Выбесить босса. Влюбить и не влюбиться

Глава 6. Аделина

Лучше бы я вчера просто отсосала…

Сегодня смогла бы выспаться, а не просыпаться в четыре тридцать, чтобы к шести утра успеть к Афанасьеву.

С такими тираническими замашками Андрюшенька нифига не душенька. Бабка жестко меня обманула.

Первый раз я вышла не на том этаже новостройки. Прокатившись на пару этажей выше, наконец, вышла напротив его квартиры. В последний раз сверила адрес с бумажки и, убедившись, что прибыла по адресу, посмотрела на часы. Пять пятьдесят девять. Надеюсь, этот придурок уже проснулся.

Нажала указательным пальцем на звонок и, услышав, как тот затрезвонил на всю квартиру, блаженно прикрыла глаза, не планируя отпускать кнопку до тех пор, пока мне не откроют дверь.

Замок щелкнул, дверное полотно плавно отъехало в сторону, демонстрируя мне хозяина квартиры, который встретил меня в черной футболке и такого же цвета спортивных штанах.

Свежий и, кажется, очень даже выспавшийся.

- Доброе утро, - произнес он сдержанно, многозначительно глянув на палец, которым я всё ещё нажимала на звонок.

- Угу, - выдохнула я.

Шевелить ртом не хотелось вообще. Все силы уходили на то, чтобы как можно меньше думать о том, как, вернувшись вечером домой, я просто упаду в свою постель.

Сегодня утром я впервые позавидовала папе, который спал на диване в гостиной кверху пузом и храпел в своё безработное удовольствие. Хорошо, что ему не пришлось объяснять, куда я собралась в такую рань. Мама, всё ещё живущая у подруги, тоже пока ничего не знает.

Афанасьев, глянув на часы на телефоне, удовлетворено кивнул, отошёл в сторону и пропустил меня в квартиру.

Организм мой проснулся окончательно в ту секунду, когда, шагнув за порог, я услышала, как он закрыл нас в квартире, а сам ушёл в одну из комнат. Фантазия моментально подкинула картинки того, как сейчас из этой комнаты он вынесет набор для пыток. Скорее всего, анальных.

- На завтрак приготовь яичницу из трёх яиц и овощной салат, - крикнул он повелительно из комнаты.

Это хорошо. Значит, оттуда он выходить пока не собирается.

Сняв верхнюю одежду, я поправила воротник свободной вязаной кофты. Телефон из куртки переложила в карман джинсов и мельком глянула на своё отражение в зеркале.

Сегодня я специально надела всё мешковатое. Вчерашний взгляд Афанасьева на меня в платье и сапогах на высоком каблуке мне категорически не понравился. К тому же, у меня нет причин доверять ему и верить в то, что со мной ничего не случится, если я одна приеду в его логово.

Кто знает, что задумал этот мутный тип…

На этот случай я даже вооружилась – нашла кое-что у мамы в тумбочке.

Поправив высокий хвост на макушке, я прошла в квартиру из прихожей и сразу оказалась в кухне-гостиной.

Всё до тошноты стерильно, чисто и безжизненно. Будто я зашла в мебельный, а не в квартиру, где, по идее, живёт весьма состоятельный мужчина.

Даже ни одного носка не было брошено в угол или у дивана. Надо папе показать, что мужчины, не разбрасывающие носки, всё-таки существуют.

Телевизор, ТВ-тумба, диван, кухонный гарнитур, обеденный стол… детали декора как из пинтереста. Сомневаюсь, что всем этим Афанасьев занимался лично. Судя по тому, как здесь всё стоит, он даже ни к чему не прикасался. Просто сказал дизайнеру, что хочет возвращаться в черную коробку, наполненную деревом, бетоном и стеклом. Цветовая гамма та же.

Даже серый диван визуально не казался мягким. Складывалось впечатление, что он реально сделан из бетона. Пришлось даже пальцем его ткнуть – оказался очень даже мягким. Правда, вмятину от пальца пришлось тут же разглаживать, чтобы Афанасьев не выставил мне счёт и за это.

Черный кухонный гарнитур, к которому я повернулась, мгновенно увеличил выброс адреналина. Наверняка он черный для того, чтобы не было видно следов крови. Ведь она плохо отмывается и отстирывается.

Пришлось порыться в ящиках, чтобы найти холодильник, сковороду и масло.

- Три яйца и овощной салат, - пробубнила я себе под нос, подразнив Афанасьева.

