Друзья или любовники?

38

Ярослав

Алина была узкой, горячей и настолько влажной, что Яр едва не кончил в первую же секунду. Особенно когда понял, что она под ним дрожит совсем не из-за страха или холода, а потому что ей хорошо, и замер, боясь последовать за ней — это было бы слишком рано и позорно. Подлез ладонями Алинке под спину, расстегнул лифчик, вытащил концы и отбросил его в сторону. Тут же спустился туда с поцелуями, лаская розовые вершинки губами и языком и наслаждаясь дрожью и всхлипами самой желанной девушки в мире.

— Яр… — простонала Алина и захныкала, когда он слегка прикусил её сосок, а затем вновь задвигался — сначала медленно, а затем всё быстрее и быстрее пронзая её прекрасное тело. Выпрямился, оторвавшись от груди, поцеловал Алину в губы, а затем сел, забросив ноги девушки себе на плечи, чтобы заходить в неё ещё глубже. Алина вскрикнула от удовольствия и вновь задрожала от оргазма.

— Счёт два-ноль, — пошутил Корнеев, замирая в самой глубокой позе. Алина засмеялась и открыла глаза, посмотрев на Яра с такой искренней нежностью, что он не удержался — наклонился и впился в её губы, одновременно с этим жадным поцелуем начиная двигаться на максимальной глубине. Чувствовал, как Алина вскрикивает прямо ему в губы и слегка трясётся от волн мощного удовольствия, сжимая ладони на его плечах до невнятной боли, и сам вспыхивал радостным удовлетворением.

«Наконец-то. Моя. Не отдам, никому не отдам, никогда. Моя, моя Алина, моя…» — билась отчаянно-счастливая мысль в голове Корнеева, пока он двигался всё быстрее и быстрее, сильнее закручивая пружину наслаждения — до тех пор, когда она наконец не разжалась стремительно, доведённая до предела, и Яр не ощутил сильнейший поток удовольствия и не осознал, толкаясь в Алину с последними фрикциями, что они занимались сексом без всякой защиты.

Упав на девушку, Яр застыл, тяжело дыша и чуть подрагивая после пережитого оргазма, и пытаясь найти слова, чтобы объяснить про свой косяк. Слова не находились. А ещё почему-то Корнеев совсем не жалел о том, что кончил внутрь, хотя был уверен, что никаких таблеток Алинка не пьёт. Сам не мог понять, почему…

— Боже, Яр, — прошептала Алина, обнимая его и ласково проводя одной ладонью по плечам, а другой — по затылку. — Мне так хорошо ни разу в жизни не было.

— Мне тоже, — признался Корнеев, и Алина на мгновение перестала его гладить.

— Шутишь?

— Нисколько.

— А как же…

— Я не знаю, — усмехнулся Яр. — Даже не спрашивай, почему так. Не хочу думать о ней сейчас, настроение только портить. Просто чувствую, что с тобой лучше. Я очень сильно возбудился, вообще почти ничего не соображал. Хотя, наверное, не почти, а совсем. Алин, я…

— Не ты, а мы, — перебила она его со вздохом, но не укоризненным, а вполне счастливым. — Мы забыли про защиту, да. И я сейчас скажу ужасное, но никаких таблеток я пить не буду. Забеременею — значит, судьба такая. Я давно хочу детей, ты же знаешь.

— Знаю, — пробормотал Корнеев, прислушиваясь к себе. Странно. Когда Лиля сказала про гипотетического второго ребёнка, он пришёл в ужас. А когда про возможную беременность сказала Алина, ничего подобного Яр не почувствовал. Растерянность, смятение, но не больше. — А дальше как? С презервативом?

— Дальше? — теперь, кажется, растеряна была сама Алина.

— Конечно. Или ты думаешь, мне достаточно? — Яр засмеялся и, приподнявшись, заглянул девушке в глаза. Алина, раскрасневшаяся, с чуть влажным лбом, смотрела на Корнеева с удивлением. А ещё она, кажется, взволновалась — Яр почувствовал, как Алина сжала его член внутренними мышцами, и, усмехнувшись, толкнулся в неё, заставив охнуть. — Нет, Пирожок, я по-прежнему хочу тебя. И мне кажется, ты тоже меня хочешь. Я прям чувствую…

— Это твоя сперма, дурачок, — фыркнула Алина, но Яр не дал ей отшутиться — наклонился и поцеловал, продолжая движения. Лет пять он уже не практиковал подобное — чтобы два половых акта подряд, с перерывом в пару минут, и даже думал, что потерял навык. Но сейчас всё получилось легко, и член вновь встал настолько быстро, словно не было только что крышесносного оргазма.

Корнеев был уверен, что дело в Алине.

Он наконец заполучил в руки свою мечту и был не готов быстро с ней расставаться.