Юный любовник

Глава 25

Форд

Мои легкие горели, мне было трудно дышать.

Я не сразу понял, где нахожусь. Проснулся ни свет ни заря, мучимый диким похмельем. Тайленол и две бутылки воды не смогли облегчить мои муки и приглушить отчаянный стук в голове. Я даже не мог вспомнить, как добрался домой. Я помнил, как сидел в баре аэропорта, пил водку с тоником, а потом заказал еще несколько порций в самолете. После все было как в тумане. Каким-то образом мне удалось сесть на нужный поезд и добраться сначала до дома, а потом до своей постели. В любой другой день, если бы я проснулся с такой убийственной головной болью, я бы перевернулся на другой бок и снова заснул.

Но этим утром я нуждался в этой, а может, и в еще более сильной боли. Поэтому я вышел на пробежку. И я бежал… бежал… бежал. Я продолжал бежать, пока не кончился пляж, затем перешел на шаг и долго петлял по боковым улочкам, минуя дома и кварталы так быстро, как только мог.

Наконец, сил у меня не осталось, ноги подкосились, и я упал.

И вот я сидел посреди совершенно незнакомого сквера, в каком-то квартале, где никогда не был, тяжело дыша и истекая кровью из рассеченного где-то по дороге колена. Моя голова все еще безумно болела, но жжение в легких немного ослабло.

Я сидел на скамейке, опершись локтями о колени и зажав голову руками.

Мой отец – гребаный обманщик.

Человек, чье место в компании я сейчас занимал, на чьем кресле сидел, о чьей дочери заботился последние годы… человек, чьи отношения со своей женой, как я думал, были идеальными… Человек, на которого я равнялся с тех пор, как себя помню.

Это было невыносимо больно. И я не видел в его предательстве никакого смысла. Почему?

Почему это произошло?

Мои родители казались такими влюбленными друг в друга. Они никогда не ссорились. У них не было финансовых проблем. Да, черт возьми, они даже часто мыслили одинаково – один начинал высказывать какую-нибудь мысль, а другой ее тут же подхватывал, заканчивая предложение. Я сидел там, в парке, а перед моим внутренним взором мелькали кадры из их жизни, подобно какому-нибудь слайд-шоу.

Они танцуют на веранде при лунном свете…

Мама читает папе какую-то книгу на пляже…

Он шлепает ее по заднице, когда они думают, что их никто не видит, а она хихикает как девчонка.

Все эти нежности… «Я люблю тебя». Банки с записками.

Они писали друг другу чуть не каждый день о том, что им понравилось друг в друге, а потом обменивались этими банками на Валентинов день!

Да кто, черт возьми, станет это делать, если не влюблен до смерти? И это было именно то, с чем я никак не мог смириться.

И хотя я теперь знал, что у него были длительные отношения с другой женщиной, я все еще был уверен, что он искренне любил мою мать. Но если это так, то зачем ему были нужны эти отношения на стороне?

Почему? Почему? Почему? Единственным разумным ответом был тот, который дала мне его любовница. Они поженились так рано, что ни у одного из них не было представления о том, что такое жизнь без супруга, а мой отец достиг определенного возраста, и у него начался кризис идентичности.

Кризис среднего возраста.

Это было чертовски неправильно. Но это было.

И это именно то, что произошло в браке Валентины с ее мужем.

Твою мать!

Я был, конечно, очень зол на своего отца, но не из-за этого меня сейчас переполняло чувство отчаяния.

Валентина была права с самого начала.

Я не видел этого, потому что не желал видеть.

Она начала жить со своим мужем с шестнадцати лет – в том же возрасте, когда сошлись и мои родители.

Я ждал от нее, чтобы она захотела быть со мной, но как она могла решить, чего она хочет, когда даже не знала, что это такое – отношения с мужчинами?

* * *

Вот дерьмо.

Вернувшись домой через несколько часов после того, как вышел на пробежку, я прочитал вчерашние сообщения Вэл, так что уже знал о приезде ее сына Райана. Но я понятия не имел, что она ему сказала и сказала ли вообще. У меня даже никаких предположений на эту тему не было. Но я не был ни в чем уверен, а потому решил сыграть в открытую. Они вдвоем были на задней веранде и, прислонившись к перилам, смотрели на океан, когда я вышел на пляж.

– Привет! – Я поднял голову и помахал им рукой.

– Как дела, сосед? Давно не виделись. – Райан улыбнулся и тоже махнул рукой.

– Привет, – в голосе Валентины мне послышалась неуверенность.

