Взятка

Глава 6

Дюк

— Кто это? — спросил Трэвис, не сводя глаз с Люси, когда она проходила за сетчатым барьером, окружающим домашнюю площадку.

— Это Джейд. — Вымышленное имя было горьким на вкус и далеко не таким сладким, как Люси. Может быть, если бы я использовал его достаточно часто, это бы меня не беспокоило. — Она новенькая в городе.

Он хмыкнул и пнул ногой почти невидимую меловую линию, ведущую к третьей базе.

Я проигнорировал его поведение, которое было дерьмовым в течение последних двух недель. Я надеялся, что мяч поможет ему взбодриться и напомнит, что я ему не враг. Час, проведенный на поле, обычно вызывал улыбку на его лице, когда мы встречались по пятницам на тренировках, но на прошлой неделе он все время был ворчливым.

До сих пор на этой неделе все складывалось так же.

— Ты хочешь быть питчером или центральным филдером? — спросил я, подбрасывая мяч левой рукой и ловя его правой.

— Питчером.

— Хорошо. — Я подошел к сетке, где оставил биту и перчатку, и, натягивая перчатку, бросил взгляд на Люси.

Может быть, было глупо приглашать ее посмотреть. Трэвис явно этого не одобрял. Но я не хотел, чтобы она уходила. Сегодня она разговаривала со мной без опаски, и это было все равно что разговаривать с женщиной, которую я встретил в Йеллоустоуне. Я еще не был готов расстаться с ней, особенно потому, что, возможно, я не получу обратно эту версию Люси.

Она выглядела довольной, сидя на одной из скамеек команды. На этом поле не было трибун, так как оно использовалось как общественное поле для весенних футбольных лиг Тибола (прим. ред.: Тибол — командный вид спорта, основанный на упрощенной форме бейсбола или софтбола. Он предназначен в качестве введения для детей в возрасте от 4 до 6 лет, чтобы развить навыки игры с мячом и весело провести время) и питч-коучинга. Родители приносили свои походные стулья и одеяла для пикника и наблюдали за происходящим с травы.

— Ты когда-нибудь играла? — спросил я ее.

— А Младшая лига считается?

Я усмехнулся.

— Здесь только она и есть. Хочешь поиграть? Ты сможешь отбивать после того, как мы немного потренируемся в подаче.

— Ты будешь смеяться надо мной?

— Да.

Она улыбнулась.

— Что ж, по крайней мере, вы честны, Шериф.

Каждый раз, когда она называла меня «Шериф», я по-новому привязывался к своему титулу. Этот ее голос был подобен теплому сиропу, сладкому и липкому, капающему мне в ухо. Я был бы не прочь услышать «Шериф» шепотом, когда целовал ее в шею.

Эта женщина притягивала меня как магнит.

Когда я наткнулся на нее, распростертую на траве, мне пришлось заставить себя удержаться на ногах. Желание упасть на нее сверху и провести руками по легинсам, облегающим ее подтянутые бедра и попку, идеально подходящую для сжимания, было невыносимым.

Я провел последние четыре дня, напоминая себе, что от нее одни неприятности. Мне не нужна была ее драма, осложняющая мою простую, упорядоченную жизнь. У нее было больше секретов, чем хоумранов у Алекса Родригеса, но один взгляд на нее — и рациональные мысли вылетели в окно. И я был достаточно взрослым, чтобы понимать, что мой член играет здесь главную роль.

Когда дело касалось Люси Росс, я был в ее власти. Я даже прибег к чтению того журнала — как и ожидалось, внутри не было ничего интересного, кроме картинок.

Ни одна женщина никогда не поглощала меня так, даже мама Трэвиса.

Наши с Мелани отношения закончились катастрофой. Та же участь, вероятно, ожидала меня и с Люси, но, черт возьми, она была там, сидела на той скамейке, потому что я не смог отправить ее восвояси.

— Мы собираемся это сделать или как? — рявкнул Трэвис с возвышения питчера.

Я отвернулся от Люси и направился к домашней базе, бросив на него свирепый взгляд.

— Остынь, Трэвис.

— Неважно, — пробормотал он достаточно громко, чтобы я услышал, потому что он знал, что это выведет меня из себя.

— Осторожнее. — Я указал на его нос, затем присел в стойке кетчера за базой.

Едва я был на месте, как он развернулся и запустил мяч в мертвую точку. Жжение сквозь кожу моей перчатки попало в ладонь. Когда он был моложе, я вытягивал руку и встряхивал ее. Показывая, насколько это больно.

