Чуть выше неба

Глава пятнадцатая

Ни на какой пикник желания тащиться у Лан не было. Только кто ж её спрашивает? Аэр Канелл желает принести свои извинения за неподобающее поведение. Между прочим, он ещё вчера прислал письмо и букет. Просто Даймонд забыл об этом сообщить. Правильно, зачем девушке лишняя информация? Расстроится ещё.

— Да ничего интересного, — пожал плечами Натери. — Обычный набор банальностей.

Вот из-за того, что Канелл не грешил оригинальностью, письмо оказалось в камине. Розы пошли за компанию. Видимо, тоже не соответствовали эстетствующему вкусу Греха.

Но эстетика эстетикой, а отказывать аэру в нижайшей просьбе принести извинения лично и непременно на лоне природы никак нельзя. Хочешь — не хочешь, а с утра прихорашивайся и тащись неизвестно куда завтракать. Правда, сначала изволь подождать, пока конюх соблаговолит лошадей привести, а аэр Натери явиться. Стой как дура рядом с подъездной дорожкой и наслаждайся утренним птичьим щебетом. Или не наслаждайся — твоё дело. Можешь понудить по поводу слипающихся глаз и желания спать. Всё равно слушать некому.

— Позволено ли мне будет сказать, хозяйка?

От такого обращения Лан едва очередным зевком не подавилась.

— Ты чего, Редгейв? Тоже ночью не спал?

— Все не спали, — телохранитель, стоявший, сложив руки на груди, стал ещё мрачнее. Хотя вроде бы и без того был смурнее некуда. — Стены в доме… тонкие.

Элва закрыла глаза, считая от десяти до одного. Что не сделай — хоть покрасней, хоть заори — а выглядело бы одинаково глупо.

— Так что ты сказать хотел?

— Уезжать отсюда надо. Хватит, наигралась, — буркнул вояка. — Заиграешься скоро. Не хватает ещё, чтобы Кайран постилкой такой сволочи стала.

— Ты, вообще, здоров? — перебрав пару десятков вариантов ответов, выдала Лан самый нейтральный. «Совсем охренел?» — в данном случае подходило больше. Но аэре, наверно, так выражаться всё-таки не стоит. — Может, лучше в постель вернуться и не ездить сегодня никуда?

— В чью постель? — Редгейв сцапал хозяйку за плечи, кажется, едва сдерживаясь, чтобы не встряхнуть хорошенько.

— Я имела в виду, тебе вернуться в постель и полежать денёчек, — ласково, словно с больным ребёнком говорила, предложила аэра.

Не сказать, что она совсем не испугалась. Рычащий элв, который на полголовы тебя выше и в два раза шире, способен напугать кого угодно. Но скалящийся Страх тоже иногда заставлял поджилки вздрагивать. Это же не значило, что Лан от него с визгом убегала.

— Ты что, не видишь? — голос вояки с рыка съехал на какой-то придушенный шёпот. — Ты не видишь, что с тобой происходит? Это уже не ты, не Кайран с Островов. Шлюха под себя перекраивает! Все эти тряпки, краски! Как заколдовали!

Лан едва удержалась, чтобы не хмыкнуть. Наверняка вышло бы нервно, а не весело.

— Прекрасно, это не я. Дальше что?

— Давай уедем. Прямо сейчас — возьмём и уедем! Плюнь на всё!

— Куда уедем, Редгейв?

Вся нервозность пропала, словно водой смыли. Даже злость прошла. Девушку вдруг накрыло таким облаком спокойствия, которого чувствовать уже несколько лет не доводилось. И высвободилась она от хватки вояки без рывков, очень легко, как вытекла.

— Какая разница, куда? — элв глянул на свои руку, будто впервые их увидел. Кажется, на него тоже накатило умиротворение. — Обратно, в замок.

— Если я сейчас вернусь, то никакого замка у меня не будет.

— Да к духам замок! На нём свет клином не сошёлся! Руки-ноги на месте, орудовать мечом я не разучился. Опытный воин подругу везде прокормит, — опять вызверился Редгейв.

— Подругу, значит… — протянула Лан.

