Взятка

Глава 8

Дюк

В тот момент, когда Люси потянула меня через порог, мои губы оказались на ее губах. Мои руки блуждали по ее телу, пока она прижималась ко мне, целуя меня с таким же пылом и необузданной похотью, какие текли по моим венам.

Господи, эта женщина умела целоваться. Ее язычок сделал маленький круг, от которого вся кровь прилила прямо к моему члену.

Я пинком захлопнул дверь и оторвался от ее губ ровно на столько, чтобы стянуть через голову футболку и швырнуть ее на пол.

— Иди сюда, — приказал я.

Она подпрыгнула.

Подложив одну руку под ее попку, а другой обхватив за спину, я прижимал ее к себе так же яростно, как она прижимала меня, ее губы искали мои, а пальцы зарылись в мои волосы.

Люси застонала, наклоняя голову так, чтобы я мог впиться в ее рот. Я покусывал, посасывал и облизывал, притягивая ее центр, когда ее ноги обхватили мою талию. Ее соски набухли под лифчиком, умоляя о моем горячем рте.

Жар от ее сердцевины распространился через ее шорты на мои джинсы, и я был в нескольких секундах от того, чтобы сорвать их с ее ног. Если я не затащу ее в постель, то трахну ее на диване. А я бы хотел приберечь это на потом.

Я снова оторвал свои губы от ее и сморгнул дымку, застилавшую мне зрение, направляясь к лестнице.

Люси припала ртом к моей шее, нащупывая пульсирующую венку, чтобы пососать ее.

— Черт, — простонал я, ускоряя шаг. Мой член пульсировал под джинсами, а сердце бешено колотилось о грудину. — Куда? — спросил я на верхней ступеньке.

— Налево.

Я вышел на лестничную площадку и направился прямо к двери спальни. Внутри было светло, солнечный свет струился из окна на плюшевую белую кровать.

Люси раскинула ноги, опустив босые пальцы на ковер, и ее руки ухватились за пуговицу на моих джинсах.

— Торопишься? — поддразнил я, заводя руку за шею, чтобы стянуть футболку через голову, прежде чем скинуть ботинки.

— Снимайте джинсы, Шериф.

Господи, как было сексуально, когда женщина мной командовала.

Я отбросил ее руки в сторону, но вместо того, чтобы снять свои собственные джинсы, я опустился на колени и расстегнул пуговицу на ее шортах, стягивая джинсовую ткань и самые яркие трусики, которые я когда-либо видел, с ее тела.

Ее кожа была похожа на сладкие сливки, гладкая и шелковистая. От вида ее блестящих складочек у меня закружилась голова, а ее запах… Черт возьми, она хорошо пахла. Как вишня, сладкая и насыщенная, с легким привкусом теплой ванили.

Разумнее всего было бы замедлиться. Насладиться ею. Я уже давно не был с женщиной, но мое тело не слушалось никаких мысленных команд. Хотеть. Нуждаться. Взять. Слова пульсировали в моих венах с каждым ударом сердца. Но позже мы сделаем это помедленнее. У меня не было никаких сомнений в том, что я заполучу ее однажды и буду нуждаться в ней снова, снова и снова.

Люси вызывала привыкание.

Ее ногти царапали мне кожу головы, когда она проводила руками по моим волосам, дергая и дразня их у висков.

Я схватил ее за бедра и рывком притянул к себе, вызвав легкий вскрик. Затем я припал ртом к этой прекрасной обнаженной киске, проводя языком по ее щелочке и клитору.

— Дюк. — У нее перехватило дыхание.

Ее вкус взорвался у меня на языке, вишнево-сладкий. Однажды я смогу насладился ею, позволяя ей вцепиться в мои волосы, пока пожираю ее, но не сегодня.

Я поцеловал ее в пупок, прокладывая себе путь вверх по животу и ребрам к центру грудей. Поклоняясь. Наслаждаясь. Поднявшись на ноги, я расстегнул застежку ее лифчика и стянул его с ее рук.

Она стояла там с закрытыми глазами, ожидая моего следующего шага.

— Ты… захватываешь дух, — прошептал я, мои пальцы скользнули вниз по ее ключице к розовому соску.

