Цветок Жизни

ГЛАВА 16

Огромное и сильное существо набросилось на Эрина, стараясь cхватить пастью шею противника. Клацанье зубов раздавалось эхом в моём сознании. Сидя за кустом, я дрожащими руками прижимала к груди палочку, будто она способна спрятать меня от этого кошмара. Магия внутри импульсами толкала кровь по венам, заставляя тело согреваться.

Ступор. Именно так можно описать моё состояние. Полное отсутствие осознания происходящего. Цепочка за цепочкой мысли пытались ухватиться за нить правды.

Это реально он — волк, который в тот злополучный день пробрался ко мне в комнату. Которого я лечила несколько дней. Которого кормила вампирской едой. Который стал для меня кем-то близким. И им оказался профессор Юман?!

Вспомнив, как зверь внимательно наблюдал за книгой с ядами, я только теперь поняла, почему он вёл себя странно. А эти жалобные глаза? Неужели профессор реально бывает таким в человеческом обличии? Трудно представить, если честно…

Я, конечно, всегда знала, что удача меня не очень-то и любит, но не ожидала, что настолько сильно. Почему он пришёл именно ко мне в ту ночь? Почему не объяснился потом? Ещё и пижаму мне подарил! Гад блохастый!

Мотнув головой, я отбросила лишние мысли. Не до этого сейчас. Не до этого… На моих глазах ужесточалась битва. Профессор в облике волка двигался быстрее, чем маг, опережая противника в атаках. Зверь выигрывал в своих размерах, в три раза превосходя мага. Скорость позволяла волку нападать на врага со спины, чтобы заставать того врасплох. Но и Эрин спуску не давал, успевал обороняться, когда пасть волка почти настигала его. То тут, то там появлялись вспышки магии, вновь освещая на пару мгновений снежную поляну.

— Тебе нравится играть в кошки-мышки, Кристофер? — вдруг раздался ледяной голос Эрина. — Не успел наиграться со студентками? Или они к тебе даже подойти боятся?

Волк в ответ лишь рыкнул, проигнорировав новые нападки Эрина.

Благодаря парам по Лекарному делу, я сразу поняла, что профессор, скорее всего, оборотень. Он ведь вырывал палочку из моих рук, когда я хотела вылечить его. То есть волк не имеет способности черпать магическую силу хозяина. Тактика профессора ясна: ипостась волка оттягивает время, тратя только физическую силу, пока магический резерв Юмана восполнялся перед концом битвы. Вот только уверен ли он, что это сработает?

С болью в душе я понимала, что это глупая стратегия. Рано или поздно профессору придётся вернуться в человеческий облик и направить оставшуюся магию на борьбу. Однако силы не равны. Я всем тело ощущала ауру Эрина, которая давила, прижимая к земле. Его мощь превосходила способности профессора.

Если и помочь Юману, то только незаметно как для него, так и для Эрина. Жаль, я не успела научиться каким-то полезным заклинаниям на боевом факультете, они бы сейчас, ох, как пригодились. Растений, ядов тоже под рукой нет. Бытовыми заклинаниями уж точно никак не помогу. А про вторую ипостась вообще лучше промолчать!

Схватка идей в моей голове была такой же быстрой и яростной, как между магами на поле боя. Чёрной тени волка уже не удавалось достигать своей цели с былой прытью. Маг, в свою очередь, обозлённый, теперь не только оборонялся, но и успевал метнуть в зверя пару заклинаний, пока тот набирал скорость для нового прыжка.

Лапы волка оторвались от поверхности сугробов и понеслись в сторону противника. Всё происходило словно в замедленной съёмке. Находясь над землёй, волк преображался: огромные когтистые лапы теряли габариты и чёрную шерсть; злая морда уменьшалась и принимала человеческие черты; золотые глаза чернели, превращаясь в космос. Через мгновение на мага летел уже разгневанный Юман. Палочка в руках профессора заискрила алыми всполохами, атакуя противника заклинанием. Эрин, не ожидавший такого манёвра, упустил шанс выставить защиту и попал под воздействие магического удара. Красные вспышки оттолкнули мага и швырнули в границу купола. Эрин рухнул в толщу снега, и поляна погрузилась в устрашающую тишину.

Через минуту, а может и больше, по всему полю прокатился каркающий смех безумца. У меня аж мурашки по спине поползли.

Эрин медленно встал, отряхивая своё одеяние от снега:

— Я уже чувствую волны твоего отчаяния, — не переставая смеяться, произнёс он. — Тебе плевать на свою жизнь, но я чувствую твой страх. Ты боишься, потому что знаешь, что я в любом случае найду того, кого ты так старательно от меня прятал. У любого монстра есть слабости, но лишь ты скрываешь их даже от себя.

Уловить смысл его слов мне удалось лишь на минимальный процент, ведь я мало знаю самого Юмана. Однако по эмоциям профессора, стоявшего не так далеко от моего укрытия, удалось понять, что Эрину удалось задеть Юмана за живое. На его лицо легла тень, словно он впервые испытывал страх. Но спустя мгновение губы мужчины изогнулись в подобии улыбки, глаза налились мраком, готовым вобрать в себя весь мир:

— Согласен, пример для подражания стоит передо мной. Избиватьcя от родных и близких — это для тебя значит срубить слабость под корень?