Но в данный момент я был слишком раздражен, чтобы раздавать похвалы.

Мне не нужно было вставать, чтобы так же быстро отбить мяч. Он с резким звуком ударился о его перчатку, и он поморщился. Трэвис мог злиться и бросать мяч так сильно, как ему хотелось, но факт оставался фактом: у меня все еще была более сильная рука.

После нескольких подач Трэвис расслабился, и мы вошли в знакомый ритм. Никто из нас не проронил ни слова, пока он обрабатывал свой мяч. Мои мышцы расслабились, и напряжение в плечах таяло с каждым шагом. Было трудно продолжать злиться на этого парня. Мое недовольство им никогда не длилось долго, особенно когда мы играли в мяч.

— Мило. — Я поймал подачу и встал, давая коленям передохнуть. — Теперь давай поработаем над твоей подменой (прим. ред.: тип подачи в бейсболе. Подмена — это основная подача без скорости, часто используемая в арсенале питчера).

— Хорошо. — Он поймал мяч, когда я отбил его назад, и поправил бейсболку.

Прежде чем вернуться на позицию позади домашней базы, я оглянулся через плечо на Люси.

Она подняла лицо к небу, позволяя солнечным лучам заглядывать под поля ее бейсболки. Ее глаза были закрыты, а губы сложились в легкую улыбку.

Красивая. Такая чертовски красивая. К черту журнальные фотографии. Я бы предпочел смотреть на нее на этой скамейке часами.

— Дюк, — рявкнул Трэвис.

Умиротворенное выражение лица Люси исчезло, и она открыла глаза, опустив их на поле.

Я одарил ее ухмылкой, затем вернулся на свое место за домашней базой.

— К чему такая спешка, Трэвис?

— У меня нет целого дня.

— Ты устроился на работу, о которой я не знаю? — На прошлой неделе его уволили с работы в хозяйственном магазине за то, что он не появлялся вовремя восемь дней подряд.

— Нет.

— Тогда расслабься. И давай тренировать подмену. — Я протянул ему свою перчатку.

Он стиснул зубы и бросил мяч, но тот сорвался с места и ударился о сетку.

Как раз напротив того места, где сидела Люси.

Она вздрогнула, но не закричала и не закрыла лицо руками. Как будто она ожидала этого.

Я встал и пошел за мячом.

— Прости.

— Все в порядке, — она понизила голос, — но, может быть, мне лучше уйти.

— Останься. — Не только ради меня, но и потому, что Трэвису в какой-то момент придется научиться справляться с этим. — Пожалуйста.

Люси кивнула.

— Хорошо.

Я подошел к возвышению питчера и поднял мяч.

Трэвис потянулся, чтобы выхватить его у меня из рук, но я отдернул руку прежде, чем он успел к нему прикоснуться.

— В чем проблема? — спросил я.

— Ни в чем. Я промахнулся.

— Не вешай мне лапшу на уши, Трэвис. Это была худшая подача, которую ты сделал за последние недели. Ты не промахнулся. Ты бросил этот мяч именно туда, куда хотел, так что я спрошу еще раз. В чем проблема?

— Ни в чем. Я просто промахнулся. — Его кулаки разжались, а челюсть расслабилась. В конце концов, он, возможно, и смог бы провернуть эту ложь, но его глаза выдавали его. Он смотрел через мое плечо на Люси.

В любой другой день я бы усадил его, здесь и сейчас, и провел тот же разговор, который вел с ним сотни раз. Я не собирался снова встречаться с его мамой. Не важно, как сильно он этого желал. Неважно, сколько раз он умолял.

Мы с Мелани никогда не подходили друг другу.

— Ты хочешь попрактиковаться? — Я протянул ему мяч.

— Да.

— Тогда соберись и давай поиграем.

Он кивнул и опустил взгляд в грязь, а я вернулся к своей базе.

Этим летом мы с Трэвисом тренировались здесь каждую пятницу. Это было единственное утро в будний день, когда у него не было летней школы, что совпадало с моим выходным. Мы проводили вместе несколько часов, прежде чем у него начиналась дневная смена в хозяйственном магазине — только теперь его уволили.

Спорт всегда был нашим коньком. Независимо от того, играли ли мы в игру или смотрели ее по телевизору, у нас всегда было что-то общее. Особенно бейсбол.

В преддверии школьного весеннего сезона я каждое воскресенье работал с ним над его бросками и замахами. Затем в течение сезона мы играли по воскресеньям, потому что он хотел получить дополнительную тренировку, в то время как его товарищи по команде в остальном брали выходной.

