Движимые

ГЛАВА 25

— Знаешь, Райли, ты определенно меняешь мой взгляд на некоторые вещи в этом мире, — произносит Колтон, когда мы въезжаем на мою подъездную дорожку.

— То есть? — бормочу я рассеянно, мое сознание все еще пытается осмыслить события дня — что Колтон здесь — со мной.

— Больше я никогда не буду протирать капот своей машины или подниматься по лестнице без мыслей о тебе, — говорит он, сверкнув своей лучезарной улыбкой. — Ты заставила меня посмотреть на обыденные вещи иными глазами.

Громко смеюсь, он наклоняется, чтобы поцеловать меня, прежде чем выйти из машины. Наблюдаю, как он обходит капот, чтобы открыть мне дверцу, и внезапно его слова потрясают меня. Часть меня улыбается от осознания того, что он никогда не сможет меня забыть, в то время как другая часть печалится от мысли, что это не будет длиться вечно. Даже если бы у нас что-то получилось, не думаю, что он когда-нибудь примет это. Проблема в том, что меня затягивает все глубже и глубже. Это я, кто пытается удержаться на плаву. Кому нужен пит-стоп.

Колтон распахивает дверь, и слова замирают на его губах, когда он видит выражение моего лица. Я пыталась скрыть свою внезапную печаль, но, очевидно, мне это не удалось.

— В чем дело? — спрашивает он, ступая в дверной проем между моих ног.

— Ничего. — Пожимаю плечами, отмахиваясь. — Глупости, — говорю я ему, когда его руки скользят по моим бедрам, под юбку, туда, где должны были быть мои трусики.

Вздыхаю от прикосновения его пальцев к моей коже и смотрю на него. Ухмылка на его лице отвлекает меня от моего настроения, и я улыбаюсь ему в ответ.

— Знаешь, нам нужно что-то сделать с твоей привычкой срывать с меня трусики.

— Нет, не нужно, — бормочет он, наклоняясь и останавливаясь у моих губ.

— Не отвлекай меня — хихикаю я, когда его руки скользят вверх по моим бедрам, а его большие пальцы касаются полоски кудряшек, и в ответ мое тело выгибается. — Я серьезно.

— Угу… я предпочитаю, чтобы ты отвлекалась, — говорит он, прижимаясь к моим губам. — А еще мне нравится, когда ты такая серьезная — передразнивает он меня, заставляя снова хихикать.

— Ты начинаешь оставлять брешь в моем гардеробе, — отвечаю я, затаив дыхание, когда его большие пальцы на этот раз скользят ниже.

— Знаю и надеюсь вскоре это повторить — посмеивается он возле моей шеи, вибрация от этого звука успокаивает меня.

— Ты безнадежен — вздыхаю я, пробегая руками вверх по его груди и обвивая ими его шею, прежде чем прикоснуться к нему губами.

— Таков уж я есть, Райли… — вздыхает он, когда мы разъединяем губы, — …таков есть.

Мы входим в тишину моего дома. Сегодня Хэдди будет работать допоздна на вечернем мероприятии, так что дом весь наш, и я намерена воспользоваться этим в полной мере.

— Голоден? — спрашиваю я его, кладя свои вещи на кухонный стол.

— Во многих отношениях, — ухмыляется он мне, а я лишь качаю головой.

— Ну, как насчет того, чтобы я приготовила нам что-нибудь вкусненькое и сытное и утолила твой первоначальный голод, а потом я обязательно предложу десерт твоему другому голоду, — говорю я ему через плечо, наклоняясь и заглядывая в холодильник.

— Независимо от того, будет ли он предложен, милая, я возьму его сам, — говорит он, и я слышу в его голосе улыбку. Наклонившись, слишком поздно вспоминаю, что под юбкой на мне ничего нет, когда Колтон проводит пальцем по моей голой заднице, прежде чем опустить на нее игривый шлепок, заставляя меня подпрыгнуть, и превратив мою непрекращающуюся жажду в тлеющий пожар.