— Я не то… — элв побагровел так, что кожа его стала на обожжённый кирпич смахивать. — В смысле, я… Лан, скажи только слово, будь моей и я…

— Во-первых, ничьей я не стану. Предпочитаю оставаться сама по себе, — отчеканила Кайран, как-то разом вспомнив, что она, вообще-то, не с поклонником общается, а с солдатом собственного рода. Хозяйкой которого стать собирается. — Во-вторых, эти идиотские «стань моей» прибереги для островных девчонок — им сойдёт. А, в-третьих…

— А, в-третьих, я предупреждал, чтобы ты ближе, чем на три шага к ней не подходил?! — рявкнул невесть откуда взявшийся Натери.

Хорошо так рявкнул. У Лан аж в ухе зазвенело. Но звуковыми эффектами элв не ограничился. Подскочил к Редгейву, сграбастав его за грудки. Тот, от неожиданности, наверное, даже приподнялся на цыпочки. Но теряться не стал. Тоже схватил аэра за рубашку.

Наверное, это могло смотреться смешно. Не выгляди страшно. Оба мужчины скалились друг на друга, как псы цепные. Разве что пены не хватало.

— Редгейв, отпусти его! Отпусти, кому сказала! — заорала Лан. — Натери, отойди, чтоб духи вас!.. Он же тебя убьёт! Прекратите, оба!

— Не-ет… — проскрежетал Даймонд. — Это я его сейчас убью…

Дальше случилось что-то не очень понятное. Грех словно утёк в сторону, а Редгейв будто подпрыгнул. И оба элва рухнули на гравий дорожки. Кайран — плашмя, спиной. Аэр же верхом на нём. Медленно так наматывая ворот рубахи вояки себе на кулак, закручивая жгут вокруг шеи со вздувшимися, как верёвка венами. Редгейв вцепился в запястья Греха, дико пуча глаза. И только захрипел, засучил ногами, сгребая гравий, когда два пальца Натери упёрлись ему в кадык.

Даймонд обернулся через плечо, глянув на Лан. Глаза у него были белые. Просто белые. Ни пламени, ни радужки, ни зрачка. Белые, как варёные яйца. И ещё элв улыбался.

— Как думаешь, сломать ему горло или придушить? — словно погоду обсуждая, осведомился Натери. — А, может, придушить, а потом сломать?

— Не надо, — просипела Лан, как будто её саму жгутом передавили. — Оставь его, пожалуйста.

— Почему? — спросил Грех и даже голову к плечу наклонил эдак заинтересованно.

— За глупость не убивают…

— Нопаль, именно за глупость и убивают, — усмехнулся Даймонд.

Моргнул — и словно не было ничего. Натери как Натери. Жутковатый, конечно, но не больше чем всегда. Элв поднялся — одновременно и вставая с Редгейва, и отходя в сторону, единым движением перетёк.

— Поедем, нас ждут. Или тебе нужно время порыдать, убедиться, что с твоим дорогим Кайраном ничего не случилось и устроить мне истерику с рефреном: «Ты чудовище!»? — скучливо спросил Даймонд, рассматривая собственные ногти.

— Нет, — помотала головой аэра, безуспешно пытаясь сглотнуть. В горле опять пустынная сушь стояла. Просто беда какая-то. — Если лошади от тебя шарахаться не начнут, то можно ехать.

Тем более что вояка уже даже и сел самостоятельно, растирая шею и старательно косясь в сторону. Впрочем, желание его разглядывать у Лан тоже отсутствовало напрочь.

Оказывается, завтракать предстояло среди живописно заросших руин. К счастью, не тех, где так бесславно закончилась дуэль. Эти белели среди деревьев, надёжно укрытые тенью от раскочегаривающегося солнца. Наверное, когда-то тут стоял особняк, а, может, и святилище. Но выглядело местечко уютным и обжитым. Среди кустов дикой розы к полуразрушенной ограде вела утоптанная тропинка.

Вот на этой-то дорожке Натери коня и остановил, развернув его к Лан боком — не проедешь. И, кажется, разговоров всё-таки не избежать. Знать бы ещё, что отвечать.

— Скажи, это смелость или недостаток фантазии? — прилично помолчав, спросил, наконец, Даймонд.

— А это была очередная попытка вызвать во мне эмоции или твоё нормальное поведение?

Лан потянулась, срывая с шипастого куста белый цветок. Пах он остро и незнакомо, совсем не как обычный шиповник. И почему-то вспомнилась роза, подаренная королевой.

— Касайся дело кого-нибудь другого, сказал бы, что он психанул, — нехотя отозвался Даймонд.

— Касайся дело кого-нибудь другого, то я бы сказала, что она страдает отсутствием мозгов.