Ее ресницы затрепетали, и выражение ее глаз чуть не поставило меня на колени. Оно было уязвимым. Чистым и открытым. Никакого притворства. Не нужно тешить самолюбие или симулировать реакцию.

Взгляд Люси скользнул по моим джинсам и напрягшейся выпуклости под ними. Ее указательный палец поднялся к моей груди. Начав с одного из моих сосков, она провела пальцем по моей коже от одной части груди к другой, прежде чем опустить палец вниз по моей грудине.

Мой пресс напрягся, когда она дотронулась до ложбинки между мышцами. Она скользнула по моему животу, и от ее легкого, как перышко, прикосновения пульсация усилилась.

Если она продолжит в том же духе, я долго не протяну. Поэтому я действовал молниеносно, подхватив ее на руки и бросив на кровать.

Она засмеялась, подпрыгивая, затем приподнялась на локтях, чтобы посмотреть, как я раздеваюсь. Мой член свободно дернулся, и на кончике выступила капелька предэякулята.

Она облизнула губы.

— Черт, ты меня убиваешь.

— Ты, — она сглотнула, — большой.

Я обхватил свой член кулаком и погладил.

Вспышка жара в ее глазах была моим приглашением в постель. Я опустился на нее, устраиваясь в колыбели ее бедер и располагаясь у ее входа, готовый вонзиться в нее, когда моя гребаная совесть заревела сиреной мне в ухо.

— Презерватив. — Черт. Я не держал их при себе, потому что перепихоны были не в моем стиле.

— Уууф. — Люси простонала и закрыла глаза рукой. — У меня его нет.

Это будет худший случай с синими шарами, который у меня был в жизни. Я приподнялся, чтобы убраться к черту с этой кровати, но она схватила меня за бицепс и остановила.

— Я принимаю таблетки. Я, эм… у меня уже давно ни с кем не было секса.

— То же самое. Я прошел ежегодный медосмотр три месяца назад. Я чист.

Она вздохнула, и на ее лицо вернулась та же страстная улыбка. Она раздвинула ноги пошире.

— Ты уверена?

— Трахни меня, Дюк.

Ладно, она определенно могла мной командовать. Я не колебался. Я провел головкой своего члена по ее влаге, затем одним движением скользнул глубоко.

Люси ахнула, ее спина выгнулась дугой, когда ее руки легли мне на плечи. Ее ногти сильно впились в меня, когда она дышала, приспосабливаясь к моему размеру.

Я подождал, давая ей время.

— Хорошо?

Она кивнула и покрутила бедрами.

— Вот так, да, хорошо.

Я ухмыльнулся и припал губами к ее шее, осыпая поцелуями ее гладкую кожу, когда я вышел, затем подался вперед, заработав еще один вздох, когда я вошел так глубоко, как только мог.

Моя ладонь легла на одну из ее сочных грудей, позволяя ей заполнить мою ладонь. Я провел большим пальцем по ее розовому соску.

Она содрогалась подо мной, когда я двигался, входя и выходя, снова и снова. Розовый румянец залил ее грудь. Ее веснушки потемнели от утреннего пребывания на солнце.

Люси Росс была великолепна. Эта Люси. Было опьяняюще — мощно — знать, что я посвящен в ее тайну. Остальной мир ожидал увидеть блестящую блондинку. Но у меня была брюнетка, уложенная на белый хлопок. Глаза, как прозрачные, как вода, изумруды.

Я запечатлел поцелуй в уголке ее рта, входя в ее напряженное тело.

Она повернула голову, завладевая моими губами. Она пососала мою нижнюю губу, прежде чем просунуть язык между моими зубами.

Мы потерялись друг в друге, двигаясь скорее, как старые любовники, нежели как новые. И я двигался уверенными движениями, поднимая нас обоих все выше и выше, пока она не захныкала, отрываясь от моего рта.

Ее глаза крепко зажмурились, хватка на моих плечах ослабла, и ее тело изогнулось.

— Дюк, — прошептала она прямо перед тем, как взорваться, вскрикнув и задрожав в моих объятиях, когда ее внутренние стенки запульсировали и сжались вокруг меня.