— Ха-ха, мёртвое сердце не изливается кровью, потому что уже не бьётся, — усмехнулся Эрин. — А вот у тебя кишка тонка. Не уж-то ещё веришь во все прелести жизни после всего, что с тобой было? Все, кто тебе дорог и есть слабость. Ты живёшь не одно столетие, а до сих пор не понял? Сколько бы знаний и сил ты не получил, даже слабые враги способны закопать твою жизнь через шантаж и убийство близких, — произнёс он с такой отвратительной улыбкой, словно сейчас был готов воплотить всё сказанное в действия.

— Может, ещё психолога назначишь? — равнодушно ответил профессор.

— Только если для тех, кому ты ещё дорог, — загадочно вскинул бровь маг. — Не уверен, что у них выдержит психика при виде изуродованного тела, которое они найдут уже завтра, — устрашающая гримаса отразилась на лице Эрина, словно он представил эту картину перед глазами и ухмылялся такому концу.

— Зато твоей смерти все только обрадуются, — поставил точку в диалоге Юман и метнул в противника новой волной заклинаний.

Битва возобновилась, свет то появлялся, то потухал, словно свеча. Находиться здесь становилось всё опаснее, отражённые заклинания попадали рядом с моим кустарником, заставляя меня прижиматься к земле, как в окопе. Руки уже тряслись то ли от холода, то ли от нервов. Смотреть за ними было пыткой. Сердце сжималось каждый раз, когда в сторону профессора летели магические сферы. Не знаю, почему я так переживаю. Наверное, потому что знаю этого человека, пусть Юман и не идеален, но профессор не бросил меня одну, когда я отравилась. И когда огненная магия впервые вышла на свет, Юман помог справиться с ней. Ну… как помог? Руки свои распускал! Я тоже, конечно, не святоша, но профессор первый начал!

Яркая вспышка от палочки Юмана заставила прикрыть глаза. Тонкие магические линии сплетались в странный образ. Через долю секунды над профессором летал полупрозрачный синий змей. Красивый такой. Большой и притягательный. Его хвост то оплетал профессора, защищая его, то хлестал Эрина.

Резкими движениями палочки Юман управлял змеем, который злостно шипел на противника, вскидывал голову и бил по врагу. На эти фокусы Эрину было чем ответить — он тоже создал нечто подобное, но превосходящее по размерам змея. Название такого существа я даже не знала. Громадное тело, схожее на коня, лапы с острыми когтями, напоминающие львиные, крылья, как у летучих мышей, и морда волка. Помесь дикая. Как и само существо, мерцающее белой магией.

Теперь битва перешла к волшебным существам, маги, как дирижёры, лишь управляли каждый своим оркестром. Взмах — и змей оплёл шею волколошадиную львомышь. Ну, не знаю, как ещё его можно назвать! Взмах — и львиноволчья мышелошадь вонзилась клыками в хвост змеи.

Видимо, эта магия стоила профессору больших сил, потому что он становился всё бледнее, а на лице проступила испарина. Усталость наваливалась на Юмана, змей всё чаще попадался волколошадиной львомыши. Эрину нравилось то, как противник сдавал позиции, поэтому с улыбкой на лице оттягивал момент прямого нападения.

Идея ударила в голову, когда я вновь продумывала план для помощи. Раз я не могу помочь магией, которой меня обучали, то способна посодействовать в том, что знаю сама. Иллюзии распространяются не только на самого человека, ведь с помощью них можно создавать проекции, которые, по сути, являются ничем. Я не уверена, что привычное заклинание для этого подойдёт, но чем чёрт не шутит — вдруг получится?

Подняв палочку, я зажмурилась, представляя трёх клонов профессора, которые расположены вокруг него самого, и прошептала заклинание. Сила из груди перетекла к палочке и направилась на объект воздействия.

Подняв взгляд на поляну, я ликовала в душе. Вокруг Юмана и вправду стояло три его клона. Те же чёрные волосы ниже лопаток, тот же аристократический профиль. Близнецы самые настоящие!

Профессор растерялся лишь на миг, покрутив головой по сторонам, и пользуясь такой же заминкой врага, метнул в него магические сферы.

Эрин, растерявшийся от происходящего, пропустил удар, который спроецировали все иллюзии сразу, повторяя за профессором. Змей и львомышь развеялись, превращаясь в пепел, который унёс морозный ветер. Вновь упавший в снег маг рассмеялся и грозным голосом сказал:

— С каждой минутой становится только жалко убивать такого талантливого мага. Может, встанешь на мою сторону, пока не поздно?

Юман, сам не верящий в странность, которая его окружала, продолжил нападать. Сосредоточенность и хмурость теперь отражалась на всех лицах иллюзий профессора. Заклинания летели с утроенной силой, но лишь настоящие были способны нанести урон.

— Раз, — поднялся Эрин и метнул сферу в одного клона. Сфера пролетела сквозь тело. — Два, — повторил тот же трюк он, параллельно ставя перед собой прозрачный щит от магии профессора. — Три, — последняя сфера полетела в настоящего Юмана. Профессор увернулся, выдав этим себя. — Нашёл, — засмеялся Эрин и теперь метил только в Юмана.

