Зимний двор

Глава 9

Костры были зажжены, и мужчины предпочли лечь рядом с ними, не заботясь о том, что остальные оказались в ловушке, в одном из самых сильных штормов, которые Айслин видела за долгое время. В последний раз её отец поступал так с землёй, когда Алазандер изнасиловал её мать. С того дня бури приходили и уходили, но никогда не достигали такой силы.

Айслин предположила, что это из-за её пропажи или же, отец узнал об её преступлении против Орды, понимая, что ему придётся казнить её. Таков закон; никто не мог и пальцем пошевелить против Орды, даже если они забрали всё или перебили деревню. Отец принял этот закон после того, как они пришли в их двор, чтобы разобраться с теми, кто напал на одного из сыновей. Конечно, сын не пострадал, но мог быть покалечен. У них слишком долгая история с Ордой, и так много боли, которая грызла её и её народ, что глубочайшая рана всё ещё кровоточила.

Синджин прижал Айслин к себе и накрыл рот, отчего она тревожно округлила глаза. Айслин начала сопротивляться его хватке, но он усмехнулся. Она расслабилась, хотя и ненадолго, когда он ущипнул её за сосок сквозь тонкое платье.

— Я голоден, — промурлыкал он, потираясь налитым членом о её задницу. — Я бы мог обвинить тебя в том, что мы оказались в таком положении, но понимаю — изменить погоду могут только члены королевской семьи, и те, кто правит родом. Поэтому ты не под прицелом, — пробормотал он, облизнув мочку её уха, от чего по спине Айслин пробежали мурашки.

— Ты разбудишь остальных, — хрипло произнесла она сквозь руку и повернулась, чтобы посмотреть в его горящие глаза. Он ухмыльнулся, будто эта идея будоражила. — Буря не утихает, — заметила она, меняя тему и отвлекая Синджина от идей, которые отражались в его взгляде.

— Нет. Как часто король расстраивается, что мир накрывает такая буря? — спросил он, но в вопросе был двусмысленным

— Это может быть не дело рук короля, — заметила Айслин под его тяжёлым взглядом. — Всё зависит от того, что происходит во дворе.

— Почему ты выстрелила в меня, а потом затащила в пещеру, женщина? — спросил он, и она моргнула на смену темы.

— Ты из Орды, какая ещё причина может понадобиться? — возразила она, сев и глядя на него сверху вниз.

— Прошли десятилетия с момента, когда Орда просила десятину. Вы нас ненавидите, но это кажется более личным. Ты хотела причинить мне боль, помучить. Желала, чтобы я почувствовал, как стрела пронзила плоть. Поэтому использовала чистое железо вместо железа с покрытием. А ещё загадка, откуда ты узнала, что я приду, или что вошёл на земли Зимнего Двора. Лишь немногие знали о нашем приезде, и большинство из них принадлежало к королевской семье.

— То, что ты сделал, непостижимо.

— То, что сделал мой отец, — поправил он. — Он был монстром.

— А ты нет? — она усмехнулась, ложась обратно и отмахиваясь от него.

Синджин притянул её ближе, отодвинув лиф платья, чтобы провести пальцем по набухшему соску. Синджин знал, что его отец сделал с Зимним Двором; ему снились кошмары на протяжении столетий после произошедшего. Вот только ни люди, ни Орда не знали, что эти же зверства Алазандер обещал сотворить со своими детьми, если те ослушаются.

Алазандер свихнулся, и весь мир стал его охотничьим угодьем. Если кто-нибудь хотя бы посмотрел на него неправильно, целая родословная уничтожалась. Они следовали его законам, правилам и приказам, чтобы выжить. Не было варианта ослушаться, и это даже смерть не влекло. Отец преследовал бы всех, кто тебе дорог, забрал бы у тебя всё и оставил в живых, чтобы ты прочувствовал это. Он поставит тебя во главе стола и будет пытать других, пока ты умоляешь о смерти.

Райдер покончил с этим — убил ублюдка, а затем вынес то, что последовало дальше: перемещение зверя. Как наследнику Орды, это было ожидаемо, и, честно говоря, они испытали облегчение, когда его выбрали достойным владеть зверем и править Ордой. Легенды гласили, что зверь может свести владельца с ума. Никто не хотел владеть им, даже Райдер. Как старший ребёнок, он принял его, но только для того, чтобы уберечь остальных братьев. Когда всё закончились, они скрывали информацию от дворов и грубой силой удерживали крепость от Орды и других тварей, пытавшихся отобрать её, так и не выпустив монстра из клетки, где он находился.

Синджин притянул Лин ближе, воспоминания омрачили разум, но он почувствовал, что другие прислушиваются к разговору. Он чувствовал их ментальные прикосновение, разумы сливались, давая понять, что он не одинок в ужасных воспоминаниях. Он вытолкнул отца из мыслей и поцеловал Лин в плечо, прежде чем нежно прикусить.

Она удивлённо взвизгнула, отчего у него свело низ живота. Он представил её широко распахнутые глаза, потрясённые тем, что он сделал. Внутренний зверь хихикнул, понимая, что через метку выследит её в любой точке любого мира. Она открыла рот, и её чёртовы губы просто молили быть наполненными.

— Ты укусил меня? Как… как собака? Скажи, неотёсанный язычник, у меня вырастет хвост? — вспылила она, и его братья попытались задушить смех.

— Да, укусил. — Он хохотнул ей в шею. — Если ты не заснёшь, я ещё много чего тебе сделаю.

— Трудно даже пытаться спать, когда в тебя тычут палкой. Можно его отрезать и выкинуть из пещеры? Тогда намного легче будет спать.

— Знаешь, как это исправить? Можешь, как прошлой ночью, засунуть эту палку себе в рот, и она упадёт.

— Ненавижу тебя, — прошипела она.

— Я тоже тебя ненавижу, Снежка.

Меня не так зовут.

— И не Лин, — отрезал он. — О, может тебя зовут Хранительница многих секретов?

Она улыбнулась темноте, а затем повернулась, глядя на бесконечный шторм, который, казалось, становился сильнее с каждым мгновением. Может, если повезёт, буря поглотит их всех и ничего не оставит. Это защитит её двор от Орды, и сестра с братом не будут запятнаны тем, что она сделала, и их не убьют. В конце концов, только это и важно.