Зимняя роща

История Залесья [2]

Стали люди стариться, болеть и умирать. Стоило одному человеку испустить дух, как Мара взрослела. Поняла тогда Белбог, что закончилось их с Чернобогом счастье.

Испугалась она, что все люди погибнут, и снова станет она блуждающим духом. Сбежала она в первый раз, бросив дочерей и супруга. Но недолго ей суждено было по Залесью скитаться.

Явилось к ней Лихо, оберегало ее и ухаживало. Не подозревала Белбог, что Лихо – посланник ее дочерей. Так они знали, что происходит с матерью, и не волновались за нее. Вернулась Белбог через несколько десятилетий. Зацвели поля, заколосилась пшеница, воцарился у людей мир.

Прожили они с Чернобогом вместе еще немного. Выросли дочери: Макош вышла замуж за Велеса, родила от него двух дочерей: Долю и Недолю. Мара же стала седовласой старухой, но вопреки опасениям Белбога, почитали люди ее дочь как никого другого из богов.

Заскучала Белбог. Ушла однажды в лес и пропала. Долго бродила она, пока не нашла в озере маленькую русалку. Приходил к ней Белбог, научила девочку говорить и петь. Души в ней не чаяла Белбог, пока не русалка выросла. Пропала она из Тихого омута, а Белбог вернулась к семье.

Видел Чернобог, как увядает его жена прекрасная, и ничего не мог с этим поделать. Сказал он ей, что коли хочет Белбог уйти, он с нее воли не снимает. Горевала Белбог три дня и три ночи, а на четвертый день исчезла.

Искал ее Чернобог, шел Чернобог по следу, не смыкая глаз, дошел до границы, где Залесье заканчивалось. Увидел он, как держится Белбог за руку со смертным охотником. Разозлился Чернобог, свистом призвал друга верного. Прилетел с неба Семаргл, большой волк с соколиными крыльями, да глазами горящими. Натравил Чернобог Семаргла на охотника.

Кричала Белбог, просила, чтобы остановился супруг, но непреклонен был Чернобог. Сражались охотник с Семарглом не на жизнь, а на смерть. Одного не учел Чернобог: оказался смертный хитер и изворотлив. Нанес он Семарглу смертельную рану. В ярости ухватился Чернобог за топор, швырнул его в охотника. Остановила его Белбог своей магией, вернула топор Чернобогу, да вонзился он острым лезвием тому в череп.

Умирая, проклинал Чернобог Белбога и Залесье. Говорил, что вернется и отомстит неверной жене. Белбог сохранила душу супруга, и поместила ее в новорожденного волчонка, в котором переродилась душа Семаргла. 12

1

Водяной покинул замок, не попрощавшись с Наташей. Да и не думал он о ней, когда впереди его ждала встреча с матерью. Он бы побежал, если бы видел дорогу в темноте, но разум подсказал ему этого не делать. Плечо еще не зажило, разум терзали невеселые мысли.

«Не бойся, мальчонка, эта встреча станет судьбоносной, – шипел медальон, – тебе давно пора встретиться со своей матерью, высказать ей все, что ты о ней думаешь».

«Ты слишком много болтаешь!» – одернул его Водяной, прикладывая руку к животу. Из-за серебра у него началось несварение.

«О, мне придется болтать с тобой, мой милый друг».

«Заткнись и отведи меня к матери».

Водяной почувствовал, как что-то ткнуло его в спину, подобно сильному порыву ветра. Он шел, спотыкаясь о собственные ноги, пытался рассмотреть дорогу под слепящим дождем, но его ночное зрение не действовало – не хватало сил. Он шел сквозь бушующую стихию, и чем ближе подбирался к замку, тем сильнее чувствовал усталость.

«Вспоминают ли обо мне Домовой и Майя? – думал Водяной, едва разлепляя слипающиеся веки. – Хотя зачем я им? Вдвоем они выглядели счастливее, чем кто-либо, кого я видел…»

«Что, с девчонкой не заладилось? – рассмеялся амулет. – Еще не пытался, но уже хочешь отдать ее другому? Разве так поступают влюбленные?»

«Я ничего не знаю о любви. Не знаю, как с ней обращаться. Не знаю, как ее делить с кем-либо. В чем смысл любви?»

Молчание медальона стало ему хорошим ответом.

– Если даже ты не можешь ответить, я тем более, – пробормотал Водяной.

Он перебрался через поваленные деревья, вышел на холм. Одинокий полуразрушенный замок стоял внизу. Из-за его стен медленно выходили невесты. Отсюда они были похожи на муравьев, казались ненастоящими. Водяной раскрыл ладонь и накрыл ею тварей внизу.

