Зимний двор

Глава 20

Она развернулась к Лилит, королеве Ночного Двора и наследницу Двора Теней, с застывшей в венах кровью. Айслин покачала головой, не зная, как поступить. Она не могла бежать; могла, конечно, попытаться, но это было бы расценено как отступление. Она наследница и принцесса Зимнего Двора, а значит не трусиха.

— Ты ошиблась, — решительно заявила она, вздёрнув подбородок от холода, наполнившего комнату.

Лилит с прищуром наблюдала за ней. Айслин покачала головой и открыла рот, чтобы заговорить, но затем заметила, что что-то не так. Айслин стояла рядом с двумя огромными Фейри, оба смотрели то на неё, то на Лилит. Её сердце сильно стучало, а плечо горело, но она отказывалась признавать и то, и другое.

— Да, ошиблась, — сказала она, но каким-то образом Айслин знала, что это не конец.

— Скажи, кто она, или с кем ты её перепутала, — прогремел низкий голос Синджина.

— Я ошиблась, — ответила она и опустила взгляд в пол ото лжи. Рыжеволосая, стоявшая рядом, что-то прошептала Лилит, а затем между ними появился златоглазый парень.

— Кто она, и не ври.

— Айслин, принцесса Зимнего двора и наследница престола.

Сердце Айслин убежало в пятки. Она ахнула, когда отметина на плече загорелась, словно к ней прижали раскалённую кочергу.

— Ты трахнул мою невесту? — рявкнул Кейлин, и все обернулись на него. — Хуже того, Синджин, ты поставил ей метку. Какого хрена?

Синджин повернулся к Айслин с шоком в глазах. Затем перевёл взгляд на Кейлина, и после на Райдера.

— Я не знал, — объяснил он всем, кто ждал объяснений, что, чёрт возьми, произошло. — Райдер, мы не знали.

— Ты? — выплюнула Айслин. — Я выстрелила не в того?

— Подожди, ты выстрелила в Синджина? — спросила красивая блондинка.

— Я его пленница, — пробормотала Айслин, смотря на него.

— Это низко. Даже для тебя, Синджин, — мужчина с тёмно-русыми волосами скрыл смех рукой. — Эта чёртова метка просто так не исчезнет.

— Я не знал, что она наследница, — она скрывала от нас всё. Я думал, она знатная дама, а не принцесса, — обвиняюще рявкнул он, уставившись на Айслин, будто она должна объяснить ему что-то.

— Но это так, и теперь мы воюем с Зимним двором за то, что они сделали с парнями. Они напали, и с этим быстро разберутся, — заявил Райдер.

— Нет, нет, ты не можешь, — умоляла Айслин. — Люди Зимнего двора не имеют к этому никакого отношения! Мой брат и сестра не сделали ничего плохого.

— Ты солгала моим людям; выстрелила в Принца Орды и похитила его. Скажи, ты собиралась убить его, как других уничтожил твой бесхребетный отец? — спросил Райдер, и его глаза вспыхнули золотым светом, а сила заструилась по комнате.

В его глазах не было больше ни раскаяния за то, что произошло в пещере, ни понимания, — лишь убийственная ярость, спирающая воздух в комнате. Он был настолько плотным, что Айслин едва не упала на колени от слабости. Она покрылась потом, а комната закружилась перед глазами.

Айслин изо всех сил старалась не упасть в обморок. Она уже чувствовала эту удушающую силу. В тот день, когда Орда проникла в её королевство и разрушила всё.

— Я не собиралась его убивать, — воскликнула она. — Просто хотела, чтобы он ушёл! Я не хотела застрять с кем-то из Орды.

— И мы должны простить тебя за всё? Я помню, как Зимний Двор однажды поднял восстание, что тогда сделал с ними отец? — спросил он, и Айслин замерла.

Её разум переполняли воспоминания о зверствах, выпавших на долю двора. У Айслин вспотели ладони, спина напряглась, тошнота подступила к горлу, а слёзы обожгли глаза, но ответила Лилит:

— Он убил наследника, а затем следующего, к кому перешла сила. Как только закончил с ним, изнасиловал третью, погрузив глубоко в её разум, убив. Закончив, он заставил родителей съесть детей, которых приготовил на костре на глазах у всего двора. Братья и сёстры были вынуждены стать свидетелями, а затем терпеть пир, приготовленный для них Алазандером. Когда ему надоело смотреть, как они поедают своих наследников, он изнасиловал королеву. Лилит смотрела, как Айслин вздрогнула от того, что будет сказано дальше.

— Когда он закончил, королева умоляла его взять её, и дать кончить. Она желала смерти, и по сей день король не прикасался к ней. Вот почему у Зимнего Двора только трое наследников, тогда как у других пятьдесят или больше.

— Господи Боже, ты, чёрт возьми, серьёзно? — спросил рыжеволосый, переведя испуганный взгляд на Айслин, которая дрожала так сильно, что стучали зубы.

