Богатые тоже плачут. Книга 2

Глава 51

Донья Чоли уже сама без посторонней помощи добралась до приемной доктора. И хотя Филипе пришла с ней, но делала это не из необходимости, а ради компании, на всякий случай. Чоли была близка к полному выздоровлению. С тех пор, как она выписалась из больницы, здесь ее встречали как родного человека. За время болезни персонал успел полюбить ее.

– А как ваш сын? – спрашивала ее медсестра сеньорита Верхиния.

– Вы бы увидели его – не узнали, – заулыбалась донья Чоли, – таким он стал красавцем. Учится, преподаватели просто поражены его способностями. А какой старательный! Сейчас он, правда, приболел – грипп, – но дело идет на поправку.

– Я очень рада за вас, – от всего сердца сказала сеньорита Верхиния. – Вот вам рецепт, донья Чоли. Старайтесь не переутомляться, и через две недели вы будете совершенно здоровы. И большой привет вашему сыну, пусть выздоравливает.

Донья Чоли встала на ноги.

– Видите, – радостно сказала она сеньорите Верхинии. – Уже хожу сама, без палочки, никто не помогает.

– Хорошо, идите домой, но только спокойно, не торопясь, – предупредила медсестра.

– Я каждый день ходила ставить свечку святому Панкратию. Молилась за Чоли, чтобы она не осталась хромой. Теперь нет такой опасности, я успокоилась. Но свечку все равно буду ставить, – вмешалась в разговор Филипе.

– Смотри, – засмеялась донья Чоли, – а то святой Панкратий подумает, что выздоровев, мы забыли его.

– Но что ты говоришь! – возмутилась Филипе. – Разве я могу забыть святого Панкратия!

Попрощавшись с сеньоритой Верхинией, женщины пошли домой.

«Сколько пережила эта женщина, – смотря донье Чоли вслед, думала медсестра. – И как теперь изменилась ее жизнь. Вот уж правда, что господь не забывает страждущих…»

И Бето чувствовал себя уже вполне удовлетворительно, но Марианна считала, что ему нужно отлежаться, да и донья Чоли категорически не разрешала ему вставать с постели.

– Я уже так устал болеть, – жаловался Бето Марианне, – а как дела у вас дома? Я догадываюсь, что у вас много неприятностей из-за всего этого, – мальчик обвел взглядом квартиру.

– Луис Альберто понял, что произошло недоразумение. Я объяснила ему, что он ошибся, – ласково успокоила его Марианна. – Не стоит вспоминать об этом. Мне неловко думать о том, что произошло. Но и Луиса Альберто можно понять – он получал анонимные письма со всяческим вздором. Эти письма возмутили его. Но давай забудем о том, что случилось. А почему так долго нет Чоли? – перевела Марианна разговор в другое русло.

– Мама Чоли пошла в больницу на прием к врачу, – объяснил Бето. – Но ее одну мы еще боимся выпускать. С ней Филипе. Пора бы им уже вернуться домой. Но в больнице, вероятно, много народу, вечные очереди. Приходится долго ждать. А вы хотите с ней поговорить?

– Да, и желательно сегодня, – ответила Марианна. – Так что я подожду ее.

– Я вам так благодарен, – вдруг сказал Бето. – Никто на всем свете, кроме мамы и Филипе, не относился так ко мне. А если бы ваш муж потребовал, чтобы вы больше сюда не приходили, как бы вы поступили?

– Я бы не послушалась, – улыбнулась Марианна. – Ведь вы все стали частью моей жизни.

Сара при всей своей расчетливости совсем забыла про горничную. А та, как всегда, пришла утром убирать ее квартиру. Она немного удивилась, что сеньоры Сары нет, но она могла выйти в магазин. Горничная решила начать уборку с кухни. Но что это! На полу без движения лежит хозяин. Может быть, он пьян – напился с утра пораньше. Но слишком уж он неподвижен, и дыхания не слышно. Горничная наклонилась поближе и теперь увидела у него на голове кровь. Хуан Мануэль был мертв. Горничная заметалась по всей квартире в поисках Сары, но той нигде не было.

