Долгий поцелуй на прощание

ГЛАВА 6

— Итак, — сказала более светлая из двух блондинок, — как вы думаете, какой район вам подошел бы?

— От первой зоны до третьей, — ответила Лаура.

Вторая дама, стоящая у большой карты Лондона, принялась переставлять воткнутые в нее булавки. Булавки были разных цветов. Кэт подумала, что это, наверное, отвечало частным представлениям о совершенстве.

— Ну и, конечно, не сильно выходим за пределы второй зоны, верно, Леони?

— Да. По большому счету, только Айлингтон. Какие цены вам подходят?

Кэт взглянула на Лауру. Та минуту помолчала, обреченно вздохнула и произнесла:

— От восьмидесяти до девяноста фунтов.

Кэт побелела.

— Верно, там как раз такие, — подтвердила Леони, просматривая указатель. — Есть очаровательное местечко в Фулеме. Скрипач с дочерью. Свободная комната, отдельная ванная… семьдесят пять фунтов в неделю, — она в надежде подняла глаза, — и легкая работа по дому.

— Не думаю, — возразила Лаура.

Ее голос дал понять Леони и Миранде из агентства «Комнаты с прекрасным видом», что ручной труд ни в коем случае не рассматривается. В то же время подразумевалось, что Кэт способна содержать дом в чистоте так же, как медведь в лесу — пользоваться химическим туалетом.

— Хотелось бы переехать в ближайшие дни. Или прямо сейчас, — добавила Лаура.

Кэт пришлось доверить это дело невестке. Перед Лаурой тоже стоял нелегкий выбор: использовать Кэт и ее спальный мешок как оружие в дискуссиях на тему «Семья — это навсегда, а не только на Рождество» или оставить свободную комнату незанятой, чтобы споры могли проходить на полной громкости. В конце концов, больших разногласий не было. Кэт сама предложила покинуть дом в течение тридцати шести часов, и предложение было одобрено всеми сторонами.

Лаура героически взяла выходной и привезла Кэт прямиком в агентство, с помощью которого сама когда-то впервые сняла комнату. Она обещала еще до вечера рассмотреть все варианты. Решение переехать было принято меньше чем за минуту, и воплощение его в жизнь, казалось, займет не больше времени. Абсолютное безучастие Кэт, по-видимому, только ускоряло процесс.

— Никаких особых пожеланий насчет района? — Леони обратилась с вопросом к Кэт, словно только что заметила ее.

Кэт почесала ладонь.

— Ну…

— Нет, она совсем не знает Лондона, — ответила Лаура. — Приехала в первый раз.

Все сочувственно и самодовольно улыбнулись. После полутора часов разговоров — без ее участия — о ее школе, университете и способностях такую улыбку Кэт вынести уже не смогла.

— На самом деле я довольно хорошо знаю Челси, — заявила она.

Эх. С чего она это сказала? И зачем замахнулась так далеко на север?

Все головы повернулись к ней. Лаура смотрела буравящим взглядом, будто на мышь. Молчание разверзлось подобно пропасти, и Кэт бросилась заполнять ее, искренне сожалея, что в последнее время совершенно не способна сдерживать свою вспыльчивость.

— Я некоторое время жила на Рэдклифф-сквер. Красивые улицы, много деревьев. Там… очень мило, — закончила она, запинаясь, но уверенно растягивая слова в манере, позаимствованной у Селины.

— Довольно сильно выходит за пределы восьмидесяти — девяноста фунтов, дорогая, — сказала Леони, глядя в свой указатель. — А не было ли чего-нибудь в Южном Холланд-парке, Миранда?

Миранда с жалостью посмотрела на Кэт и вытащила желтую булавку из Кингз-роуд.

Кэт почувствовала явную холодность окружающих.

— Южный Холланд-парк — это не Шепердз-буш? — поинтересовалась Лаура.

— Нет, это просто южная часть Холланд-парка, — подчеркнула Леони. В ее хрустальном голосе зазвучали стальные нотки.

«Ух ты, — подумала Кэт, — точно адвокатский выговор Лауры, только еще шикарнее».

Дама у карты легонько кашлянула.