«Если бы в жизни все было так же просто: стереть их с лица земли взмахом руки», – подумал он.

2

Переждав, пока невесты скроются в ночной темноте, Водяной осторожно спустился с холма к замку. Чутье, дарованное амулетом, манило его внутрь. Чем ближе он был к заветной цели, тем сильнее колотилось сердце. Водяной не привык испытывать какие-либо чувства, реагировать на все подобно людям, но сейчас от страха у него скрутило живот. Он думал, что, должно быть, ничем не отличается от Домового или Майи.

«Вот мы и пришли. Поздоровайся с мамочкой», – сказал медальон.

Ноги Водяного подкосились. Он упал на колени и приложился руками к краю колодца. Вместо объятий его встретил холодный влажный камень.

– Это шутка? – спросил Водяной.

«Это – то, что осталось от твоей матери. Смотри, что с ней сделали люди! Они прокляли ее и убили. Но она смогла обратиться в камень, чтобы сохранить свою душу и когда-нибудь увидеть тебя», – сказал медальон.

Водяной с трудом поднялся, сел на край колодца и заглянул внутрь. Он знал, что в воде его отражение, но надеялся, что там будет лицо его матери. Он так долго ждал встречи с ней, а теперь перед ним был…колодец.

– Это несправедливо, – устало выпалил он, – я проплывал здесь. С той странной девчонкой Таей! Почему я ничего не почувствовал? Почему она не позвала меня? Почему? – Водяной лег на живот на край и крикнул из последних сил: – Почему?!

Когда слезинка из его глаза скатилась по щеке и упала в воды колодца, он услышал звон. От него закладывало уши, трудно было понять, что происходит. Внезапно все стихло. Водяной зажмурился, чтобы избавиться от наваждения.

«Збышек, ты пришел ко мне, – услышал он нежный голос, – я так долго ждала тебя, мой мальчик».

Водяной не привык, чтобы с ним кто-то так ласково разговаривал. Да и звуки, что издавала эта женщина, показались ему странными.

«Збышек, не бойся. Я с тобой. Я могу слышать твои мысли, или твою речь. Скажи мне что-нибудь. Невыносимо чувствовать твою боль и быть не в силах помочь тебе».

–Что за смешные звуки ты издаешь? – Водяной попытался повторить, но у него не вышло. – Я Водяной, вообще-то.

«При рождении я нарекла тебя Збышком. Меня зовут Марыська, я родом из далекого Заморья. К моему сожалению, ты там никогда не бывал, но я бы хотела показать тебе родные просторы».

Водяной почесал нос, скрывая неловкость.

– Если ты так этого хотела, если ты дала мне имя, то почему бросила меня? Разве я тебе был не нужен? Разве настоящие матери так поступают? – он скрестил руки на груди, вспомнив, как это делал Домовой, и с вызовом посмотрел в воды колодца. – Я ненавидел тебя. Я думал, что ты хотела меня утопить. Знаешь, как с Русалкой поступила ее мать. Спустя столько лет я нахожу…колодец?! И ты делаешь вид, будто ничего не произошло. Скажи, как так вышло. Расскажи сейчас же!

«После твоего рождения к нашему дому пришли плохие люди. Они желали нам смерти. Тогда я взяла тебя и спрятала в камышах, чтобы позже вернуться, и побежала, отвлекая людей. Но они ранили меня, и мне пришлось обратиться в камень, чтобы не умереть. Вот только я не думала, что проклятье настигнет меня и не даст превратиться в человека. Так я и стала узницей здесь, в Тихой роще. Все эти годы я так же, как и ты, ждала этой встречи. Я никогда не отказывалась от тебя, Збышек. Мне жаль, что я не смогла защитить тебя от той участи, что с тобой приключилась».

3

Мара почувствовала покалывание. Ее так давно не призывали, что это ощущение почти удивило ее. Она подняла руки и пошевелила пальцами.

– Что такое? – спросил Домовой.

– Сейчас узнаешь, – Мара взяла его за руку, моргнула, и перенесла их обоих в замок Берендея.

Они стояли напротив Кощея. От ног Мары расходился туман.

– Зачем ты звал меня? – спросила она. – Призывать богов нужно только тогда, когда ты уверен, что они тебя не уничтожат.

– Это же мои дяди! – вступился Домовой.

– Не мешай, – Мара отпустила его руку, окинула взглядом Берендея, тело Таи, и посмотрела Кощею в глаза. – Я знаю, чего ты хочешь. Но за любую услугу тебе придется заплатить непомерную цену. Ты готов к этому?

Кощей встал перед ней на колено, склонил голову.