Сара была уже далеко. Понимая, что как только тело Хуана Мануэля найдут, она станет первой подозреваемой, Сара кинулась в аэропорт. Она должна была успеть выбраться из страны до того, как ее начнут искать! Женщина купила билет на ближайший рейс, вылетающий за границу.

Донья Чоли удивилась, застав в своей квартире Марианну. Она ожидала ее гораздо позже – после обеда. Видя, что Марианна хочет с ней поговорить, донья Чоли приводила ее в гостиную.

– Доктор сегодня сказал нашей Чоли, что все в порядке, – объявила довольная Филипе.

– Я очень рада за вас, – улыбнулась Марианна.

– Мне так хочется обнять тебя, мама, – Вето взял донью Чоли за руки, – я так счастлив, что ты себя хорошо чувствуешь.

– Скоро она у нас бегать будет, – сказала Филипе.

– Я тоже рада, что хорошо себя чувствую, – ответила донья Чоли. – Благодаря провидению, врачам, сеньоре Марианне и всем святым. Их заслуга огромна. Особенно святого Панкратия. Филипе, не переставая, молилась ему насчет моей больной ноги. И он услышал ее, – донья Чоли весело рассмеялась. – Вы собираетесь уходить, сеньора. Я вас теперь могу немного проводить.

Марианна согласилась – ей самой надо было кое-что важное сообщить Чоли.

– Знаете, Чоли, – безрадостно начала она. – Я вам соврала, что у нас дома все утряслось. Совсем наоборот – муж считает меня падшей женщиной, и никто не может разубедить его, что Вето мне не любовник. Я хотела сказать ему правду, но он мне не позволил этого, начал оскорблять меня. Он вел себя просто отвратительно, и все зашло так далеко, что между нами все кончено. Мы разводимся. Поэтому я прошу вас по-прежнему хранить тайну. Может быть, ее придется хранить всю жизнь.

– Но вы так любите друг друга! – воскликнула донья Чоли.

– Это верно, – подтвердила Марианна. – Но теперь я поняла, что наши чувства не взаимны. Иначе Луис Альберто никогда бы не позволил себе такого. По крайней мере, дал бы мне возможность оправдаться. Но он этого не сделал.

– Погодите, все успокоится, – убеждала Марианну донья Чоли. – Он ведь говорил с вами в состоянии сильного возбуждения. Вы скажите правду, и он поймет свою ошибку.

– Луис Альберто никогда не узнает правды, – твердо ответила Марианна. – И никто из посвященных не раскроет ее. Рамона, Мария и моя собственная дочь обещали мне это.

– Мы с Филипе тоже будем молчать, будьте спокойны, – ответила Чоли.

– И вот еще что, – сказала Марианна. – Вам необходимо сменить квартиру. Луис Альберто не может успокоиться. Он не верит никому и ничему. Меня не удивит, если он появится здесь снова. Поэтому лучший способ защитить нашего мальчика – это найти квартиру в другом месте, ну, хотя бы на время. А потом мы уедем с ним из Мексики.

– Как вы сказали? – воскликнула пораженная донья Чоли. – Уедете из Мексики? Вместе с Бето? Вы хотите сказать, что увезете его навсегда? А я? – донью Чоли охватила паника.

«Филипе оказалась права. Марианна при всей своей благодарности не считалась с ней, когда думала о будущем Бето. И теперь она собирается отнять его – взять и увезти на край света, оставив ее одну».

А Марианне даже в голову не приходило, что Чоли может быть против ее плана: она ведь спасает сына!

– Дорогая донья Чоли, вы останетесь здесь. Мы будем писать вам письма и никогда вас не забудем! – продолжала Марианна излагать свое видение дальнейшей жизни.

– Значит, ваш отъезд – дело решенное? – спросила донья Чоли. Было в ее голосе что-то, что могло заставить Марианну задуматься, но она не обратила на это внимания.

– Да, Чоли, – ответила она, – я уже начала сборы. Марианна нежно прощалась с Бето. Теперь мальчик уже поправился и скоро сможет вставать. Марианна была счастлива, строя планы и думая, как она устроит его будущую жизнь – она с детьми поедет в Аргентину или в США. Подальше от Луиса Альберто. И все будет прекрасно. Марианна не заметила, что Чоли находится в каком-то необычном настроении. А вот от проницательной Филипе это не укрылось.