Захотелось тюкнуть профессора по голове за то, что не подыграл Эрину, когда он метал сферы в иллюзии. Пришлось поднапрячься, чтобы создать ещё парочку клонов, но энергия словно противилась тратить столько сил на иллюзии. Сквозь зубы я прошипела заклинание, магия преодолела невидимый внутренний блок, и появилось ещё два клона.

Профессор заметил мою помощь, взмахнул палочкой, и иллюзии перемешались меж собой, чтобы сбить противника с толку.

Вот! А сразу нельзя было?!

Наблюдая за борьбой, я отметила для себя, что Эрин дрался вполсилы, словно жалел профессора или же мечтал наиграться. Движения его рук были медленными, заклинания иногда даже не долетали до цели. Такая картина стала пугать. Ведь профессор явно выкладывался на полную, его хмурое лицо покрылось испариной, несмотря на морозный ветер, бушующий на поле боя.

Усталость сказывалась на реакции Юмана. Парочка заклинаний отбросила его в сугроб. Иллюзии уже не путали Эрина, он словно находил различия между ними и профессором. Чтобы зря не тратить энергию, я рассеяла их — на поляне сразу стало пусто.

Профессор, лежащий на снегу, не успел подняться, как нога Эрина прижала его грудь к земле. Маг направил палочку на Юмана и оскалился, предвкушая победу:

— Может, страх смерти развяжет тебе язык. Я жду, Кристофер. Обещаю не убивать тебя, если расскажешь мне всё сам.

Профессор молчал, как партизан. Его палочка лежала в снегу, дотянуться до неё не было возможности.

— Эрин, ты же сам сказал, что смерть для меня не страшна, — равнодушно ответил Юман, не двигаясь под ботинком противника. — Я уже прожил больше, чем мне положено. И, думаешь, буду вымаливать у тебя шанс на спасение?

Он решил тянуть время разговорами? Я замешкалась на месте, думая, чем могу помочь. Заклинание левитации мгновенно слетело с палочки. Расстояние до профессора было большим, воздействовать на его палочку не получалось долгую минуту. Психанув, я максимально сосредоточилась на мелком предмете, визуально представляя, как палочка медленно приближается к руке профессора. Через мгновение длинные пальцы профессора поймали кончик палочки и незаметно спрятали её в рукав полуживого пальто.

Эрин не заметил наших манипуляций, отвлекаясь на диалог:

— Сколько отваги и чести, — смех вновь эхом прокатился по полю. — Ты боишься иного — потерять кого-то. Вот только вопрос: кого именно? Друга? Невесту? Домашнего питомца? — на последнем предположении он ещё громче рассмеялся и запрокинул голову к небу.

— Я тебе уже сказал, что не воспользовался ритуалом, — шипя, сказал профессор.

— А вот врать мне не стоит. Не хочешь по-хорошему, тогда придётся немного потерпеть, — он поднёс палочку к голове профессора и произнёс какие-то непонятные слова.

Я не успела осознать, что произошло, когда тишину развеял рык профессора, который продолжал лежать под ногами Эрина, его тело выворачивало в разные стороны, словно у него эпилепсия. Не понимаю, что происходит, но мне это не нравится.

— Не сопротивляйся — убери защиту, тогда процесс пройдёт безболезненно, — смотря в глаза Юмана, приказал Эрин.

— Только через мой труп, — прошипел профессор, продолжая терпеть боль.

Видимо, Эрину надоело ждать, он одним взмахом палочки вырубил Юмана и повторил прошлое заклинание.

Я в ужасе зажала рот ладонью, чтобы не издать ни звука. Страх парализовал тело, удары сердца били по вискам. Я боялась за профессора. Вдруг он не успеет очнуться, и тогда Эрин убьёт его? Почему он не воспользовался палочкой, когда тот атаковал?

Эрин стоял над обездвиженным телом профессора и, напугав меня резким жутким смехом, вдруг взмахом палочки поднял Юмана в воздух.

— Глупый, глупый, Кристофер. Даже твоё ледяное сердце растопил огонь, — он ударил профессора по щеке, чтобы тот очнулся и слушал его. Юман открыл глаза и попытался вырваться из невидимых оков. — Ты решил насолить мне, воскресив её? Или она успела надурить тебя лживыми обещаниями?

— Не понимаю, о ком ты говоришь, — слабым голосом сказал Юман.

— Зато теперь я понимаю, что мои планы резко поменялись, — рассмеялся Эрин и откинул профессора в противоположную стенку купола.

Юман распластался в снегу и даже не предпринял попытку встать, понимая, что это тот самый конец, который должен был настать.

Эрин медленно ступая в ту сторону, решил ещё потянуть время:

— Ясно, почему ты не выполнил мою просьбу. Наши планы скрестили шпаги, да? Только вот лучше бы ты уничтожил её, а не спас. Я хотел дать тебе второй шанс, но такие ошибки прощать я не намерен!

Профессор не издал ни звука, продолжая лежать на снегу и смотреть на звёздное небо. Хруст снега под ногами Эрина нарушал гнетущую тишину.

— О-о, так ты реально попал, Крис, — хитрый оскал появился на лице мага. — Ты у нас по рыженьким, оказывается? И какая она на вкус? Мне, как её ближайшему родственнику, очень любопытно.

