Вулкан Капитал: Орал на Работе 3. 18+

Глава 5

Игорь и Рая застыли, молча и без движений слушая, как шаги приближаются к их укрытию, затем они услышали, как парень подошёл вплотную к соседней кабинке, раздался щелчок замка, а после нервозный скрип открывающейся двери.

— Рая, ты тут? — снова послышался мужской голос. Затем глухие шаги возобновились и вскоре зазвучали прямо у их двери. — Скажи что-нибудь, не дуйся.

Игорь почувствовал, как внутри всё похолодело, он услышал, как пальцы незнакомца смыкаются на ручке двери, и он видел, как Рая побледнела ещё сильнее, её губы беззвучно задрожали.

В воздухе повисла напряжённая тишина, и Игорь уже мысленно видел, как дверь распахивается, но в этот момент дверь в туалет снова открылась, и послышался новый, весёлый голос:

— О-о-о, Серёга, тоже решил обоссаться?

Пальцы на ручке их кабинки разжались. Сергей отступил от двери и развернулся.

— Да-а… приспичило чёт, — прозвучал его сдавленный ответ.

— Аа… ну ясное дело. Как дела у тебя, вроде же говорил, что работы много…

Игорь, затаив дыхание, слушал, как они переместились к писсуарам. Вскоре послышался отчётливый звук ударяющейся о фарфор струи.

— Да, дофига, блин, — отозвался Сергей, и в его голосе послышалась вынужденная лёгкость. — Ещё Маринка со своими документами кучу времени отняла…

— Не то слово, — поддержал собеседник, и его голос прозвучал ближе. — Могла бы после работы попросить зайти.

— Да нее, лучше уж так, — фальшиво рассмеялся Сергей. — После работы не хочется оставаться.

— Это точно, — солидарно хохотнул другой. — А ты, кстати, чего не ссышь-то? Говорил же, приспичило.

Наступила короткая пауза, нарушаемая лишь звуками мочеиспускания спросившего, а затем Сергей ответил:

— Да так, чёт перехотелось. Слушай, а ты Раю не видел?

— Да нет, не видел. А что?

— Да спросить хотел кое-что. А на рабочем месте её нет и телефон не берет…

— Ааа… ну, хрен знает, — безразлично ответил коллега, пожимая плечами. — Не видел её.

Пока снаружи доносился их разговор, Игорь перевёл взгляд на Раю. Она всё так же сидела на корточках, её пальцы всё ещё сжимали его твёрдый член, а губы мелко и часто дрожали. Она, казалось, действительно перестала дышать, её лицо пылало румянцем, а в её глазах читалась паническая арифметика — нервы на пределе, и сейчас она может сорваться на крик или всхлип.

Игорь, недолго думая, поднёс указательный палец к своим губам в беззвучном «тссс», но в глазах блондинки, переполненных отчаянием, он увидел, что этого недостаточно.

«Бля, да она же сейчас сорвётся», — мелькнуло у него в голове, и он был прав.

Рая распахнула губы, её язычок задвигался, будто то разгоняя голосовые связки, и, видя это, он быстро схватил свой член поверх её руки и, обхватив её за затылок другой ладонью, грубо втолкнул свой член ей в рот.

Он ощутил влажное, обжигающе тёплое нёбо и язык, а также короткий горячий выдох, который обжёг его кожу — казалось, она наконец ожила и снова начала дышать, но теперь через нос, сдавленно и часто. В её широко раскрытых глазах не было отвращения, лишь животный страх быть обнаруженной.

А снаружи тем временем разговор продолжался.

— Блин, у меня тоже работы навалом. Но когда ты первый, закончив с документами, вышел, там зашла Саша, и у неё в руках коктейль был, и она предложила попробовать… И меня как приспичило в туалет, думал, не добегу.

— Ясно, — с неестественным смешком отозвался Сергей.

— Ну-у-у, оказывается, Володя над ней пошутил, — продолжил другой, и Игорь услышал звук застёгивающихся молний и пряжек ремней.

Внезапное воспоминание ударило Игоря с новой силой: он снова увидел стаканчик с коктейлем, свою сперму, смешивающуюся с жидкостью, и Сашу, выпивающую эту гремучую смесь.

«Пиздец… и этот тоже его выпил», — мысленно выдохнул он, и комок дикого, истерического смеха подкатил к горлу. Он едва сдержался, сжав губы.

В этот момент его взгляд упал на Раю. Её испуганное лицо, её губы, которые теперь судорожно, почти жадно обхватили его член, пытаясь скрыть его и себя в этом немом укрытии. Он снова прислушался к голосам за дверью, убеждаясь, что они вот-вот уйдут, и его тело среагировало на влажную теплоту её рта само по себе. Совершенно машинально, почти рефлекторно, его бёдра совершили короткое, плавное движение вперёд, погрузив член чуть глубже в её податливую, трепещущую глотку.

Это было нежное, но уверенное скольжение в обжигающей влаге, заставившее её глаза на мгновение закрыться. Игорь, сам того не замечая, продолжал двигать бёдрами, входя в её рот мягкими, но настойчивыми толчками. Внезапно его сознание вернулось, когда он услышал, как снаружи включилась вода — видимо, они мыли руки.

— И вот она говорит, съев ту конфетку, у неё рот загорелся, и она, не зная куда податься, зашла к СБ, к Маринке, и сперла у неё этот коктейль! — один из них закончил рассказ со смехом.

— Пиздец, сперла коктейль у службы безопасности? — недоверчиво и весело отозвался второй.

— Ага! — фыркнул первый.

В этот момент кран выключился. Игорь, всё ещё ритмично движущийся в её горячем рту, почувствовал, как её язык обрёл неожиданную уверенность и начал ласкать головку его члена нежными круговыми движениями. Это было так неожиданно и приятно, что он едва не застонал.

— Ну пошли, Серёга, че ты встал-то? — раздался голос. — Или снова захотел? — раздался голос.