Мы едим незамысловатую еду, которую я приготовила, и спокойно беседуем. Он рассказывает мне о своих бесконечных встречах в Нэшвилле и о том, чего надеялся на них достичь. Я рассказываю о ходе работы над проектом, а также небольшие любопытные факты из жизни мальчиков на этой неделе. Я нахожу милым, что он действительно слушает, когда я говорю о мальчиках, и задает вопросы, давая мне знать, что испытывает к ним искренний интерес. Для меня важно, чтобы он понимал, какой большой частью моей жизни они являются.

— Так почему же твоя поездка прервалась? — спрашиваю я его, пока мы доедаем.

Он вытирает рот салфеткой.

— Мы начали пересматривать встречи, которые у нас уже были. Они начали становиться излишними… — пожимает он плечами, — …а я ненавижу оставлять что-то в резерве.

Это не то, что говорила Тиган, мелькает в моей голове, думая, как она сказала, что Колтон любит кувыркаться с бывшими любовницами в промежутке между поиском новой пассии. Отчитываю себя за попытку испортить прекрасное время.

— Кроме того, — говорит он, поднимая на меня взгляд от тарелки, — я скучал по тебе.

И теперь я чувствую себя дерьмово из-за своей небольшой мысленной колкости.

— Ты скучал по мне? — недоверчиво спрашиваю я.

— Да, мне тебя не хватало, — говорит он, застенчиво улыбаясь, подталкивая мою ногу под столом, чтобы подчеркнуть свои слова.

Как четыре простых слова из его уст могут так много значить для меня? Эмоционально недоступный плохой мальчик, которого я так старалась держать на расстоянии, а теперь не хочу отпускать.

— Я поняла это по красивым стихам, которые ты мне написал, — поддразниваю я.

Он сверкает теплой улыбкой, которая заставляет меня хотеть ущипнуть себя, чтобы знать, что это реально, и эта улыбка предназначена мне.

— Эти были невинными по сравнению с теми непристойными, которые мы написали. — Он приподнимает брови, и его глаза светятся весельем.

— О, правда?

— Да. Думаю, я лучше тебе их продемонстрирую.

— Вот как? — ухмыляюсь я, откусывая клубнику.

— Ага, и мы провели мозговой штурм на предмет значения прозвища Ас.

— О, не могу дождаться, чтобы услышать… — приподнимаю брови и смеюсь.

— Вечный источник экстаза (Always Creating Ecstasy).

— Нет — смеюсь я. — Ты ведь понимаешь, что так стремясь заполучить ответ на свой вопрос, будешь очень разочарован, услышав его реальное значение?

Он лишь ухмыляется мне, когда я встаю и начинаю мыть посуду, отвергая его предложение о помощи. Мы болтаем о спонсорстве, пока нас не прерывает звонок его телефона.

— Одну секунду, — говорит он, отвечая на звонок. Он коротко беседует о чем-то связанном с работой, а затем произносит:

— Спасибо, Тони. Доброй ночи.

Я автоматически закатываю глаза, услышав ее имя, и это от него не ускользает.

— Она тебе действительно не нравится? — спрашивает он с ошеломленный взглядом.

Глубоко вздыхаю, задаваясь вопросом, хочу ли я решать это прямо здесь и сейчас. Она — бывшая девушка, друг семьи, которую, очевидно, любят его родители, и важный член его команды в «CDE». Действительно ли я хочу проиграть битву на этом поле? Если я буду с Колтоном, то должна признать тот факт, что она будет частью его жизни, нравится мне это или нет. Изогнув губы, раздумываю над правильными словами.

— Скажем так, у нас с ней было несколько обменов мнениями, которые заставили меня поверить, что она не так невинна, как кажется… и оставим это, — говорю я ему.

Он долго смотрит на меня и криво улыбается.

— Ты ревнуешь к ней, не так ли? — спрашивает он, будто у него только что случился момент просветления.

Я возвращаю ему тот же оценивающий взгляд, прежде чем отвести глаза и встать, чтобы вытереть стол, который уже и так чист.

— Не ревную… но, брось, Колтон. — Я в недоумении смеюсь. — Посмотри на нее и посмотри на меня. Довольно легко понять, почему я так себя чувствую.

— О чем ты? — спрашивает Колтон, я слышу, как он отодвигает стул.

— Ты серьезно? Она ходячий эротический сон. В то время как я просто… я это просто я. — Пожимаю плечами в знак смирения.