Каламити был маленьким городком, но наши спортивные программы были солидными. Сообщество сплотилось вокруг наших детей, аплодируя на трибунах и участвуя в сборе средств. В прошлом году и футбольная, и баскетбольная команды участвовали в чемпионате штата. И бейсбольная команда постоянно совершенствовалась благодаря новому тренеру.

Если Трэвис будет усердно работать в течение следующих двух лет, у него будут хорошие шансы получить стипендию в колледже. У него был природный талант. Я буду сильно скучать по игре с ним на этом поле, но я хотел, чтобы у него был такой шанс. Я хотел, чтобы он поступил в колледж и добился чего-то в своей жизни.

Был август, и до весеннего бейсбольного сезона оставался почти год, но я не мог дождаться начала занятий в школе в конце месяца. Мне нужно было, чтобы дети — особенно Трэвис — вернулись в класс на полный рабочий день. Летняя школа не спасала его от неприятностей.

Недавно у меня были некоторые проблемы с группой подростков, чьим родителям было наплевать на то, что их дети гуляли всю ночь. Каким-то образом Трэвис связался с ними, а Мелани, казалось, было совершенно наплевать на то, что я застукал его две субботы назад на моем заднем дворе после полуночи.

Сидящим.

Именно это, по его словам, он и делал, когда загорелся индикатор движения и я приоткрыл раздвижную дверь на свою веранду одной рукой, держа пистолет в другой.

Он сидел.

Да, сидел, и от него исходил слабый запах пива. У меня было искушение посадить его под домашний арест.

Когда я был ребенком, лето означало походы с друзьями и тайком выпитые пара кружек пива. Некоторые из моих приятелей курили сигареты или травку. Он не делал ничего такого, чего бы не делал я, но это не означало, что все в порядке.

Поскольку на прошлой неделе он, казалось, был чертовски увлечен тем, что сидел и пялился на мой двор, я стал заставлять его работать по вечерам. Я просил его подстричь мой газон и кусты. В прошлую субботу во время обеденного перерыва, перед тем как я остановил Люси, я принес домой два галлона морилки для забора и одну кисть.

Кроме как проводить с ним время и давать ему задания, чтобы уберечь его от неприятностей, я не был уверен, что еще могу сделать.

Мы проработали его подмену, а затем его поворотный момент. Потом я заставил его отработать бросок с еще двадцатью мячами.

— Хорошо. Давай поработаем над филдингом (прим. ред.: филдинг — очень многоплановое понятие. Оно включает в себя огромное количество разнообразных действий, умений и навыков которые требуются бейсболисту при игре в защите. Это и ловля различных ударов, прием мячей от своих партнеров, осаливание раннеров, взаимодействие с другими игроками и прочее. При этом каждому игроку свойственны разные доминирующие качества, характерные для игры на той позиции, на которой он специализируется).

Трэвис застонал и поплелся к ближайшей базе. Когда я был в его возрасте, я тоже ненавидел тренироваться на поле.

— Ты готова показать мне, на что ты способен? — спросил я Люси, поднимая биту.

Она встала со скамейки запасных и направилась на поле, забрав у меня биту и мяч, когда я протянул их ей.

— Ты собираешься проинструктировать меня?

— Нет. Просто подбрось его вверх и ударь по нему. Трэвис отобьёт его обратно.

— Я попробую. Сведи перебранку к минимуму, ладно?

Я ухмыльнулся.

— Ничего не обещаю.

— Он собирается швырнуть один из этих мячей мне в лицо?

Я подошел ближе, глядя в эти зеленые глаза сверху вниз.

— Если он это сделает, я поймаю его.

Я ни за что не позволил бы ей пострадать. И мне было все равно, что Трэвису было шестнадцать, я перекину этого парня через колено, если он попытается навредить ей.

Взгляд Люси упал на мой рот.

— Спасибо.

Не целуй ее. Мне потребовалась вся моя выдержка, чтобы не провести пальцами по веснушкам на ее щеке, не наклониться и…

— Ты, блять, издеваешься надо мной? — Трэвис появился рядом со мной.

Я отступил от Люси и бросил на него свирепый взгляд.

— Следи за своим языком.

— Ты все время ругаешься.

— Взрослый. — Я указал на свою грудь, затем ткнул пальцем в него. — Дитя.

— Что она делает? — Он мотнул подбородком в сторону Люси и биты.

Прежде чем я успел сказать ему, чтобы он перестал так себя вести, Люси протиснулась между нами с мячом и битой в руках и направилась к домашней базе.