– Что с тобой, Чоли? – спросила она, когда Марианна ушла. – Что случилось? Меня не проведешь. О чем вы говорили?

– Ты была права, Филипе, – расплакалась донья Чоли.

– Да ты не плачь! Лучше объясни все толком, – сердилась Филипе. – Что сказала сеньора Марианна?

– Это правда то, что ты говорила. Она хочет забрать у меня сына, – и слезы сами собой потекли из ее глаз.

Мария была на кухне, когда туда ворвалась Марисабель.

– Мария! – взволнованно сказала девочка. – Ты должна знать всю правду. Ты ведь много лет в этом доме. Верно ли, что папа и мама – не мои настоящие родители? Это правда?

– Что за мысли! – всплеснула руками старая служанка. – Откуда ты это взяла?

– Ты обманываешь меня. Скажи, верно ли, что они взяли меня из сиротского приюта?

– Зачем мне тебя обманывать? – чистосердечно ответила Мария. – Я живу в этом доме уже много лет и знаю, что тебя родила Марианна. Только не вздумай говорить ей это. Хватит того, что ссора с Луисом Альберто убивает ее. Но что это за выдумки?

– Это мне сказал один человек, – призналась Марисабель.

– И ты поверила! – укорила ее Мария. – Только не спрашивай мать, не тревожь ее. Спроси лучше Рамону, она убирает в комнатах.

Марисабель со всех ног бросилась наверх.

– Рамона, Рамона! Ты скажешь мне правду?

Не понимая, о чем речь, Рамона застыла с тряпкой в руках.

– Верно ли, что мои папа и мама – не настоящие мои родители?

– С чего ты взяла? – пришла в страшное волнение Рамона. – Марисабель, прошу тебя!

Увидев растерянность Рамоны, Марисабель разрыдалась.

– Значит, это правда! Они, они взяли меня из приюта!

Ведь если бы это было не так, ты бы не запиналась, Рамона!

– Просто твой вопрос застиг меня врасплох, – пыталась оправдаться Рамона. – Я не ожидала его. Ну, конечно, Марианна и Луис Альберто – твои родители, настоящие родители.

Карлос застал Джоану уже в дверях. Она собиралась в дом Сальватьерра – успокаивать Марисабель. Девочка позвонила ей – она разговаривала с каким-то незнакомцем, который очень ее расстроил. Но что случилось, она не говорит.

– А ты не догадываешься, кто это может быть? – смотря на Джоану в упор, спросил Карлос.

– Карлос, ты?! – воскликнула Джоана. – Что же ты ей сказал?

– Марисабель знает правду, – спокойно ответил Карлос. – Что мы ее родители.

– Что? – переспросила Джоана, и кровь отхлынула от ее лица. Ей стало плохо, в глазах потемнело, и она медленно осела на пол в глубоком обмороке.

– Джоана, – в отчаянии закричал Карлос, не зная, что делать. – Джоана, боже мой. Хайме! Пойдите сюда.

– Что с сеньоритой? – бесстрастно осведомился подошедший Хайме.

– Вы не видите, она в обмороке, помогите мне поднять ее.

Карлос не предвидел такой реакции Джоаны на его слова. Он перенес ее на кресло и склонился над ней.

– Кажется, ей лучше, – сказал он, увидев, что веки Джозны дрогнули.

– Сеньорита очень плохо питается, – высказал свое мнение Хайме. – Сейчас я принесу кофе.

– Почему ты это сделал? – это было первое, что спросила Джоана, придя в себя. – Мы же договорились.

– Она должна была узнать, – тихо ответил Карлос. – Теперь все свершилось. Мы ее родители, и Марисабель знает об этом.

– Уйди! – дрожащим от слабости голосом сказала Джоана. – Я не хочу больше ничего знать.

– Джоана, прошу, – умолял Карлос.

– Нет, нет, – воскликнула она. – Теперь я не смогу ее видеть. Сальватьерра не позволят! Она будет презирать меня. Уходи! Из-за тебя я больше никогда не увижу свою дочь!

Джоана встала, бросилась в свою комнату и заперлась изнутри на ключ.

– Джоана! – в отчаянии кричал Карлос.

– Ненавижу, – отвечала она из-за двери. – Из-за тебя я снова потеряла дочь.