Бестселлер на троих

Глава 21

Марат

Просто какой-то бред. Ощущение, что Маратик младший окунулся в пещеру с приворотным зельем, трахая королеву эротики — Аниту Туманову. То, что ей можно заслуженно дать статус примы порнушного жанра, решил после прочтения книги, полученной на конференции. Проглотил её за ночь, неожиданно возбудившись на некоторых местах.

Что же до приворотной пещеры, выводы сами собой материализовались. Мало того, что на Янку не шевельнулось, то ещё снятые в клубе прелестницы разной масти не смогли его даже слегка приподнять. Предатель немного заинтересовался, заметив в толпе танцующих похожий на карамельку типаж, но стоило той развернуться и послать мне обворожительную улыбку, Маратик засомневался. А когда девица открыла рот, он сразу поник, обидевшись на попытку подлога.

Скорее всего, где-то на подсознательном уровне, во мне зреет самцовое разочарование. Я хотел трахать Аниту один, а вместо этого разделил с увальнем Тёмой. Да, ошибся, недооценил дружбана, памятуя его природную робость. Теперь страдаю от неудовлетворённости и от позорной импотенции.

«Может таблеточку? У меня есть. Несколько часов будешь на подъёме».

Так моё эго ещё не унижали. А с каким сочувствием эта стерва окинула меня, покидая комнату. Вот тварь! И это я не о Янке, а о вялом Маратике, устроившем мне квест под названием «Подними лучшего друга».

В общем, решаю заняться поиском карамельки и терапией, закрыв гештальт. Оттрахаю Анитку от души, и непослушный отросток успокоится, начнёт ответственно функционировать. Без осечек и простоя. Звоню Гречанину, а этот упырь ржёт, хрюкая в трубку.

— Прижало? — стебётся, неимоверно беся, но я держусь, стараясь не грубить и не огрызаться. — Артём тоже интересовался. Поспорили на девчонку?

— Не поспорили, а встали на дорожку соперничества, — почти подтверждаю его выводы. — Туманова очень интересная девушка. Вполне нормально, что ей заинтересовалось несколько претендентов.

— Какими умными фразами раскидываешься, — усмехается, шелестя на заднем фоне бумагами. — Тёмыч попроще был.

Знаю я его попроще. Видел, как Верховин складывал ладошки у груди в умоляющем жесте. Наверное, мямлил о чувствах и потерянном номере телефона.

— Так он поэт, а я фантаст. У меня внутренний мир глубже и язык без костей, — отвечаю ему, раздражённо закатывая глаза. — Поможешь, Егор?

— Да нечем особо, — шумно выдыхает, скрепя чем-то по чему-то. — Есть только паспортные данные Надежды, её подруги. Сама Анита не регистрировалась.

— Давай хоть их. Надо ж с чего-то начинать, — сникаю, грустно посматривая на пах. Сколько Маратик будет ещё депрессовать, скучая по пещерке? Собака сутулая!

Получив копию паспорта, сразу вывожу на экран место прописки. Самый верный способ заявиться по адресу и получить следующую подсказку направления. Если повезёт, застану пампушку там, а нет, узнаю номер блондинки.

Прибыв по месту назначения, понимаю смысл выражения — обидно до слёз. Стою напротив подпалённой, фанерной двери со сломанным замком, смотрю на блевотину, засохшую тут же на стене, и понимаю, что Надежда вряд ли здесь живёт.

Всё же толкаю хлипкое полотно, морщась от кислого запаха, вырывающегося из нутра квартиры, щёлкаю выключателем, дёргаюсь от стада тараканов, испугавшихся мутного пятна света, и, сжав челюсти, продвигаюсь в сторону мычащих звуков.

— Привет, мужики… И дамы, — окидываю взглядом унылую картину тройничка.

Один — хряк с сальным пушком на лысине — спит мордой в тарелке с луком и ошмётками от сарделек, второй — в виде клизмы, с узкими плечиками и объёмным задом — трясёт над стопкой пустой бутылкой, с жадностью глядя на капелюшечку, катающуюся по горлышку, а третья — принцесса с фингалом под ярко накрашенным глазом — игриво оттягивает нестиранный халат, стараясь привлечь к себе внимание. Первого или второго — не понятно.

— Я ищу Надежду Силинскую, — озвучиваю проблему, ловя мутный интерес клизмы и неожиданную радость принцессы. — Она паспорт потеряла. Хочу вернуть.

— Надьку, что ль! — бахает пустой бутылкой толстожопый, вскакивая со стула и грозно раскачиваясь над столом. — Эту прошмандовку крашенную⁈ Эту суку неблагодарную⁈ Я её ро́стил-ро́стил, как родную с десяти лет, а она… Тварюга! Как окончила школу, так собрала вещички и свинтила, вертихвостка! Хоть бы раз зашла к отцу, денег на лечение подкинула, крыса!

— Ну что ты так, Валера, — обеспокоенно повисает на его локте профурсетка. — Тебе нельзя волноваться. Сердце слабое.

— А номер телефона или новый адрес есть? — всё ещё не теряю надежду, хотя она еле теплится внутри.

— Какой, нахуй, телефон? — ревёт брошенный отец. — Говорю же, как съеблась, так нос не кажет.

Осознаю, что здесь ловить нечего, разворачиваюсь и иду пугать притихших тараканов. Настроение падает в минус. Не сказать, что до этого было в плюс, но рассчитывал на что-то большее.

— Слышь, мил человек, — сшибая косяк, вылетает с кухни клизма, а я с крупицами надежды смотрю на него. — Мож, того… Подбросишь на лекарство?

— Дочь подбросит, когда навестит, — цежу сквозь зубы и ногой открываю дверь, мечтая только помыться после бомжатника.

Выйдя из подъезда, отряхиваю одежду и тщательно прочёсываю волосы пятернёй. Не хватало принести на себе домашних питомцев, кишащих в гадюжнике, где по стечению обстоятельств зарегистрирована Надежда Силинская.

— Что ж, дружок, попробуем воспользоваться социальными сетями и авторскими чатами, — уныло обещаю младшему не опускать руки. Дожил. На почве расстройства разговариваю с собственным членом. Ещё чуть-чуть, и сяду за сопливые романы.