— Я не делала этого с тех пор, как была ребенком. — Она подбросила мяч в воздух на два фута и поймала его. Затем она проделала это снова, пробуя движение. Когда она бросила его в третий раз, она схватила биту, когда мяч был в воздухе, сделала шаг назад одной ногой, подняла другую и замахнулась прямо на мяч.

Мяч ударился о биту, прежде чем пролетел мимо второй базы и попал в левый центр.

У меня отвисла челюсть.

— Что за чертовщина? — пробормотал я в тот самый момент, когда Трэвис сказал:

— Вау.

Его рот тоже был приоткрыт.

Люси хихикнула, когда мяч перестал катиться по траве.

— Удачный бросок.

— Младшая лига, да?

Она пожала плечами.

— Возможно, я играла в софтбол, пока мне не исполнилось пятнадцать.

Я усмехнулся. Все в этой женщине было неожиданностью. Я не был большим любителем сюрпризов, но будь я проклят, если мне не понравился каждый из них.

— Привет, я Джейд. — Она вернулась туда, где мы стояли, и протянула Трэвису руку.

— Трэвис. — Он пожал ей руку, все еще ошеломленный. Он оглядел ее с головы до ног, затем перевел взгляд на мяч в траве.

Я толкнул Трэвиса в плечо и мотнул подбородком в сторону дальнего поля.

— Иди и забери мяч. — Я преодолел разделявшую нас пропасть, ее магнетическое притяжение, казалось, всегда притягивало меня на дюйм или два ближе, чем это было необходимо. — Думаешь, ты сможешь сделать это снова?

— Возможно. — Она подмигнула, затем неторопливо вернулась на базу.

Мои глаза были прикованы к ее покачивающейся при каждом шаге заднице.

Я поймал мяч, когда Трэвис бросил его с дальнего края поля, затем передал его Люси, позволив своим пальцам коснуться ее раскрытой ладони.

Легкие прикосновения, разряды электричества вызывали привыкание, и каждый раз, когда я возвращал мяч, чтобы она ударила снова, я обязательно повторял целомудренную ласку.

В основном Люси наносила удары по Трэвису, который вернулся на свою позицию между второй и третьей базой. Примерно после двадцатого удара без единого духа (прим. ред.: дух — это ситуация, когда отбивающий замахивается и промахивается по подаче) она глубоко вздохнула и протянула мне биту.

— Я собираюсь закончить, пока я впереди. Спасибо тебе. Это было весело.

— Не за что. — Я отложил перчатку в сторону и подбросил мяч, отправив его далеко в левое поле, чтобы заставить Трэвиса побежать за ним и занять его на минуту. — Давай я подброшу ему пару мячей «мух» (прим. ред.: мяч, который подбрасывается очень высоко в воздух, но не вперед. Бегуны не покидают свои базы после того, как нападающий посылает «муху» прямо в воздух), а потом отвезу тебя домой.

— О, все в порядке. Я могу дойти сама. — Она отступила на шаг, помахав рукой и отступая назад. — Увидимся.

— Люси, — произнес я ее имя — самое милое — достаточно громко, чтобы услышала только она. — Я отвезу тебя домой.

Она выгнула бровь.

— Как на счет слова «пожалуйста»?

Я шагнул в ее пространство, на этот раз так близко, что хлопок моей футболки задел ткань ее майки. Достаточно близко, чтобы я услышал прерывистое дыхание.

— Это была не просьба.

— Властный, — прошептала она. — Это что-то новенькое.

— И?

— Это не совсем непривлекательно.

Я ухмыльнулся и потащился прочь из ее пространства, обернувшись как раз вовремя, чтобы увидеть, как Трэвис, прищурившись, смотрел на нас обоих.

Он протопал по домашней базе и бросил мяч в грязь.

— С меня хватит.

— Давай немного поработаем в поле.

— Нет, с меня хватит. — Он закатил глаза. — Ты все равно занят.

— Трэвис. — Я скрестил руки на груди. Предупреждение в моем тоне было явным. Если он уйдет отсюда вот так, то окажется по уши в дерьме. У меня было не так уж много козырей, когда дело касалось отбывания наказания в его жизни, но я бы разыграл те немногие, что у меня были.

Он фыркнул и посмотрел на Люси из-под полей своей бейсболки.

— Пока.

— До свидания, — сказала она.

Не сказав больше ни слова, он повернулся и побежал трусцой через парк.

Дерьмо.

— Извини, — сказала Люси.

— Это не твоя вина. Он переживает кое-какие неприятности. — Я вздохнул и пошел за своей перчаткой и битой. Затем я кивнул ей, чтобы она следовала за мной к моему грузовику, припаркованному на улице.

