Богатые тоже плачут. Книга 2

Глава 3

Сеньоры Сальватьерра покинули свой дом в Мехико, когда поняли, что их сын уже не нуждается в постоянной опеке, и дело компании в надежных руках. Дон Альберто последние годы заметно сдал. Особенно подкосил его сильный сердечный приступ, после которого он и принял решение окончательно уйти от дел. Теперь можно было осуществить давнюю мечту – да и врачи советовали – сменить климат на несколько лет, подлечить пошатнувшееся от долголетних трудов здоровье. Кроме того, знакомые посоветовали супругам Сальватьерра обратиться к всемирно известному кардиологу, который жил в Париже. И вот скоро почти год, как они здесь, во Франции. Но письма из Бразилии доньи Елены и дона Альберто – по-прежнему являлись целым событием. Они ждали их с нетерпением, перечитывали по многу раз, пытаясь между строчек уловить какой-то дополнительный смысл – слишком лаконичные, сухие послания приходили от Луиса Альберто. Почему-то ни слова о Марианне, их жизни. Как заметил как-то дон Альберто, эти письма были очень похожи друг на друга, отличаясь лишь датами отправления. И тем не менее каждая новая весточка от сына ждалась с возрастающим волнением.

– Меня всегда раздражало, что наш сын медлит с ответом. Елена, когда ты послала ему последнюю открытку? Ах, больше месяца назад. Ну, вот, через месяц, наконец, и ответ пришел, открывай поскорее конверт… Давай, буду читать вслух.

И дон Альберто, развернув листок, сложенный вчетверо, увидел не более десятка строк текста. Да, не балует их сын разнообразием информации.

«Дорогие родители. Пишу это письмо, чтобы узнать, как вы живете, как проходит лечение отца. Сообщаю вам, что здесь, в Бразилии, у меня, все идет хорошо. Стройка разворачивается, дел очень много. Думаю, останусь здесь как минимум еще на пять месяцев. О доме не беспокойтесь, все в порядке. Крепко обнимаю, ваш любящий сын Луис Альберто».

: – И это все? – разочарованно вздохнула донья Елена. – Столько ждали, и, вместо письма, телеграмма. У меня нет слов, Альберто. За семь месяцев, что мы здесь, от него пришло восемь писем.

– Ну и что? – дон Альберто иронически усмехнулся. – По-моему, этого вполне достаточно, чтобы узнать как там у него идут дела. К тому же, Луис Альберто очень занят. Видишь, что он пишет? «Дел очень много…»

Донья Елена задумчиво посмотрела в окно, потом перевела взгляд на мужа и, уже не скрывая тревоги, спросила:

– А Марианна? Почему молчит Марианна, Альберто? Я чувствую, что-то там не то, мое сердце никогда меня не обманывало.

Доктор в родильном доме больше не мог держать Марианну. Пытался продлить срок ее пребывания – ничего не вышло: отделение было переполнено.

Мальчик и роженица чувствовали себя хорошо, а койку нужно было уступить другой женщине.

– Не беспокойтесь, доктор. Вы были так добры ко мне… И к ребенку. Я никогда не забуду этого.

– Вот возьмите! – доктор протянул ей деньги. – Ведь вас доставили прямо с улицы, это немного, конечно, но хватит, чтобы добраться на такси.

– Нет, нет, что вы! Не надо. Мне очень неловко принимать это от вас. Я благодарю. Возможно, мы с вами больше никогда не увидимся. И я хочу вам сказать спасибо за все, что вы сделали для меня.

Она вышла на улицу. Прямо на другой стороне ее зеленел парк, и Марианна, зажав в руке несколько бумажек, данных ей доктором, а другой – обхватив и прижимая к себе крохотный сверток со своим сыном, перешла дорогу. И снова, как тогда в самолете, а потом и в доме Сальватьерра, куда она не помнила, как попала, ее преследовал такой знакомый голос:

– Этот ребенок не мой… ребенок Леонардо Медисабаля. Я не дам ему свою фамилию. Потому что я разведусь с тобой. Разведусь, разведусь, разведусь…

Войдя в парк, Марианна увидела скамейку и сидящую на ней немолодую женщину.

– Купите лотерейный билетик, – зазывала та. – Здесь есть ноль, а ноль всегда – к деньгам. Купите билетик, не проходите мимо своего счастья! Самые счастливые билеты остались! Увидите, обязательно выиграете! Пожалуйста, купите. Не пожалеете… Ой, ну, и денек сегодня, – взглянула она на маленькую худенькую девушку в розовом брючном костюме, примостившуюся рядом с ней. – Устала… Как мне не везет… Почти ничего не продала. А находилась, ног не чувствую под собой. Закуришь, девушка? – предложила она Марианне.