— Леони, сегодня утром мне звонила… — Миранда подошла к столу кленового дерева, вытащила из тоненькой пачки на хромовой подставке факс и осторожно передала его коллеге. — Местечко в Уэст-Кене, — изрекла она почти торжественно.

Леони резко подняла голову от своих бумаг и пробежала глазами факс.

— Ох, только не снова… — пробормотала она, но тут же ради Лауры и Кэт сменила хмурую мину на сияющую улыбку.

Она могла бы не стараться. Лаура оглядывала офис и прикидывала, какова рента за такое помещение на втором этаже и не являются ли ужасные акварели с видами шотландских озер подделкой. Кэт тем временем разглядывала неестественно гладкое лицо Миранды и размышляла, уж не натянула ли она кожу лица так, чтобы прикрепить ее к цветной головной повязке на светловолосой макушке.

Ни Лаура, ни Кэт не заметили взгляда, которым обменялись эти женщины.

— У меня есть для вас идеальное предложение, — проговорила Леони. — Сейчас запишу всю необходимую информацию.

Лаура припарковала свою «корсу» перед красным кирпичным домом, довольно сильно задев кузов стоящей впереди машины. Кэт напряженно смотрела на карту, пытаясь понять, туда ли они приехали. Все было верно. Они находились на Довиль-кресент, Уэст-Кенсингтон, и с этим ничего не поделаешь.

Лаура распахнула дверцу, перешла дорогу и поднялась на крыльцо.

— Кэт, эта бумага, где все записано, у тебя? — крикнула она, шаря в сумочке.

Кэт молча рассматривала карточку с рельефным логотипом агентства «Комнаты с прекрасным видом». На обратной стороне Леони нацарапала: «Дант Гренфелл, квартира 27, многоквартирный дом в Пеннингтоне» и номер телефона. Внезапно она поняла, что, должно быть, испытывала Дорис, их лабрадор. Когда вся семья уезжала на каникулы, Дорис всегда отдавали в собачий приют. Ей приходилось жить в неудобном, неизвестном месте со сворой незнакомых собак. А когда они, загорелые и счастливые, возвращались за ней, то еще и ожидали, что она будет совершенно довольна. Бедная Дорис. Бедная Кэт.

— Иди сюда, Кэт, у нас не так много времени! Какая там квартира?

— Двадцать семь, — ответила Кэт.

Раз ее переезд — дело решенное, Кэт казалось ненужным выходить из машины и идти внутрь. Лаура, несомненно, будет все записывать и, если что, крикнет ей из окна. Разве важно, куда она переезжает?

Невестка решительно подошла к машине.

— Идем, Кэт, — сказала она. Взгляд ее смягчился при виде страдания, написанного на лице девушки. — Ты же не знаешь, он, может, прехорошенький.

— С таким именем? — саркастически поинтересовалась Кэт. — Дант! Это сокращение от Дантист или Комендант?

Лаура тяжело вздохнула и пробормотала себе под нос:

— Я понимаю, что имел в виду Майк…

Кэт увидела длинную плеть плюща, обвивающую один из балконов. Почему-то этот плющ и первый за некоторое время повод для сарказма придали ей бодрости.

Она открыла дверцу и вышла, волоча за собой рюкзак. В нем лежал «Краткий путеводитель по Лондону». Кэт изучала его всю ночь, чтобы не выглядеть дурой, когда Лаура будет таскать ее по квартирным агентствам. Теперь она понимала, что ей не стоило беспокоиться: невестка не собиралась селить ее в какую-нибудь дыру, даже если она — и, теоретически, Майк, — собираются оплатить ей пару первых месяцев проживания. На это можно было положиться.

Кэт осмотрела кнопки звонков и, прижавшись к двери, нажала на номер двадцать семь. Домофон зловеще затрещал.

— Добрый де-е-ень, — прокричала Лаура, опередив Кэт. — Это Лаура Крэг. Мы к Данту Гренфеллу. По поводу квартиры!

Вновь раздался треск.

— Никого нет дома, — с надеждой заметила Кэт.

Из-за двери послышалось гудение, и замок открылся. Кэт качнулась.

Лаура вошла в темный подъезд, переступив через кучу чеков о доставке пиццы и счетов за проезд на такси. Кэт следовала за ней на безопасном расстоянии. Сильно пахло жареным луком. И чем-то еще — чем, она не могла понять.