Решила начать с салата. Пока резала огурец, слышала странные звуки пыхтения и кряхтения из той комнаты, в которой несколько минут назад скрылся Афанасьев.

Честно говоря, очень неприятные и неприличные звуки, особенно когда не знаешь контекста, в котором они воспроизводятся.

Только когда он с легким рыком выдавил «пятьдесят», и что-то в комнате брякнуло металлом, я вспомнила, что вчера он что-то говорил про тренировку.

Какой хороший мальчик! Занимается зарядкой!

Я закончила с салатом и повернулась к плите, чтобы пожарить яйца. И внезапно вздрогнула, когда на столешницу рядом с плитой запрыгнул белый шерстяной комок.

Явно злой комок и голубыми глазами сильно выделялся из всего темного интерьера.

- Привет, киса! – обрадовалась я ей. Стало облегчением, что в этой квартире есть ещё хоть какая-то живая душа, помимо той, что сейчас в закрытой комнате мучает штанги и гантели. – Ты же кошка, да? По-любому кошка, - я с улыбкой потянулась к ней, чтобы погладить пушистую ухоженную кошку, но, кажется, такой жест ей пришелся не по вкусу. Едва моя руку приблизилась к её голове, как она ударила по ней лапку, а затем начала шипеть. Чисто на автомате, как иногда бывало с нашими домашними котами, я засунула в открытый шипящий кошкин рот палец, и та сразу затихла, шокировано на меня глядя. – Успокоилась, гадюка?

В шоке на меня смотрела не только кошка, но и её хозяин, который как-то незаметно оказался на кухне рядом со мной, да ещё без футболки. Потный и запыхавшийся.

- Ты что делаешь? – спросил он, ошалело глядя то на меня, то на кошку, которая предпочла дать дёру, выплюнув мой палец.

- Массаж рта. Очень успокаивает. Вам сделать? – я поднесла к его губам тот же палец, который несколько секунд назад был в его кошке. – Надо было вам ещё тогда, у офиса, предложить. Может, добрее были бы…

- Убери, - брезгливо отмахнулся Афанасьев. – И в мою кошку тоже больше ничего не пихай. И, кстати, она не любит, когда её трогают и гладят.

- Угу. По своему подобию выбирали, поди? – фыркнула я, отвернувшись от него к плите. – Вам яичницу прямо сейчас жарить? Или вы сначала в душ?

- Сначала в душ, - кивнул он холодно и ушёл, похоже, в ванную.

Пока его не было, я отошла к окну, на подоконнике которого сидела только что психологически травмированная мной кошка. Она остервенело вылизывала длинную белоснежную шёрстку и настороженно на меня косилась.

- Я тебя всё равно однажды поглажу, - пригрозила я ей шёпотом.

Афанасьев довольно быстро принял душ. Вышел из ванной в одном полотенце, обмотанном вокруг бёдер и, кажется, не видел в этом ничего такого. Трепался по телефону и на всё ему было плевать.

Подумаешь, я вижу, как по его волосатой груди стекают капли воды и стремятся туда, где под полотенцем имеется не менее волосатый остров.

Стало страшно, ладони вспотели. Жаря яичницу, я успокаивала себя только тем, что мой правый карман грело то, что даст мне спастись в случае чего.

А Афанасьев всё ходил где-то рядом. Сухо с кем-то общался по телефону и пил воду из бутылки, что достал из холодильника.

Каждый раз, когда он оказывался ко мне ближе, чем на два метра, моя рука автоматически тянулась к карману.

Наконец, он закончил телефонный разговор, отложил мобильник на край стола и подошёл ко мне со спины, пока я перемешивала салат.

- Твоя одежда… - начал он свою речь где-то над моим затылком.

- Что моя одежда? – напряглась я всем телом. Волосы встали дыбом. Рука моя нырнула в свободный карман джинсов.

- Так не пойдёт. Эти тряпки в мой офис ты не наденешь… - обрубил он строго, и в этот момент я почувствовала, как его рука коснулась моей талии.

В эту же секунду мой мозг подал сигнал тревоги. Всего мгновение мне понадобилось для того, чтобы отпрянуть от Афанасьева, вынуть из кармана джинсов электрошокер и приложить к его боку, пустив разряд.

Продолжительная судорога закончилась тем, что с Афанасьева слетело полотенце, а сам он упал на пол без чувств.

- Убила! – я, не моргая, смотрела на голое мужское тело у моих ног. Подняла взгляд и увидела кошку, которая через тюль так же смотрела на меня.