Колтон упирается бедрами о стойку рядом со мной, пока я кручу в руках кухонное полотенце, и я чувствую на себе тяжесть его взгляда.

— Ты другая, ты знаешь это? — говорит он раздраженно.

— Какая? — спрашиваю я, внезапно смутившись, что могу показать свою неуверенность, когда дело доходит до Тони. Почему я вообще что-то сказала? Я и мой болтливый рот.

Колтон тянет меня за руку, но я не двигаюсь с места. Такой привлекательный мужчина, как Колтон, понятия не имеет, каково быть неуверенной в себе.

— Пойдем, — говорит он и снова тянет меня за руку, не принимая ответа «нет». — Хочу тебе кое-что показать.

Неохотно следую за ним по коридору в свою спальню, любопытствуя, почему он так категоричен. Мы входим в мою спальню, и Колтон ведет меня в ванную комнату. Заводит внутрь, так что я стою к нему спиной. Его глаза загораются, глядя на меня, руками он пробегает вверх по моим бокам и обратно. На втором заходе его пальцы отклоняются в сторону и начинают расстегивать пуговицы на моей кофточке. Хотя я чувствую и вижу в зеркале, что он делает, мои глаза инстинктивно смотрят вниз.

— Нет-нет, Райли, — бормочет он соблазнительным шепотом у моей шеи. — Не спускай с меня глаз. — Мои глаза снова устремляются на него, и мы несколько мгновений смотрим друг на друга, не говоря ни слова. Пальцы Колтона заканчивают расстегивать кофточку, и он отступает, снимая ее с моих плеч. Его пальцы царапают обнаженную кожу моей поясницы, а затем я чувствую, как опускается молния на юбке. Руки Колтона пробегают по моей талии, а затем скользят по ослабленному поясу моей юбки. Он тянет ее вниз, пока она не обнажает мои бедра и не падает на пол.

Бросаю взгляд вниз, туда, где на тазовых косточках располагаются его руки, их оливковый цвет резко контрастирует с моей бледной кожей. То, как они по-собственнически обхватывают мое тело — большие сильные руки, лежащие поверх шелка, кружева и плоти — заставляет мое дыхание замереть у раскрытых губ.

— Смотри сюда, Райли, — приказывает Колтон, подходя ближе и наклоняя голову вправо. Не отрываю взгляд от его глаз, поскольку они дают неторопливую оценку моему телу, бюстгальтеру, подвязке, чулкам и отсутствию трусиков, о которых он позаботился ранее. Когда его глаза заканчивают свой путь, и вновь возвращаются к моим в зеркальном отражении, в их глубине я вижу столько всего.

— Райли, от тебя дух захватывает. Разве ты этого не видишь? — спрашивает он, его руки бегут по моим ребрам и останавливаются у бюстгальтера. — В тебе гораздо больше прекрасного, чем мог бы обладать любой человек в своей жизни. — Он проводит пальцем по чашечке бюстгальтера с одной стороны и толкает ее вниз, так что грудь ложится сверху, сосок уже затвердел и ноет, требуя большего. Он переходит на другую грудь и повторяет тот же самое, но на этот раз я не могу удержаться от слабого стона, соскальзывающего с губ при его прикосновении. Кладу голову ему на плечо и закрываю глаза.

— Открой глаза, Райли, — приказывает он, и я распахиваю их, вновь устремляя на него взгляд. — Я хочу, чтобы ты увидела то, что вижу я. Хочу, чтобы ты увидела, какая ты сексуальная, желанная и чертовски горячая, — шепчет он в обнаженную кожу моего плеча. — Хочу, чтобы ты увидела, что ты со мной делаешь. Как ты — этим телом прекрасным как внутри, так и снаружи — заставляешь меня сходить с ума. Можешь разгадать меня. — Его руки спускаются к моим бедрам, прежде чем одна медленно возвращается обратно, лаская меня вверх и вниз между грудями, а затем обхватывает шею, в то время как другая путешествует ниже, нежно скользя по холмику моей киски. — Можешь одновременно лишить сил и поднять на ноги. — Его слова соблазняют. Эротизм момента манит. Он полностью меня завораживает.

