Вынужденная связь

Глава 16

Оли

Мне уже кажется, что стены смыкаются вокруг меня, а от звука взрыва мое сердце вообще в панике пытается выскочить из груди.

Никогда не подозревала, что у меня есть проблемы с маленькими пространствами.

Я определенно уже бывала в более маленьких помещениях, чем это, но от жара бетона и застоя воздуха я задыхаюсь, мои легкие кричат в груди, как будто я не получаю достаточно кислорода, хотя я знаю, что это не так.

Понятия не имею, как Норт и Нокс провели здесь месяцы в детстве, и не удивлюсь, если в прошлом это была травма Нокса, потому что сейчас я чувствую себя особенно травмированной.

«Где Олеандр?»

Слова Норта суровы, граничат с отчаянием, и хотя он использует нашу общую мысленную связь, он определенно говорит не со мной.

Грифон обхватывает меня за талию и отвечает: «Мы все еще в библиотеке. Оли в безопасности. Где ты и видишь ли, что только что произошло? Это очень похоже на Ансера».

Мне почти хочется зарычать и топнуть ногой от досады.

Я так и не получила ни от кого внятного ответа на вопрос, кто, черт возьми, такой Ансер и на что он способен. Все вокруг просто произвольно упоминают его имя в разговоре, как будто это какая-то городская легенда. Когда я поднимаю взгляд на Грифона, чтобы спросить, что, черт возьми, это значит, происходит еще один взрыв, настолько сильный, что мне становится немного плохо от движения под ногами.

На этот раз Нокс делает шаг к маленькому мальчику.

Грифон начинает запихивать книги в свой пуленепробиваемый жилет, что является разумным способом освободить руки и защитить древние тома знаний, которые в противном случае были бы потеряны. — Нам нужно выяснить, есть ли повреждения в «Аве Марии», прежде чем мы выйдем и нейтрализуем…

— Я не оставлю ребенка, — говорит Нокс, прерывая Грифона, и глаза Джозефа перебегают на него.

Должна признать, это выглядит так, как будто парня пропустили через мясорубку, и мягкость, с которой Нокс обращается с ним, немного удивляет. Я не знала, что он на это способен. Даже к Норту его брат относится с настороженным презрением.

Грифон снова обращается к Норту: «Норт, у тебя есть сведения о том, кто там и что происходит?»

Норт наконец отвечает, с трудом выговаривая слова: «Есть. Это сам Сайлас Дэвис, а также по меньшей мере восемь Щитов и целая группа Одаренных высшего уровня Сопротивления. Я узнаю большинство из них, но был не в курсе, что у них есть Триггер».

— Черт, — говорит Грифон вслух, и я не могу больше сдерживать себя.

— Что, черт возьми, такое Триггер? И кто, блядь, такой Ансер?

Грифон направляется к выходу из библиотеки, все еще запихивая последние книги в одежду и оглядывая коридор. Не уверена, действительно ли он думает, что увидит гигантскую дыру в толстых бетонных стенах, но давление воздуха не изменилось, так что я пока об этом не беспокоюсь.

Удивительно, но Нокс отвечает мне без обычного сарказма или язвительности в голосе. — Триггер — это живая бомба. Это Одаренный, чья сила буквально взрывчатка. Обычно это происходит один раз. В подростковом возрасте что-то «запускает» их, и когда их дар срабатывает, его использование убивает их самих, а также всех, кто находится рядом.

У меня внутри все сжимается, и я уверена, что на моем лице отражается ужас, но Нокс просто продолжает излагать факты. — Ансер был первым Одаренным, у которого было две способности: сам Триггер и Регенерация. Он — живая бомба, которая может взорваться не один раз, хотя период восстановления составляет несколько недель, поэтому его нужно использовать очень стратегически.

Я бросаю взгляд на Грифона, а затем снова на Нокса. Не могу не констатировать очевидную, ужасающую правду. — Было всего два взрыва.

Норт снова затих в моей голове, что еще больше усиливает панику в моей груди, но я пытаюсь сосредоточиться на том, что говорит Нокс, потому что это важно.