— Да… пошли, — тот ответил нехотя. И затем, уже будто про себя, но всё же вслух, добавил: — Видимо, её тут нет…

— Кого нет? — тут же спросил напарник. Но ответа не последовало. Дверь туалета с лёгким щелчком закрылась, и их шаги затихли в коридоре.

Игорь тяжело выдохнул, будто только что пробежал марафон. Воздух с шипением вырвался из его лёгких, унося с собой часть дикого напряжения. Он начал дышать глубже и спокойнее, отходя от пережитого стресса.

Он взглянул на Раю. Она тоже заметно расслабилась: плечи опустились, исчезло то болезненное напряжение, что сковало её всё это время. Но её губы и язык, будто живые существа, продолжали свою работу. Они мягко, но настойчиво ласкали его член, который снова начал наполняться кровью от её стараний.

«Блин, надо идти, наверно, — пронеслось в голове у Игоря, — а то и так чуть не спалились».

Он чувствовал, как она сосёт его уже не с отчаянием, а с каким-то странным профессионализмом. Её язык вырисовывал идеальные круги по самой чувствительной части головки, губы плотно обхватывали ствол, создавая лёгкий вакуум, а одна из её рук нежно поглаживала его яйца.

«Ладно, — сдался он внутренне, закрывая глаза на секунду. — Пускай быстренько отсосёт, и бегом отсюда».

Он снова положил руку ей на голову, не толкая, а просто направляя, задавая ритм. Она, ничего не говоря, лишь чуть громче сглотнула слюну и продолжила, будто понимая его без слов. Её движения стали чуть быстрее, чуть целеустремлённее. Она заглатывала его глубже, и Игорь чувствовал, как его член скользит по её нёбу, а её дыхание становится частым и горячим у самого основания его члена.

Её техника была поразительной. Язык скользил по головке нежными вибрирующими движениями, а губы, плотно обхватив ствол пениса, создавали ритмичные волны сжатия. Она то поглощала его почти целиком, заставляя головку коснуться входа в горло, то отступала, лаская лишь кончик, сосредотачиваясь на чувствительной уздечке. Её щёки втягивались, создавая приятный вакуум, а пальцы нежно перебирали у основания, доводя его до дрожи.

Внезапно она вынула член изо рта, сглотнула скопившуюся слюну и, всё ещё тяжело дыша, спросила:

— Может, пойдём?

Игорь, возбуждённый до предела и опьянённый адреналином, с наглой усмешкой посмотрел на неё:

— Сейчас кончу тебе в рот — и пойдём. Ты же не хочешь, чтобы кто-то узнал?

Он сам удивился своей наглости, но отступать было поздно. Она лишь чуть нервно кивнула, прошептав:

— Хорошо…

«Чтобы кто-то узнал, что ты сосала, но не дососала», — пошутил он про себя и ухмыльнулся.

В это время Рая без лишних слов снова взяла его член в рот, возобновив свои искусные ласки с удвоенной энергией, будто торопясь выполнить его условие.

А Игоря внезапно опьянило осознание своей власти над ней. Это было странное, тёмное чувство, которое он в себе не признавал, но оно заставило его пальцы вцепиться в её волосы, сминая небрежный пучок. Он уже не просто стоял, а начал двигать бёдрами, задавая грубый, властный ритм.

Его член глубоко входил в её влажный ротик, ударяясь о мягкое нёбо, и он чувствовал, как её гортань рефлекторно сжимается, пытаясь принять его член. Он то погружался в эту упругую, пульсирующую глубину, то, выходя почти полностью, направлял член ей в щёку, проводя напряжённым стволом по внутренней, шелковистой поверхности.

Её слюна обильно стекала по нему, смешиваясь с её слезами, выступившими от интенсивности. Она лишь подавила лёгкий рвотный позыв и, покорно приняв его грубость, продолжила, обхватив его ягодицы руками, чтобы помочь ему входить ещё глубже. Воздух наполнился хлюпающими звуками и её прерывистыми, захлёбывающимися всхлипами.

«Ебать, похоже, я совсем охуел», — пронеслось в голове у Игоря смутно, сквозь туман нарастающего наслаждения.

Его движения стали ещё резче, ещё глубже. Он уже не просто трахал её рот, а покорял его, чувствуя, как её горло судорожно сжимается вокруг него, пытаясь принять всю его длину.

И тогда он почувствовал это — знакомый, неумолимый спазм внизу живота, волну жара, растекающуюся по всему телу. Он с силой вцепился ей в волосы, притягивая её лицо к себе, и с низким стоном вогнал свой член в самую глубину её глотки, достигнув предела.

Оргазм прокатился по нему волной, и тёплая сперма пульсирующими потоками хлынула прямо в её горло. Она издала глухой, захлёбывающийся звук, её тело напряглось, но она не отстранилась. Её гортань работала, совершая быстрые, ритмичные глотательные движения, принимая в себя каждую каплю.

Игорь чувствовал, как её шея пульсирует у самого основания его члена, а влажные, спазматические сокращения её горла выжимают из него последние струи, смешивая их с её слюной. Это было одновременно грубо и невероятно интимно.

Он всё ещё держал свой член, чувствуя, как её горло ещё несколько раз судорожно сжалось от остаточного рвотного рефлекса. Наконец он вынул его, наблюдая, как она, сглотнув в последний раз, начала тяжело и прерывисто дышать, пытаясь отдышаться. Её грудь вздымалась, а лицо было залито румянцем.

Она подняла на него свои большие, казалось, полностью невинные глаза, и в них читалась такая смесь покорности и уязвимости, будто он и впрямь её жестоко использовал и шантажировал. Лёгкая волна стыда накатила на Игоря, но он тут же подавил её.

— Всё? — тихо спросила она, её голос был хриплым.