— То есть, ты поехала сюда не только потому, что деваться некуда. И от этого зависит судьба твоего обожаемого поместья?

— Не только, — так же неохотно ответила Лан, вплетая цветок в жёсткую конскую гриву.

— А почему тогда?

— Не знаю. Такой ответ устроит?

— Нет. Нопаль, ты же всё анализируешь. Уж свои эмоции и подавно. Или опять песенки поёшь? А разбираться станешь потом?

— Что-то вроде. Можешь мне на один вопрос ответить?

— Не обещаю, но попробую.

— Ты элв?

— Да.

— И рождён элвом?

— Да.

— И ты действительно младший брат некоронованного короля?

— Да.

Кайран всё-таки подняла голову, глянув на Даймонда. Уж лучше бы она этого не делала. Выломленная бровь и зубы, поблёскивающие под усами, в данной ситуации настроения никак не повышали. Конечно, приятно, что хоть кто-то может от всего происходящего удовольствие получать. Но когда это делают за твой счёт, становится не слишком комфортно.

— Что тут смешного? — буркнула аэра. — Ты, оказывается, маг. Да ещё способный в мозгах ковыряться. Я о таком и не слышала никогда. А тут ещё…

— Нопаль, клянусь всем, что мне дорого. Я тот, за кого себя выдаю. Даймон аэр Натери, он же Грех, он же Королевская Шлюха. Младший брат некоронованного короля Северного Архипелага. Смею добавить, что нынешнего, а не прошлого и не будущего. Кстати, держи.

Элв достал что-то из кармана, расправил и протянул Лан. На его указательном пальце покачивалась цепочка, на которой висел серебряный кулон. Жёлтый матовый камень, сильно смахивающий на глаза самого Натери, вплетённый в незамысловатую оправу в виде капли.

— Это что?

Кайран принимать подарок не спешила.

— Ну уж точно не благодарность за прошедшую ночь — дешёвенький слишком. Амулетов никогда не видела? Бери-бери, не бойся, он не кусается, — Даймонд тронул своего коня пятками, заставляя подъехать поближе. И сам надел кулон на Лан, аккуратно выправив из-под цепочки волосы. — Хотя, зря я это, конечно. Стоит он примерно как половина твоего поместья. Если, естественно, найдутся ценители. В подобном сейчас мало кто разбирается. Но продавать не советую. Полезная штука. Ложь распознаёт. Только надо сосредоточиться. Тогда услышишь что-то вроде голоса. Как вода с тобой говорит — вот тут примерно то же самое. Но особо не радуйся, правды тебе амулет не расскажет. И самостоятельно не активируется, поднапрячься нужно.

— Интересно бы знать, ты сам сейчас врёшь или правду говоришь?

Лан разглядывала украшение, подхватив его на ладонь. Серебро было старым, потускневшим, много раз чищенным. Но в перекрестиях проволоки всё равно темнела чернота. А вот камешек даже в тени поблёскивал — гладенький, холодный. Внутри — и правда, как зрачок — тёмно-коричневое пятнышко.

— Вот и проверь, — усмехнулся Даймонд.

Кайран сжала амулет в кулаке.

— Сегодня ночью — это для дела было нужно, — выпалила девушка, не давая себе времени передумать.

— Нет, — ответил Натери, отворачиваясь. — Это мы сейчас обсуждать не станем. К тому же ты всё сама по полочкам разложила.

Тишина — никаких голосов. Только листья на верхушках деревьев шелестят, да птица посвистывает.

— Нет — не для дела? — медленно переспросила Лан. Кажется, соображать стоило пошустрее. — Или: «Нет, мы не станем это обсуждать»?

Грех молчал.

— Ясно, — выдохнула Кайран и раскрыла руку, позволяя кулону сползти по ладони. — Ты узнал у Истэра, что хотел?

— Да. Роман он с весёлыми сестрёнками действительно крутил. И письма у него остались. Аэр их даже на память цитирует, — гораздо охотнее ответил Грех. — Только, боюсь, при тебе постесняется. Содержание в них, скажем так, фривольное. Кроме того, Истэр намекнул, будто осталась у него ещё одна вещица. По его словам, безумно ценная. И аэр очень жалеет, что не может продемонстрировать её двору. Говорит, произвела бы фурор.

— Ну, что ты замолчал? Где эта вещица вместе с письмами?