Я продолжал двигаться, все быстрее и быстрее, пока удовольствие не стало слишком сильным. Давление в моем позвоночнике усилилось, и я был готов. Я кончал долго и сильно, рухнув на нее сверху, когда мой оргазм оборвался, выжимая меня досуха и оставляя без костей.

Я ожидал, что секс будет хорошим, но это? Это было за гранью понимания. Лучшее, что у меня когда-либо было.

Люси крепче прижалась ко мне и захихикала.

— Черт.

Я высвободился и перекатился в сторону, чтобы не давить на нее своим весом, но удерживал ее прижатой, наши ноги переплелись, а ее щека покоилась у меня на груди. Я смотрел в потолок, пока белые пятна не исчезли из моего поля зрения, затем поцеловал ее в макушку.

— Сколько времени тебе требуется, чтобы собраться?

— Обычно час. А что?

— Хорошо. — У нее было бы достаточно времени. Нам двоим было о чем поговорить. Нужно во многом разобраться, особенно сейчас.

Секс с ней изменил все.

Я снова поцеловал ее, затем высвободился и выбрался из постели. Я натянул свои боксеры, затем джинсы, прикрывая свой все еще твердый член.

— Э-э… куда ты? — спросила Люси, садясь, совершенно голая и не пытаясь прикрыться.

Я не ответил, натягивая футболку.

— Дюк, — сказала она.

Черт, мне понравилось, как она произнесла мое имя. Гладко и дымно, как дорогой виски.

— Ты правда уходишь? — Ее волосы выбились из пучка. Они были растрепанными и влажными, когда ниспадали ей на плечи. Ее щеки раскраснелись, а восхитительная нижняя губка припухла.

Она никогда не выглядела более сногсшибательно.

— Ага. Собирайся. — Я уперся коленом в кровать, наклонился, чтобы поцеловать ее в уголок рта, затем направился к двери. — Вернусь в семь.

— Вернешься для чего? И что значит «собирайся»?

Я продолжал идти.

— Дюк! — Зашуршали покрывала и заскрипела кровать, когда она поспешила за мной вниз.

Но я уже бежал трусцой вниз по лестнице.

— В семь часов.

Когда я завел свой грузовик, она появилась на крыльце, завернутая в белое полотенце, которое, должно быть, стащила из ванной. Махровая ткань ослепляла в лучах послеполуденного солнца. На ее лице было хмурое выражение, когда она смотрела, как я уезжаю.

Этот хмурый взгляд мне тоже нравился.

Мне все нравилось в Люси Росс.

Хорошо, что она была одержима идеей остаться в Каламити.

Потому что я не был готов отпустить ее.

— Это место…

Я усмехнулся, когда глаза Люси расширились.

— Интересное?

— Это всего лишь одно слово.

— Пойдем. — Я крепче сжал ее руку и повел через бар «Бедовая Джейн».

— Ты уверен, что это хорошая идея? — Она вздернула подбородок, когда мимо нас прошел мужчина. — Я пытаюсь держаться в тени.

— Доверься мне.

Она вздохнула.

— Хорошо.

Без колебаний.

Эта женщина. Все вот-вот должно было стать чертовски сложным.

Может быть, даже уже стало.

Я заметил пустую кабинку у стены и подошел к ней, не обращая внимания на множество лиц, смотревших в нашу сторону. Я протянул руку в сторону кабинки, ожидая, пока она сядет, затем занял свое место напротив нее, улыбаясь, когда она выправила прядь волос, чтобы скрыть свой профиль.

— Мне не нравится это, — сказала она.

— Я кое о чем подумал тут. Ты вызовешь еще больше сплетен, если спрячешься в фермерском доме. Люди в маленьком городке очень любопытны. Они захотят узнать о великолепной затворнице в доме вдовы Эшли.

— Но что, если кто-нибудь узнает меня?

— Не узнают.

— Откуда ты знаешь?

— Потому что прямо сейчас им больше интересно, почему ты здесь со мной, чем кто ты такая.

Она выгнула бровь, и я не смог удержаться от смеха.

— Привет, Дюк. — К нашему столику подошла официантка, поставив на стол две картонные подставки.

— Привет, Келли.

— Могу я предложить вам, ребята, выпить? — Ее взгляд переместился на Люси, которая пыталась взглядом проделать дыру в столе.

