Зимняя роща

20

1

Мороз шел к кухне, когда заметил гостью. Она приложила ухо к двери и вслушивалась в приглушенные разговоры. Мороз недолго смотрел на нее, склонив голову, и наконец спросил:

– Что ты делаешь?

Юда вздрогнула, посмотрела на него, но подслушивать не перестала.

– Скройся, малец, – потребовала она.

– Я здесь живу, и могу делать, что хочу, – отказался он.

– У меня нет времени играть в няньку. Я вообще детей не перевариваю. Одного даже утопила. Свали отсюда, пока я тебя не побила!

– Попробуй, но предупреждаю сразу: тебе не понравится.

Юда заметила на его лице недобрую ухмылку. Она замахнулась и ударила кулаком ледяное пространство, коконом окутывающее Мороза.

Ее кулак застрял, она не могла выхватить его из воздуха, и смотрела на все это широко раскрытыми глазами.

– Твоих рук дело? – спросила наконец Юда.

– Тебе нужно найти кого-нибудь, кто слаб настолько же, насколько слаба ты сама, – ответил Мороз. – Со мной, ведьма, тягаться не стоит.

– Да кто ты такой?! – она перешла на крик не от ярости, но от страха.

– Меня зовут Мороз, – его глаза блеснули. – Если хочешь, чтобы я относился к тебе, как к дорогой гостье, то и веди себя соответственно. В замке моего друга я хамства не потерплю.

Рука ведьмы освободилась и резко упала вниз. Юда кинула на Мороза настороженный взгляд. Он видел круги под ее глазами, дикость в движениях, знал, что в ее маленькой голове копошатся злорадные мысли.

Она открыла рот, чтобы представиться, но из-за двери выглянула Василиса.

– Мороз, кто это? Почему вы кричите? Хотите есть – заходите, – она широко раскрыла дверь и исчезла в кухне.

– Мы просто разговаривали, – тон Мороза сменился на веселый мальчишеский. Он кивнул на дверь. – После тебя, Юда.

Ее передернуло, но она, сдержавшись, прошмыгнула в кухню.

2

Мухи. Не благородные животные, не хищники, не рептилии, даже не лягушки! Они стали мухами.

– Ох, Тая бы порадовалась. Она в восторге от любых насекомых, – сказала она. – Вот бы сейчас найти ее! Если бы не она, мы бы не попали в эту тупую ситуацию!

Дима вздохнул, но со стороны это звучало как хаотичное жужжание.

– Давай хотя бы переждем дождь. Если намочим крылья, не сможем никуда улететь.

Ира нервно расхохоталась.

– Почему ты так спокоен, Дима? Это же полный капец!

– Не знаю. Раз уж с нами приключилась такая хрень, то причитания не помогут. Единственное, что мы можем сделать, это привыкнуть к новому образу жизни. Адаптация, знаешь такое слово?

– Конечно, знаю, придурок! – Ира ударила его лапой в бок, и он чуть не свалился с ветки, но замахал крыльями и удержал равновесие. – Черт возьми, этот лес просто огромен. У нас даже нет компаса!

– Значит, полетим интуитивно. Чего ты шумишь? – Дима подобрался к ней поближе и попытался приобнять, но лишь получил крылом по морде.

Ира повернулась к нему боком.

– Ты обиделась?

– Тс-с! Слышишь?

Трепет крыльев становился все громче и громче, пока под вспышкой молнии они не увидели сороку с яркими глазами, летящую к ним.

3

Истошно вопя, Ира летела, куда глаза глядят, ударялась о листья, снижалась и летела дальше.

– Стой, Ира! Ты же потеряешься! – кричал ей Дима, едва поспевающий за ней.

До этого момента она никогда не показывала ему, что она та еще трусиха, но сейчас у ее страха глаза были просто огромными.

Сорока гналась за ними, что-то каркала, но ее языка они не разбирали. Наконец Ира попала туда, откуда насекомые обычно не выбираются. Паутина приняла ее в крепкие объятия. Она висела внутри поваленного деревянного ствола и не сильно пострадала от ветра.

– Дима, помоги мне! Я застряла! – завопила Ира, изо всех сил дергаясь, но с каждым движением путаясь в липкой массе.

Из глубин логова по паутине побежал паук. Он уже приготовил жало и жвала – давненько у него не было жирной мухи!

Дима летел на голос подруги, с трудом разбирая дорогу, и в конце концов тоже вмазался в паутину. Теперь они оба безостановочно жужжали, наматывали на себя лишние липкие слои, и тщетно пытались выбраться.

– Ого-го! Две жирные сочные мухи! – раздался из темноты голос.

Первой паука увидела Ира. Он был недалеко от нее, но приближаться не спешил.

– Давно меня лес так не радовал, мхе-хе-хе, – паук потер лапки друг о друга, в один прыжок оказался рядом с Ирой, подхватил ее, собираясь укусить. – Не беспокойся, моя дорогая, смерть наступит быс-стро.

– Эй, отцепись от нее! Если хочешь сожрать кого-то, выбери меня! Я больше и вкуснее! – Дима задергался.

– Она больше тебя, – возразил паук. – Самки всегда крупнее.

Он занес жало. Ира закричала, как кричат красавицы в кино, попавшие в лапы неукротимого маньяка.

Подлетевшая к ним сорока подхватила паука клювом и выкинула в траву. Пока он бежал по дереву к паутине, она забрала мух в клюв и была такова.

4

Я открываю глаза и оказываюсь в собственном теле. Меня наполняет радость – кошмар закончился! Я пытаюсь пошевелить головой или телом, но ничего не выходит. Оно меня не слушается.

Я осознаю, что ноги меня куда-то идут. Я смотрю на мир через свои глаза, но моргают они реже, чем я привыкла. Вокруг бесконечные снежные холмы, изредка прерываемые мертвыми деревьями. Мне совсем не холодно.

– Ты очнулась, – говорит мне мой голос. – Что ж, добро пожаловать в мир живых. Пока твое тело будет моим.

«Кто ты и что делаешь со мной?» – пытаюсь сказать я, но получается только думать.

– Меня зовут Белбог. Я мать Залесья. И у меня есть важные дела, не терпящие отлагательств. Если сейчас я не помогу моим потомкам, вы все сравняетесь с землей.

«Но вы же бросили Залесье?»

– Да, я бросила его. Но моя магия осталась с потомками. И теперь я им нужна. А когда божество нужно людям, оно их не подводит.

«Я думала, что вы будете добрее».

– Что это значит, Тая?

«Люди говорили и писали о вас, как о добрейшем божестве».

Я слышу смех и впервые мне становится страшно от собственного голоса.

– Мифы и реальность сильно расходятся, да, Тая? Не отвечай. Я знаю, что ты никогда раньше не сталкивалась с богами Залесья. Разве что с моей дочерью. Но она не достойна зваться богиней.

«Почему?»

– Потому что она уничтожила свою сестру.