— И ты снова хочешь гнева Орды? — потребовал Райдер.

— Убей меня

— Что, подожди, что? — спросил Синджин, пытаясь развернуть её.

— Я наследница, и знала, что будет, если меня поймают. Убей меня, а не мой народ. Мой брат и сестра хорошие. Они будут следовать вашим правилам. Как только я умру, права наследницы перейдут другому, и Кейлин может взять её. Фростина нежная, скромная и красивая. Поэтому умоляю убить меня, а не их, — закричала она, падая на колени. — Пожалуйста, только не их.

В комнате разлилась тишина, и можно было услышать, как падает булавка. Айслин так и сидела, склонившись перед королём, зная, что её смерть будет быстрой, но так защитит сестру, нежную Фростину, которая боялась собственной тени. Лейн, её брат, который изо всех сил исправлял всё, что сделал отец, помогая людям и кормя голодающие массы.

— Хрена с два это произойдёт, — прорычал Синджин, и Айслин резко подняла голову.

— Закрой рот, идиот. Он король! И убьёт тебя, — прошипела она.

— Он мой брат, а тебя, Айслин, только я могу наказать, — рявкнул он. — На тебе моя метка.

— Она будет моей женой, — произнёс Кейлин, и все повернулись к нему.

— Я спал с ней и укусил, так что она — моя!

— Ты уже несколько раз об этом сегодня сказал. — Он вздрогнул, почесав шею. — Мы под грёбаной клятвой крови, чувак, а оно — извращённое грёбаное дерьмо.

— Ты должен взять наследницу Двора Кошмаров, если они когда-нибудь ответят. — Райдер говорил гневно, и Айслин не винила его.

— Зимний Двор заплатит за наших погибших людей, и за то, как это произошло. Двор Кошмаров ещё не ответил, но бумаги, где Айслин обещана Кейлину, подписаны моей кровью.

— Так отмени! — потребовал Синджин.

— Это не так просто! Это клятва на крови. А значит, король, или тот, кто правит, должен согласиться. Я дал слово. Моё слово — закон. Я не могу что-то изменить.

— Значит, я всё равно женюсь на Айслин, — простонал Кейлин, глядя на неё, дрожащую на полу. — Полный кабздец.

— А я? Она моя пленница. И я, чёрт возьми, забрал её; я не могу это исправить, даже если бы захотел.

— Она больше не твоя пленница, Синджин. Она моя, и поэтому с ней будут обращаться так же. Стража, выведите её из зала. Найдите клетку в подземелье, убедитесь, что ей удобно и что потребности удовлетворены. Найди ей одежду, соответствующую положению, и прикажи отнести ванну. Синджин, Кейлин, успокойтесь. Мы найдём решение этой грёбаной проблемы.

— И всё? — спросила блондинка, прищурившись.

— Не спрашивай меня, женщина. Ты с самого начала должна была сказать, что это плохая идея.

— О, я говорила. Я предупреждала, что посылать их в места, где твой отец насиловал и разрушал — хреновая идея, а ты возразил. Я говорила, что, хотя люди сплотились с нами, не стоит поворачиваться к ним спиной. Доверие всегда нужно заслужить, и оно никогда не даётся просто. Невозможно доверять кому-то, кто продемонстрировал свою ненависть, и ждать, что он не воткнёт тебе нож в спину. Учитывая, что она видела, как твой отец скармливал её братьев и сестёр родителям, я удивлена, что она не собиралась его убить, и если она действительно была в его власти, но не сделала этого, значит, не планировала убийство.

— Синтия, не время и не место. Я король, и если хотим исправить то, что натворил отец, мы должны принести жертвы, все мы. Я предложил принять десятую часть того, что мне причиталось, и они отдали мне своих дочерей для гарема. Для моего гарема! Будто я ублюдок, которым был мой отец. А я, в свою очередь, предложил им принца Орды. Если бы отказался, Орда объединилась бы против нас, когда мы в них нуждались. Мы выглядели бы слабыми в глазах врагов, а мы не можем позволить себе этого. Если бы десятина не выплачивалась, Орда снова начала бы опустошать и разрушать малые дворы. Что ты хочешь, чтобы я сделал?

— Я понимаю, — сказала она, поглаживая его щеку. — Но она в ужасе, так что скажи, что ты не собираешься скармливать её брата и сестру родителям, и что они не заплатят за её преступления. А потом брось эту задницу в подземелье за то, что она подстрелила Синджина, и покончим с этим. Мы что-нибудь придумаем, мы всегда так делаем.

Сердце Айслин бешено колотилось, когда она смотрела на ауру, окружавшую женщину. Нет, не женщина. Богиня. Она Богиня Фейри, та самая, которая вдохновила собственную мать присоединиться к призыву к оружию ради Фейри. Айслин всё испортила, предположив, что её суженый будет таким же жестоким и ужасным, как их отец, и запаниковала. И теперь она умрёт за это.