— Мне пива. Любое, которое есть у вас на разлив.

Келли кивнула, ожидая, пока Люси сделает заказ. Я толкнул ее ногой под столом, и она подняла взгляд.

Я ухмыльнулся.

Она нахмурилась, затем заставила себя улыбнуться Келли.

— Я буду то же самое. Спасибо.

— Меню? — спросила Келли.

— Не-а. — Я постучал себя по виску.

— Сейчас вернусь. — Она отвернулась от стола, но бросила взгляд через плечо на Люси.

— Видишь? — Люси зашипела.

— Дело не в тебе. Это я.

— Почему?

Я наклонился ближе.

— Потому что я вошел сюда, держа тебя за руку. Потому что я не сел у бара, как обычно. Потому что я уже четыре года не приводил на ужин в «Джейн» женщину, которая не была бы моей матерью или сестрой.

— Ой. — Она покраснела.

— Да. Ой. — Я откинулся назад и перекинул одну руку через стойку.

Сегодня вечером в баре было шумно. Обычно так было по пятницам. Вот почему я решил привести Люси сюда.

Она была не единственной, кто старался сохранить свою тайну.

Что мне сейчас было нужно, так это время. Время с ней. Пришло время узнать больше о ее прошлом и о том, что случилось, что привело ее в Каламити. Пришло время разобраться с этим.

И в данный момент моя интуиция подсказывала мне, что у меня не так много времени. Что прежде чем я буду готов, она вернется в Нэшвилл. Мы вели обратный отсчет, приближающийся к нулю.

Последнее, что мне было нужно, — это чтобы люди расспрашивали о женщине, скрывающейся в последнем арендованном у Керриган доме. Им было бы любопытно. Квилтеры (прим. ред.: квилтеры — организация любителей лоскутного шитья, которая организовывает проекты, общение, обучение и благотворительные акции) появились бы у ее входной двери с противнем булочек с корицей и кучей вопросов, и от этих дам было бы трудно избавиться.

Но если Люси будут видеть в городе — в частности, если ее будут видеть со мной, — вопросы приобретут другой оттенок. Сплетни будут уже не об одинокой женщине, а скорее о женщине, которая привлекла мое внимание.

— Привет, Дюк. — Джейн подошла к столу с двумя пинтовыми стаканами, пена почти переливалась через края.

— Привет, Джейн. Как ты?

— Бар переполнен. Так что не жалуюсь. — Она повернулась к Люси и протянула руку. — Джейн Фулсон.

— Джейд Морган. — Люси улыбнулась, фальшивое имя слетело с ее языка с той же легкостью, что и всегда.

— Приятно познакомиться с тобой, Джейд. Ты живешь в доме вдовы Эшли, верно?

Я подавил улыбку при виде мгновенной вспышки удивления в глазах Джейд. Может быть, она думала, что неделя — это слишком короткий срок, чтобы ее заметили. Довольно скоро она узнает, что таблоиды и папарацци ничто по сравнению со сплетнями в Каламити.

— Верно. — Люси кивнула. — Это красивый дом.

— Керриган, конечно, здорово все обставила. — Джейн посмотрела на меня. — Ты уже показал ей свой дом?

Я ухмыльнулся. Джейн не стала спрашивать, откуда приехала Люси. Она не спросила, чем Люси зарабатывает на жизнь. Нет, ей было больше любопытно, насколько серьезными были наши отношения. Именно так, как я и надеялся.

— Какой у тебя сегодня бургер дня?

Джейн одарила меня игривой усмешкой, прекрасно понимая, что я от нее ускользнул, затем ткнула большим пальцем через плечо в сторону классной доски за стойкой бара.

— Классический чеддер с картошкой фри.

— Все еще доверяешь мне? — спросил я Люси, заслужив кивок. — Мы возьмем два бургера дня.

Джейн вытащила блокнот из кармана фартука, записала наш заказ и исчезла на кухне, не сказав больше ни слова.

— Джейн владеет баром, — сказал я Люси. И она была одной из причин, по которой я выбрал сегодняшний вечер, чтобы привести Люси в чувство.