Игорь, всё ещё играя навязанную ему роль, взял свой влажный член в руку и с вымученной улыбкой протянул:

— Теперь всё. — он легонько, почти нежно, похлопал её по пухлым, покрасневшим губам своим мягким членом, оставляя на них блестящий след. — И чтобы больше такого не повторялось, — добавил он с наигранной строгостью.

Уголки её губ дрогнули в слабой, смущённой улыбке. Она вытерла рот тыльной стороной ладони и кивнула:

— Хорошо.

Поднявшись с корточек, она поправила скомканную одежду. Игорь, убирая член обратно в брюки и застёгивая ширинку, деловито сказал:

— Так, сейчас я выйду из кабинки, выйду в коридор и посмотрю, нет ли там никого. Если будет чисто, ты пойдёшь в дверь напротив, в женский туалет, и там приведёшь себя в порядок.

Рая смотрела на него послушно, её большие глаза казались ещё больше от пережитого напряжения.

— Хорошо, — прошептала она, и её голос чуть дрожал.

Игорь не мог сдержать ухмылки, глядя на это милое, беззащитное лицо, которое только что пило его мочу и покорно принимало его сперму. Он вышел из кабинки, потянулся, расправляя плечи, и, сделав вид, что просто зашёл освежиться, толкнул дверь в коридор.

Несколько секунд он притворно изучал картину на стене, пока мимо прошли двое сотрудников, оживлённо о чём-то споря. Когда коридор опустел, он снова приоткрыл дверь в мужской туалет и, встретившись взглядом с замершей у кабинки Раей, коротко кивнул:

— Давай, иди.

Она выскользнула из кабинки и, не поднимая головы, быстрыми шагами направилась к выходу. Игорь, всё ещё наблюдая за ней, добавил чуть громче:

— Всё чисто, давай.

Рая, словно испуганный зайчик, лишь кивнула, сгорбившись, и почти побежала в сторону женского туалета. Он смотрел, как она, добежав до двери, с первой попытки потянула её на себя, а та не поддалась.

«Что за тупица…» — с лёгким раздражением мелькнуло у него в голове.

Наконец, сообразив толкнуть дверь, она исчезла внутри. Игорь облегчённо выдохнул, опустил ручку, и дверь в мужской туалет с мягким щелчком закрылась за ним.

«Хм, а тут же наверняка камеры есть…» — вдруг осенило его, и, оглядевшись, он тут же увидел их — две белые полусферы, расположенные так, что одна смотрела прямо на вход в туалеты, а другая — вдоль коридора.

«Ну ладно, — мысленно махнул он рукой. — Хотя… Марина тоже не идеальна. Думаю, если даже и увидит, лично у меня спросит для начала.»

В этот момент его слух уловил чёткие, размеренные шаги по коридору. Он обернулся и увидел Семёна Семёныча, который двигался в его сторону с невозмутимым видом, поправляя галстук.

Игорь, стараясь выглядеть максимально естественно, кивнул ему в знак приветствия. Семён Семёныч приблизился, и его проницательный взгляд скользнул по Игорю, будто считывая малейшие детали.

— Игорь Семёнов, — произнёс он своим размеренным, назидательным тоном, — застаю вас в момент, судя по всему, кратковременного отвлечения от трудового процесса. Надеюсь, вы освежали не только мысли, но и планировали дальнейшую стратегию по повышению личной эффективности?

Игорь, внутренне улыбаясь этой типичной для Семёна Семёныча манере превращать любой бытовой вопрос в философский, сохранил серьёзное выражение лица.

— Конечно, Семён Семёныч, — кивнул Игорь, стараясь говорить спокойно. — Да так, немного освежился. Всё по плану, скоро примусь за дело.

Семён Семёныч одобрительно кивнул, сложив руки за спиной.

— Похвально, коллега. Системный подход даже к отдыху — признак зрелого профессионализма. Не забывайте, однако, что дисциплина времени — основа основ.

— Конечно, — тут же отозвался Игорь, чувствуя, что нужно добавить что-то ещё, и выдавил первую пришедшую в голову банальность: — Я об этом всегда помню.

Семён Семёныч посмотрел на него оценивающе, его взгляд стал чуть более прищуренным.

— Конечно… конечно, — протянул он, и в его голосе послышалась лёгкая, почти незаметная нотка сомнения. Он огляделся по сторонам, затем его взгляд скользнул по дверям туалетов и снова вернулся к Игорю. Он понизил голос, придав ему конфиденциальный, почти заговорщицкий оттенок. — Дружище, вы тут, пока стояли, никаких нарушений не заметили? Подозрительной активности, так сказать? В последнее время руководство требует повышенного внимания к соблюдению внутреннего распорядка во всех, без исключения, зонах общего пользования.

Игорь, слегка оглядевшись для видимости, покачал головой.

— Да нет, Семён Семёныч, ничего подозрительного не видел, — ответил он, а затем ухмыльнулся, добавляя с наигранным подобострастием: — Если бы видел, то я вам бы сразу сообщил об этом.

Семён Семёныч выпрямился, и его лицо озарилось удовлетворённой улыбкой.

— Правильно, дружище, правильно! Бдительность — это важно не только для финансовой стабильности, но и корпоративной безопасности в целом. Приятно видеть, что вы усвоили этот принцип. Помните, даже малейшее нарушение, оставленное без внимания, подобно трещине в фундаменте — сегодня она незаметна, а завтра грозит обрушением всей конструкции.

— Согласен, — коротко кивнул Игорь, стараясь не смотреть в сторону женского туалета.

В этот момент дверь напротив скрипнула, и из неё вышла Рая. Увидев Игоря и Семёна Семёныча, стоящих в коридоре, она снова замерла на мгновение, словно оленёнок в свете фар. Её глаза широко распахнулись, но она быстро взяла себя в руки, сделав вид, что просто пудрила носик.

— Здравствуйте, — тихо, но чётко сказала она, кивнув обоим.

Семён Семёныч повернулся к ней с безупречной вежливостью, его лицо приняло официально-одобрительное выражение.