Я подумал, что это хороший знак, что он не бросился вниз по лестнице и не вмазал мне по морде за то, что я трахнул его мать. Но в то время как Райан казался жизнерадостным и расслабленным, Вэл выглядела совершенно иначе. Увидев, как от волнения у нее выступила жилка на шее, я впервые за два дня улыбнулся. Почему мне доставило такое удовольствие видеть, как она сходит с ума из-за того, что кто-то узнал о наших отношениях? Может быть, я и правда самый настоящий ублюдок?

Я поднялся по лестнице на их веранду и пожал Райану руку. Когда я видел его в последний раз, ему было всего четырнадцать. Теперь же он был почти с меня ростом.

– Да ты совсем взрослый. Как понимаю, ты уже не захочешь, чтобы я в этом году строил с тобой замки из песка на пляже?

Райан улыбнулся.

– Я переключил внимание на русалок. Может быть, позже мы сможем вместе кого-нибудь склеить.

Мой взгляд метнулся к Вэл, затем обратно, и я кашлянул.

– Ты учишься в Университете Северной Каролины, верно? Как тебе там, нравится?

– Да, там здорово. Первый курс был просто улетным.

Он посмотрел на мать, и его лицо вмиг стало серьезным. Вот черт! Возможно, я неправильно оценил ситуацию, и она все ему рассказала?

– Знаешь… Я просто хотел сказать, что мне действительно жаль твоих родителей.

Я кивнул.

– Спасибо.

При простом напоминании о моем отце даже мимолетное легкомыслие сразу же улетучилось и внутри все закаменело. На плечи словно навалилась тяжелая плита.

– Я пойду домой, пожалуй, приму душ. – Я бросил быстрый взгляд на Вэл, затем кивнул Райану. – Был рад снова тебя увидеть.

Когда я вышел из душа, то не слишком удивился, обнаружив сообщение от Вэл.

Валентина: У тебя все в порядке? Я заходила вчера вечером, но ты был в отключке.

Черт, я и не знал, что она была здесь. Но мой телефон был заряжен, а на тумбочке стояли вода и тайленол. Теперь этому нашлось объяснение.

Форд: Извини за это. Просто тяжелая поездка. Я ничего не ел и выпил по дороге немного.

Валентина: Без проблем. Я так и подумала, что поездка, скорее всего, оказалась трудной.

Уж что есть, то есть.

Прежде чем я успел что-то ответить, точки снова запрыгали по экрану.

Валентина: Райан решил сделать мне сюрприз. Понимаю, что это отчасти мешает нашим планам провести время вместе в эти выходные…

Еще пару дней назад я стал бы убеждать ее, что наши отношения – больше, чем летний роман, и считал бы, что приезд ее сына в последние выходные лета – это происки каких-то сил Вселенной, которые сговорились вырвать мое сердце. Но сегодня, когда мой мозг не был затуманен алкоголем, я начал думать, что, возможно, вмешалась сама судьба. История, которую я узнал в Чикаго, стала для меня уроком. Я понял, что мне нужно было отступить и позволить Валентине самой двигаться дальше по жизни. Она нуждалась в передышке. Это то, чего она хотела, а я бы только усложнил ей жизнь. Неожиданный приезд ее сына помешал нам провести все выходные в постели, и, хотя это меня страшно разочаровало, возможно, все было к лучшему.

Форд: Все в порядке. Желаю приятно провести с ним время. У меня в любом случае много работы. Белла улетает в воскресенье. Я, наверное, просто отвезу ее в аэропорт и останусь в городе.

Валентина: Райан собирается заняться серфингом. Может, тогда мы могли бы поговорить?

Форд: Конечно.

За следующие несколько часов единственное дело, которое я сделал, – отправил электронное письмо агенту по недвижимости в Чикаго, в котором поблагодарил ее за уделенное мне время, но сообщил, что решил не связываться с покупкой этой недвижимости. Любые причины вернуть это здание исчезли в тот момент, когда я вышел из офиса Мари. Агент написала в ответ, что все понимает, и, похоже, не удивилась моему решению.

Белла провела вторую половину дня, собирая вещи, а затем отправилась на работу в свою последнюю смену. Я приводил в порядок холодильник – выбрасывал все то, что мы не собирались есть в течение следующих двух дней, – когда Вэл постучала в заднюю дверь.

– Привет. – Я приоткрыл сетчатую дверь. Вэл бросила взгляд на холодильник, и ее улыбка погасла. – Не могу поверить, что лето действительно почти закончилось.