Джейн было за пятьдесят, ее светло-русые волосы всегда были собраны в беспорядочный пучок. У нее были добрые карие глаза и смуглый загар, и, хотя она была худощавой, ее фигура производила сильное впечатление. Когда Джейн Фулсон наставляла на кого-то указательный палец и говорила им убираться к черту из ее бара, только идиоты заставляли ее повторять это дважды.

— Она немного пугающая, — сказала Люси.

— Это приходит вместе с работой. Но Джейн — хорошая женщина. И она знает большинство секретов Каламити.

— Она их хранит?

— Зависит от секрета. Кое-что она выложит, когда это будет для общего блага.

Джейн слышала все, что можно было услышать в городе, — ожидаемо, учитывая ее род занятий. Весь день она работала в баре, и люди тянулись к ней, когда у них возникала проблема, которой нужно было поделиться.

— Если мне нужно узнать уличные сплетни, бар «Джейн» — моя первая остановка. За все годы моей работы здесь копом она ни разу меня не подвела. Было даже несколько раз, когда она звонила мне с советами о вещах, которые она могла бы просто оставить без внимания.

— Так вот почему ты привел меня сюда?

— Это одна из причин. Если Джейн узнает, что ты со мной, она не станет выпытывать информацию.

— А другая причина?

Я сделал глоток своего пива.

— Холодное пиво и жирные чизбургеры.

Люси хихикнула, затем отхлебнула своего пива, и мы вдвоем сидели в уютной тишине, осматривая темный бар.

Я поймал несколько взглядов и помахал рукой, но в остальном люди — благослови их Господь за попытку — делали все возможное, чтобы не пялиться в открытую.

— Это то самое место. — Взгляд Люси блуждал повсюду, отмечая высокие деревянные потолки и обилие жестяных и алюминиевых вывесок на стенах цвета лесной зелени. Освещение было тусклым. Столы занимали центр зала, а кабинки примыкали к стенам. Сам бар располагался у дальней стены, зеркальные полки были забиты бутылками с ликером.

Люси продолжала осматриваться, не обращая внимания — или просто игнорируя — на людей, смотрящих в ее сторону. Когда ее взгляд упал на бюст таксидермического бизона рядом со сценой, выражение ее лица смягчилось.

— Бизон. Отлично.

Я усмехнулся, качая головой и допивая свое пиво.

Закончив осмотр, Люси обратила на меня свое внимание, опершись предплечьями на стол между нами. Кабинка из черного винила с высокой спинкой скрывала наш разговор от посторонних ушей. Это, и то, что музыкальный автомат орал вовсю. Тем не менее, она понизила голос.

— Итак…

— Итак.

— Ты бросил меня сегодня, Шериф.

— Я сделал это нарочно.

— Почему?

— Потому что предположил, что ты захочешь поговорить.

— Ты не думаешь, что нам следует это сделать? — Она моргнула. — Случайный секс — это…

— Он не был случайным.

У нее перехватило дыхание.

— Не был?

Я наклонился, не отрывая взгляда от ее зеленых глаз.

— Я знал, что ты захочешь поговорить и, вероятно, преуменьшишь то, что произошло между нами, поэтому я ушел. Дал тебе немного времени подумать и взбеситься.

На ее лице читалось чувство вины. Она определенно взбесилась.

— Он не был случайным, Люси.

Она опустила глаза к своему бокалу.

Меня бы чертовски шокировало, если бы она сказала, что хочет чего-то случайного. Я не собирался соглашаться, так что это не имело значения, но все же мое сердце заколотилось, когда ее молчание затянулось. Люси должна была знать, что все, что здесь происходило, не было случайным.

— Хорошо, — прошептала Люси, поднимая взгляд.

Я выдохнул воздух, который до этого задерживал.

— Рад, что все улажено.

Уголки ее рта приподнялись в застенчивой, сексуальной улыбке.

— Когда ты был в отношениях в последний раз?

— Я ходил на несколько свиданий. Ничего серьезного. Последние длительные отношения, которые у меня были, были с мамой Трэвиса. А ты?

— Ничего серьезного со времен старшей школы. Если тебе хватит смелости назвать серьезным школьного парня. Год назад я встречалась с Блейком Рэйем около двух минут, но он просто инструмент.

— И его музыка — отстой.

Она расхохоталась, прикрыв улыбку рукой.