— Раиса Михайловна, здравствуйте. — Его голос прозвучал ровно и несколько свысока, как и подобало обращению старшего коллеги к младшей. — Надеюсь, рабочий день складывается продуктивно?

Рая мельком, почти незаметно взглянула на Игоря, и в её глазах на мгновение мелькнула паническая искорка, прежде чем она опустила взгляд.

— Всё хорошо, да… спасибо, — тихо, но чётко ответила она и, не задерживаясь, быстрыми шагами направилась в сторону рабочего зала.

Семён Семёныч проводил её взглядом и изрёк с лёгкой, одобрительной интонацией:

— Чудесно.

Когда она скрылась за углом, Игорь, не выдержав, понизил голос:

— Семён Семёныч, а вы её знаете?

Тот обернулся к Игорю, и его лицо приняло многозначительное, даже торжественное выражение.

— Безусловно, дружище. Мало того, что знаю, так ещё и имею честь периодически взаимодействовать по рабочим вопросам. Раиса Михайловна — не кто иная, как дочь нашего уважаемого начальника службы безопасности, Михаила Станиславовича Горшкова. — Он сделал паузу, давая информации усвоиться. — Человека, чьё слово, как вы сами понимаете, имеет в стенах этого учреждения вес, сравнимый разве что с бухгалтерским отчётом, подписанным самим генеральным директором.

— Горшкова? Вы не шутите, Семён Семёныч? — Игорь не сдержал короткой усмешки, но тут же встретил осуждающий, холодный взгляд старшего коллеги и понял, что перешёл черту, и, решив, что нужно срочно сменить тему, сказал: — А у нас разве не Мария по безопасности… — начал он первое, что пришло в голову.

— … Белова, — мгновенно и чётко дополнил Семён Семёныч, ещё больше выпрямляясь. — Да, именно так. Мария Белова возглавляет одно из ключевых направлений в нашей Службе безопасности. Но, позвольте вам заметить, Игорь Семёнов, что руководство столь масштабным и многопрофильным подразделением не может и не должно лежать на плечах одного человека, пусть даже столь компетентного, как Михаил Станиславович. — Он многозначительно поднял указательный палец. — Он осуществляет общее стратегическое руководство, в то время как Мария Белова курирует оперативную деятельность и внутренние расследования. Это классическая модель распределённого управления, позволяющая оптимизировать процессы и повысить общую эффективность и, что немаловажно, контроль…

Пока Семён Семёныч продолжал что-то вещать о синергии вертикальных и горизонтальных связей в управленческой структуре, Игорь мысленно выпал из разговора.

«Пиздец… У неё фамилия Горшкова… Ебать, подходит!» — пронеслось у него в голове, и он представил, как всего несколько минут назад пускал струю мочи в рот этой самой Горшковой. Мысль была настолько бредовой, что он едва не фыркнул. «Бля, а ведь её отец — начальник…»

— … а потому, — голос Семёна Семёныча, ставший вдруг чётким и властным, вернул его к реальности, — считаю, что на этом наш разговор, дружище, будет вполне достаточным. Неправильно тратить столь ценное рабочее время на отвлечённые дискуссии, сколь бы познавательными они ни казались. К исполнению непосредственных обязанностей.

— Согласен, — коротко кивнул Игорь и собрался идти в сторону рабочего зала.

— До встречи, дружище, — произнёс Семён Семёныч и с важным видом скрылся в дверях мужского туалета.

Пока Игорь шёл по коридору, в голове у него прокручивалась недавняя сцена.

«Блин, понятно теперь, почему она так тряслась и переживала, что её спалят. Дочь начальника СБ… — затем он внутренне расхохотался. — Но почему, блядь, она попросила именно нассать ей в рот? Что за бред?» — поразмыслив ещё пару секунд, он снова мысленно прыснул: «Точно… Она же Горшкова. Ну, тогда правильно».

Дойдя до своего рабочего места, он встретился взглядом с Алисой. Она поймала его взгляд, что-то прочитала в его глазах — может, остаточное возбуждение или странную улыбку, — но ничего не сказала. Лишь молча, с лёгким подозрением, уставилась в свой монитор, сделав вид, что полностью погружена в работу.

«Так, Алиса всё ещё в обиженках», — констатировал про себя Игорь. Первым порывом было бросить ей какую-нибудь дурацкую шутку, чтобы растопить лёд, но он тут же передумал. «Ладно, пусть подуется чуть-чуть. Потом попробую поговорить с ней ещё. Не сможет же она меня вечно игнорить».

Он устроился в своём кресле, запуская приложения. Периферийным зрением он уловил, как её взгляд скользнул в его сторону — быстрый, украдкой. Он резко обернулся, чтобы поймать её, крикнув: «Ага!», но она уже успела уткнуться в экран, сделав вид, что с невероятным интересом изучает электронную таблицу. Однако он заметил, как уголок её рта дёрнулся.

— Ну ладно, — с усмешкой буркнул Игорь.

Он перевёл взгляд на время в углу экрана. Осознание ударило с лёгкой паникой.

«Блин, надо начинать работать. А то весь день почти просрал, а так ничего не сделал».

С этим решительным, хоть и запоздалым, намерением он откинулся на спинку кресла, громко щёлкнул суставами пальцев и уставился на первый из множества открытых вкладок. Пальцы легли на клавиатуру, и монотонный, но ритмичный стук клавиш возвестил о начале, пусть и запоздалом, его личной битвы с рабочими буднями.

Сначала было трудно сосредоточиться — образы туалетной кабинки, испуганных глаз Раи и члена в её рте то и дело всплывали перед ним. Но постепенно цифры в таблицах, тексты писем и биржевые сводки поглотили его. Он проверил исполнение лимитных заявок, ответил на несколько срочных писем от трейдеров, подготовил выгрузку данных для утреннего отчёта.