Мне требуется вся выдержка, чтобы не закрыть глаза, не откинуть голову назад и не поддаться буре ощущений, которые он вызывает своим прикосновением, но я не могу из-за его крепкой хватки на моей шее. Его сладкие соблазнительные слова оставляют меня мокрой и желающей, в то время как глубокая связь, возникшая между нашими взглядами, наполняет меня эмоционально.

— Я хочу, чтобы ты наблюдала за мной, пока я буду брать тебя, Райли. Хочу, чтобы ты наблюдала за каждым из нас, когда мы рухнем с этого края. Хочу, чтобы ты поняла, почему мне этого достаточно. Почему я выбрал именно тебя.

Его слова проникают в меня, вскрывая замки на тех местечках глубоко внутри меня, которые я пыталась держать под охраной. Моя душа воспламеняется. Сердце тает. Тело предчувствует. Делаю дрожащий вдох, его словесная прелюдия преуспевает в погоне за возбуждением. Его глаза горят сочетанием потребности и желания.

— Руки на раковину, Райли, — приказывает Колтон, толкая меня вперед, одну руку удерживая на спине, другой сжимая мое бедро. Задницей чувствую сквозь штаны его твердую выпуклость и готовность и толкаюсь обратно в него. — Голову вверх! — командует он, и я подчиняюсь, его рука скользит вниз и медленно раскрывает мои створки.

— Колтон. — Со стоном выдыхаю я, борясь с естественным желанием закрыть глаза от ошеломляющих ощущений, проходящих через мое тело, когда он вводит в меня палец, а затем выводит, распределяя вокруг мою влагу. Смотрю на него и ухмыляюсь, замечая, что у него тоже проблемы с самообладанием. Жесткое напряжение в его челюсти и огонь в глазах провоцируют меня. Его пальцы скользят вверх и дразнят мой комочек нервов, задом я чувствую, как он возится с пуговицей и молнией на своих брюках. — Сейчас, — умоляю я, все внутри меня раскрывается, нуждаясь в забытьи. — Быстрее.

Вижу лукавую ухмылку, от которой вокруг глаз Колтона образуются морщинки, когда он располагает свою твердую головку у моего входа.

— Ты хочешь что-то, Райли? — спрашивает он, почти пульсируя внутри меня.

— Колтон. — Я задыхаюсь, опуская голову в мучительно восхитительной агонии, желая большего.

— Глаза! — рычит он возле моего плеча, отказывая нам обоим в удовольствии, которого мы так отчаянно хотим. — Скажи это, Райли.

— Колт…

— Скажи! — приказывает он, у него лицо человека на грани потери контроля.

— Пожалуйста, Колтон… — я задыхаюсь, — …прошу. И он полностью погружается в меня одним ловким толчком. Неожиданное движение перехватывает дыхание и взрывается яркой вспышкой.

— О Боже, Райли. — Он дико стонет, его глаза превращаются в щелки, веки тяжелеют от желания. Он обхватывает меня руками, пальцами сжимая мою плоть, а щекой прислоняясь к шее, мое тело приспосабливается к его вторжению.

Он прокладывает ряд поцелуев вдоль линии моего плеча и до уха, прежде чем выпрямиться и начать двигаться. Действительно двигаться. Давать мне именно то, что нужно, потому что сейчас мне нет дела до медленного и спокойного темпа. Я хочу, чтобы все было жестко и быстро, и он не разочаровывает, задавая карающий ритм, который с каждым толчком вытягивает необъяснимые ощущения из моих глубин и возвращает их обратно.

Я теряюсь в его жестком темпе, наши глаза по-прежнему устремлены друг на друга. Вид Колтона захватывает дух, его глаза потемнели, лицо напряжено от удовольствия. Он тянется рукой к моей груди и начинает перекатывать сосок между пальцами. С моих губ срывается бессвязный стон, внутренний огонь почти невыносим. Одной рукой все еще держась за мое бедро, другой он движется от моей груди к плечу и притягивает нас друг к другу, я прижимаюсь к нему спиной, замедляя свой неумолимый темп, делая круговые движения бедрами и внутри меня.

— Посмотри на себя, Райли, — шепчет он мне на ухо между движениями. — Посмотри, как ты сейчас чертовски сексуальна. Зачем мне нужен кто-то еще?