— В его загородном доме, — Натери потёр переносицу, спрятав лицо за ладонью. — Обычно там он свидания и устраивает.

— Но не дружеские посиделки с попойками?

— Нет.

Даймонду явно снова резко расхотелось говорить. А вот Лан наоборот. В конце концов, действие амулета так и осталось непроверенным.

— И ты хотел, чтобы в этом доме побывала я?

— Нет.

Вот тут Кайран и услышала. Голос кулона походил на шёпот — далёкий-далёкий. Словно кто-то за стенкой говорил, на грани слышимости. Кажется, сосредоточься и разберёшь слова. Но это только мерещилось. Шёпот так и оставался неразличимым шорохом.

— Понятно, — кивнула элва, заправляя цепочку под блузку. — Будешь инструкции давать или оставишь всё на моё усмотрение? Только должна предупредить: в соблазнение я не сильна. Но постараюсь.

Кайран разобрала поводья, заставляя кобылку потеснить жеребца Натери.

— Ты спросила, хотел ли я, — Даймонд придержал коня, по-прежнему перегораживая дорогу. — Да, хотел. Но теперь не хочу.

— Что же изменилось? — усмехнулась Лан. — Проснулся инстинкт собственника? Пока сам не наиграюсь, другие лапать не должны?

— Да не в этом дело!

— Оставь, — поморщилась Кайран. — Праведный гнев в твоём исполнении я уже видела. Неправедный тоже.

— Послушай, я, кажется, ни разу не просил мне верить!

— Просил. Один раз точно просил. Правда, тогда я не согласилась. Так что, формально ты прав. И спасибо за амулет, он точно пригодится. Поехали, а то без нас всё сжуют и выпьют? А мне что-то есть хочется.

— Нопаль…

— Кстати, что это за цветок такой? Хоть знать, на кого я похожа.

Даймонд что-то буркнул себе под нос, прошёлся ладонью по волосам, взъерошив их на затылке.

— Колючка, вроде репейника, — сквозь зубы процедил элв. — Цветёт редко. Но очень красиво.

— Спасибо. Не сказать, что очень поэтичное сравнение, но пойдёт.

Кобыла Лан, понукаемая хозяйскими каблуками, шагнула вперёд. Натери оставалось или пропустить её или устраивать на тропке борьбу. Элв цыкнул и развернул своего жеребца в сторону живописных развалин.

И правильно. Разговоры надо заканчивать вовремя, не давая им перерастать в бессмысленные скандалы.

Была ли виновата в этом наивность Лан или её незнание привычек придворных, но девушка полагала, что извинительный пикник подразумевает присутствия только троих: самой аэры, Натери и извиняющегося. Но на небольшом, залитом солнечным светом пятачке, кроме Канелла, обнаружился ещё и вроде бы так и неудовлетворённый Истэр, русоволосый секундант и Мик, не имеющий к ссоре ни малейшего отношения.

Но его, как и круглоглазого, без обильного макияжа и в распахнутой на груди рубашке ещё больше смахивающего на мальчишку, Кайран была рада видеть. Чернявый Канелл девушке не нравился, но его присутствие можно было смело считать досадной необходимостью. А секундант, которого представили наконец как аэра Кейстера, никому не мешал. Сидел себе в сторонке, да почитывал какой-то обтрёпанный томик, лишь изредка подавая голос.

Впрочем, общая беседа и без него осмысленностью не страдала. После того как брюнет принёс витиеватые, пышные и начисто лишённые искренности извинения, все присутствующие расположились на пледах. Уделяя еде и сладковатому, почти не разбавленному вину внимания больше, чем разговорам. Благо продуктами аэры запаслись, как будто пикник рассчитан на неделю. Да и вина не жалели, несмотря на то, что солнце ещё даже к зениту не подобралось. Видимо, придворным время суток пить не мешало.

— Я тоже должен извиниться за своё поведение, — негромко признался Мик, подсаживаясь к Лан. — Не стоило мне срывать на вас злость.

— По-моему, ничего такого вы не сказали, — пожала плечами Кайран, изящно ощипывая листочки с клубники.

Мачеха могла бы гордиться манерами падчерицы. Вот только демонстрировала воспитание аэра не потому, что в столь блистательном обществе оказалась. Просто аппетит пропал начисто. И не у неё одной, кстати. Натери тоже на блюда не смотрел. Сидел, крутя почти полный бокал с вином, думая о чём-то своём.

