Богатые тоже плачут. Книга 2

Глава 43

Умберто ждал Марисабель у ворот колледжа.

– У тебя кончились занятия?

– Да, я свободна. Но главное, у меня к тебе дело.

– Слушаю.

– Не пора ли нам официально объявить о нашей помолвке? – спросила девушка серьезно, без улыбки, глядя на него.

– Марисабель… – Умберто протянул к ней руки. – Это мечта моей жизни.

– Я ведь уже приняла твое предложение. Теперь надо, чтобы все знали, что мы любим друг друга. Почему ты молчишь?

– Мне кажется, это сон.

– Почему? Ведь мы с тобой уже решили обручиться. Ты что, сомневаешься во мне?

– Я искренне люблю тебя, Марисабель. Скажи мне, только совершенно откровенно, а ты, ты любишь меня? – Он взял девушку за плечи, заглянул ей в глаза. – Не обманываешь? Нет, не обманываешь. Ты не из тех, кто лжет. Ты любишь меня, любишь…

Марисабель ответила ему долгим спокойным взглядом.

«Если бы он только знал правду! – подумала она, – если бы знал… Но я должна так поступить, чтобы Бето забыл меня. Он не может любить собственную сестру. А Умберто… Умберто милый, надежный, добрый… Со временем я полюблю его, должна полюбить, должна…»

Когда-то, восемнадцать лет назад, Марианна таким же способом пыталась разрубить запутанный узел своих отношений с Луисом Альберто. А теперь и ее приемная дочь, Марисабель, решила, что наилучшее средство от любви – выйти замуж за нелюбимого. Странная штука – гены, но не менее удивительная вещь – материнское сердце. Джоана не находила себе места, понимая, какую ошибку совершает ее дочь. Она не могла с этим смириться, но борьба в одиночку не приносила успеха и, поразмыслив, Джоана сочла необходимым обратиться за помощью к Луису Альберто. Однако, войдя к нему в кабинет и увидев, как он расстроен, она не стала досаждать ему новыми проблемами, тем более, что он тут же заговорил о своих:

– Знаете… Пожалуй, с вами-то я могу поделиться, надеюсь, все останется между нами.

– Обещаю, – заверила его Джоана.

– Я получил анонимку. И это уже вторая за последнее время. Первая была короткой, без подробностей, вторую я просто сжег. В ней мне советовали обратить внимание на то, что происходит в моем доме, намекали на жену, на дочь, на прислугу…

– И вы поверили? – улыбнулась Джоана. – Зачем относиться всерьез к анонимке?

– Я боюсь за дом, за свою семью, а вовсе не за себя. Меня настораживает поведение моей жены и Марисабель.

– Почему, сеньор Сальватьерра?

– С Марисабель, например, происходят какие-то странные перемены. Еще совсем недавно она страшно конфликтовала со своей матерью, то есть, той, кого считает своей матерью, – поправился Луис Альберто, – требовала, чтоб я запретил Марианне выходить из дома. Теперь отношения между ними изменились коренным образом. Кроме того мне кажется, что Рамона постоянно от меня что-то скрывает, так что эта анонимка только добавила масла в огонь. Мне предлагают последить за ними, хотя ничего конкретного и не пишут.

– Зачем вам следить за ними? – удивилась Джоана.

– Вот именно. Марисабель еще ребенок, Рамона защищает Марианну только потому, что очень ее любит. Марианна… Нет, Марианна ни на что плохое не способна, нет, нет… Следить за своей женой…

– Знаете, что я думаю? – сказала Джоана. – Лучше всего навсегда забыть об этой анонимке. Кто-то вам хочет досадить, понимаете? Наверняка кто-то знает, что вы очень счастливы со своей женой, и это его раздражает, мешает ему жить. Счастье, успех вызывают зависть у людей, которые сами ничего в жизни не добились.

