Друзья или любовники?

63

Ярослав

Чем ближе было воскресенье, тем сильнее у Корнеева портилось настроение. Он чуял пятой точкой: вот не надо туда ходить! И если бы не Соня, которая ждала его, желая показать разученный танец, в жизни бы не пошёл. Ресторан, дежурное поздравление, как знак уважения тестю, и всё — домой. Можно было бы, конечно, соврать, сообщив Соне, что у него форс-мажор на работе, но Яру не хотелось её обманывать. Она ведь сама сказала недавно про маму с бабушкой: «Они меня обманывали, а ты — нет». Нехорошо всё-таки, малодушно. Надо крепиться и не сдаваться из-за всякой ерунды. Ничего у Лили в любом случае не получится, и неважно, что она будет предпринимать — Яр не купится. Значит, и отказываться приходить на торжество не следует, а следует просто сжать зубы и терпеть до финала мероприятия, благодаря Бога за то, что в ближайшее время больше ничьих юбилеев не предвидится.

В воскресенье утром Алина убежала на работу, с улыбкой поцеловав сонного Яра в щёку, и прошептала на ухо:

— Держись, капитан! Этот шторм обязательно закончится.

— Главное, чтобы меня волной за борт не смыло, — пробормотал Корнеев и улыбнулся, когда Алина весело ответила:

— В любом случае я брошу тебе спасательный круг. Не сомневайся!

Именно об этом Яр и думал, пока ехал в ресторан к трём часам дня, чтобы успеть на торжественный обед. Семья — это нечто похожее на спасательный круг. Как бы ни штормило море, по которому вы плывёте все вместе на лодке, каждый выполняет свою работу, и если кто-то один окажется за бортом — ему обязательно кинут спасательный круг, поддержат и помогут забраться обратно в лодку.

Лиля совершила нечто иное, скинув Яра за борт, поэтому он уже не считал её своей семьёй. Не поступают так с родными.

А вот Алина… Да, она всегда была готова прийти на помощь. И с ней рядом никакой шторм не страшен. Конечно, дело ещё и в её характере, но тем не менее — в настоящий момент только Алинку Корнеев мог назвать своей семьёй. Не считая Сони, разумеется. И это было необычно. Они ведь не муж и жена, а друзья детства. Ладно, теперь не только друзья, но тем не менее.

Невольно Яр представил, что не просто общается с Алиной, а женится на ней — и чуть не споткнулся, выбираясь из машины, почувствовав, что жарко становится не только в сердце, а везде, по всему телу. Мысль оказалась приятной — как войти в натопленное помещение бани после лютого мороза, когда сразу начинают оттаивать даже косточки, и чувствуешь себя настолько живым, что хочется поскорее схватиться за берёзовый веник и плеснуть водой на кожу.

Но ничего подобного Яру не предстояло, более того, он даже не успел додумать, отчего ему настолько хорошо и уютно представлять Алину своей женой — потому что сразу, как только он выбрался из автомобиля на стоянке ресторана и оглядел себя — не запачкал ли светло-бежевые брюки и белую рубашку? — к нему с визгом подскочила Соня.

— А мы с мамой тоже только что приехали! — смеялась дочь, обняв Яра и уткнувшись подбородком ему в живот. — Дедушка и бабушка давно тут, принимают гостей, как они сказали. А мы вот! Папа, ты такой краси-и-ивый!

— Спасибо, Сонь. Но ты гораздо красивее, — засмеялся Корнеев, с удовольствием рассматривая свою девочку. Что ж, надо отдать Лиле должное — одевать она умела не только себя, Соня и правда смотрелась принцессой в жёлтом солнечном платье с белыми кружевами. Даже корона на голове была. Точнее, диадема, и не картонная, а самая настоящая, металлическая, с разноцветными камнями. Вряд ли они драгоценные — скорее всего, бижутерия. Но выглядело замечательно. Кроме диадемы, у Сони в руках ещё была сумочка-клатч, покрытая золотыми блёстками в цвет платья. А вот босоножки были обычными, белыми и очень открытыми — видимо, чтобы Соне не было жарко, ведь на улице со вчерашнего вечера температура стала настойчиво переваливать за тридцать градусов.

— Тебе нравится? — дочь засмеялась, выпустила Корнеева из объятий и покрутилась вокруг своей оси. — Всё мы с мамой придумали и купили! Чтобы для танца подходило. Сегодня увидишь!

— Ох, Соня, все секреты папе выдала, — раздался рядом медовый голос, и Яр, подняв голову, увидел почти бывшую жену. Она стояла чуть дальше, метрах в пяти от них с Соней, сладко улыбалась и смотрела на Корнеева настолько призывно и чувственно, что его даже передёрнуло от неприязни. — А я как выгляжу, Яр? Достойно нашей принцессы?

— Ты выглядишь как всегда, Лиль, — ответил Корнеев равнодушно. Причём равнодушие это не было притворным — ему действительно оказалось всё равно на старания Лили. Хотя он не мог не признать, что её короткий красный комбинезон смотрится на ней бомбически. Короткие шорты обнажали идеально стройные и загорелые ноги, золотые туфли на высоком каблуке их подчёркивали, строгие линии верха комбинезона напоминали пиджак с небольшим декольте, открывающем соблазнительную ложбинку между грудей — да, всё было прекрасно. Единственное, что оказалось не во вкусе Яра — это причёска. Лиля скрутила свои шикарные волосы и заколола их на затылке. Да, так стала видна её лебединая шея, но Корнееву больше нравились распущенные волосы или косы, как носила Алина. Он никогда не говорил об этом Лиле — считал, что не стоит навязывать свои вкусы другому человеку. Поэтому сейчас жена и не подозревала, что всё-таки не совсем попала в точку. Хотя и того, что она сделала, в целом было достаточно, чтобы начать пускать слюни. Но как-то вот… не пускалось. Посмотреть — пожалуйста, но трогать — ни за что. Как с молнией, которую все мечтают увидеть, но никто не хочет оказаться у неё на пути.

— Как всегда? — Лиля обворожительно и нежно засмеялась. — Это комплимент, я надеюсь?

— Естественно, — кивнул Яр и взял Соню за руку. — Пойдёмте. Думаю, дедушка и бабушка уже заждались тебя, Сонь.

— Тебя тоже, Яр, — приторно протянула Лиля и пристроилась с другой стороны, сама просунув руку под локоть Корнеева. Не будь рядом Сони, он бы сказал жене пару ласковых слов, но пришлось промолчать. Только локтем дёрнул, незаметно для дочери скидывая с себя ладонь Лили. Но успехом подобное не увенчалось — жена тут же вернула конечность на место, насмешливо зыркнув на Яра наглыми чёрными глазами, и с намёком протянула: — И не только он… Мы все тебя заждались.

В эту секунду желание придушить Лилю было практически абсолютным.