— И всё же…

— Ну, считайте, что вы извинились, — оборвала его Лан. Пожалуй, прозвучало это излишне резко. — Ну вот, теперь мне придётся прощения просить.

— Не придётся, — улыбнулся элв, став раз в десять симпатичнее. Хотя его и без улыбки уродом никто не назвал бы. — Я вполне понимаю ваше раздражение.

— Поговорим о моих настроениях?

— Не хотите? И не нужно. Можете предложить тему для беседы?

— Вас Натери сюда послал меня развлекать? — ощетинилась Кайран, с досады откусив сразу половину немалой ягоды.

И напоминая себе, что эмоции стоит держать в узде. Не дело это, огрызаться на ни в чем не виноватых элвов. Такими темпами вся беседа сведётся к взаимным извинениям.

— А что, на Грехе свет клином сошёлся? — процедил аэр тоже не слишком вежливо. — И всё в этом мире совершается по его указке?

— Я только что подумала: если продолжать в таком тоне, то мы прощения друг у друга просить устанем, — усмехнулась Лан. — Предлагаю начать заново. Вот, например, скажите, почему вы его так не любите?

— Хорошая тема для разговора, — хмыкнул блондин. — А другой нет?

— Да мне просто хотелось… Ладно, не важно.

Кайран вытянула из блюда ещё одну клубничину. Правильно умные говорят: иногда лучше жевать. По крайней мере, ничего лишнего не ляпнешь.

— Вам хотелось узнать о нём побольше, — кивнул Мик. — Вполне понятное желание. Только вот много не расскажу, просто не смогу. К числу моих друзей Натери никогда не относился. И в откровения мы не пускались. Если хотите, могу объяснить, почему я его не люблю.

Лан поспешно кивнула, заталкивая в рот ягоду целиком.

— Понимаете, мы в равных условиях. Обоих королева приблизила к себе. И милостей от неё получаем одинаково. Немилостей, впрочем, тоже. Только вот мне такая жизнь претит. А Грех ей искренне наслаждается.

— Зачем же вы так живёте, если противно? — не выдержала аэра.

Ничего не скажешь, клубника была отборной, крупной. Но недостаточно большой, чтобы наглухо рот заткнуть.

— А вы? — элв искоса глянул на девушку, улыбнувшись не слишком весело. — Порой играем мы, иногда играют нами… Впрочем, это тоже всё маска. Противно не противно, а жить в полуразваленном замке, торчащем посередь никому не нужных болот, не имея средств, чтобы сбагрить замуж трёх сестёр, ещё противнее.

— Знаете, как это называется?

— Знаю, — кивнул Мик. — Лицемерие. Себя я люблю ещё меньше.

— А, может, стоит перестать страдать? Вернуться в свой замок и там жить честно, но бедно. Или научиться наслаждаться, как Даймонд?

— Вы на меня разозлись, — констатировал блондин, переходя с меланхоличного тона на холодно-деловой. — И начинаете его защищать. Скажите, Лан, а вы что выбрали? Кажется, учитесь получать удовольствие от грязи и вранья?

— А не пойти бы вам со своими предположениями?.. — Кайран едва сдерживалась, чтобы не указать элву точный адрес для прогулки.

Кажется, нервы у неё всё-таки нашлись. Правда, изрядно потрёпанные.

— Вполне справедливо, — снова кивнул Мик. — Но раз уж я влез не в своё дело, то стоит довести до конца, вам не кажется? Мерещится мне: вы всё ещё плохо представляете, что предлагает Грех. Товар лицом не продемонстрировали.

— Что вы можете такого показать, чего я не видела?

— Пойдёмте.

Мик встал, протянув Лан руку — не предлагая помощь, а будто требуя.

— Куда это ты намылился? — встрепенулся Истэр хохотнув. — Не собираешься же ты аэре местные красоты показывать.

— Именно это я и собираюсь сделать. Прогуляемся до ручья и прихватим пару охлаждённых бутылок. А то вино степлилось, да и то ты почти всё выдул.

— Знаем мы такие прогулки, — радостно ухмыльнулся круглоглазый. — И где они заканчиваются тоже…

— Заткнись, — тихо посоветовал Натери — равнодушно так, словно его заставили.

Странно, но Истэр на самом деле закрыл рот. Пожал плечами и переключил всё своё внимание на жареную курицу.

— И что я должна увидеть в ручье? — хмыкнула Лан, когда руины остались за спиной. — Реальное количество прихваченных бутылок? Знаете, пьянством меня не удивишь.