Мужчина встречается со мной взглядом, и в нем чувствуется то же тревожное спокойствие, когда он кивает мне. — Это значит, что у Сопротивления есть Триггер, у которого период Регенерации составляет всего несколько минут.

Черт.

Я сглатываю желчь, подползающую к горлу. — Как вы думаете, хватит ли у меня сил справиться с ним?

Грифон оглядывается через плечо, на мгновение бросает взгляд на Алистера, прежде чем решить, что, что бы он ни собирался сказать, это стоит сказать при нем, чтобы и Нокс, и я услышали это. — Держу пари, что если бы группа Связных была полной, и ты была бы связана со всеми, то да. А сейчас? Не уверен.

Мне вдруг хочется смотреть куда угодно, только не на Нокса. Мне кажется, что это больше похоже на призыв к нему, чем ко мне. Я доказала, что готова выяснить отношения между нами двумя, в то время как он не стеснялся того, как сильно ему противно находиться рядом со мной. Что за чертовщина.

Раздается еще один взрыв, и мои ладони начинают потеть.

За этими стенами — мой худший кошмар и куча его друзей, с которыми, я сомневаюсь, нам будет легко справиться. Я надеялась каким-то образом пережить весь этот конфликт без необходимости когда-либо снова видеть этого человека. Наивно, знаю, но я вроде как привязалась к тайной надежде, что теневые существа Норта или Нокса каким-то образом смогут сожрать его ради меня.

Глупая девчонка.

«Они пытаются превратить «Аве Марию» в Пустошь. Вот почему прихватили Щитов. Они хотят отнять ее у нас, превратив в поле битвы».

Грифон переводит взгляд на Нокса, и я понимаю, что он передает ему информацию от Норта.

Я смотрю на Алистера, он прижимается к стене и выглядит так, будто его сейчас стошнит. В тот момент, когда наши глаза встречаются, он говорит: — Вы не можете взять с собой моего Джозефа. Они не пройдут сквозь стены. Он здесь в безопасности.

Нокс мотнул головой в сторону Алистера и огрызнулся: — Мальчик здесь не останется.

Господи Иисусе, кажется, мы собираемся похитить ребенка.

Меня это устраивает? Черт. Думаю, да. Убежище должно быть лучшим вариантом для него, верно? Блядь. В последнее время мои моральные принципы определенно изменились.

Я посылаю Норту и Грифону: «Мы крадем этого ребенка, верно? Если мужик не хочет отдавать его нам, тогда мы забираем его. Нет никаких шансов, что нам удастся выбраться отсюда без всех наших сил. Если Нокс откажется двигаться без мальчика, тогда мы украдем мальчика».

Грифон смотрит на меня и кивает, но Норт в моей голове молчит. Еще одна струйка паники пробегает по моему позвоночнику, и мои узы решают, что сейчас определенно самое время для их постоянного появления.

Мои глаза снова становятся черными, и хотя я все еще могу видеть, что происходит вокруг нас, и у меня все еще есть контроль над своим телом, если я захочу, я позволяю своим узам взять бразды правления в свои руки.

«Хватит этого ребячества. Когда мы вернемся, мы завершим связь. Или ты сделаешь это, или я».

О Боже.

Затем она берет ситуацию под контроль, проходит мимо Грифона и выходит за дверь, направляясь обратно к тому месту, где мы оставили Норта. Я посылаю ему последнее сообщение, прежде чем полностью отпустить ситуацию и позволить ей обеспечить нашу безопасность.

«Помоги Ноксу схватить ребенка. Нам нужно убираться отсюда».

* * *

Узы Олеандр

Человек Нейро, посмевший причинить вред мне и девушке, вернулся за нами.

На этот раз я готова к встрече с ним.

Он не только пришел сюда за нами, но и осмелился напасть на это забытое адом место, где в настоящее время находятся наши Привязанные. Ни одна часть меня, ни бог, живущий в этом мясном костюме, ни девушка, с которой я провожу свои дни, не позволит ему приблизиться к тем, кто принадлежит нам. Сначала просто нужно выбраться из этой тюрьмы.

Мы находим моего Темного Привязанного в большой комнате, через которую прошли в первый раз. С ним небольшая группа мужчин, все они поворачиваются и смотрят на меня, прежде чем испугаться. Я наслаждаюсь выражением ужаса на их лицах, но их подготовка такова, что, хотя они переминаются с ноги на ногу, становясь более внимательными, чем раньше, никто из них не убегает.