— Закрой свою пасть, Эрин, — гневно крикнул профессор. — Она давно мертва! Ты убил её!

— И правильно сделал, мой дорогой друг, — склонился над Юманом маг. — А вот ты, видимо, не до конца понимаешь, зачем я так поступил. Но оправдываться не буду. Тем более перед тобой, — тыкнул он палочкой в грудь профессора. — Лучше бы ты продолжал держать своё сердце во льду. Или нашёл бы себе другой предмет обаяния. Хотя… не уверен, что кто-то другой способен полюбить тебя. Всё-таки у Элли был пример монстра в семье, она привыкла к такой жестокости. Мы ведь с тобой похожи, Кристофер. Хоть ты это и отрицаешь.

— Я не опущусь до тебя, — холодно отвел профессор.

— Конечно, не опустишься. Ты же умрёшь, — вновь рассмеялся Эрин. — Причём тоже от моих рук. Прими как дань, — гордо поднял голову и направил палочку на него. — Кстати, как думаешь, она будет оплакивать тебя? Я вот сомневаюсь. У нас с сестрёнкой никогда не было чувств. Уверен, она просто использовала тебя.

Профессор лишь дёрнулся, но сдержал рвущийся наружу гнев.

— И, да. Можешь радоваться — в мире душ вы с Элли скоро встретитесь.

Я закрыла глаза, когда он выпустил сферу в профессора. Яркий свет ударной волной отбросил меня в снег. Рук от лица я не убрала — было чертовски страшно смотреть на то, что сделал Эрин. Истерика была готова вырваться наружу, но зубы закусили щёки до крови. Боль немного отвлекала, не позволяя выдать себя.

Раз, два, три. Я старалась дышать, отгоняя панику поглубже. Потом. Все эмоции потом. Сейчас нельзя сдаваться. Я распахнула глаза и застала момент, когда Эрин входил в какой портал.

Как только он исчез, тьма вновь накрыла поляну, срывая всё, что здесь происходило минуту назад. Я на негнущихся ногах побежала к профессору, падая через шаг. Руки гребли снег, чтобы быстрее оказаться рядом с ним.

Тело Юмана лежало неподвижно, бледная кожа сливалась с белым снегом. Чёрные, как ночь, глаза были закрыты. Я подползла к нему, хватая профессора за руку, надеясь, что он жив. Снег рядом с телом стал окрашиваться в алый оттенок.

— Нет! Профессор, пожалуйста, посмотрите на меня, — взяла его голову и положила себе на колени. — Умоляю!

Слёзы градом катились по щекам и падали на белую кожу мужчины. Меня трясло. Руки судорожно гладили длинные волосы цвета воронового пера. Дыхание запиналось, не давая лёгким вобрать достаточное количество воздуха.

— Вы опять плачете? — слабый шёпот раздался подо мной.

Я тут же встрепенулась, вытерла пелену с глаз и уставилась на Юмана, который продолжал лежать в моих руках. Приложив палец к шее, я почувствовала слабый пульс.

— Я… Я подумала вы… — запинаясь, всхлипывала я.

— Видимо, пару минут жизни мне подарили, — прохрипел он, не открывая глаз.

Я дрожащими руками распахнула пальто профессора и ужаснулась. Кровь пропитала всю рубашку, отчего та была липкой. Разорвав ткань, я осмотрела рванную рану на животе. Кровь дикими потоком покидало тело. Вспоминая заклинания, я сказала вслух:

— Справлюсь.

Рука профессора слабо рухнула поверх моей, останавливая:

— Не получится. Это древнее проклятье. От него не избавиться. Я вовремя успел наложить другое, но и оно не спасёт.

— Нет! Вы врёте! Вы… Вы просто быстро сдаётесь! Так нельзя! — роняя слёзы, прокричала в тишину я и уткнулась в грудь профессора.

— Снимите иллюзию, — вдруг прошипел Юман. — Что вы вообще здесь забыли?

Я промолчала, так как просто не могла совладать с эмоциями. Короткие всхлипы заглушало пальто профессора, было страшно вновь поднять глаза и смотреть на то, как умирает человек. Но силы на то, чтобы снять иллюзию, нашлись.

Так легко сдаваться я не привыкла! Нужно хотя бы попробовать! Сделать что-то! Вдруг поможешь? Хоть что-нибудь?

Сжав палочку в кулаке, я сосредоточилась, полагаясь на память, и произнесла заклинание для заживления ран. Эффекта не последовало. Ещё одно, второе, третье — нуль. Рана продолжала изливаться кровью, окрашивая белый снег в красный.

— Лили, лягте рядом.

Расслышать-то я расслышала, а вот понять не могла. Он и вправду так быстро сдался?! С другой стороны, если даже маг-лекарь не в силах спасти себя, то уж студентка точно не способна помочь. Я послушно опустилась на снег рядом с ним и посмотрела на небо.

Белые звёзды, наблюдающие за нами, мигая и пропадая на доли секунды, светили в бездне неба. Ледяной ветер обжигал кожу, но я даже не обращала на это внимания. Грудь разрывалась от боли, горячие слёзы стекали по щекам. Тишина, разбавленная нашим дыханием, давила. Время словно остановилось, даруя нам пару другоценных мгновений.