— К ручью мы с вами не пойдём, — с убийственной серьёзностью ответил Мик. — Просто сделаем крюк и вернёмся к поляне с другой стороны. При дворе я многому научился. Например, узнал, что подслушанный разговор может облегчить жизнь.

— Так мы идём подслушивать, — буркнула Кайран, подбирая полы камзола, чтобы они за кусты не цеплялись.

— Я понимаю, вам это претит, но…

— А вы абсолютно уверены, что мне это претит? — перебила его аэра. Видимо, день сегодня был особый — праздник Необязательной Вежливости. — Честно говоря, с детства этим не занималась. Но совесть мне до сих пор по ночам спать не мешает.

Мик чуть нахмурился, правда, комментировать её высказывание не стал. Только приложил палец к губам, предлагая, видимо, вести себя потише. И поманил Лан, предупредительно отодвигая в сторону колючие ветки шиповника.

— Так, значит, у тебя точно нет никаких видов на аэру Кайран? — осведомился Истэр, обгладывая куриное бёдрышко с изяществом бродяги, с неделю не видевшего еды.

Заляпанные жиром манжеты его явно не заботили. Впрочем, с таким обилием кружев к еде вообще подходить не стоило. Наверное, у маленьких аэров, прежде чем обучать их столовому этикету, вырабатывали навык не жевать вместе с бутербродами предметы собственного туалета.

Впрочем, те же самые манжеты успешно заменяли господам салфетки, за которыми тянуться лень. По крайней мере, круглоглазый, недолго думая, утёрся кружевами.

— Даже если и имеет, то тебе не скажет, — лениво протянул Канелл, щурясь на солнышко.

— Это ещё почему?

— Потому что ты тут же всем об этом растреплешь, — чернявый прикусил свежесорванную травинку и откинулся назад, опираясь на локти. — И сплетня непременно дойдёт до ушей Её стервозного Величества, несравненной Арики. Тогда нашему аэру небо с овчинку покажется. Не любит королева конкуренции — всем известно. Хреново, когда баба ведёт себя, как собака на сене. И сама ни ам и вам не дам. И ещё хреновее, когда у такой бабы на голове корона.

— Серьёзно? Эй, Грех, так ты свою госпожу даже и не того?..

Даймонд вопроса не расслышал — занят был. Дегустировал вино и наблюдал за шмелём, деловито ползающим по цветку клевера под самым носом элва.

— Ладно, ладно. Так что с аэрой Кайран? Вызов на дуэль мне не грозит? А то слыхал я про твой нрав. Наделаешь дырок — не заштопаешь, — не унимался Истэр. — Как насчёт того, чтобы я поухаживал за пленительной аэрой?

Натери пожал плечами. Видимо, в его системе ценностей какие-то там теоретические романы шли далеко позади шмелей и вина.

— А вот я бы даже и не рискнул, — подал голос до сих пор молчащий Кейстер.

Правда, от книжки своей так и не оторвался.

— Почему? Неужели даже она не соответствует твоему чересчур переборчивому вкусу? — блондин выкинул обглоданную куриную кость через плечо и вгрызся в яблоко.

Видимо, правило, гласящее, что жевать и одновременно говорить — невежливо, в этикет герронтийского двора не входило.

— Наоборот, — элв, устремив переполненный поэзией взгляд к горизонту, закрыл-таки книгу, использовав собственный палец вместо закладки. — Слишком хороша. Не потяну.

— А я согласен, — неожиданно поддержал его Канелл, к сантиментам вроде бы несклонный. По крайней мере, на достославном карточном вечере лапал он Лан вполне прагматично. — В постель такую тащить? Так потом самому перед собой стыдно станет. И хлопот не оберёшься. С ней цацками не расплатишься. Не знаю как вы, аэры, но я от таких женщин предпочитаю держаться подальше. А то нарвёшься на какую-нибудь пакость, влюбишься ещё, не дай духи. Да ну, нам что-нибудь попроще.

Круглоглазый от такого заявления аж поперхнулся, бедный. Пришлось Даймонду тянуться, хлопать элва по спине. Правда, дружеская помощь оказалась слишком энергичной. Истэр едва носом в траву не ткнулся.

— Чего-чего? — прохрипел блондин, пытаясь отдышаться. — Ты вот сейчас что сказал?