— Сколько ему лет? — спросила она, когда мы зашагали по траве.

— Шестнадцать. Хочет, чтобы ему было двадцать пять. Ведет себя так, словно ему десять. — Долговязые ноги Трэвиса вытянулись, когда он переходил улицу. — Он хороший парень. Иногда он ведет себя как мальчишка, но на самом деле он хороший парень.

— И ты кажешься хорошим отцом.

— Я не его отец.

Ноги Люси остановились.

— Нет?

— Нет. Извини, я забыл, что не все здесь из Каламити. — Мне не нужно было объяснять местным жителям свои отношения с Трэвисом. — Я встречался с его мамой много лет назад. Мы расстались, когда Трэвису было двенадцать, но я осталась в его жизни.

Помимо его деда, я был самым близким человеком Трэвису, который был ему как отец. Может, он и не мой по крови, но я любил этого парня.

— Ааа. Теперь это имеет смысл, — сказала Люси, продолжая идти. — Я предполагаю, что он хочет, чтобы ты снова сошелся с его мамой.

— В значительной степени. — Ей не потребовалось много времени, чтобы понять отношение Трэвиса. — Я сто раз говорил ему, что этого не случится, но…

— Дети всегда надеются.

Я кивнул.

— Мы с Мелани встречались два года. В конце концов, я понял, что остаюсь только из-за Трэвиса. Ему нужно было постоянство, и этим постоянством был я. И, хотя я больше не с его мамой, я не хотел его терять. Поэтому я делаю все возможное, чтобы быть в курсе его жизни. Быть тем парнем, на которого он может положиться.

Она снова остановилась и уставилась на мой профиль, ее глаза были полны недоверия. Я увидел его лишь на мгновение, прежде чем она сморгнула его и одарила меня теплой улыбкой.

— Ему повезло, что у него есть ты.

— Нам обоим повезло, что мы есть друг у друга.

Мы добрались до моего грузовика, и я достал из кармана ключи, щелкнул замками и открыл ее дверцу, но она не села. Она стояла на траве, изучая меня.

— Ты продолжаешь на меня смотреть так, — сказал я, — как будто пытаешься понять меня.

— Может так и есть.

— Я не сложный человек, Люси.

— Нет, я думаю, что ты, возможно, самый сложный человек, которого я когда-либо встречала.

Я рассмеялся.

— Дай мне время. Ты увидишь, что я примерно так же прост, каким кажусь.

Она подошла на шаг ближе. Ее рука потянулась вверх, чтобы провести по пятнышку на моей футболке. Замешательство в ее взгляде исчезло. Вместо него там было тепло. Вожделение. Желание. Мое сердце заколотилось, когда она подняла ресницы, одарив меня страстной улыбкой.

— В Йеллоустоне, на парковке, я подумала, что ты собираешься меня поцеловать.

Черт, мне нравилось, что она смогла сразу перейти к делу.

— Я хотел этого.

— Почему ты этого не сделал?

— Я не ожидал увидеть тебя снова.

— Но я здесь.

— Ты здесь. — Я поднял руку и провел пальцами по обнаженной коже ее плеча.

— И что?

Чтобы ей не пришлось приглашать меня дважды. Я наклонился, готовый коснуться ее губ своими, когда раздался сигнал клаксона, и я вскинул голову, когда мимо проехал знакомый внедорожник.

— Эй, Дюк! — Дэн, владелец скобяного магазина, помахал нам из-за руля.

— Привет, Дэн! — Я поднял руку, которая была на коже Люси.

Дэн был хорошим парнем. Он руководил успешным бизнесом и внес большой вклад в наше сообщество. Он нанял Трэвиса. Он же его и уволил. Он позвонил мне сразу после этого, рассыпаясь в извинениях. Я заверил его, что это было правильное решение, и, если бы я был на его месте, я бы поступил так же.

— Ни дня, чтобы отдохнуть, да? — спросила Люси, отступая в сторону.

— Не в Каламити. — Я отошел в сторону и придержал дверь, пока она забиралась в мой грузовик.

Когда она устроилась, я захлопнул дверь и перевел дыхание, давая себе секунду, чтобы взять свое тело под контроль. Черт возьми, было так заманчиво отвезти ее к себе домой и снять эту облегающую спортивную одежду с ее восхитительного тела.

Эта женщина. Люси. Джейд. Лджейд. Как бы она ни хотела себя называть, это не имело значения. Она скрутила меня в узел.

И в тот момент это казалось не так уж плохо.