Время текло, растворяясь в бесконечных столбцах цифр и монотонном гуле офиса. Он и не заметил, как за окном начало темнеть, а шум в открытом пространстве постепенно стих, сменившись тишиной, нарушаемой лишь редкими телефонными звонками и шагами уходящих коллег. Зал пустел, свет над пустыми столами гас, создавая островки уединения.

Его внимание отвлек лёгкий шорох. Рядом Алиса закрывала приложения на компьютере и негромко зевнула, потягиваясь. Игорь машинально взглянул на время в углу монитора — рабочий день действительно подошёл к концу.

— Ну что, домой? — спросил он, отрываясь от экрана.

Она, не глядя на него, продолжила складывать вещи в сумку и коротко бросила:

— Ага.

Игорь наблюдал, как её пальцы ловко застёгивают замок на дорогой кожаной сумке — каждый щелчок звучал как точка в их сегодняшнем несостоявшемся диалоге.

— Ну, значит, и мне пора, — произнёс он вполголоса, будто подводя итог не только рабочему дню.

Его пальцы пробежали по клавиатуре, гася яркие окна на мониторе одно за другим. С каждым исчезающим окном тени в почти пустом офисе становились длиннее и гуще. Алиса, не оглядываясь, направилась к лифтам, её каблуки отбивали чёткий, удаляющийся ритм по полированному полу.

Игорь, всё ещё сидя, крикнул ей вдогонку:

— Может, вместе пойдём?

Её силуэт уже растворялся в сумерках коридора, когда донёсся короткий ответ:

— Нет. Меня Артёмчик уже ждёт.

«А-а-а… любимый мужалень, значит, ждёт», — мысленно протянул Игорь. На его губах играла кривая, почти незаметная улыбка, в которой смешались лёгкая досада, цинизм и капля непонятной даже ему самому горечи. Он потянулся за своим пиджаком, собираясь последовать за ней.

В этот миг в тишине офиса пронзительно зазвонил рабочий телефон. Резкий, требовательный звук разорвал тишину, заставив Игоря вздрогнуть и застыть на полпути — одна рука в рукаве пиджака, другая уже тянулась к выключенному монитору. Звонок звучал настойчиво.

«Ну конечно, кто бы мог подумать… это по-любому Виктория», — пронеслось в голове с лёгким раздражением, когда он медленно подошёл к аппарату, отбрасывающему на стол тревожную тень.

Взяв трубку, он произнёс, стараясь, чтобы голос звучал ровно:

— Игорь Семёнов.

Пауза с другой стороны была выверенной, почти театральной. Он услышал лишь ровное, чуть слышное дыхание. Затем её голос, низкий, обволакивающий, как дорогой коньяк:

— Игорь… зайди ко мне перед уходом.

Он позволил себе лёгкую нотку удивления, хотя знал, что она его не видит:

— А для чего, Виктория Викторовна? Я вроде как уже собрался, да и рабочий день законч…

— Ты сам знаешь… для чего, — перебила она, но её голос оставался бархатным, но в нём появилась стальная нить, перерезающая все возражения.

Игорь не удержался от провокации, чуть растягивая слова:

— Вы хотите выписать мне премию? — в его голосе играла шутливая нотка.

В ответ послышался её тяжёлый, многострадальный вздох — тот самый, что обычно означал, что её терпение на исходе.

— Я… напряжена, — произнесла она, делая акцент на последнем слове, вкладывая в него весь скрытый смысл.

«Вот же охуевшая, — промелькнуло у него в голове с почти профессиональным восхищением. Когда ей надо — мгновенно находится и время, и возможность. Нет уж… так не пойдет».

Он поднес трубку к губам, и его голос прозвучал нарочито вежливо, почти до хамства:

— Извините, Виктория Викторовна, но я сейчас не могу. Мне нужно идти.

Не дожидаясь ответа, он коротким движением положил трубку. Она издала глухой щелчок, оборвав возможные возражения на полуслове. Игорь застыл на секунду, глядя на замолкший аппарат.

«Интересно, меня теперь уволят?» — мелькнула мысль, и он не сдержал короткой, дерзкой ухмылки. Чувство странной, почти детской свободы распирало грудь.

Он уже направился к лифту, когда его рабочий телефон снова пронзительно взвыл. Звонок был настойчивее прежнего, почти истеричным. Игорь обернулся, взгляд его скользнул в сторону телефона, а затем устремился в сторону кабинета начальницы.

«Ну нет, — с холодным упрямством подумал он. — Меня Семён Семёныч ждет. Пофиг на неё, раз играет в одни ворота».

Он развернулся и пошёл прочь, к светящейся кнопке лифта. Очередной звонок сорвался на высокую трель и оборвался. Тишина. Игорь почти физически ощущал её гневный взгляд, будто она видела его спину через стены. Но он не оборачивался. Следующий звонок был коротким, будто отчаянным, и тут же смолк.

Лифт мягко подъехал, и двери разъехались. Шагнув внутрь, Игорь в последний раз услышал приглушённый, но на этот раз, казалось, яростный звонок — словно прощальный выстрел вдогонку.

Двери закрылись, оставив снаружи и телефон, и её гнев, и весь этот безумный день. Игорь тяжело вздохнул, прислонившись к прохладной стенке кабины.

«Завтра меня ждёт явно неприятный разговор с Викусей, — мысленно констатировал он и тут же сам над собой усмехнулся. — Ну, посмотрим…» Внезапно лифт дёрнулся, и двери с лёгким шелестом снова разъехались, даже не сдвинувшись с этажа. «Неужели она?..» — мелькнула у него параноидальная мысль, и он инстинктивно выпрямился.

Но в кабину вошла Марина.

Рядом с ней шагал высокий, широкоплечий мужчина. Незнакомец был в безупречно сидящем тёмно-сером костюме, который лишь подчёркивал его спортивную, почти брутальную фигуру. Его лицо с чёткими, резкими чертами и тяжёлым подбородком казалось высеченным из гранита. Коротко стриженные волосы, пронзительный, холодный взгляд, который мгновенно оценил обстановку в лифте и самого Игоря.