— А что тебя смущает? — Канелл невозмутимо выплюнул изжёванную травинку и улёгся на плед, забросив руки за голову. — Ты моего отца не забыл ещё? Тоже всю жизнь женщин употреблял по их прямому назначению. Потом возьми и влипни. Помнишь, чем всё закончилось?

— Ну, ты сравнил! Твой папаша пытался у короля любовницу увести!

— Да дело не в том, кто кому любовниками приходится, — заметил Кейстер, раскрывая свой томик. — А в женщине. Просто есть элвы, чьё предназначение стать шлюхой или многодетной матерью. Даже, говорят, рождаются с путём воина и купца. Но ещё бывают и королевы. Даже без трона она королева. Соответственно, ей нужен король. А всех остальных судьба с её дороги просто убирает.

— Да ну тебя с твоими романтическими бреднями, — почему-то обиделся круглоглазый. — Пути-дороги! Мне просто нравится женщина. И я хочу её получить, пока никто тропинки не перебежал. Если она для вас слишком хороша, то я, пожалуй, такую драгоценность приберу. Кстати, Канелл, та незабвенная дама, которую ты тут поминал, тоже кончила весьма печально. Помнится, траванули её и никакой коронованный любовник не помог.

— А кто-то говорил, что путь таких женщин розами усыпан? — довольно равнодушно ответил брюнет. — Скорее уж наоборот. Ещё и поэтому от них стоит держаться подальше. А то под раздачу попадёшь. Видимо, даже до Греха дошло, что не по нему драгоценность, вот и отдаёт. Так что нет, аэры, я пас.

— Тебе никто и не предлагает, — огрызнулся блондин. — Я первый застолбил. Так как, Натери, с твоей стороны претензий не будет?

— Нет, — ответил Даймонд, кажется, не слишком охотно.

И в один глоток допил всё, что у него в бокале оставалось.

— Кстати, Грех, — поднял голову Кейстер, — где ты её раздобыл? Может, там найдутся такие же, но только попроще? Я бы не отказался.

— Не поверишь, — усмехнулся Натери, — на Северных островах. На счёт таких же неуверен, а попроще полно.

— Да уж, не ожидал. Вот тебе и дикари…

На этом Лан решила, что с неё достаточно. Развернулась на каблуках и едва не ткнулась носом в Мика, даже отступить пришлось.

— И зачем вы хотели, чтобы я это слышала, — поинтересовалась Кайран.

Почти спокойно спросила, только полу камзола так в кулаке стиснула, что шёлк скрипнул.

— Я считаю: вы имеете право знать, что они думают.

— А то я этого не знала? — усмехнулась аэра. — Хотя, стоит отметить, не всё, кое-что сойдёт за откровение. Скажите, а для вас я тоже слишком хороша?

— Да, — ответил элв, не задумываясь. — Но не так, как для них. Вы слишком чистая для подобной жизни. А другой у меня нет. И я очень хочу оградить вас от этой грязи.

— Я чистая? — наверное, так паскудно кривить губы всё же не стоило. Да ещё и глядя прямо в эти незамутнённые глазки. Кажется, аэр действительно верил в то, что говорил. — Хотите, открою страшную тайну? В налёты меня, отец, конечно, не брал. Но в море, тем более у наших берегов, случается всякое. А саблей я и вправду владею неплохо. И убивать доводилось. Конечно, не две головы одним махом, но бывало. Спросите, что я по этому поводу чувствовала. Кроме, конечно, того раза, когда блеванула. Не от мук совести, правда. А потому что дерьмо из разрубленной требухи на меня вывалилось.

Элв молчал, глядя на девушку задумчиво-задумчиво.

— Ну а потом меня, всю из себя такую чистую, публично поимели. Была Водной Девой, стала Той Самой, Которую Натери на Свадьбе Трахнул. Что мне там ещё невинности прибавило? Покалеченный муж? Предательство родного отца, клана, да и всех Островов скопом? То, что я королеве продалась, да ещё брата сторговала? Если это чистота, то грязь вашей, как вы изящно выразились, жизни, действительно пугает. Но я, всё же, попробую. Капиталами пользоваться надо. Тем более, если они такие ценные. А теперь будьте так любезны, пропустите меня.

Мик, по-прежнему ни слова не говоря, отошёл в сторону. Правильно сделал, а то точно бы огрёб и за своё благородство, и за нежную любовь к правде. И за всё остальное, к чему он, в общем-то, отношения не имел.