— Ты только что скрасил мне вечер. Мы оба работали на одном лейбле звукозаписи, и каждый всегда пускал дым себе в задницу. Но он постоянно срывается и не мог вспомнить строчки из своих собственных чертовых песен.

— Кто твои любимые исполнители? — спросил я, желая узнать о ней все, что только можно было знать. Я не настаивал на какой-либо информации о Нэшвилле. В конце концов, мы обсудим это, но сегодня вечером я хотел, чтобы она была расслаблена и непринужденно болтала ни о чем.

Мы разговаривали, пока не принесли наши бургеры, затем заказали еще пива и поели, наслаждаясь шумом зала и хорошей компанией.

Я доедал ее картошку фри, когда прибыла местная группа и начала устраиваться на сцене.

— Каждую пятницу и субботу вечером здесь выступает группа. Они хороши.

— Не возражаешь, если мы останемся на их первый сет? — спросила она.

— Вовсе нет. — Мы могли оставаться здесь столько, сколько она хотела, потому что, когда мы уйдем отсюда, мы направимся в одно и то же место — в ее постель.

Группа заиграла сразу после того, как Келли заскочила забрать наши пустые тарелки и принести каждому из нас по стакану воды. Сколько я знал ребят, игравших в «Джейн», они никогда не давали официального названия группе. Двое из парней были племянниками Джейн, и, если не считать случайных свадеб, они играли только в баре своей тети. Все просто называли их группой «Джейн».

Несмотря на это, они были хороши. Люди постукивали ногами под столами, и к полуночи танцпол был забит танцующими тустеп и джиттербаг.

Люси, казалось, погрузилась в музыку, на ее идеальных губах играла мягкая улыбка. Когда группа объявила, что работает над чем-то новым, она прошептала:

— «Дорогой дурак». — Еще до того, как они закончили первый такт.

Это была одна из ее песен — моя любимая. Это был не самый популярный из ее хитов, но он был динамичным, а текст забавным.

— Мне нравится эта песня, — сказал я.

Ее глаза загорелись.

— Нравится?

— Ты ее написала?

Она кивнула.

— В автобусе, ехавшем из Таллахасси в Новый Орлеан.

Комната была погружена в это и заряжена энергией. После сегодняшнего вечера ребята добавят эту песню в свой обычный сет-лист.

Люси не напевала, пока играла группа. Она не барабанила пальцами по столу и не двигала головой в такт музыке. Она просто слушала, гордо вздернув подбородок.

Она была не единственной, кто гордился нашей группой. Моя грудь вздымалась, и мои глаза были прикованы к ней, для меня было честью сидеть напротив этой талантливой женщины.

— Ну? — спросил я, когда группа закончила ее песню и сделала перерыв. — Как они тебе?

— Я одобряю.

— Ты готова убраться отсюда?

Ее глаза вспыхнули, а язык метнулся к нижней губе.

— Я вся твоя.

Музыка для моих ушей.

Я бросил на стол три двадцатки и выскользнул из кабинки, протягивая руку, чтобы помочь ей выйти. Ее изящные пальчики нежно обхватили мои мозоли.

Джейн помахала на прощание. Я кивнул в сторону столика постоянных посетителей «Джейн» в центре зала, которые наблюдали, как мы уходим. И когда мы вышли на улицу, на парковке было темно, ночь освещалась только огнями бара, неоновыми вывесками и луной.

— Как ты думаешь, кто-нибудь узнал меня? — спросила Люси, когда мы шли к моему грузовику. — Те парни пялились на нас, когда мы уходили.

— Их просто интересует самая горячая женщина в баре сегодня вечером и как я добрался до нее первым.

Она улыбнулась, прижавшись виском к моей руке.

— Спасибо. За сегодняшний вечер. Мне начинает нравиться быть Джейд Морган.

Мы добрались до моего грузовика, и я прижал ее к холодному металлу, низко наклонившись, так что мое дыхание касалось ее ушной раковины.

Ее руки скользнули по моим бокам, сжимая накрахмаленную рубашку на пуговицах, заправленную в джинсы и ремень.

— На публике ты — Джейд. Но за закрытыми дверями ты…

— Люси? — вздохнула она.

Я покачал головой.

— Моя.