Если бы это был какой-нибудь драматический фильм, я бы просто усмехалась над таким концом истории и спокойно бы дожёвывала сладкий попкорн. Но сейчас пришлось оказаться в шкуре героини, которая наблюдает конец чужой жизни.

Чужой ли?..

— Никогда раньше не замечал, какое красивое здесь небо, — прошептал профессор.

— Вы сразу догадались, что это я вам помогаю? — вдруг спросила я, не ожидая, что он ответит.

— Да. Ваша магия отличается от других. От неё сам воздух разряжается.

Рука профессора нашла мою и сжала так сильно, насколько могла. Не оставалось времени на стеснение или стыд. Было больно от осознания, что профессор так прощается со мной. Наверное, он хотел бы видеть рядом кого-то другого в такой момент. Но судьба распорядилась иначе.

— У меня много вопросов. Вы так легко от меня не отделаетесь, — смотря в небо, сказала я.

— Другого и не ждал, — ухмыльнулся профессор. — Задавайте. Но лучше самые важные.

— Для чего вы с ним встретились? — сквозь слёзы спросила у него.

— Не то спрашиваете. Я же сказал — важные.

Сейчас не было времени выяснять, какие вопросы стоит задавать — а какие нет. Я злилась на профессора за то, что он даже в последние минуты жизни показывает свой отвратительный характер зануды. Но судить его в этот момент глупо.

— Кого Эрин увидел в вашей голове?

Профессор тяжело вздохнул, медленно повернул голову в мою сторону и сказал:

— Опять не то, мисс Феран.

— Может, тогда за меня и спросите то, на что дадите ответ!? — гневно фыркнула я.

Меня трясло от боли, злости и грусти. Вихрь эмоций гулял по телу, подкидывая дров в огонь. Сдерживать себя становилось тяжелее, тело ломило, руки и лицо горели адским пламенем внутри.

— Почему вы поцеловали меня вчера?! Почему пришли ко мне в ипостаси волка?! Почему вечно отыгрываетесь на мне?! Почему забрали с Земли именно меня?! — закричала я в бесконечность звёздного неба.

Капли слёз скатывались по горячим щекам, спускаясь в намокшие от снега волосы. Я со всей силой сжала руку профессора и гневно посмотрела в его глаза. Чёрные сферы могли соревноваться в красоте со звёздным небом. Я видела, как Юману больно смотреть на меня в этот момент, но и я лёгкости не успытывала. Он удивился порыву моих эмоций, но на лице мужчины вдруг появилась нежная улыбка.

— Ловушки судьбы.

Такой краткий и двусмысленный ответ не удовлетворил моё пылкое любопытство. Я резко села и посмотрела на профессора сверху:

— Гад блохастый! Индюк напыщенный! — кричала я и слабо била кулаком по его груди. — Рыцарь недоделанный! Змей ползучий! Да как можно…

Договорить не успела, рука профессора резко дёрнула меня, и по инерции я полетела на него. Юман прильнул своими губами к моим. Неожиданный и нежный поцелуй обострил все чувства.

Где-то глубоко в душе твёрдый ум приказывал остановиться, прекратить. Но я не могла, сама не понимаю почему.

Эти ласковые прикосновения сводили с ума: грубые руки мужчины гладили чувствительную кожу, посылая электрические разряды по телу; тяжёлое дыхание подхватывало выбившиеся из хвоста пряди, щекоча лицо.

Я вдыхала запах моря, стараясь навсегда запомнить его. Этот мужчина — загадка, которая сводит меня с ума своими спонтанными поступками. Но почему-то именно с ним: моё сердце замирает, тело не слушает разум, магия вздрагивает от нежных касаний.

Безумие. Самое настоящее безумие. Вихрь эмоций гулял по телу, пробуждая странные чувства.

Почему именно он? Ведь ненависть, что укоренилась в моей душе по отношению к профессору, вдруг стала пропадать. Кирпичик за кирпичиком башня со всеми обидами, планами мести вдруг рушилась.

На месте старого всегда начинает появляться что-то новое. И это новое пугало. До дрожи в теле, до трепета в груди.

В этот момент я боялась только одного — что этого больше не произойдёт. Что смерть заберёт Юмана. Мага, который не так давно привёл меня в этот мир. Который никогда спуску не давал, который сводил с ума этими поцелуями. Который скрывал свою жизнь за маской профессора.

Слеза, наполненная всей болью, упала с моей щеки на бледное лицо профессора.

— Не плачьте, — прошептал в губы Юман.

Нежные пальцы вытерли мокрый след на коже и осторожно убрали прядку волос за ухо. Я взглянула на профессора из-под опущенных ресниц. Он впервые так открыто улыбался, смотря мне в глаза, словно в деталях запоминал каждый сантиметр моего лица.

— Не смотрите так, — хриплым голосом сказала я.

— Как? — оскалился мужчина, гладя мою руку.

— Так, будто прощаетесь.

— Прощаюсь, — слабая улыбка вновь украсила лицо Юмана.

Я лишь мотнула головой, не веря в происходящее. Отсрочить предначертанное не было в моих силах, но запомнить этот момент во всех деталях стоило.