Он говорил с Мариной низким, уверенным баритоном, не оставляющим сомнений в его авторитете:

— … поэтому, Марина, все протоколы должны быть пересмотрены. Никаких исключений. Если система зафиксировала аномалию, даже самую незначительную, это требует тотальной проверки, а не выборочной. Безопасность — это не область для компромиссов.

Марина, войдя в лифт, коротко кивнула Игорю, и он машинально, всё ещё под впечатлением от вида незнакомца, выдавил:

— Здравствуйте.

Мужчина прервал свой монолог, его холодные глаза на мгновение задержались на Игоре, сканируя, оценивая. Он коротко, без тени улыбки, кивнул в ответ, его голос прозвучал как формальная отмашка:

— Добрый вечер.

Двери лифта закрылись, и он наконец тронулся вниз. Незнакомец снова повернулся к Марине, продолжая с того же места, будто Игоря и не существовало:

— Я понимаю, что это создаёт дополнительную нагрузку на отдел, но иного пути нет. Либо мы контролируем каждый процесс, либо мы не контролируем ничего.

Марина молча слушала, лишь изредка кивая в знак согласия, её лицо было сосредоточенным и серьёзным. Игорь стоял, глядя на цифры над дверью, чувствуя себя невидимым и одновременно находясь под давлением этого тяжёлого, властного присутствия.

— … и чтобы к утру все отделы предоставили отчёты по новому регламенту, — закончил мужчина свой монолог ровным, не терпящим возражений тоном.

— Хорошо, Михаил Станиславович, я вас поняла, — кивнула Марина.

Услышав имя и отчество, Игорь непроизвольно вздрогнул. «Михаил Станиславович… Горшков. Тот самый главный безопасник». И тут же, как удар тока, в сознании всплыла картина: туалетная кабинка, и его дочь, Рая, на коленях…

Сдавленный хриплый смешок вырвался у него против воли, и в лифте воцарилась мёртвая тишина, а двое старших сотрудников разом обернулись на него. Михаил Станиславович смотрел ледяным, испытующим взглядом, в котором читалось лёгкое недоумение и нарастающее неодобрение. Марина смотрела с удивлением и легкой ухмылкой.

Игорь, ощутив на себе тяжесть их взглядов, резко опустил глаза и уставился на свои собственные пальцы, будто разглядывая на них невидимый соринку, делая вид, что полностью поглощён этим занятием и вообще не слышал их разговора.

Почувствовав, что молчание затягивается, он поднял глаза с наигранным и глупым выражением лица.

— Ээ… что? Вы что-то говорили? — нервно буркнул он, изображая полное непонимание причины их внимания.

Михаил Станиславович медленно, с лёгким презрением в глазах отвернулся, словно отстраняясь от чего-то недостойного его внимания. Марина на секунду задержала на Игоре взгляд, чуть улыбнувшись, едва заметно покачала головой — этот жест был «нет», был предупреждением и лёгким укором, — и тоже плавно повернулась к своему спутнику.

В этот момент Марина, видимо, пытаясь разрядить обстановку, спросила у начальника СБ:

— Кстати, Михаил Станиславович, как ваша дочь, Раиса? Работает? Всё хорошо?

— Да, у нее всё хорошо, работает, — ровно ответил Горшков, но в его глазах на мгновение мелькнула тёплая искорка.

Марина кивнула и произнесла короткое:

— Ясно.

— Я, если честно, за неё не переживаю, — продолжил он, и в его низком голосе зазвучали нотки отцовской гордости. — Она у меня ответственная. Настоящая умница. — Он сделал небольшую паузу, вздохнул, и его взгляд, обращённый к Марине, смягчился лёгкой улыбкой. — Стеснительная, конечно, слишком для такой работы.

Игорь, стоявший в стороне, едва сдержал порыв смеха.

«Да, я бы так не сказал», — ядовито подумал он, с трудом сохраняя каменное выражение лица.

— … чуть смелости и наглости не хватает, — добавил Михаил Станиславович, словно подводя итог.

Марина, вежливо улыбаясь, парировала:

— Ну, она, наверное, боится вас подвести.

Тот ухмыльнулся, и в его улыбке появилось что-то суровое, почти солдатское.

— Да, наверно. Ну, я её жёстко воспитывал. Всё-таки… — он на секунду задумался, его взгляд стал отстранённым. — Но, скорее всего, да. Если уж я работаю тут, она старается не подвести. Это чувство ответственности у нее с детства.

«Даа… она молодец», — едва не выдавил из себя Игорь, мысленно корчась от смеха.

Образ «стеснительной» и «ответственной» Раисы разительно контрастировал с тем, что происходило сегодня в туалетной кабинке.

— А Раисе сколько лет? — вежливо поинтересовалась Марина.

Горшков на мгновение задумался, его лицо смягчилось.

— Да маленькая уж… — произнёс он с лёгкой, почти отеческой улыбкой, затем, будто вспоминая, добавил: — … всего девятнадцать ей.

Марина чуть улыбнулась, кивая.

— Аа, ну понятно тогда, почему стеснительная. Молодая же ещё, — сказала она, словно нашла простое и логичное объяснение. — Поэтому и стеснительная, — добавила и, улыбаясь, призналась: — Я в её возрасте тоже такой была.

Игорь фыркнул про себя, уже с огромным трудом сдерживая саркастический смех.

«Да, ага, — язвительно подумал он, — ха-ха, какая Марина, однако, смешная. Сама-то тоже молодая еще, а сосёт только так…» Игорь не сдержался, и его лицо украсила широкая улыбка. «Правда, о её выборе напитков я еще маловато знаю. Предпочитает ли она мочу, как и Рая, или ей только молочные коктейли подавай? — он усмехнулся. — Хм, ну и это я тоже могу обеспечить. Этого добра у меня навалом… нужно только попросить. Или… скорее, подрочить».