Отрываюсь от его взгляда в зеркале, и смотрю на свое отражение. Кожа покраснела от его рук. От удовольствия соски порозовели и дерзко торчат. Створки влагалища набухли от желания. Губы приоткрыты. Щеки покраснели. Глаза широко распахнуты и выражают уйму эмоций. И жизненную силу. Мое тело инстинктивно реагирует на движения Колтона — управляемое такой неожиданной потребностью, подогреваемое таким безжалостным желанием и обрушивающееся в невообразимые возможности. Смотрю на эту загадочную женщину в зеркале, и медленная, чувственная улыбка появляется на моих губах, когда я гляжу на Колтона. Наши глаза вновь встречаются, и я осознаю, что вижу то же, что и он. Что я это признаю.

Колтон толкает меня в спину, чтобы руками я могла держаться за раковину, когда он несколько раз медленно входит и выходит из меня. Одной рукой он проводит по моему бедру, оказываясь спереди, чтобы дразнить мой клитор, и мое тело сжимается от ощущения, бархатные стенки влагалища стискивают его член.

— Че-е-ерт! — стонет он, запрокинув голову, на мгновение забывая о своем собственном правиле — не разрывать зрительного контакта. В этот момент он совершенно умопомрачителен. Великолепен, как Адонис. Голова откинута назад, губы приоткрыты от удовольствия, шея напряжена от надвигающейся разрядки, с губ слетает мое имя. Он снова начинает двигаться, набирая темп, с каждым неумолимым движением затягивая меня на край экстаза. Он снова поднимает голову и смотрит мне в глаза.

Волна ощущений выталкивает меня все выше и выше, ее сила нарастает, ноги слабеют, а удовольствие усиливается. И перед тем, как рухнуть в забвение, по его лицу я вижу, что он тоже прошел точку невозврата.

Мы вместе падаем через край: глаза затуманены, губы приоткрыты, души соединены, сердца очарованы, а тела возносятся по спирали ощущений.

Колени подгибаются подо мной, когда мышцы отзываются на мою кульминацию. Крепкие руки Колтона удерживают меня на месте, когда он извергается в меня. Они чуть дольше задерживаются на моих бедрах, сжимая их, будто одного действия достаточно, чтобы удержать нас обоих и не соскользнуть на пол. В конце концов, я выпрямляюсь и прислоняюсь к нему, опуская голову на его плечо, где я, наконец, закрываю глаза, позволяя себе на мгновение впитать то, что я только что испытала.

Я ошеломлена и эмоционально потрясена. Знаю, что любила Макса всем сердцем, но это чувство меркнет по сравнению с тем, что мы с Колтоном только что испытали. Вместе мы настолько яркие, настолько взрывоопасные, настолько могущественные, настолько близкие, что я никогда не чувствовала себя ближе ни к одному другому человеку, как сейчас к Колтону. Мое тело подрагивает от признания этого, когда он медленно отстраняется, разворачивая меня лицом к себе.

Пытаюсь спрятать голову у него на плече, чтобы избежать с ним зрительного контакта, потому что чувствую себя абсолютно обнаженной и уязвимой — больше, чем когда-либо в своей жизни. Колтон дотрагивается пальцем до моего подбородка, приподнимая его. Глаза молча устремлены на меня, и на мгновение мне кажется, что в них я вижу свое отражение, но я не знаю, возможно ли это. Как получилось, что несколько недель назад этот мужчина был для меня совершенно незнаком, а теперь, когда я смотрю на него, то вижу в нем весь свой мир?

Знаю, Колтон чувствует во мне что-то другое, но не спрашивает, просто принимает все как есть, и за это я ему благодарна. Он наклоняется и, прежде чем обнять, нежно целует меня в губы, отчего у меня слезы наворачиваются на глаза. Наслаждаюсь ощущением его молчаливой силы и, прежде чем успеваю хорошенько подумать, открываю рот.

— Колтон?

— Хм-м-м? — бормочет он возле моей макушки.

Я люблю тебя. Требуются все силы, чтобы задушить слова в корне. Я хочу громко их прокричать.

— Я… Я… это было потрясно, — поправляюсь я, проговаривая про себя три слова, которые мне так хочется сказать.

— Потрясно… ты права. — Посмеивается он у моего виска.