Чего не хотят драконы

Глава 2

- Стефи! Стефани!

Рев дракона разбудил заснувший было мир. Всполошились эльфы, выскакивая из чашечек цветов. С крыльев слетала пыльца, будоража ночь разноцветными облаками.

Кошка, вздрогнув, полетела с дерева вниз. К счастью, ей не пришлось проверить на себе теорию о том, что, падая из любого положения, её сородичи неизменно приземляются на четыре лапы. Магия эльфов опутала крылатую, плавно опустив на прохладную землю.

От крика, льющегося с неба, зашлось сердце - захотелось нестись на зов, рассекая крыльями воздух, не жалея сил.

К нему.

К нему!

- Фух, - зазвенели в ночи голоса. – Ты как, эй?!

Иль и Лил прилетели проведать свое чудовище.

- Черно-золотой монстр, тот, что улетел к горам, проснулся! – Страх окрасил крылышки Лила в тревожно-лимонный. – Что делать? Куда бежать? И… Почему? Как вообще он смог?

Алые крылья Иль вспыхивали, словно горящие угольки. Эльф кружила над кошкой, а та, не понимая, что происходит, мотала головой.

- Бедное мое маленькое чудовище! Хорошо, что мы закрыли ее своей магией. Не бойся! Мы тебя ему не отдадим, слышишь? Ни за что!

- Уверена? - Маленький пальчик Лила показал на кошку. - Может, отдадим ее большому чудовищу? Пусть заснут вместе.

- Нет! - Алые крылья взорвались фейерверком сверкающих искр.

- Вот это да, - восхитился Лил, на всякий случай отлетев от разгневанной подруги подальше. – Может, ещё на что-нибудь разозлишься? Хочу проверить, не получится ли…

- Лил! Замолчи!

- Да ладно, ладно…

Кошка смотрела на крошечных эльфов. Они ей кого-то напоминали…

Маленькая девочка играет с сахарными феями. Порхающие вокруг кудрявой головки существа – порождение магии. Сильной. Мощной. Древней… Девочку надо учить. Она должна летать! И она, Стефани, что-то сделала ради того, чтобы это случилось. Но что? Она не помнит. Не помнит!

Река продолжала нести свои воды, а дерево тянуть к воде гибкие ветви. Кошка напилась прохладной воды, а затем резким, молниеносным прыжком нырнула – в лунном свете блеснула рыбья чешуя.

Наевшись, зверь крепко уснул. Течение реки убаюкивало, а звезды, подмигивая, обещали завтра хороший день и возможность снова подняться в небо.

Небо…

Тусклый луч луны осветил девушку, задремавшую на берегу. Каштановые локоны разметались по песку, на губах играет улыбка. Она видит сон. Слышит голос:

- Стефани! Стефани, где ты?

Голос ей знаком, она готова слушать его вечно, потому что любит…

Но вот в её чудесном сне всё изменилось. Ветер. Холодный, безжалостный ветер гонит тучи над Утёсом предков. Мама бледна, словно смерть, в глазах отца разочарование.

- Рольф… Рольф, я здесь! Здесь!

Она вскочила, стараясь унять бешено рвущееся из груди сердце. Руки обняли шершавый ствол дерева, ища поддержки и утешения. Мир вокруг медленно просыпался. Вдалеке темнели горы – мрачные, неприветливые. По обеим сторонам реки пылали кроваво-красные цветы. Их чашечки пока плотно закрыты, а это значит, ненавистная пыльца спит внутри. Солнце нагреет воздух, и она проснётся.

Её опять клонило в сон, и когда она поняла, что сопротивляться нет сил – сгребла несколько белых камушков и выложила на песке:

РОЛЬФ

…

Сердце принца изнывало от боли. Кости погибших драконов – не самое вдохновляющее зрелище…

- Спят они! Спят, спят!

Старик вырос, словно из-под земли! Он что, читает его мысли? Единственный обитатель этого странного, смертельно опасного для драконов места, судя по всему, лишился рассудка. При этом аура старика не оставляла сомнений в том, что зельевар – дракон. Очень сильный дракон. Ни у кого, включая представителей королевской крови, такого мощного магического свечения Рольф прежде не видел…

- Туда, туда смотри, туда! - Цепкие пальцы старика вцепились в плечо, свободной же рукой он схватил принца за волосы и дёрнул вниз – так, чтобы тот задрал голову к небу. – Красный цветок в созвездии эльфова улья! Видишь? Видишь?!

- Ай… Отпустите, пожа…луйста! Какой цветок? Какие эльфы?

Старик не слушал. Бормоча какие-то заклинания, он принялся перебирать висящие на поясе пузырьки. Рольф, потирая шею (и откуда только столько силы в высохшем, что твой осенний лист тельце этого аборигена?), не сводил глаз с подрагивающих в такт бормотанию пальцев мага. Маг что-то искал.

У заклинаний был узнаваемый ритм. Насколько Рольф мог судить, это что-то из магии трансформаций, вот только на каком языке, определить не решался.

- Какие эльфы? Злые! Букашки-таракашки! Жучки-паучки. Бабочки-стрекозки. Красный цветок – ядовитый. Разум туманит, смерть несёт!

Принц не слушал. Он думал о том, как найти Стефани. За это время с ней могло случиться все, что угодно. Сам он уже успел наткнуться на сумасшедшего и увидеть груду костей, значит - дорога каждая минута…

- Пей!

Рольф смотрел на пузатую склянку, которая выглядела так, будто её только что обнаружили в ходе уникальных раскопок. Ярко-синяя звёздочка призывно поблёскивала за стеклом, но принц не спешил поддаваться соблазну.

Кто знает, что там? И не старик ли упёк несчастных, чьи белые кости мерцают в расщелине, купаясь в лунном свете?

- Синенькую, синенькую надо теперь. Ага. Давай, давай! Синенькую. Самое время, пока красный цветок в улье эльфов… На небо смотри, на небо! Красную звезду видишь? Сейчас начнётся, сейчас, - старик раскрыл чёрную от грязи (когда этот субъект мылся в последний раз, принц даже предположить боялся) ладонь, и, ловко перехватив пальцами ещё одну точно такую же склянку, демонстративно опрокинул в себя.

Рольф поднёс зелье к губам. Старик удовлетворённо кивнул, но как только он отвлёкся на своё варево (источающее, к слову сказать, настолько отвратительный запах, что…), принц спрятал склянку в карман.

Не сейчас. Сперва он найдет Стефани, а уж потом разберется и со стариком, и с эльфами.

Ночь была прохладной и тёмной, звёзды, завораживая, сияли над головой. Рольф не знал ни одного созвездия этого мира. Там, в непроглядной густой тьме распускались алые цветы, в чашечках которых спали крошечные существа. Их прозрачные крылья трепетали, орошая небо звёздной пылью, а сны крошечных эльфов были светлы и радостны. Откуда он это знает? Не важно. Какая разница? Главное, на сердце легко. Так легко, как никогда ещё не было в его непростой жизни, так зачем вспоминать?