Игорь начал тихонько, едва слышно хихикать, его плечи заметно подрагивали, и Марина, будто уловив его вибрации или просто почувствовав чужой взгляд, чуть повернула голову к Игорю. Её глаза встретились с его взглядом, и она, всё так же слабо улыбаясь, быстро оценила, слушает ли он их разговор. В её взгляде не было ни гнева, ни смущения — лишь лёгкое, почти незаметное любопытство.

— Да, наверное, может, и из-за этого, — согласился Михаил Станиславович, размышляя вслух.

«Ага-ага, ты лучше посмотри камеры, как она в мужской туалет заходит, — мысленно подначивал его Игорь, — тогда узнаешь, какая она у тебя 'стеснительная»«. Но тут же его прошибла холодная мысль: он ведь сам был немаловажной фигурой в той записи. 'Хотя… лучше не стоит. Ох… и я очень надеюсь, что у них там какое-нибудь короткое замыкание произойдет».

В этот момент лифт плавно остановился, и двери с мягким шипением разъехались, открывая вид на просторный, залитый вечерним светом холл первого этажа.

Они вышли из кабины, и их пути мгновенно разошлись. Марина и Михаил Станиславович, не теряя темпа делового разговора, свернули к стойке ресепшена. Он что-то коротко говорил, указывая рукой в сторону служебного входа, а она, склонив голову, слушала с сосредоточенным видом, изредка кивая.

Игорь же, едва ступив на пол, тут же заметил за стеклянными дверями чёткий, неподвижный силуэт Семёна Семёныча. Тот стоял, выпрямившись во весь свой рост, и смотрел на вход, будто ожидая важную персону.

Увидев его, Игорь почувствовал странное облегчение и, не мешкая, ускорил шаг, направляясь к выходу. Он поспешно прошёл мимо замерших у ресепшена фигур, его шаги отдавались эхом в почти пустом холле, и толкнув тяжёлую дверь, он вырывался на прохладный вечерний воздух, навстречу своему многообещающему — и куда более предсказуемому — разговору за ужином.

Выйдя на улицу, Семён Семёныч, стоявший под фонарём, как монумент, заметив Игоря, измерил его взглядом с ног до головы и одобрительно кивнул, будто молодой коллега прошёл негласный тест на пунктуальность. Справа от него кучковались несколько коллег, и среди них — Дарья. Она что-то рассказывала, жестикулируя, и её громкий, немного визгливый смех резал вечерний воздух. Слева, поодаль, стояла Алиса. Она смотрела в сторону парковки, и по её напряжённой позе было ясно, что она все еще ждёт своего Артёмчика.

«Обиженка», — мысленно подумал Игорь и направился к Семёну Семёнычу.

— Ну всё, я готов, — сказал Игорь, подходя.

— Прекрасно, Игорь Семёнов, — тот ответил, и его голос прозвучал торжественно. — Пунктуальность — признак уважения не только к своему, но и к чужому времени. Что, несомненно, является фундаментом для любого продуктивного взаимодействия. Я, как и договаривались, уже распорядился о транспорте. Такси подъедет в течение нескольких минут.

Игорь кивнул, но тут его взгляд снова скользнул в сторону Дарьи. Та, словно почувствовав его взгляд, обернулась и бросила им с Семёном Семёнычем насмешливый взгляд.

— Мы… поедем втроём? — не удержался Игорь, с лёгким недоумением кивнув в сторону Дарьи.

Семён Семёныч поправил очки, и его лицо приняло вид человека, объясняющего очевидные и разумные вещи.

— Безусловно. Дарья Станиславовна выйдет на своей остановке по пути. Это наиболее рациональный подход, позволяющий оптимизировать логистику и, что немаловажно, сократить финансовые издержки для каждой из сторон. Совместное использование ресурсов — признак зрелого и экономного подхода к решению бытовых задач.

Игорь лишь молча кивал, глядя, как Дарья, закончив свой смех, уже направлялась к ним, на её лице играла та самая язвительная улыбка, которая, как он знал, обещала ему вечер, полный колкостей и подколов.

— Да-да, вы правы, — коротко бросил он Семёну Семёнычу, отвернувшись и стараясь не встречаться взглядом с приближающейся Дарьей.

Та, подойдя, тут же начала с подкола, обращаясь к старшему коллеге:

— Ну что, где наша карета, Семён Семёныч? Долго еще?

— Мгновение, Дарья Станиславовна, — тотчас отозвался он, выпрямляясь. — Транспортное средство уже следует к месту нашего сбора. Согласно данным приложения, его прибытие ожидается в ближайшие пять-семь минут.

Дарья перевела насмешливый взгляд на Игоря.

— А ты чего тут стоишь? Вон же твоя Алиска стоит и скучает, — она кивнула в сторону одинокой фигуры Алисы. — Иди к ней, хули.

— Мы с Игорем Семёновым, — вмешался Семён Семёныч, прежде чем Игорь успел что-то сказать, — следуем совместно. Это было предварительно согласовано.

— Да пофиг, — махнула рукой Дарья, не выражая ни удивления, ни интереса. — Где наше такси-то?

— Как я уже доложил, прибытие ожидается в ближайшие пять-семь минут, — повторил Семён Семёныч с лёгким раздражением в голосе.

Дарья тяжело вздохнула, достала телефон и уткнулась в экран, её пальцы быстро забегали по клавиатуре.

Игорь, воспользовавшись паузой, сказал:

— Я тогда схожу к Алисе, попрощаюсь и приду.

Дарья, не отрываясь от телефона, лишь хмыкнула:

— Иди, Ромео хуев.

— Хорошо, — Семён Семёныч кивнул Игорю с одобрением, словно тот отправлялся на выполнение важной, хоть и второстепенной, миссии. — Постарайтесь уложиться в указанный временной интервал, чтобы не нарушать логистику нашего дальнейшего передвижения.