Не стесняясь, мои руки потянулись к шелковистым волосам профессора. Чёрные пряди намокли от снега, но продолжали невероятно блестеть от слабого света луны. Тёмные глаза недоумевающе следили за моими действиями. Мне не хотелось тратить время на бессмысленные разговоры. Следовало просто запомнить. Запомнить все мелочи. Запомнить его таким. Сильного мага с длинными волосами цвета воронового пера. Его манящие глаза — космос с тысячами звёзд. Его редкую улыбку, рушащую облик непробиваемой глыбы льда. Запах морского бриза, который вскружит голову.

— О чём вы думаете? — отвлёк слабый голос Юмана.

— О том, какой вы идиот, — вырвалось у меня.

Случайно! Честное слово!

— И какой же? — вдруг рассмеялся профессор.

— Идиот, который сначала заставляет ненавидеть, — прошептала я. — Потом целует под действием яда. Затем вновь отталкивает. Профессор… какого чёрта вы так быстро сдались в руки смерти?!

Да. Моя нестабильная психика быстро перешла с темы на тему. Имею полное право злиться на Юмана даже в такой момент!

— Мисс, если вы хотите повторения, так и скажите. Зачем же всё начинать по новому кругу? — усмехнулся он и вновь притянул меня к себе.

Я не успела возразить и поддалась. Пусть. Лишь бы касался. Лишь бы грел мою душу. Лишь бы запах моря впитался в мои губы.

Его руки ласково гладили кожу, вытирали вновь появившиеся слёзы. Губы еле касались кожи, обжигая, оставляя мнимый след. Это была не страсть. А настоящая нежность, которую я никогда в своей жизни не ощущала. И боль, которая отравляла каждый сантиметр кожи, поцелованный Юманом. Солёные капли продолжали бежать по щекам, но их ловили мягкие губы профессора.

— Обещайте, что не будете плакать, Лили, — сказал мужчина, гладя пальцами мои горячие щёки. — Слёзы — это слабость.

— Профессор, — не открывая глаза, прошептала ему в губы. — Слёзы — это меньшее до чего вы меня довели.

Юман в ответ лишь усмехнулся и вновь поцеловал, нежно касаясь солёными от слёз губами.

Я чувствовала, как силы профессора покидали его — руки ослабевали, спускаясь всё ниже, дыхание затихало.

— Прости меня, Лили, — прошептал он и нежно поцеловал в кончик носа. — Ты не должна была здесь оказаться.

— Должна была, — не сдерживая слёз, ответила я и легла на грудь профессора, обнимая дрожащими руками.

Я слышала, как его пульс замедлялся. Боль тугим узлом стягивала моё сердце. Руки сильно сжали плечи профессора и боялись отпустить, будто были способны удержать от смерти. Я прикрыла глаза, заставляя себя спокойно принять ситуацию. Но это ведь слишком самонадеянно, да?

В моей жизни никогда не было места для смерти. Хоть она и забрала моих родителей, по словам бабушки, конечно. Но лицом к лицу мы со смертью не встречались. Однако всё бывает впервые. Этот момент должен был настать. Увидеть жестокие глаза смерти, которая забирает у тебя что-то важное, разрывая сердце на куски. Именно она оставляет шрам на сердце, который будет напоминать о себе всю оставшуюся жизнь. Так человек платит за встречу со смертью. Так она отмечает всех, кто успел взглянуть на неё. Невидимая сила, способная забрать душу любого. Нестерпимая боль, выворачивающая тело наизнанку.

Не знаю, сколько я пролежала на груди Юмана, но, когда очнулась, даже слабого биения сердца услышать не удалось. Лишь тишина.

Нет.

Не прощу.

Злость. Печаль. Ненависть. Гнев. Боль. Утрата. Слабость. Пустота. Всё перемешалось в душе. Чувства, ощущения превратились в смерч, готовый выйти наружу. Я подняла на ноги, гневным взглядом смотря на небо. Ненавижу тебя! Судьба ты или смерть!

— НЕ-НА-ВИ-ЖУ! — срывая голос, заорала звёздам я.

Огонь тут же вырвался из ладоней. Красные языки пламени стремились во все стороны, освобождаясь. Боль сжимала виски, путала сознание. Но мой резерв был настолько полон, что я продолжала что-то кричать, разрезая пространство тишины. Магический огонь растопил весь снег поляны. Сердце рвалось в клочья.

Пепел вперемешку с огненными икрами кружили надо мной вихрем и опускались на сырую землю. На отравленную горем землю. Чёрное небо своими невидимыми руками тянулось к моему огню, пытаясь ослабить, поглотить. Но не сегодня. Не сейчас.

Магия захлёстывала, волнами перетекая по телу, ноги содрогались от вспышек, которые вырывались с моих ладоней. Я не была способна здраво мыслить и о чём-то думать, сознание, словно, спряталось за непроницаемым куполом. Мной управляла внутренняя сила, освобождаясь от оков.

Спину резко пронзила острая боль. Я упала на горячую землю, роняя слёзы. Ломило всё тело, будто тысячи кинжалов вонзились под кожу. От боли меня скручивало на голой земле.