Разочарование.

Когда Темный Привязанный видит меня, его плечи расправляются, а взгляд скользит вниз, туда, где рядом со мной идет одно из его теневых существ. Они очень хорошо обучены, оба — маленькие подарки от моих Связных, и когда я приближаюсь, он говорит: — Мы не собираемся открывать двери, пока у нас нет четкого плана. Ты в состоянии работать через твердый бетон, или тебе нужно быть с ними снаружи?

Я склоняю голову набок, обдумывая его слова. — Бетон притупляет мои способности, но я все еще могу чувствовать тех, кто снаружи.

Я бы удивилась, если бы его теневые существа не могли сами проходить сквозь стены и иметь дело с людьми снаружи.

Он качает головой. — Я не так точен сквозь бетон. Могу послать туда своих теневых существ, но не могу контролировать их действия так же хорошо, как обычно. Если у них есть заложники из числа Одаренных, есть все шансы, что я могу случайно убить и их.

Незначительное неудобство. — Меня не слишком волнуют жертвы.

Вокруг меня много нервных взглядов, когда все мужчины воспринимают это заявление, но Темный Привязанный прищелкивает языком, качая головой. — Тебе, может быть, все равно, однако девушке нет, а ты сказала, что защищаешь ее и оберегаешь. Обеспечивать ее безопасность, убивая невинных людей, — не самая лучшая работа, Привязанная.

Жгучее негодование взъерошивает мои перья, и я ловлю себя на том, что дергаю узы, живущие в нем, не желая больше иметь дело с этим человеком. Человеком с моралью, ценностями и миллионом других бесполезных вещей.

Он укоризненно качает головой и отворачивается от меня. — Ты не можешь получить его, не сейчас. Слишком многое поставлено на карту.

Один из мужчин тихо бормочет себе под нос: — Я всегда знал, что у Дрейвена стальные яйца, но не знал, что спорить с ней тоже в его репертуаре. Ты не смог бы заплатить мне достаточно. Она чертовски ужасающая.

Я поворачиваюсь и на секунду сосредотачиваюсь на мужчине, наблюдая, как тот сглатывает, когда полностью завладевает моим вниманием. — Он мой Привязанный. Я бы вырвала твое сердце из горла, не задумываясь, но Связные не могут навредить друг другу. Он был создан для меня, воплощенное совершенство… даже когда с ним трудно.

Позади нас раздаются шаги, и я оглядываюсь, замечая, что мой Привязанный и Поврежденный идут вместе с двумя Одаренными, с которыми мы застряли в библиотеке. Взрослый мужчина держит за руку маленького мальчика, сжимая ее, когда тот обильно потеет.

— Алистер и Джозеф возвращаются с нами. Нам нужно расчистить путь, чтобы вывести их.

Транспортер спускается с антресолей, на которых стоял, на секунду вздрагивает, когда видит мои глаза, но почтительно опускает голову в мою сторону. — Я не могу вытащить нас отсюда, пока мы не окажемся снаружи, поэтому нам нужно выяснить, что, черт возьми, мы делаем, и быстро, потому что этот Триггер там не унимается.

Я пожимаю плечами и подхожу к моему Темному Привязанному, кладу руки ему на грудь, раздраженная тем, что на пути стоит пуленепробиваемый жилет. — Выведи меня наружу. Я исправлю это для всех нас.

Он смотрит на меня сверху вниз, а затем его взгляд переходит на моего другого Привязанного. — Каковы шансы, что ты сможешь оценить их отсюда?

Мой Привязанный делает шаг вперед и смотрит на экран телевизора, который показывает, как враги снаружи пытаются прорваться в здание. — Я могу, немного. Не думаю, что она пока сможет справиться с Сайласом Дэвисом… и не думаю, что она сможет разобраться с Триггером. Остальные должны быть честной игрой. Щиты сильны, но никто из них даже близко не стоит с тем, чем были Дара или Франклин. Если мы сможем избавиться от всех остальных, надеюсь, это напугает оставшихся двоих настолько, что они исчезнут, на время.