Чтобы дойти до квартиры двадцать семь, надо было подняться на четвертый этаж. Лестница была покрыта скользким ковром. Лаура быстро пошла вперед, раскачиваясь, словно канатоходец. Выбившись из сил уже на середине второго пролета, Кэт мрачно навалилась на перила. У нее было подозрение, что кто-то наблюдает за ними сверху в открытую дверь квартиры.

Однако, дойдя до нужного этажа, они обнаружили, что дверь закрыта. И не малейшего признака жизни. Лаура недовольно хмыкнула и принялась отколупывать краску с косяка.

— Они же знали, что мы приедем! — Она забарабанила в дверь, и медная цифра 2 повернулась на гвозде на сорок пять градусов. — Эй!

Из-за двери донеслись приглушенные звуки. Кэт и Лаура напряглись, ожидая услышать шаги приближающегося хозяина.

— Интен-Дант, — весело предположила Кэт.

Лаура с раздражением покосилась на пятнистую окраску стен и вздохнула так, что было слышно в соседнем районе.

— Здесь поможет только наждачная бумага… Знаешь, Кэт, мне так не нравится, когда старые приличные квартиры вроде этой достаются…

Тут входная дверь приоткрылась, и показались небритое лицо и взъерошенные волосы. Человеку можно было дать и двадцать, и тридцать лет. Один закрытый глаз с трудом приоткрылся. Парень был изумлен, что они еще не убрались.

— Да? — глаз с нескрываемым восхищением уставился на рыжие кудри Кэт. — Чего?

— Позволь, я поговорю с ним, — сказала Лаура, предостерегающе кладя руку на голое плечо Кэт. — Дант?

Вторую руку она протянула вперед и одновременно толкнула ногой дверь. Та открылась достаточно, чтобы Лаура могла войти. Она сразу направилась в большую кухню и оценивающе оглядела встроенные шкафчики. Кэт робко пожала руку обладателю небритого лица и последовала за ней.

Дант Гренфелл походил на злого медведя, которого слишком рано разбудили после годового запоя. Шаркая, он поплелся в кухню. Темные волосы падали на красные глаза, которые он тер обоими кулаками. На нем была очень старая черная футболка и помятые клетчатые боксерские трусы. На правой его лапе синела печать ночного клуба.

— Мы не вовремя? — вежливо спросила Кэт.

Она чувствовала, как быстро улетучивается ее былое оживление. Что-то в Данте вызывало в ней нервное напряжение. Он напомнил ей ужасных парней с курса, которые шатались вокруг филологического факультета в длинных шерстяных свитерах и превратили киноклуб в частный канал итальянского порно.

За спиной Кэт Лаура открыла буфет, но захлопнула его, пока Кэт не успела заглянуть внутрь.

— Эээ, нууу, один из моих приятелей устраивал вчера вечеринку, — пробубнил Дант. — Довольно поздно.

Он резко поднял голову и уставился на Лауру полузакрытыми глазами.

— Слушайте, кто вы такие? Приятельницы Кресс?

— Меня зовут, — представилась Лаура своим адвокатским голосом, — Лаура Крэг. Это моя золовка, Кэт Крэг. Леони из агентства «Комнаты с прекрасным видом» сообщила нам, что вы сдаете комнату и ее можно осмотреть сегодня утром. Мне казалось, она позвонила вам. Она сказала, что позвонила.

Дант бросил взгляд на раковину. В ней стоял аквариум, а в нем — телефон. Провод обвился вокруг подводного дворца для рыбок. Здесь же плавали пять окурков, раздавленная банка «Ред бул» и наполовину засвеченная пленка. Рыбок не было.

— Комната нужна мне, — объяснила Кэт.

Она с надеждой улыбнулась, словно староста шестого класса школы. Интересно, откуда это взялось?

— Хорошо, — буркнул Дант.

Он хотел еще что-то добавить, но Лаура так насмешливо приподняла бровь, что парень замолчал.

— Прекрасно, — сказала Лаура. — Можно ли ее осмотреть?

Дант бросил на нее какой-то странный взгляд и зашаркал вон из кухни. Кат последовала за ним. Лаура что-то пробормотала себе под нос и посмотрела на часы.