– Да, вы правы. Ни за кем я следить не буду. Но ведь вы пришли ко мне по делу, не так ли? Что-нибудь с Марисабель?

– Нет, нет, просто шла мимо и решила проведать вас и очень рада, что зашла. Знайте, я к вашим услугам.

– Спасибо, сеньорита, я все решил – забуду об этой анонимке.

Лили со своей компанией сидела в том же кафе, где когда-то Бето объяснялся с Марисабель. Когда веселье было в разгаре, Лили объявила:

– Слушайте последние известия. Сюда, ребята! Марисабель и мой кузен Умберто обручились. Похлопаем.

Раздались аплодисменты, шумные поздравления. А Лили продолжала:

– Само собой разумеется, несколько позже будет и свадьба, а пока – необходимо отметить это торжественное событие.

– Разумеется, я угощаю. Приглашаю всех. Запишите на мой счет, – говорил Умберто, раскланиваясь во все стороны.

– От слушателей поступила заявка – новая песня в твоем исполнении. Правильно, ребята?

– Спасибо, с удовольствием спою. Песня называется «Марисабель». Эта песня – только для тебя, – обратился он к девушке.

– Он без ума от тебя! – шепнула Лили подруге.

– Ну что ж, тогда я тоже счастлива, – серьезно сказала Марисабель.

– Можешь не сомневаться – он даст тебе все, – уверяла ее Лили. – Слушай, значит, Бето теперь свободен? – спросила она, внимательно глядя на Марисабель. – Я спрашиваю потому, что хотела бы с ним встречаться. Ты ведь не будешь против? Он мне очень симпатичен.

– Странно, ты мне твердила, что он такой скучный.

– А-а, протянула Лили, – рядом с такой девушкой, как я, он быстро изменится в лучшую сторону.

– Ну, это мы еще посмотрим, – не выдержала Марисабель.

– Ах, как тебе повезло, Марисабель, – весело болтала Лили. – Когда вы с Умберто поженитесь, он целыми днями будет петь тебе песни. Аи, наверное, звонок уже прозвенел. Ну-ка, птички, полетели, полетели быстренько в школу.

Но Марисабель не пошла со всеми.

«Уж очень Лили торопит события», – подумала она и решила немедленно поговорить с Умберто.

Когда все ушли, Умберто, счастливый, подсел к девушке.

– Как все обрадовались, когда узнали о нашей помолвке. Я даже не ожидал. А вот ты, кажется, не рада, Марисабель. – Он тревожно взглянул ей в лицо.

– Ну что ты, Умберто, я тоже очень рада, – сказала она.

– Хорошо, тогда надо поскорей назначить день свадьбы.

– Свадьбы? – Марисабель помедлила. – По-моему, нам еще рано думать о свадьбе. Надо получше узнать друг друга.

– Только поэтому? – спросил Умберто.

– Знаешь что? Давай встретимся и поговорим об этом в другой раз. Пойду, а то я и так пропустила урок. Созвонимся, – заторопилась Марисабель.

«Почему она так странно ответила? – подумал Умберто. – Может, раскаивается, что приняла мое предложение?»

Было легко сказать Джоане – «забуду», но слова анонимного письма жгли Луиса Альберто, словно раскаленные угли.

«Что же мне делать? – мучительно размышлял он. – Следить? Нет, я не могу следить за Марианной. Но можно нанять частного детектива… Есть агентства, которые этим занимаются. Тогда все останется в полной тайне. Я должен сделать это для того, чтобы уберечь от опасности жену и дочь. Похоже, другого выхода нет у меня. К тому же, может быть, удастся узнать, кто посылает эти анонимные письма. Да, надо нанять частного детектива».

Луис Альберто попросил секретаршу связаться с каким-нибудь частным сыскным агентством и попросить прислать к нему детектива.

Ожидая звонка, Луис Альберто откинулся в кресле. «Нет, нет, – успокаивал он себя, – я не буду следить за Марианной. У меня другая цель».