— Хорошо, я быстро, — бросил Игорь уже через плечо и зашагал в сторону Алисы.

Пока он отходил, до него донёсся раздражённый вздох Дарьи, сопровождаемый характерным цоканьем языка.

— Слушай, Семён, — её голос прозвучал устало и без обвинений, — а ты не можешь просто сказать ему «Пиздуй и давай пошустрее», без своих вот этих выебонов?

Игорь не услышал начала ответа Семёна Семёныча, лишь обрывок фразы, произнесённый с привычной, невозмутимой назидательностью:

— … грубость, Дарья Станиславовна, даже в столь, э-э-э, лаконичной форме, не способствует созданию атмосферы взаимного уважения и…

Дальше слова потонули в шуме улицы. Игорь подошёл к Алисе, которая всё так же стояла, глядя на дорогу.

— Ну что, Алиска-сиска? — начал он с лёгкой ухмылкой. — Где же твой муж?

Алиса медленно обернулась к нему. Но Игорь уже не смотрел на неё. Его взгляд скользнул за её спину и застыл на молодом парне в яркой кофте с надписью «Гармония Сознания», который уверенно шёл в их сторону, сжимая в руке пачку флаеров.

Парень явно направлялся к ним, и его целеустремлённость показалась Игорю подозрительной. Игорь перевёл взгляд на Алису, которая смотрела на него обиженным, укоряющим взглядом, в котором читалось ожидание чего-то, чего он, видимо, так и не сделал.

— Ты подошёл, чтобы извиниться или что? — спросила она, вздыхая.

— Неа, — ответил он, а затем, растягивая губы в улыбке, добавил: — Да ладно, хорош уже дуться. Ну серьёзно, ещё же сто раз пообедаем, что за бред-то?

Она опустила глаза на телефон и безразлично промычала:

— Ммм…

Игорь, пытаясь вернуть лёгкость, пошутил:

— Ты ведёшь себя, как будто мы давно в браке и обижаешься на ерунду.

В этот момент на её телефоне прозвучал сигнал сообщения. Она подняла на него глаза, и в них уже не было обиды, лишь холодная усталость.

— Ты всё сказал, Игорь?

Он, всё ещё улыбаясь, пытаясь растопить лёд, пожал плечами:

— Ну-у… ты же на это обиделась, да?

— Нет, — она отвела взгляд, уставившись на дорогу в ожидании мужа. — И не обиделась я, мне вообще пофиг. — она заметила подъезжающую машину и, поправив сумку на плече, буркнула: — Ну всё, пока. Я пошла.

— А может, поцелуемся на прощанье? — не унимался он с лукавой ухмылкой. — Вот твой Артём охуеет, а…

— Отстань, — бросила она через плечо, уже отдаляясь.

Игорь проводил её взглядом, скользнув по упругим линиям её фигуры, плавно покачивающейся при ходьбе.

«Ну в чём проблема-то, не пойму…» — с лёгким раздражением подумал он. — «Вроде нормально же в попу ебал, что не так…»

В этот момент он краем глаза заметил движение. Тот самый парень с флаерами, которого он видел ранее, уже был в паре метрах от него, и Игорь медленно обернулся, чтобы встретиться с ним взглядом.

Вскоре парень с дружелюбным лицом уже стоял перед ним и мило улыбался.

— Поругались с девушкой? — с лёгкой, почти заговорщицкой ноткой в голосе спросил он, как будто слышал их разговор, и, не дожидаясь ответа, произнёс: — Тогда это вам.

Он протянул один флаер. Игорь машинально, ещё не до конца понимая, что происходит, взял листовку. Его взгляд упал на текст.

Крупными, стилизованными под рукописный шрифт буквами было выведено: «Психологический центр 'Гармония Сознания»«. А чуть ниже, более мелким, но всё ещё заметным шрифтом, стоял провокационный вопрос: 'Чувствуете, что границы нарушены? Не знаете, как прекратить домогательства на работе?»

Игорь тут же почувствовал, как его лицо застывает в немом удивлении.

Он читал дальше, и слова, казалось, били точно в цель: «Мы помогаем решить проблему с начальством и выстроить диалог, чтобы это не повторялось. Сохраните своё рабочее место и душевное спокойствие».

Он стоял, сжимая в руках эту бумажку, и ощущал, как по его лицу разливается краска недоумения. «Защита от домогательств на работе! Запишись на консультацию прямо сейчас!»

Игорь в шоке поднял взгляд и заметил, что парень-промоутер в этот момент, всё так же улыбаясь, уже отошёл, чтобы вручить следующий флаер другому прохожему, которым на его несчастье оказалась Дарья, и бедняга тут же услышал от неё:

— Иди нахуй со своими бумажками, бездельник ебаный.

Игорь ухмыльнулся, оценив разыгранную перед ним сцену, и подумал: «Она себе не изменяет…» — затем, всё ещё сжимая в руке листок, в его сознании промелькнуло: «А зачем мне это?» — подумал он. — «Нет, конечно, они попали точно в цель, но… думаю я как-нибудь и сам справлюсь с Викусей».

Он уже собирался смять его и выбросить, но в этот момент до него донёсся чёткий, властный голос Семёна Семёныча:

— Игорь Семёнов! Наше транспортное средство осуществляет подъезд к месту назначения! Полагаю, что уже сейчас целесообразно будет занять позицию для скорейшей посадки!

Игорь обернулся. Семён Семёныч, выпрямившись во весь рост, с важным видом указывал рукой в сторону дороги, где пока не было видно ни одной машины, хотя по его уверенному тону можно было предположить, что такси должно появиться буквально в следующую секунду.

Дарья, стоя рядом, скептически подняла бровь, но всё же направилась вслед за Семёном Семёнычем к обочине. А Игорь, на мгновение задержав взгляд на смятом флаере, всё же сунул его в карман с мыслью «А вдруг пригодится» и быстрым шагом направился к ожидающим коллегам.