Они прошли мимо двух комнат с неплотно закрытыми дверями. Кэт уловила, что от Данта несло не только гнусным запахом немытого мужчины, но и апельсинами. Это показалось ей ободряющим, несмотря на его угрюмое выражение лица. Он часто почесывался. Может, слишком часто.

— Вот она, — произнес Дант, открывая дверь.

Кэт вошла внутрь. Комната была очень темной, отчасти из-за темно-синих обоев, отчасти из-за того, что окно выходило на красную кирпичную стену. Кэт подняла окно, чтоб немного проветрить помещение, и занозила руку.

— Здесь есть еще кто-нибудь? — спросила Лаура, открывая и закрывая ящики высокого комода. — Похоже, что в квартире живут несколько парней.

Тон ее был совершенно невинным, но Кэт знала, что это совершенно ничего не значит.

— Квартира принадлежит мне. Здесь еще живет мой школьный друг, Гарри. Торговец машинами. Сейчас на работе.

Дант и Гарри. Кэт вздохнула и, посасывая раненый палец, мысленно распрощалась с пунктом номер четыре — жить без студентов и стиляг. Впрочем, это очевидно: пункт третий — не жить с Майком и Лаурой — и пункт четвертый взаимно исключали друг друга.

— А предыдущий жилец?

— Съехала. — По лицу Данта было видно, что это не подлежит дальнейшему обсуждению.

— Понятно. — Лаура закончила осмотр шкафов. — Можно взглянуть на ванную?

Она направилась туда, не дожидаясь ответа Данта.

Кэт обошла комнату, посасывая палец с занозой, и высунулась из окна. Она знала, что Дант стоит у двери, но не представляла, что бы ему сказать. Она слышала, как Лаура идет по плиточному полу в туфлях на тонкой подошве, в которых она достает Майку до подбородка. Вид из окна ограничивался ящиками с цветами на подоконнике квартиры напротив. На красных и розовых колокольчиках спала жирная полосатая кошка. Мимо с гудением пролетали машины. Из ресторанчика на углу доносился запах разогреваемого кебаба. Снаружи все казалось не так плохо.

— Простите! — раздался громкий голос Лауры.

Кэт повернула голову. Белесое и худое мужское тело вылетело из ванной, прикрываясь маленьким зеленым полотенцем, наткнулось по пути на стену и исчезло в дверях комнаты.

— Э, да, это Сет, — пробурчал Дант объясняющим тоном.

Кэт подняла брови. Он смело встретил ее вызывающий взгляд, но опустил глаза на секунду раньше, чем она. Чувство странного торжества наполнило девушку.

— Лучше пойти и… да, правильно, — сказал он и поплелся прочь.

Кэт медленно повернулась на каблуках. Сама комната была неплохой. Достаточно большая, ужасной мебели не так много, легкий запах затхлости, но… Если она собирается провести где-то четыре месяца, это должно быть место, в котором можно спрятаться. И такое, чтобы Майк и Лаура не чувствовали себя обязанными навещать ее со своими яростными спорами о детях и дурацкими советами насчет карьеры.

Кэт прошла по коридору, украшенному нацарапанными черными картинами в рамах, в гостиную. Здесь царил уютный беспорядок. Полки от пола до потолка заполняли африканские горшки и растрепанные книжки в мягкой обложке. На полу лежала игровая приставка. Всюду валялись доказательства весело проведенной ночи. Кэт не чувствовала себя как дома, но, по крайней мере, это было похоже на чей-то дом. В отличие от жилища Лауры, которое словно сделано из снега. Прежде всего, здесь пульты дистанционного управления не различались по цветам, а журналы были свалены кучей рядом с туалетом. И никаких журнальных столиков.

Вошла Лаура. Сумочка ее была крепко зажата под мышкой. Она уже ни о чем не расспрашивала и сжала губы в тонкую белую линию. Кэт это показалось дурным знаком. Дант тащился за ней, мрачный, с кругами под глазами, как у панды. Он натянул джинсы — весьма вероятно, по требованию Лауры.

— Ладно, Кэт, мне кажется, мы увидели все, что хотели, — сказала она и повернулась к Данту, протянув руку. — Даже больше, чем хотели.