Через некоторое время секретарша ввела к нему в кабинет человека неприметной наружности, одетого в обычный недорогой костюм фабричной работы.

– Очень приятно, сеньор Сальватьерра, – сказал он. – Эдуардо Сагредо к вашим услугам.

– Присаживайтесь, сеньор Сагредо. Постараюсь объяснить как можно короче, в чем заключается суть дела.

– Слушаю, сеньор Сальватьерра.

– Вам надо немедленно установить наблюдение за моей женой и дочерью. Хочу сразу же предупредить вас: я ничуть не сомневаюсь в их честности, но боюсь, что они могут стать жертвами преступления. Видите ли, я получил анонимку.

– Покажите мне ее, пожалуйста, – попросил детектив.

– Увы, не могу. Я сразу же сжег эту мерзость, но могу рассказать вам ее наизусть. Она врезалась мне в память.

Выслушав то, что сказал ему Луис Альберто, детектив спросил:

– Может быть, вы кого-нибудь подозреваете, сеньор Сальватьерра?

– Да, подозреваю. Возможно, это Сара Риверес, она работала у нас когда-то гувернанткой моей дочери, и я, по глупости, позволил себе завязать с ней интрижку. Надеюсь, это останется между нами, – вскользь заметил он. Теперь она постоянно мне угрожает и шантажирует.

– Скажите, а вы не заметили чего-нибудь необычного в поведении вашей жены или дочери?

– Да, заметил.

– Расскажите, пожалуйста.

– Моя жена периодически страдала нервными расстройствами, но в последнее время ее поведение резко изменилось. Когда-то она потеряла сына и с тех пор много лет подряд безуспешно искала его. Но в последнее время она вдруг перестала его искать.

– Это очень важный факт. А дочь – у нее какая-нибудь безответная любовь?

– Насколько я знаю, нет, во всяком случае, мне она ничего не говорила. Но уверен, в первого встречного она не влюбится.

– Вы так думаете?

– Повторяю еще раз, я не сомневаюсь в честности ни дочери, ни жены. Мне бы хотелось, чтобы вы понаблюдали за ними исключительно с целью охраны.

– Вы, вероятно, хотите узнать, чем занимаются члены вашей семьи вне стен дома?

– Да, конечно.

– Отношения с той женщиной, что была гувернанткой в вашем доме, продолжаются?

– Нет, прошло уже больше шести лет, как мы расстались.

– Скажите, сеньор Сальватьерра, а у вас не было после нее других любовных связей? – спросил детектив.

– Нет, к тому же в анонимке речь шла о женщинах, живущих в моем доме, включая и тех, кто просто у нас работают. Вроде бы все они обманывают меня.

– Хорошо. Я буду следить за каждым шагом вашей жены и вашей дочери, постараюсь узнать, с кем они общаются, куда ходят. Если кто-то из их знакомых вызовет у нас особое подозрение, тогда мы установим наблюдение и за ним.

– Спасибо. Это все?

– Пока да.

– А сколько времени на это уйдет?

– Не исключено, что нам хватит и двух месяцев, ну, может быть, и несколько больше. Если опять придет анонимка, сохраните ее. Это очень важная улика. А теперь я запишу все необходимые данные.

– Если вам удастся напасть на след автора анонимки, прошу вас немедленно сообщить мне, – сказал Луис Альберто.

– Разумеется, – заверил его детектив и добавил: – Думаю, ничего серьезного в этом деле нет. Хотя… кто знает? Буду ежедневно информировать вас о ходе расследования.

«В этом нет ничего унизительного ни для Марисабель, ни для Марианны. Наоборот, если кто-то решит причинить им зло, он будет раскрыт. Но если в этом замешана Сара или ее муж, им это дорого обойдется», – подвел итоги разговора Луис Альберто.

Рамона вошла в комнату Марианны и начала обычный в последнее время разговор.