– Я отдам тебе все, что ты попросишь, только верни душу Таи из Затуманья. Она должна жить.

– Нельзя вернуть душу в мертвое тело, – сказала Мара, – она слишком долго пролежала без движения.

– Я отдам ей свое бессмертие, нам нужно лишь достать душу, – Кощей посмотрел на нее. Мара увидела в его глазах ту же печаль, что много лет назад, когда он потерял маму. Кощей думал, что она не приходила, но она всегда была рядом. Седовласая старуха, с трудом переступающая с ноги на ногу, наблюдающая за похоронами царицы. – Прошу тебя, Мара. Скажи, что ты хочешь взамен?

– Ты так долго винил меня в своих деяниях. Ты сваливал на меня убийство молодых девушек, чтобы не засорять сознание дурными поступками. Ты ждешь от меня особого отношения теперь, когда тебе что-то от меня нужно. Я не хочу больше связываться со смертными.

– Прошу. Нет. Умоляю! – Кощей взял Мару за руку. – Без Таи Залесье погибнет. Мы все умрем. Не останется никого живого.

Мара улыбнулась. Ее глаза блеснули холодным огнем.

– Мне и нужно, чтобы вы все умерли. Зачем мне усложнять себе жизнь, когда вы сами все прекрасно устроили? Грядет конец всему живому в Залесье, и этот день будет для меня великим празднеством.

– Пожалуйста, Майя, – Домовой взял ее за руку. Она повернулась к нему. – Помоги нам! Если не хочешь помогать ему, помоги мне. Помоги Водяному!

– Ты ведь богиня. Что тебе стоит вернуть одну жизнь? – добавил Берендей.

– Всего, – ответила Мара. – Смерть не может раскидываться полученными жизнями, иначе отдаст свою.

Она тряхнула рукой, освобождаясь от хватки Кощея, посмотрела в глаза Домовому.

– Мне нужно поговорить с Кощеем. Наедине.

4

Когда Берендей и Домовой вышли, Мара заперла двери. Кощей все так же стоял на коленях неподвижной статуей.

– Расскажи, как ты видишь это спасение души человеческой девчонки, – сказала Мара, расхаживая вокруг стола. – Ты думаешь, что сможешь остановить проклятье, передав ей бессмертие?

– Да.

– Разве ты не помнишь, что было с тобой после того, как Яга воскресила тебя?

Кощей удивленно взглянул на нее.

– Да. Я знаю об этом. Ей удалось обмануть меня, и она не исполнила мою волю. За годы, проведенные в Залесье, я лишь убедилась, что смертным доверять нельзя.

– Когда проклятье исчезнет, можешь забрать меня с собой. Моя жизнь давно исчерпала себя, и я бы хотел извиниться перед тобой за те слова про убийство девиц. Я не понимал, что сердцем зла являюсь я сам, – сказал Кощей. – Я лишь хочу, чтобы ты помогла той, кто не виновен в моих грехах. Таи не должно было быть здесь. Прошу тебя, помоги.

Мара остановилась возле головы Таи. Осторожно перебрала пальцами ее короткие светлые волосы, открыла лоб.

– Ты готов встретиться с тем, кем она станет после перерождения? – спросила Мара. – Я заберу у тебя бессмертие и соединю с ее душой. Все, что тебе будет нужно сделать, – поцеловать ее. От всего сердца.

– Я готов.

–Перерождение – вещь опасная и необузданная. Кто знает, какой монстр может появиться на ее месте, когда она придет в себя.

Кощей подошел к столу и сжал руку Таи. Она даже ему показалась слишком холодной.

– Я умру, да? После того, как ты заберешь бессмертие.

– Если хочешь дожить до ритуала, тебе нужно будет выпить живую воду из колодца.

– Это поможет! – обрадовался Кощей.

Мара раскрыла ладонь: по ней, как наливное яблочко на блюдце, катался белый шарик души.

– Знай, что переступив эту черту однажды, ты никогда не сможешь вернуть того, что было раньше, – предупредила Мара, протягивая царевичу руку.

Он пылко сжал ее ладонь, взглянул ей в глаза и сказал:

– Я справлюсь.

– Тогда терпи.

Стоило ему послушаться ее, как через все тело побежали разряды тока. Он сжимал руку Мары, стискивал зубы, опирался на стол, чтобы не упасть. Когда Кощей замер, из его рта вылетело красное облако. Мара подозвала его, оно окутало шарик.

– Настало время проснуться, – сказала она, опуская душу в грудь Таи. – Целуй ее. Пора.

Кощей, превозмогая боль и скованность тела, склонился к ней, закрыл глаза и поцеловал Таю.