– Нет, спасибо.

– И правильно делаешь! Я курю смолоду, а потому маюсь кашлем. Кажется, никогда не пройдет… Молодой человек! Купите билетик… В конце девятка, вам повезет. Наверняка выиграете.

Она поминутно вскакивала, едва завидя человека, проходившего по аллее мимо того места, где она сидела. – Купите, прошу вас. Купите. Я же говорю, раз не везет, так не везет.

Но все шли мимо, будто не замечая просьбы продавщицы. Тогда она обратила свой взгляд на Марианну.

– Это твое дитя? А ну-ка, дай. Ой, да он же совсем крошечный! Плачет!.. Потому что наверняка голоден. Ой, какой красивенький, ну, ну, ну, не надо, не плачь! Агу, агу…

– Вам нравится? – сухие воспаленные глаза глянули ей в лицо.

– Я всегда любила детей, а так вышло в жизни, что у меня их не было никогда. Ну, ну, ну, ну… не надо плакать. Что ты?..

– Вы такого хотели бы иметь? – равнодушно молвила незнакомка.

– Это слишком дорогая игрушка… Мне не по карману!

– Я могу подарить. – В голосе девушки продавщица билетов не уловила и тени иронии.

– Бог с вами. Говорите какие-то глупости.

– Мне очень плохо, если б вы знали… – Марианна согнулась над младенцем, равнодушно глядя мимо.

– Может принести тебе попить, а, девушка?

– Я сама… Вы только подержите ребенка, а я куплю себе поесть, тут недалеко, я видела, когда шла.

– Да, конечно. А как его зовут, ребеночка-то вашего?..

– Его зовут Альберто, как и его дедушку… Альберто. Лицо незнакомки словно засветилось изнутри, когда она произнесла это имя.

– Альберто, Бетито, агу, агу – не могла нарадоваться женщина, агукая с младенцем.

– Луис Альберто, его отца зовут Луис Альберто, – повторила девушка, встав со скамейки и тут же смешалась с толпой.

А продавщица лотерейных билетов была настолько поглощена ребенком, которого держала на руках, что сразу не заметила исчезновения незнакомки.

– Бетито, какой ты красавчик! Хороший… Ой, ты, наверное, хочешь кушать? Да? Ты должна его покормить, девушка, потому что… Но, но где же? Где она? Куда подевалась? Только что была здесь… Ну, ну, ну, не надо, не плачь! Потерпи немножко. Мама пошла перекусить, а когда вернется, даст и тебе… Купите билетик! Купите билетик! Не плачь, деточка, не плачь…

Почти целый год не был падре Адриан в Мехико – уехал в свой сельский приход вскоре после свадьбы Марианны и Луиса Альберто. И когда дела позвали его в столицу, одним из первых навестил он дом Сальватьерра. С грустью выслушал священник рассказ Районы – со всей откровенностью поведала она ему о горестях и бедах, снова свалившихся на этот дом.

– Сеньор Луис Альберто как с ума сошел, падре. Бедная Марианна была просто убита горем. И вдруг исчезла как раз перед родами!..

– Вы уже обзвонили больницы? – осведомился падре Адриан.

– Да, во все. И даже позвонили в полицейский участок. Ах, падре, куда мы только ни звонили. И не знаю, что делать. Уже третий день, как Марианна ушла из дома. А все из-за того письма, что я вам говорила.

– Скажите, Рамона, не уехала ли она снова в Бразилию искать Луиса Альберто?

– Нет, нет, падре. Она ушла просто, в чем была, не взяла с собой ни сумки, ни документов, ничего… С ней, наверное, что-то стряслось.

– Не думаю, Рамона. Вам сообщили бы об этом.

– Мне везде отвечали, что такой пациентки не было, ничего не слышали о такой…

– Что ж, тогда эту возможность исключим. И все же, если бы с ней что-то случилось, ее отправили бы в какую-нибудь ближайшую больницу или, скажем «Красный крест». Вы звонили туда?

– Да что же это, как же я сама не сообразила? Вылетело из головы! Звонила всюду, а про «Красный крест» совсем забыла. Сейчас попытаюсь связаться. Спасибо за поддержку и совет, падре Адриан.