– Марианна, нельзя больше откладывать. Ты же сама видишь, что с ним происходит. Не понимаю, чего ты ждешь, расскажи все Луису Альберто.

– Нет, Рамона, я не буду этого делать, не уговаривай меня, прошу тебя. Луис Альберто поймет сейчас только одно: его сын – вор. Разве он сможет такое простить? Представляешь, как ему будет стыдно? Нужно время, чтобы все поправить.

– Аи, боже мой, Сара из тебя всю душу вытрясет.

– Я все обдумала, Рамона, и готова дать Саре столько, сколько она попросит.

– Но где ты возьмешь эти деньги? У тебя же ничего нет, – удивилась Рамона.

– Не волнуйся, я об этом позаботилась.

– Ох, Марианна, какую глупость ты еще придумала? Умоляю тебя, остановись.

– Заложу свое бриллиантовое колье.

– Все равно этого не хватит.

– Буду отдавать частями, попрошу, чтобы Сара еще хоть немного подождала.

– Думаю, она на это не пойдет.

– Пойми же, Рамона, – взволнованно сказала Марианна, – не могу я сейчас сказать Луису Альберто, что молодой человек, которого он презирает, его сын. Мне нужно всего несколько месяцев, Рамона, и я все ему расскажу.

– Пойми, Марианна, если ты сейчас дашь Саре деньги, она будет требовать еще, еще, еще… – убеждала ее Рамона.

Но Марианна стояла на своем.

– Пусть так, но я выиграю время. Плохое забудется, и я смогу рассказать Луису Альберто всю правду.

– Но если он все-таки узнает, что ты заложила бриллиантовое колье, представляешь, что будет?

– Не надо, Рамона, не уговаривай. Я все решила. Завтра я встречусь с Сарой. К тому времени у меня должны быть деньги.

– Ты сама пойдешь в ломбард?

– А что же мне делать? Может быть, ты сходишь? – Хорошо, встану пораньше – и будь что будет.

– Спасибо, Рамона, не знаю, как тебя за все благодарить.

Марианна спустилась в библиотеку, достала из сейфа футляр с бриллиантовым колье и вручила Рамоне.

– Возьми его к себе в комнату, а завтра пораньше отнесешь в ломбард. Попроси за него побольше.

– Как ты думаешь, сколько оно может стоить? – спросила Рамона.

– Ах, я даже не знаю! – махнула рукой Марианна.

– Но учти, там ведь дадут только третью часть действительной стоимости этого украшения.

– Я думаю, что и за такие деньги Сара согласится немного подождать, а уж потом я раздобуду и остальные.

– Как только земля носит таких людей! Собственными руками удавила бы эту…

– Наберись терпения, Рамона, теперь уже недолго. Вот увидишь, скоро всем нашим бедам придет конец.

В столовой Мария накрывала на стол.

– Ты разгеваривала с Марианной? – спросила она Рамону.

– Да, и очень долго.

– Тебе так и не удалось убедить ее рассказать Луису Альберто всю правду?

– Это невозможно. Вот смотри, – открыла Рамона футляр и показала Марии колье.

– Ой, господи, где ты это взяла?

– Дала Марианна, завтра я отнесу его в ломбард.

– Она собирается дать деньги этой Саре? Но ведь та не уймется, будет требовать еще и еще.

– И я ей говорила то же самое. Но она не слушает.

– И все это только потому, что мы молчим, – сказала Мария. – Но уверяю тебя, если положение осложнится, будь что будет, я скажу Луису Альберто всю правду.

Утром Рамона торопливо допивала свой кофе, когда на кухню вошла Мария.

– Как спалось, Рамона?

– Так себе, Мария.

– Ты сейчас в ломбард? Рамона кивнула головой.

– Бедная Марианна, она все больше запутывается. Но что делать? Ее не переспоришь. Пойду, не буду терять времени.

Рамона села в такси и не заметила, что следом за ними двинулся синий БМВ, в котором сидел сеньор Сагредо.