, но особо не на что было смотреть. Деревья и кусты во дворе загораживали ей большую часть обзора, но света внутри, похоже, не было. Возможно, Торн сразу лег спать по прибытии, подумала она и знала, что дорога сюда из Торонто занимает часа три. Он наверно устал и…

Ее мысли внезапно оборвались, когда ее взгляд скользнул от дома, который теперь был справа от нее, и переместился на пространство перед ней. Уже на полпути к воде Стефани остановилась и просто смотрела. Да, Феликс определенно нашел птичку. Большую. Или, даже целого, ангела. Черт, мужчина, на коленях которого стоял Феликс, был великолепен. Захватывающе дух. Ошеломляюще. Великолепен, подумала Стефани и просто стояла, уставившись на него, пока Трикси не догнала ее и не потерлась о нее на пути. Бедная собака, очевидно, бежала в полную мощь, пытаясь не отставать от нее, и теперь была перегрета, потому что она даже не замедлилась, а бросилась вниз по рампе прямо в воду, чтобы остыть.

— О боже, — выдохнула Стефани, сумев не вздрогнуть, когда собака резвилась в воде. Если бы они собирались спать после этой прогулки, она бы расстроилась, узнав, что мокрая собака прыгнет к ней в постель в ту минуту, когда Трикси подумает, что она спит. К счастью, сон откладывается, нужно дождаться доставщика, так что все, о чем ей нужно было беспокоиться, это мокрый пол и песок и, возможно, мокрый и песчаный диван, если Трикси удастся забраться на него, прежде чем она сможет ее остановить.

Вздохнув, она продолжила спускаться по пандусу, стараясь не пялиться на человека на причале, который, как она поняла, был Торном. Стефани предположила это потому, что, его волосы были чисто белыми, она никогда раньше такого не видела, и она не видела никаких следов крыльев. По крайней мере, до тех пор, пока она не пересекла короткий участок пляжа перед причалом и не ступила на него.

Торн сидел на углу ящика для хранения, стоявшем на полпути к причалу. С одной стороны он был прикреплен к переносному порту гидроцикла, где был пристыкован гидроцикл, а с другой стороны к главному доку, а третья сторона висела над водой, ни к чему не прикрепленная. Он смотрел в ту сторону, откуда она пришла, оставляя ей вид сбоку, когда она поднималась на пристань, поэтому она сначала не увидела его крыльев. Теперь она видела. Они были сложены и плотно прижаты к его спине вверху, а затем свисали сбоку ящика, не доставая всего несколько дюймов до воды. Поначалу они казались просто коричневыми, но когда Стефани продолжила путь по пристани и подошла ближе, она увидела, что на самом деле они были смесью различных коричневых оттенков от светлого молочного до темного шоколада. Они были прекрасны, и она на мгновение полюбовалась ими, прежде чем поднять взгляд на его лицо и волосы.

У него было достойное искусства лицо. Микеланджело захотел бы вылепить его статую, да Винчи написал бы его портрет, а Стефани пожалела, что не умеет делать ни того, ни другого. Она хотела сделать его снимок и поставить на заставку, чтобы она могла просто любоваться им каждый день, что тоже не плохо. Или могла бы, если бы она была психопаткой-преследовательницей, которой она не была, напомнила себе Стефани, когда ее рука скользнула в карман, чтобы сжать мобильный телефон.

Внутренне вздохнув, она отпустила телефон, Стефани позволила своему взгляду пройтись по его лицу, отметив его волевой подбородок, полные губы, прямой нос и самые невероятные золотые глаза, которые она когда-либо видела, прежде чем посмотреть на его кипенно- белые волосы. Это были не волосы, поняла она теперь, когда оказалась ближе. Голова мужчины была покрыта маленькими белыми перышками, прилегавшими к его скальпу. «Как белоголовый орел», — подумала она, и у нее возникло внезапное желание провести по ним пальцами, чтобы посмотреть, так ли они мягки, как кажутся.

Пораженная этой мыслью, Стефани остановилась примерно в шести футах (183 см) от мужчины, заставила взгляд вернуться к его лицу и сказала: «Ты, должно быть, Торн».

Он кивнул в ответ, но выражение его лица было непроницаемым. Торн не улыбался, но и не хмурился. Он просто наблюдал за ней почти с опаской, словно опасаясь ее реакции на него, и Стефани подумала, что это справедливо. Парень был единственным в своем роде, и ему приходилось беспокоиться о том, как отреагируют другие. Ну, она предположила, что он не был на самом деле единственным в своем роде. Из того, что она знала, на острове Дресслера была горстка людей с крыльями. Но он определенно был первым получеловеком-полубелоголовым орлом, с которым она столкнулась. В таком случае Стефани не знала, какой подход выбрать. Должна ли она быть вежливой и вести себя так, будто он совершенно нормальный человек? Или он заметит фальшь? Может быть, ей следует быть искренней и задавать внезапно возникшие вопросы о его крыльях и перьях на его голове. Или это оскорбит его?

Впервые за тринадцать лет Стефани понятия не имела, что кто-то чувствует или думает, и внезапно потеряла способность слышать мысли людей, о которой раньше плакала от радости из-за потери.

— Какая ирония, — пробормотала она, а затем взглянула на небо и добавила: — У тебя странное чувство юмора.

«Что?» — спросил Торн.