Сегодня днем я решил ничего не говорить Вэл о том, что узнал в Чикаго. Поскольку я не собирался рассказывать обо всем этом сестре – незачем портить ее память о нашем отце, да? – а значит, было бы нечестно рассказывать об этом кому-либо еще. Да и чего хорошего из этого могло бы выйти? Вэл и так потеряла веру в мужчин из-за своего собственного брака. Незачем было полностью уничтожать ту надежду, за которую она цеплялась, убеждая себя, что, возможно, не все парни на свете – настоящие ублюдки.

Однако она видела, что со мной что-то не так.

– Райан решил отказаться от серфинга, потому что ветер слабый и волн хороших нет. Он пошел на пробежку, а я решила зайти на минутку. – Она оглядела гостиную. – Белла дома? Мне показалось, я видела, как отъезжала ее машина.

– Она уехала несколько минут назад на работу.

Вэл кивнула, и мне потребовалось несколько секунд, чтобы понять, что именно, как мне показалось, заставило ее почувствовать себя неловко. Вероятно, это был первый раз, когда мы оказались наедине, а я не попытался ее хотя бы поцеловать.

Я притянул ее к себе и заключил в объятия. Сделав глубокий вдох, я почувствовал аромат, который навсегда будет напоминать мне об этом лете, – запах увядших цветов, кокосового лосьона для загара и мокрого песка. Я бы хотел разлить этот аромат по бутылкам и назвать его «Валентина».

Я почувствовал, как расслабились ее плечи, когда она прижалась ко мне.

– Что-то случилось в Чикаго?

Я сглотнул, чтобы избавиться от вновь появившегося в горле комка.

– Просто с этим зданием слишком много мороки.

Она подняла на меня взгляд.

– Мне жаль. Я знаю, что этот проект много значил для тебя.

– Все в порядке. Это просто бизнес.

– Я планировала провести эти длинные выходные с тобой, собиралась приготовить твой любимый ужин и стать твоим любимым десертом. Но поскольку Райан здесь…

– Ты не рассказала ему о нас?

Она покачала головой.

– Нет, прости. Я не смогла. И это не имеет никакого отношения к нам с тобой. Просто я вижу его впервые за несколько месяцев и… Ну он очень переживал и с трудом смирился с тем, что мы с его отцом расстались. Вчера он даже спросил меня, нет ли шансов, что я смогу простить его отца и мы снова будем вместе.

Мы и раньше говорили о ее бывшем, но после моей поездки в Чикаго я с гораздо большим интересом отнесся к ее словам. Мне на самом деле захотелось узнать, что она по отношению к нему чувствует.

Я посмотрел ей прямо в глаза.

– Ты говорила, что неверность была не единственной проблемой, что это был катализатор, который заставил тебя оглянуться и пересмотреть свой брак, и ты тогда поняла, насколько между вами уже все было разрушено. Но что, если бы ты оглянулась и увидела, что у вас, на самом деле, счастливый брак?

– Не знаю. Трудно сказать. Но думаю, что, скорее всего, я бы могла забыть о связи на одну ночь под влиянием алкоголя, о которой он и сам бы сожалел. Но только не об отношениях. Райан встречался с женщиной, с которой изменял мне в течение нескольких месяцев, и он испытывал к ней чувства. После нашего развода он остался с ней. Полагаю, я не смогла бы смириться с чем-то большим, чем секс на одну ночь, и снова вернуть себе счастливый брак, потому что, хотя ошибки и случаются, но долгие отношения с кем-то другим – это уже не просто ошибка. Это выбор.

Я кивнул. Ее позиция была мне понятна.

– Райан спрашивал, не могла бы ты вернуться к нему. Разве он не видел, что ваш брак не был счастливым?

Она грустно улыбнулась.

– Даже я сама не замечала, что мой брак не был счастливым.

Да, пожалуй, на самом деле никогда не знаешь, что происходит у кого-то за закрытыми дверями. Этот разговор принял удручающий оборот, и нужно было срочно разрядить обстановку. Я притянул ее ближе и просунул ладони за пояс ее шортов сзади.

– Итак, насколько чутко спит твой сын? Мы прокрадемся к тебе сегодня вечером или пойдем ко мне?

Она обвила руками мою шею.

– Как насчет того, чтобы улизнуть из дома и прогуляться по пляжу туда, где дюны повыше? Мы можем взять с собой одеяло.

– Заметано. Наконец-то этим летом песок на заднице окажется у меня не зря. – Я коснулся губами ее губ. – Замечательный план.