Дочь Мидисы

Дарина. Побег

Далее, запутывая следы, мы пробежали весь город и вышли с восточной стороны прямо через заборы и огороды окраинных домов. Пошли полем, затем какими-то кустами зашли в лес. Постепенно он становился гуще. Ветки хлестали по лицу. Тут я немного уже пришла в себя. Потом почти сразу свернули на небольшую тропинку в получасе ходьбы от города и топали ещё до вечера до маленького, но добротного домика в чаще леса, стоящем как бы внутри небольшой скалы. А по факту две скалы опирались друг на друга, и кто-то построил дом, образовав ими две стены, а ещё две возвел из бревен, вставив с одной стороны небольшое окошко, с другой низкую дверь. Такая зимушка.

Внутри было темно, пахло пылью и деревом. Видно, что внутри давно никого не было. Все грязное, но просто от того, что давно никого не было.

Колин знающе подошёл к небольшой металлической печке — буржуйке и затопил дрова, что были сложены около входа. Далее, достал одеяла из сундука, что стоял в углу. Видно, бывал именно в этом месте и не раз. Посадил меня на лавку, закутал в одеяло и поставил котелок с водой на печку.

За это время я уже немного примирилась с потерей и начала воспринимать настоящее. Но лицо Кима, смеющегося, с его птичками, вечно что-то жующего, то, как мы готовили. А ещё картина его смерти так и стояла перед глазами. После такой травмы не выжить, это понятно. Но как мы могли его там оставить?

— Как так? — начала я — Как они нас так быстро догнали и нашли?

— Хотел бы и я это знать. — наконец со вздохом, устало присел напротив Колин, разматывая шарф и снимая шапку. Он почесал пятерней макушку и потер лицо — Я ничего не понимаю. Не существует таких людей с такой скоростью и как гончих. Лет ещё пятьсот назад я бы подумал, что они оборотни, да тех же истребили. Нет их. Мы срезали приличный кусок болотами. Обычно там пробираются долго за счёт сложности передвижения, но с нашим методом мы должны были быть сильно раньше быстрее? чем они по тракту. На неделю, а то и две.

— Что будем делать?

— Есть и спать. Завтра пойдем окружным путем к леднику. Теперь кошек у нас достаточно. Подстрахую артефактами и полезем. Из-за деревни, что затопило, выбора у нас нет, только в обход. Плохо то, что эта команда знает куда мы движемся. Значит надо торопиться и все равно скорее всего будут сюрпризы. Ещё надо побольше еды закупить. Я не рассчитывал на пеший маршрут.

— Нас теперь двое. Еды не хватит?

— Сложно сказать. Вообще лучше бы больше не светиться. Если чуть урежем рацион может и так дотянем.

Тяжёлый вздох разнесся в нашем маленьком пространстве. Я подошла к входу, сняла верхнюю одежду и повесила на гвоздик. Любопытство, что обычно меня сопровождало, после таких событий и не подавало признаков жизни, так что мне было все равно. Есть я не хотела, но силы нужны. Заставила себя поесть и легла на одеяла на лавку. Колин подкинул дров и лег позади меня, подтянул к себе вплотную, уткнулся носом мне в шею и укрыл обоих ещё одним одеялом.

Встали мы ещё затемно. Оказалось, что Колин поддерживал огонь всю ночь. Интересно спал ли? Когда я встала, он уже подогрел еду. Мы поели, умылись, все привели в порядок, убрали вещи и пошли по еле заметной тропе куда сказал Колин. Шли в этот раз мы молча. Говорить вообще не хотелось.

Так мы шли почти неделю, пока не дошли до окраины затопленной деревни. Большинство из них мы уже обошли большим кругом, но к этой пришлось подойти. Она ближайшая, стоящая перед ледником и менее затопленная. Вокруг уже давно были облетевшие, словно мертвые, деревья, жёлтая трава, местами небольшие участки снега. Небо затянуто тучами, ещё немного и пойдет снег. Тут я немного вынырнула из своих мрачных мыслей. Огляделась. Мы стали подходить к самой деревне.

Это было ужасно. Дома, утонувшие во льду почти до окон. У дальних, что находятся ближе к реке, крышу только и было видно.

— И как часто такое происходит? — растерянно уточнила я, оглядывая пейзаж.

— Нечасто. На сколько я помню, это первый раз за, может, лет пятьсот если верить истории. В этом году было слишком жаркое лето. Намного жарче, чем обычно. В итоге ледник подтаял и часть льдов откололась и даже упала в залив. — он встал и пальцем указал на несколько больших кусков льда, выглядывающих вдалеке. Крупные скальники торчали прямо из замёрзшего залива. — Этого тут не было. Это осколки ледника, айсберги. Они-то и подтаяли, затопили залив.

— И много людей пострадало?

— Как я понял — все произошло постепенно, в течение некоторого времени, так что всех удалось эвакуировать раньше. Но имущество уже да. Надо ждать, пока растает лёд, и сойдёт вода. Если сойдёт. Если такая жара будет продолжаться, многие прибрежные городки у залива исчезнут.

— Имущество можно снова нажить, а вот возродиться ещё никто не сумел.

— Согласен. — выдохнул он, оглядывая то, что было деревней.

— Это та самая деревня с переправой?

— Нет. Это другая. Намного севернее и немного дальше от основной части залива. Просто сейчас так не кажется.

— Ясно.

Далее мы шли вдоль деревни. Я все рассматривала когда-то жилые домики. Представляла как тут было хорошо людям, счастье, повседневную суету, что, должно быть, ещё несколько месяцев назад, наполняло это место и снова мысли свернули на Кима.

— А как он жил помимо вашей работы? — Колин сразу понял о ком я.

— Да хорошо. На самом деле дома он более основательный и деятельный чем я. Да и домашний тоже.

Я думала это все, но мы прошли ещё немного, забрались на холм и тут я услышала продолжение:

— У него была семья. Жена и двое детей.

— Как?! Я думала он, как и ты. Он столько рассказывал, так почему ничего о них не говорил?!

— Он привык о своей личной жизни в походах не распространяться. Когда-то был случай, когда мы только начинали работать вместе над государственными делами, он так подставился. Разболтался о тогда ещё своей невесте и после ее взяли в заложники. Сару мы спасли, но след остался. С тех пор он больше именно на работе о семье не распространяется. Просто не может. Не мог.

— Понятно.

— Это я должен быть на его месте. Как я ей в глаза посмотрю?! — резко вскинулся Колин, но продолжал шагать.

— Не говори так. Никто не застрахован, тем более с вашей работой. В данной ситуации одно хорошо — в его детях продолжение его. Его дух, его кровь. Сколько им?

— Старшему девять, младшей пять.

— Не такие маленькие. Будут помнить отца. Какой он был, что считал плохо плохим, а что хорошо хорошим.

— Если с этой стороны посмотреть, то да. У меня никого нет. И горевать оставлять некого. — все гнул он свою линию.

— У тебя теперь есть я. — возразила я — Мы столько всего пережили. Да и уже выяснили, что жизнь путешественника меня не пугает, а даже притягивает. И чем чаще я об этом думаю, тем больше прихожу в уныние от мысли сидеть в четырех стенах. Разве что вот выспаться на хорошей кровати и отмыться, отдохнуть бы не отказалась.

— От этого бы никто не отказался — наконец улыбнулся Колин. Подумав, добавил — да и обычно у нас именно путешествия, не по работе — не опасные. На сколько это возможно конечно. — последняя фраза заставила улыбнуться меня.