Стефани опустила взгляд и снова сосредоточилась на нем. Мужчина теперь смотрел на нее с любопытством. Вероятно, размышляя, не сумасшедшая ли она, разговаривая сама с собой, подумала она, и подумала, поможет ли это или усугубит ситуацию, если она признается, что обращалась к Богу. Наверное, усугубит, решила она.

Не зная, как ей следует себя вести, Стефани сделала то, что делала всегда, и просто осталась самой собой. Сделав еще один шаг, она объявила: «Я Стефани МакГилл, сестра доктора Дэни МакГилл. Я живу во втором доме».

Говоря это, она указала на дальнюю часть озера, а затем взглянула на Трикси, когда промокший боксер вскочил на причал рядом с ней. Погладив макушку, единственную часть, которая не выглядела мокрой, она добавила: «Эта мокрая вонючка — моя сестра по духу и лучший друг, Трикси».

— Мокрая вонючка? — спросил Торн, его губы дернулись от удовольствия.

«Мокрая, потому что она прыгает в озеро при каждом удобном случае, и вонючая, потому что у нее самые вонючие пердежи на свете», — объяснила Стефани, с интересом рассматривая его. Его голос был глубоким и сильным, таким, какой она считала сексуальным. Но у него также был акцент, который было трудно определить. Там были некоторые британские интонации, но также были и испанские. Но потом она вспомнила, что Дресслер и его жена были британцами, а горничная, которая помогла его воспитывать, была уроженкой Венесуэлы, так что испанский акцент мог быть ее влиянием, подумала Стефани.

Ее взгляд переместился на серого полосатого кота, который забрался на половину груди Торна, чтобы попеременно тереться лицом о крылья Торна, где они упирались ему в плечи, и лизать их. Весело скривив губы, она закончила знакомство словами: «И кот, который сейчас пристает к тебе, — это Феликс».

Торн перевел взгляд на полосатого котенка и погладил его по спине, от чего Феликс корчился от удовольствия. «Он очень ласковый».

Стефани фыркнула. «Единственный раз, когда он проявляет привязанность, это когда он хочет еды, и то, что он делает сейчас, трется о тебя, отмечая тебя своим запахом», — сообщила она ему. Наклонив голову, она задумчиво посмотрела на своего кота, который продолжал лизать и тереться одержимо везде, где только мог дотянуться до перьев Торна, сначала кончиков его крыльев, затем перьев сбоку головы. — Я думаю, он видит в тебе свой следующий ужин.

«Что?» — спросил Торн с насмешливым недоверием.

Стефани пожала плечами. «К счастью для тебя, он только, что умял банку лосося. В противном случае он мог бы делать больше, чем просто облизывать твои крылья.

Торн покачал головой, как будто сама идея была нелепой, а затем встал и посадил Феликса на ящик, где он сидел, прежде чем повернуться к ней лицом. Она не была уверена, что он делает, пока он не опустил руку и не цокнул языком. Трикси отреагировала как предательская шлюха, которой она и была, и сразу же бросилась вперед, чтобы сначала обнюхать, а затем лизнуть пальцы Торна.

Стефани вздрогнула, когда собака прижала мокрое тело к ногам Торна. Это было приглашение погладить ее, и он принял его, по-видимому, совершенно не расстроенный тем, что она может испортить его очень дорогие, очень узкие коричневые кожаные штаны. Очень, очень узкие, подумала Стефани, ее взгляд скользнул по его узким бедрам и длинным худым ногам, а затем переместился к его груди и рукам в кожаном жилете такого же цвета.

Черт, подумала Стефани, у парня были широкие плечи, которые могли бы составить конкуренцию Дуэйну Джонсону, но сами руки, хотя и с хорошей мускулатурой, не были такими громоздкими, как у «Скалы». Большая часть мышц, казалось, находилась в его верхней части груди и плечах. «Наверное, чтобы держать эти крылья», — подумала она.

Поняв, что она пялится и что Торн это заметил, Стефани поморщилась и пожала плечами. «Извини. Но не каждый день девушка встречает горячего парня с крыльями».

«Горячего?» — повторил он с удивлением.

Стефани фыркнула на его реакцию. «О, пожалуйста. Ты должен знать, что ты абсолютно великолепен», — сказала она, и когда он просто уставился на нее широко раскрытыми глазами, она пробормотала: «Хорошо, значит, ты не знал. Ну. . теперь ты знаешь, — просто сказала она, а затем похлопала себя по ноге, притягивая Трикси обратно к себе.

Наклонившись, она ласково погладила собаку и сказала: «Дэни заказала продукты. Они должны прибыть где-то между десятью и полуднем. Я открою ворота для курьера, и он оставит продукты у твоей двери, прежде чем выехать, чтобы отдать мне мои. Возможно, ты захочешь избегать окон, пока он не уйдет.

Выпрямившись, она мельком взглянула на него, прежде чем добавить: «Дэни также сказала, что Дрина предупредила ее, что в доме не так много еды. Ты голоден?»

Торн на мгновение замолчал, задумавшись, а затем сказал: — Я бы что-нибудь съел.

«Ну, тогда пойдем посмотрим, есть ли у меня что-нибудь, что тебя заинтересует», — предложила она и повернулась, чтобы уйти с пристани, сказав: «Давай, Виггл Батт, пошли домой».