Собрав все силы в кулак, я поднялась. Взгляд не фокусировался, перед глазами всё плыло. Крупные капли слёз ручьём стекали по щекам. Я слышала чей-то зов. Слабый шёпот, пробирающийся сквозь звон в ушах: «Откройся силе. Уступи сознание».

Руки, не слушаясь меня, раскинулись в стороны. Грудь резко обожгло теплом. Огонь полился из каждого миллиметра тела. От яркого света я прикрыла глаза и позволила управлять моим телом силе, которая желала взять всё в свои руки.

Я уступила сознание и смотрела на всё будто со стороны. Яркий огонь полыхал на теле. Магия сотрясала пространство вокруг. Где-то вдали я услышал собственный шёпот. Какой-то необычный язык, схожий на французский. Непонятные слова эхом раздавались со всех сторон. По венам полилась лава, обжигающая все сосуды. Тело подняло в воздух. Из груди появлялись всё новые языки пламени, принимая форму замысловатого цветка.

Оторвавшись от солнечного сплетения, цветок с пылающими лепестками полетел в сторону профессора, лежащего на голой земле. Как только пламя прикоснулось к груди Юмана — огонь резко потух. Моё сознание выключили, как телевизор. Я рухнула в бездну, лишаясь всех чувств.

«Черная мгла небосвод охватила

Наважденье пропало бесследно в тот час

Может быть, вышло в окно, закурило

А может, навечно покинуло нас

Беспощадно втыкая мне в сердце ножи

Мыслей орда атакует меня

Рыдаю, страдая, сгораю во лжи

В оковы себя навечно пленя.

Встали спиной и любовь, и удача

Жестко ограбив все чувства мои

Сердце разбито, душа горько плачет

Разбиты души моей все слои».

©artemwere

Странные картинки мелькали на затворках сознания, словно сам Бог переключал каналы в моём сне.

Пшеничное поле нежно колыхал ветер, вороша стебельки. Яркое солнце согревало землю. Тёплые лучи касались кожи и дарили тепло. Я вдохнула полной грудью приятный летний запах. Сотни ароматов собирались в какой-то необычный букет. Слабый поток ветра принёс ещё и запах морского бриза. Я распахнула глаза и увидела человека, облачённого во всё чёрное. Это, вроде, называется одеждой здесь?

Его длинные чёрные волосы подхватывал ветер. Длинная рука крепко держала волшебную палочку, но не поднимала её. Белая кожа пряталась за прядями волос, но разглядеть золотые глаза мне удалось. Словно плавленое золото сверкало в солнечных лучах. Он прошёлся взглядом по мне, разглядывая всё тело. Мужчина медленно убрал палочку в карман чёрных брюк и властным, но приятным голосом сказал:

— Кто вы?

Короткий вопрос, такой простой, но и такой сложный одновременно. Первый житель Ксеопы, которого я встретила, сразу задал правильный вопрос, на который сама бы никогда не ответила.

— Девушка, — улыбка скользнула на моём лице. — А вы?

Мужчина оскалился и странно хмыкнул, но ответил:

— Кристофер.

Какое красивое имя. Никогда такие не слышала. Интересно, а в этом мире у всех имена так превосходно звучат?

— Почему вы… без одежды? — вдруг поинтересовался он и стал медленно подходить.

Я не боялась его. Моей силы хватило бы на то, чтобы уничтожить всю Ксеопу, но стало любопытно. Что этот человечек сможет мне сделать.

Он снял с себя чёрный пиджак и заботливо накинул на мои голые плечи:

— Могу я узнать ваше имя?

— Это нужно заслужить, — подмигнула Кристоферу я и посмотрела в его золотые глаза.

— Непременно заслужу, — впервые улыбнулся мужчина, посмотрев на меня с каким-то интересом.

Образ Кристофера стал рассеиваться, превращаясь в частички песка, осыпаясь на поле, которое вскоре тоже пропадало. Мгновение — и мрак вновь накрыл пространство своим чёрным плащом.

Запах дерева и горячего воска издали донёсся до меня. Открыв глаза, я оказалась в каком-то кабинете, где сидел Кристофер и король Генрих. Мужчины переговаривались, до сих пор обсуждая планы Эрина. Неужели до них так туго доходит, что его не остановить их обычной магией? Глупцы.

Я, находясь под иллюзией невидимости, посмотрела на Кристофера. Огонь от свечи красиво обрамлял его строгий профиль. Загадочный мужчина с потрясающей силой внутри такого хрупкого тела. Жители Ксеопы были для меня слабыми существами, но лишь Кристофер вызывал интерес.

— «Эрин хочет поработить всех человечков мира и вобрать их силу в себя, чтобы стать равным Богам, — сказала мысленно Кристоферу, чтобы он передал это королю. — Его не уничтожить вашей магией. Нужна сила Бога».

Кристофер передал Генриху суть моих слов, перефразировав по-своему. Они вновь обсуждали планы повышенными тонами, а я скучающе наблюдала за природой, стоя у окна. Красивые пушистые снежинки падали с небес. Какое красивое явление. Никогда раньше не видела ничего подобного. Ещё и воздух становился холодным. В моём мире с неба падал только чёрный пепел. И вечная жара, не позволяющая носить что-то на теле.