Норт медленно кивает. — Это значит, что Транспортера для них тоже нужно оставить в живых, чтобы у них был способ выбраться отсюда.

Поврежденный подходит ближе, все еще оглядываясь на ребенка, как будто убеждаясь, что тот не исчезнет в тот момент, когда он отвернется. — Значит, наш план состоит в том, чтобы отпугнуть их? Она не единственное наше оружие, брат.

Темный Привязанный медленно кивает и поднимает ладонь, пока из него не начинают вытекать тени в различных формах, падая вокруг его тела, как плащ непроглядной ночи, пока он действительно не становится похож на воплощение смерти.

Мы действительно были созданы друг для друга.

Я улыбаюсь, как будто солнце вышло из-за туч и согревает мое лицо. Я люблю их так же сильно, как и всех своих Привязанных. Вижу, как змея искусно падает на пол, и моя улыбка превращается в маниакальный оскал.

Она скользит ко мне и ласково обвивается вокруг моих ног. Я глажу ее по голове, когда она утыкается носом в мою ладонь, и при виде нашей привязанности вокруг раздается еще больше недоверчивых и испуганных возгласов.

— Змея… она гладит змею, — говорит один из них, и его затыкают окружающие мужчины.

— Привязанная, твоя задача — уничтожить всех, кроме Дэвиса, Триггера и Транспортера. Как думаешь, ты сможешь быть настолько точной?

Меня охватывает разочарование от того, что они сомневаются в моих способностях и настаивают на сохранении жизни мужчин.

Я — бог, живущий среди них, и они должны знать лучше.

Я киваю. — Конечно. Я могу убить всех в этой комнате и за ее пределами при желании. Всех в этом штате, если бы мне действительно этого захотелось.

Мой Привязанный протягивает руку и берет меня за запястье, словно пытаясь успокоить, но на меня это мало действует. Они все сегодня раздражают, и я бы предпочла, чтобы мы просто перешли к убийственной части.

Я также хочу вернуться домой, к части траха.

Темный Привязанный смотрит на своего брата. — Мы оставим всех остальных нашей Привязанной и сосредоточимся на двух других. Все остальные там просто как запасной вариант на случай, если у них есть снайперы или что-то, скрывающееся от камер.

Все так просто. Он отдает распоряжения, и все мужчины становятся в строй вокруг нас, обнаруживая, что их хребты все еще заключены в их телах. Это удивительно, особенно учитывая, что они окружены кошмарами и богами, которые ходят среди них.

Мы выходим в зал, и я вижу, что вокруг мужчины и ребенка образовалось кольцо людей, которые следуют вместе с нами. Мужчины обходят меня и моих Связных стороной, освобождая нам путь, чтобы мы могли возглавить атаку.

Поврежденный отказывается оставить их в здании, пока мы разбираемся с ситуацией, настаивая на том, что он может обеспечить их безопасность на время, достаточное для того, чтобы Транспортер смог их вытащить.

Как только мы добираемся до четвертого хранилища на пути к выходу, я начинаю поражать Щиты. Их души слабы и не удовлетворяют меня, но я все равно направляю энергию в Темного Привязанного, наблюдая, как дополнительный прилив силы закипает у него под кожей. Его грудь расширяется, когда он вбирает в себя все это, а глаза темнеют, пока, в конце концов, его узы не побеждают и не берут верх и над ним.

— Как раз то, что нам, блядь, нужно, — бормочет мой Привязанный себе под нос и бросает на меня взгляд. — Если он сорвется, тебе придется утихомирить его, потому что никто из нас не сможет этого сделать.

Я двигаюсь к Темному Привязанному, прокладывая себе путь через остальных наших врагов снаружи, один за другим чувствуя, как их тела падают на землю, хотя не могу этого видеть. Я посылаю ответ своему Привязанному: «Зачем мне вставать на пути величия? Он был помещен на эту землю, чтобы очистить ее от наших врагов и тех, кто может попытаться навредить нам. Зачем мне мешать ему это сделать?»

Ответа на этот вопрос нет, и я улыбаюсь Темному, счастливая наконец-то видеть его здесь, со мной. Этот человек слишком долго держал его взаперти.