— Но я… — начала Кэт, переводя взгляд с невестки на хозяина квартиры.

Дант враждебно сморщил нос и не смотрел ни на одну из них.

Лаура опустила руку и направилась к двери.

— Большое спасибо, что позволили посмотреть комнату. Простите, что подняли вас из постели.

— Но проблемо, — ответил Дант.

Это прозвучало как «Проваливай, корова».

Кэт съежилась.

— Э, спасибо, — произнесла она, в надежде увидеть искорку понимания в глубоко посаженных глазах.

Ей хотелось прошептать: «Она мне не родственница», если это еще не стало ему очевидным, или: «Мне понравились ваши нацарапанные картины», но Лаура уже спускалась по лестнице, а Дант направился назад в свою комнату.

— Ну, ладно, — прошептала она себе под нос и пошла к двери.

Кэт не была уверена, надо ее закрыть или нет. Ей казалось, она слышит, как Джайлс вздыхает по поводу ее робости.

Пока Кэт озиралась в поисках помощи, с полки для шляп спрыгнула худая черная кошка и потерлась о ее ногу. Кэт улыбнулась и наклонилась погладить ее.

— И закройте за собой эту чертову дверь! — пробурчал голос Данта — видимо, уже из-под одеяла.

Кэт резко выпрямилась. Неожиданно сильным толчком лапы кошка открыла дверь в спальню хозяина и проскользнула внутрь.

— Хорошо, хорошо, — снова прошептала Кэт и вышла.

— О, боже, — Лаура сорвала пластиковую крышку со стаканчика двойного эспрессо и залпом осушила его, крутя руль одной рукой.

Кэт с удивлением уставилась на этот неожиданный рок-н-рольный жест.

— Знаешь, я и забыла, что некоторые люди так живут. — Лаура озабоченно посмотрела в зеркальце заднего вида и положила пустой стаканчик в сеточку позади пассажирского сиденья. — Когда у тебя свой дом, так легко забываешь. Ты видела, в каком состоянии ванная? Заглянула, когда его дружок так любезно ее освободил? — Она фыркнула, будто хотела сказать: «Мы с этим связываться не будем». — В ванне можно выращивать картошку. Либо у них нет чистящего средства, либо они валяются в грязи, прежде чем залезть в нее. И еще в ней лежала куча нестираной одежды. А плитка совершенно ужасна.

Кэт провела последний год учебы в доме, где приходилось радоваться, если в уборной удавалось все смыть с первого раза. Ей показалось, что ванная Данта — сущие пустяки.

— Так, что у нас еще по списку? — Лаура потянулась к пачке листов.

Держись, Кэт. Сделай это.

— Знаешь, мне эта комната понравилась, правда. Ничего такого нет в этой ванне. И плитка мне по вкусу.

— Но, Кэт, ты видела, в каком состоянии диван?

Кэт нахмурила лоб, стараясь припомнить.

— Новый, кажется?

Лаура остановилась за автобусом, игнорируя сигналы машин позади себя.

— Именно, именно. Ни у кого в таком возрасте не бывает новых диванов. Стоит задуматься, что же они сделали со старым, что потребовалось его заменить?

Кэт разинула рот.

— И еще более важный момент: что случилось с предыдущей квартиросъемщицей? Почему нам не сказали, отчего она съехала? — завершила невестка торжествующим голосом. — Как приедем домой, позвоню в «Комнаты с прекрасным видом». Они, очевидно, быстро деградировали с тех пор, как я к ним обращалась.

— Но, Лаура, мне действительно понравилась квартира. У них есть кошечка. — Кэт решилась начать жизнь самостоятельной личности прямо сейчас. Хуже уже не станет, а раз ей суждено страдать, она готова совершено на все. Недели просто пролетят мимо. Она сжала челюсти. — Я хочу там жить.

Лаура была так удивлена, что даже перестала смотреть на дорогу. Но ответить не успела: зазвонил ее мобильный телефон. Это была мелодия «Работай посвистывая».

— О боже, я же просила Майка поменять мелодию… Достань, пожалуйста, телефон из сумочки.

Кэт послушно пошарила во вместительной сумке невестки и извлекла телефон, осторожно держа двумя пальцами.