Одежда в Ксеопе мне очень нравилась, сегодня можно надеть платье, завтра брюки. На ногах они носили обувь, чтобы не замерзать и не травмировать кожу. Всё это было так странно, но до безумия интересно.

Закончив встречу, Кристофер открыл для невидимой меня дверь, и мы вышли из душного кабинета. Я глубоко втянула запах моря, исходящий от мужчины, и от тепла, прокатившегося по телу, прикрыла глаза. Кристофер заметил это и приобнял тёплой рукой за талию, прижимая к себе.

— Устала? — прошептал в самое ухо. — Пошли домой?

Я лишь кивнула в ответ и телепортировала нас.

Вихрь магии унёс в привычную чёрную бездну. Огонёк сознания метался по каким-то странным линиям чужих воспоминаний. Я это понимала. Знала. Ведь тем людям отвечала не истинная я! Нечто другое управляло телом. А я была словно наблюдателем.

В следующий миг я увидела кладбище. Тело было скованно, словно связанно невидимыми нитями. Знакомое место. Знакомый запах сырой земли и гнилых деревьев. Страха не было. Я знала, что он нашёл меня. Это было делом времени.

— Ну, привет, сестрёнка.

Гадёныш, добрался-таки до меня. Вот больно я ему нужна! У меня сегодня, между прочим, первое в жизни свидание намечалось.

— И тебе не хворать, братец, — произнесла я, в глубине души проклиная его.

— Успела соскучиться? — вновь прозвучал его голос.

— Что тебе нужно? — прошипела в ответ.

Он лишь противно рассмеялся. Ненавижу его смех. От него всегда мурашки по телу бегают, но за столько лет уже привыкла.

— Убрать конкурентов, милая сестра, — ласково сказал он и склонился надо мной. — Смотрю, тебе нравятся слабые людишки. Так и быть дам тебе время наиграться. Три дня хватит? Вот и отлично.

Я знала, что мне не спастись. Убегу сейчас — поймает снова. От судьбы не уйти. Поэтому со спокойной душой я приняла проклятье. Гадкая, тёмная магия скользнула по телу, оставляя после себя лишь пустоту. Отвратительное проклятье, которое разрушает любое существо изнутри, пожирая магические потоки.

В следующую секунду я стояла в середине поля, где шла ожесточённая и никчёмная битва. Всем было ясно, кто окажется победителем. Я не понимала, к чему это сопротивление. Эрин почти Бог по сравнению с местными магами.

Целью моего прихода сюда был Кристофер, сражающийся со всеми остальными. Проклятье, которое сжирало меня, начало добираться до последних капель жизненного резерва. Оно чёрной тенью преследовало меня, высасывая магию по крупицам. Поэтому мне надо было увидеть Кристофера. Я была обязана. Не знаю почему.

Странно, что в этом мире я вдруг стала испытывать чувства. И какие-то более необычные именно к Кристоферу. Наверное, меня просто поражало его ко мне отношение. Он был всегда заботлив, нежен, и никогда не отказывал в рассказах историй его мира.

В нашей с братом семье не было принято проявлять заботу и вообще лишнее внимание детям. Зато жестокость и строгую дисциплину мы воспринимали как знаки любви. Хотя… что такое любовь? Может, Кристофер именно это чувство и пытался показать мне?

И вот я стояла и искала его среди сотни магов. Нашла за пару секунд и понеслась со всех ног, не обращая внимания на происходящее вокруг. Его чёрный плащ скрывала сама ночь, а холодный ветер словно помогал в битве.

Ноги несли уже слабое тело к нему. И вот он обернулся и заметил меня. Золотые глаза округлились, брови взметнулись вверх. Да, я обещала оставаться дома. Но ждать своего конца вдали от него я не могла. Как здесь говорят — сердцу не прикажешь.

Мне оставалось сделать пару шагов, когда в живот вонзилось что-то. И я сразу ощутила внутри щупальцы проклятья. Тело обмякло в появившихся за секунду на моей талии руках. Я рухнула в объятья Кристофера и смотрела на него, изучая каждый миллиметр кожи. Он взял меня на руки и что-то кричал. Только я уже ничего не слышала. Моё внимание забрали золотые глаза, сверкающие, словно, само солнце.

— Элли, — сказала я, впервые называя собственное имя.

Одинокая слеза прокатилась по его бледной скуле. Дрожащей рукой я стёрла её и прижала ладонь к горячей щеке. Он уже ничего не говорил, а лишь с болью в душе смотрел на слабую меня.

Не знаю, что чувствуют человечки, когда умирают их знакомые. Но я впервые ощутила боль, которая не давала спокойно что-то сказать мужчине. Мне было горестно не из-за своей смерти, а оттого, что я больше не увижу его. Необычное чувство.

— Мне впервые так больно, — посмотрела в золотые радужки Кристофера и с моих глаз упала слеза.

— Мне тоже, — сказал мужчина и прикоснулся губами к моим щекам. — Мне тоже…

Теряя связь с реальностью, я в последний раз взглянула на Кристофера и заметила странность. Возможно, так умирают или у меня галлюцинации. Но в следующий момент золотые глаза мужчины стала поглощать тьма. Теперь Кристофер смотрел на меня чёрными сферами. В последний раз.

Боль исчезла вместе со мной.

Так исчезла я.