Завещание короля

ГЛАВА 16. Предательство

– Верно, я говорю о ней, – Мартин заставил себя говорить спокойно, хотя в груди всё клокотало от ярости. Он чувствовал себя преданным и в это мгновение ни капли не сомневался, что всё было подстроено. «Случайная встреча в лесу…» – от этой горькой мысли ему самому стало смешно. Конечно же, в этой встрече не было ничего случайного! Он был далёк от придворных методов и дворцовых интриг, но кое-что, всё-таки, понимал.

«Анжелике нужно было удержаться при дворе», – Мартин удивился тому, как легко сложилась в голове эта мысль. – «Она понимала, что после смерти короля станет никому не нужна. Ну, или, как минимум, сильно потеряет в статусе. Понимала, что я не оставлю рядом ту, кто занял место моей матери. И решила подстраховаться. Наверное, она понимала, что сильно рискует… Илюмин, вот почему она сразу бросилась мне в объятья! Знала, что другого шанса не будет, что нужно спешить! И ведь она даже не пыталась ничего скрывать! Давила на жалость, и, в то же время, смеялась мне в лицо, говорила, как глупы мужчины, когда видят слабость!»

Больше всего Мартину сейчас хотелось ударить себя по лбу и, желательно, побольнее. Но, первой ошибки ему хватило, чтобы понять: дворец – не место для открытого проявления чувств. Внутри всё заледенело, и уже почти что спокойно он спросил:

– Вы хорошо её знаете, Ваше Сиятельство?

– Да как вам сказать… – Дорицкий сделал вид, что задумался. – Пожалуй, виконтессу толком не знает никто. Очень хитрая, знаете ли, девушка. У неё десять масок, и что под ними… остаётся только гадать.

Мартин задумчиво смотрел на Дорицкого, пытаясь решить насколько можно ему доверять.

– Как по-вашему, чего она от меня ждёт? – спросил он наконец, решив, что не обязан будет следовать советам, которые сейчас получит.

– Вы… имеете в виду, что она предпочитает в области… ухаживаний? – глаза Дорицкого сверкнули любопытством, он, как будто бы, очень хотел дать рекомендации на эту тему, но Мартин его перебил:

– Да нет же! Что ей от меня нужно, вот я о чём?

– Так ведь… – Дорицкий развёл руками. – Всем известно, Ваше Высочество, что нужно таким людям. Становиться женой, растить детей, она не хочет, управлять поместьем… Как вам сказать, это не для неё. Вот и ищет лёгких побед. Подарков, титулов, влияния, славы… Я полагаю, любые ухаживания подобного рода придутся ей по вкусу.

Мартин скрипнул зубами, но заставил себя никак иначе не проявить вспыхнувшей ярости.

– Всё так просто?

– А как по-другому? Ваше Величество, да вы не расстраивайтесь… Виконтесса очень красива, немудрено, что вам захотелось принять её предложение разделить постель. Или она сыграла с вами в древнюю, как мир, игру? Изобразила из себя жертву и позволила себя загнать? В любом случае, не советую вам обманываться, инициатива исходила с её стороны, даже если вам показалось наоборот.

Мартину никак не показалось. Та первая ночь, которая, как он думал, их объединила, до сих пор вспоминалась как сон. Никто не был первым, и уж конечно, никто никого не загонял, все их движения сливались в единую симфонию, в которой каждый следовал партии, написанной судьбой.

«Или всего лишь девчонкой, куда более опытной, чем я».

Мартин понял, что в сердце разливается пустота. А Дорицкий, почему-то, посмотрел на часы.

– Ваше Величество, ни в коем случае не смею отягощать вас проблемами, но коли уж вы изволили пригласить меня на личную встречу, возможно, согласитесь оказать мне небольшую милость?

– О чём вы? – спросил Мартин, едва-едва разбирая его слова.

– Если позволите, в руках вашего отца находились некоторые документы, которые принадлежали моей семье и которые он собирался мне отдать.

В любой другой момент подобные слова насторожили бы Мартина, но сейчас ему было абсолютно всё равно.

– Они хранились у него в письменном столе, полагаю, вы легко их узнаете. Не могли бы вы посмотреть его бумаги и, если не найдёте эти документы ценными для себя, сделать то, что собирался Его Величество Фридрих?

– Что за документы?

– Если соблаговолите быть милосердным и пригласить меня в свой кабинет, я всё расскажу вам там.

– Конечно… Завтра…

– Прямо сейчас! – настойчиво произнёс Дорицкий.

Мартин не понимал, какая срочность может быть в подобном вопросе, но поморщился и кивнул.

– Идёмте туда.

По мере приближения к королевским покоям Дорицкий всё больше внимания обращал на посторонние звуки. Увы, кругом было абсолютно тихо – только размерено тикали подаренные Фридриху большие механические часы.

Входов в кабинет было два – из спальни, потому что Фридрих любил, закончив с делами, сразу погрузиться в нежные объятья, и из другого кабинета, где король принимал гостей. Эти два соседних с кабинетом помещения Мартин уже успел обжить, а вот в делах прежнего монарха пока разобрался не до конца. Он, имея полный доступ к королевским покоям, нашёл время осмотреть все поверхности, потайные дверцы, ящики и полки, чтобы удостовериться в том, что завещания там нет. Мартин не очень-то на это и рассчитывал, больше надеялся найти какие-нибудь намёки на то, у кого оно может быть. С тем же расчётом он расспрашивал приближённых короля, но все они, среди близких людей Его Величества, могли назвать только ту самую фаворитку, о которой Мартину сейчас так больно было думать. «Власть, влияние, подарки…» – повторял он про себя слова Дорицкого. «Все эти ухаживания она примет с радостью». Что-то здесь не сходилось. Если Анжелика знала, где находится завещание, или, если завещание находилось у неё самоё, то у неё не было нужды так заискивать перед новым королём.