— Ответь, я же за рулем, — раздраженно процедила Лаура. Они проезжали сложную дорожную развязку.

Кэт взглянула на телефон. Мелодия парализовала ее мозг.

— Не могу. Не знаю, как. Как он работает?

— Нажми зеленую кнопку!

Кэт не могла найти зеленую кнопку. Марширующие гномики завели песенку по второму разу.

— О-о-ох, Лаура, сделай что-нибудь!

Кэт беспомощно потрясла телефоном.

Лаура вздохнула, схватила мобильник и подъехала к поребрику, бросив на Кэт презрительный взгляд.

— Алло, Лаура Крэг слушает. Да, мы только что уехали… на меня не произвело большого впечатления… А, здравствуйте! — ледяные нотки испарились. — Я понимаю… верно… ах, неужели? Как забавно… Нет…

Пока Лаура болтала, Кэт смотрела в окно. Они остановились напротив булочной Грегга, и она уставилась на знакомую бело-голубую вывеску словно это давало ей утешение. Она видела уже четыре такие в Лондоне. Хороший знак. Если она увидит красную машину до того, как Лаура кончит разговор, квартира окажется неплохой, Лаура, Майк и мама отстанут от нее, а Джайлс вскоре вернется домой — руководить лондонским офисом.

— Верно… Хорошо, это прекрасно… нет, правда, очень мило с вашей стороны… Хорошо, спасибо большое. До свидания! — Лаура сложила антенну, кинула телефон в сумку и завела мотор.

— Ну?

— Это была Крессида Гренфелл, владелица квартиры. Сестра Данта. Очаровательная. Очень извинялась. Она, видно, застряла в пробке. Приехала на пять минут позже нас и устроила братцу взбучку за состояние квартиры, — самодовольная улыбка разлилась по лицу Лауры. — Очень милая женщина. Извинялась, что в квартире такой беспорядок. Очевидно, обычно все не так.

«Ах, прекрасно. Пока что поставщики квартир для Лауры не совсем деградировали», — подумала Кэт. Ей стало жаль Данта, которого отчитывает за кухню его родная Лаура.

— Она уверяет, что он все это вытворял, чтобы выставить нас, — не умолкала невестка.

— И это ему почти удалось! — иронически воскликнула Кэт. — Значит, я могу там поселиться? Пожалуйста!

Лаура была настроена саркастически.

— Заметь, она не сказала мне, почему съехала предыдущая девушка, — Лаура поджала губы. — А в «Комнатах с прекрасным видом» нам не сказали, что она уехала за границу. Мне кажется, что, кто бы она ни была, у нее была работа, и теперь ее место, возможно, вакантно…

Кэт почувствовала подозрительное удовлетворение. Комнату выбрали с минимальными усилиями. Теперь ее ждал еще один день в компании Лауры — в центре по трудоустройству или, еще хуже, в разъездах по адресам ее знакомых. А этого ей точно не хотелось — чтобы доказать Джайлсу свою самостоятельность.

Кэт откинулась на спинку сиденья и погрузилась в теплые, еще не изведанные глубины жалости к самой себе.

— Отлично. Я могу собрать вещи и уехать от вас.

Лаура искоса взглянула на золовку. Кэт улыбалась, словно Жанна д'Арк, восходящая на костер. Какая перемена — а ведь еще недавно это было нервное, несчастное существо, которое приехало со множеством извинений на устах и одной запасной парой трусиков в рюкзаке. Лаура ощутила укол совести: выкидывает свою единственную золовку на произвол компании незнакомых людей и даже не снабдила ее приличным путеводителем.

Но затем она вспомнила, как с приездом Кэт преобразился Майк. Из предупредительного супруга, с которым она прожила полтора года, уча его жизни, он превратился во вздорного нытика. Сегодня утром они поссорились из-за того, кому достанется пластмассовая игрушка из нового пакета хлопьев. Лаура вздрогнула. Наверное, благотворительность не должна начинаться в семье. Или пусть это будет не ее семья.

— Ладно, хорошо, — весело сказала она. — Давай по пути домой заедем в агентство и оформим все бумаги.

Она постаралась не думать о звоне серебряных монет. Кэт включила радио.