Затем мы переходим к последнему хранилищу, и все вокруг нас смещаются, занимая свои места. Они нервничают, но хорошо это скрывают, никто из них не уверен в том, на что мы способны.

Нет нужды бояться.

Наш враг — ничто перед лицом моих Привязанных. Каждого из них.

Наружные двери со скрежетом открываются, и после часа пребывания в здании мрачный день ослепляет, но лишь на мгновение, прежде чем теневые существа поглощают свет, двигаясь вперед, прокладывая себе путь к своим целям.

Наш Транспортер мгновенно исчезает, забирая с собой мужчину и ребенка, а Поврежденный делает шаг вперед, его мысли теперь полностью заняты работой, стоящей перед нами. Когда его теневые существа падают вокруг нас, я борюсь с желанием проникнуть внутрь него и вытащить его узы, чтобы мы трое воссоединились здесь, на этом поле боя, и наблюдали, как наши дары сливаются воедино, стремясь к победе. Но такой вариант не рассматривается — мой Привязанный все еще очень нервничает из-за происходящего.

Я покажу ему, что волноваться не о чем.

Вместо того чтобы беспокоиться о тривиальных заботах смертных, я продолжаю свою работу по отбору душ менее одаренных вокруг нас, превращая их жизненную сущность в чистую энергию и направляя ее Темному Привязанному, пока не буду уверена, что он непобедим.

Слева от нас раздается еще один взрыв, сила которого сбивает всех с ног, и он ловит меня, обхватывая одной рукой за талию, и ставит на ноги. Его теневые существа рычат вокруг нас, продвигаясь к группе в нескольких сотнях футов перед нами, и мне приходится ждать, пока дым достаточно рассеется, чтобы разглядеть их.

Жалкие, большинство из них.

Эти люди могут быть сильнее меня сейчас, все они полностью связаны и находятся на пике своих способностей, но я пробыла в этой реинкарнации лишь малую часть того времени, что они ходят по этой земле. Нам еще так много предстоит пройти, и я сделаю все, что в моих силах, чтобы убедиться, что мы доберемся туда.

Прежде чем я успеваю продолжить пробиваться через жалких Одаренных, стоящих перед нами, теневые существа наносят удар, сотни их налетают и убивают без разбора, продвигаясь к задней части группы, где поджидает враг.

Крики ужаса и боли раздаются вокруг нас, звуки разрываемой плоти и костей доносятся до нас сквозь шум дождя. Меня пробирает дрожь радости и возбуждения.

Они великолепны.

Вокруг нас слышатся хлопки, когда вражеские Транспортеры начинают приводить подкрепления, но я уничтожаю их быстрее, чем они прибывают, поддерживая угрозу, с которой мы сталкиваемся, на очень управляемом уровне. Я чувствую намек на то, что чужеродное существо пытается проникнуть в мой разум, его когти впиваются в мой череп, и я меняю свою тактику.

Вместо этого посылаю энергию своему Привязанному.

Он смотрит на меня в шоке, но мгновенно понимает мой план, его Дар наполняет меня и вытесняет человека из моей головы. Возможно, я недостаточно сильна или тренирована, удержать его в одиночку, но мой Привязанный — да, особенно с ударом силы.

Мы наблюдаем, как трава становится красной от крови тех, кто пришел сюда, чтобы навредить нам, и как начинают накапливаться груды тел. Время от времени раздаются звуки выстрелов, но в основном резня исходит от меня и моих Связных.

Это длится всего несколько минут, так как быстро объявляется отступление, когда становится ясно, что они недооценили, с кем имеют дело, и на что мы способны. Тогда и возникает необходимость вывести людей отсюда.

Я встречаюсь глазами с человеком, который любит ножи, с тем, кто годами резал и кромсал девушку, только чтобы добраться до меня, и прямо перед тем, как Транспортер помогает ему избежать смерти, он ухмыляется мне, наклоняя голову в знак признательности.

Это обещание.

Обещание, что теперь, когда сцена подготовлена, война сплотится вокруг нас. Что теперь, когда у меня есть мои Привязанные, мы будем сражаться друг против друга, пока один из нас не выйдет победителем.