Именно с этой мыслью Мартин повернул ключ в замочной скважине и, распахнув дверь кабинета, замер. На мгновение ему показалось, что он сошёл с ума и видит галлюцинацию – так нелепо смотрелась растрёпанная фигура королевской любовницы среди пыльных полок, книг и бумаг.

– Книг и бумаг… – шёпотом повторил Мартин. – Вот теперь всё сходится.

«Конечно, ей нужен не ты. Ей нужно что-то, что хранится здесь. Что-то, чем владел король». Даже в мыслях Мартин не мог заставить себя назвать его «отцом».

– Ваше Высочество… – пролепетала Анжелика и торопливо захлопнула резную шкатулку, которую держала в руках.

Мартин молчал.

– Виконтесса Кауниц-Добрянская… Что вы здесь делаете?.. – с деланным удивлением поинтересовался Дорицкий.

Анжелика медленно перевела взгляд на князя.

В первое мгновение она просто растерялась. Дорицкий обещал ей, что Мартин будет занят, иначе Анжелика не решилась бы на такую авантюру, как обыск его апартаментов.

Во второе подумала, что, в сущности, не делает ничего такого уж страшного. Она много раз бывала в этих комнатах, в том числе, в пору владения ими Мартина, и вряд ли Мартин будет так уж удивлён, застав её здесь. В голове Анжелики уже смутно складывались слова о том, как она ждала любимого, как скучала, как решила осмотреть диковинки…

А потом она услышала своё имя. Увидела Дорицкого. И поняла всё.

– Ловушка… – устало прошептала она.

Анжелика пока ещё не понимала, зачем Дорицкий решил её подставить, но причин могло быть множество, и сейчас главными были не они.

– Ваше Высочество! – взяв себя в руки, твёрдо произнесла она. – Мне нужно с вами поговорить!

Анжелика старательно строила фразу так, чтобы она не звучала слишком фамильярно и, в то же время, не оставляла возможности для отказа. И всё равно в ответ услышала:

– Нам не о чем говорить, виконт.

Анжелика стиснула зубы. Покосилась на Дорицкого.

– Можем и не говорить, – по губам её проскользнула многозначительная улыбка, призванная смутить… хоть кого-нибудь. Щёки Мартина действительно порозовели, но прибавилось и злости.

– И вы правда думаете, что в сложившихся обстоятельствах сумеете этим меня отвлечь?

– Ну, ведь разговаривать вы отказываетесь! Согласитесь, у нас с вами есть проблема, которую нам необходимо обсудить наедине!

Мартин бросил быстрый взгляд на Дорицкого… и сдался.

– Выйдите! – велел он.

– Ваше Высочество, должен ли я сообщить гвардейцам, что в ваши покои пробрался вор?

– Выйдите! – проревели Мартин и Анжелика на два голоса и, фыркнув, Иоган вынужден был подчиниться.

Удостоверившись, что его шаги стихли, Мартин шагнул к Анжелике и взял за плечи.

– Виконтесса Кауниц-Добрянская? – процедил он.

– А почему бы, собственно, и нет?

– Потому, что о таких вещах надо предупреждать!

– Как и о том, что готовишься стать королём! – глаза Анжелики сверкнули. – Сказал бы ты об этом в лесу – я бы к тебе и близко не подошла!

– Ах, да брось ты, в конце концов, врать! Ты спланировала это всё с самого начала! Зачем бы тебе спать с незнакомцем?

На глаза Анжелики навернулись слёзы. Она старательно убеждала себя, что это от того, что руки Мартина слишком сильно сжали её плечи, но на самом деле болело где-то совсем в другом месте – там, где должно было находиться сердце.

– Мартин, я ничего не знала…

– Но знала, что нужно скрывать! Ты с самого начала мне врала!

– Я никогда не врала! – обида стремительно сменялась злостью. – Я с самого начала рассказала тебе всё, как есть! Кто виноват, что ты сам придумал про меня слезливую историю? Мужчинам так нравится спасать!

После этих слов Мартин окончательно почувствовал себя дураком. Он отступил на шаг назад, руки его безвольно обвисли, и только глаза продолжали смотреть Анжелике в глаза.

– Моя мать была права насчёт тебя…

– Так вот оно что! Тут ещё и мать! Проститутка, двуличный подхалим… Кому ещё ты веришь больше, чем мне?

Звонкая пощёчина врезалась в её щёку, заставляя замолчать. Анжелика пискнула, прижала ладонь к лицу, там, где пылала боль.

– Надо было думать, прежде чем связываться с моряком, – сухо сказала она.

И, не обращая больше внимания ни на Мартина, ни на то, что он совсем скоро должен был стать королём, Анжелика обошла его и молча направилась прочь.

Что ждёт её завтра, виконтессе было уже всё равно. Она устала. И была разочарована не меньше, чем Мартин, чем человек, с которым она провела самые счастливые две недели своей жизни.

Анжелика и сама не знала, почему так долго тянула с откровением. Смутно она предчувствовала, что реакция на её имя будет именно такой. Анжелика знала, что нельзя быть любимой самым могущественным мужчиной в королевстве и, при этом, остаться чистой от грязи, которую неизменно приносят с собой завистники и льстецы.

Мартин не обернулся ей вслед. Стоял и смотрел перед собой. Он чувствовал, что его ожидания от нового титула начинают оправдываться. И хотя он знал, что не будет счастлив во дворце, это первое предательство всё равно застало его врасплох.