Движимые

ГЛАВА 32

Ноги бьют о тротуар в такт музыке. Яростные тексты песен помогают избавится от части тревоги, но не от всей. Делаю последний поворот на улицу, чтобы добраться до своего дома, и просто хочу продолжать бежать мимо него — мимо воспоминаний о Колтоне, витающих в доме и ежедневно наводняющих мой телефон.

Но я не могу. Сегодня важный день. Нас посетят корпоративные шишки, и мне придется изложить окончательные детали проекта, а также выдать им необходимое цирковое представление, которое хочет устроить для них Тедди.

Я полностью посвятила себя подготовке к этой встрече. Отодвинула в сторону — или старалась насколько это возможно — вид самодовольного лица Тони, мелькающего у меня в голове. Пыталась использовать работу, чтобы заглушить голос Колтона, умоляющего меня, говорящего, что я ему нужна. Пыталась забыть отблески солнца на пакетике из фольги. Слезы стоят в моих глазах, но я сдерживаю их. Не сегодня. Я не могу плакать сегодня.

Пробегаю последние пару шагов по крыльцу, занятая своим iPod, стараясь не замечать новый букет георгин, стоящий на пороге. Открыв дверь, выдергиваю карточку из композиции, не глядя на цветы, и бросаю ее в чашу на столе в фойе, уже переполненную ее многочисленными неоткрытыми и аналогичными копиями.

Вздыхаю, направляясь на кухню, и морщу нос от царствующего в воздухе запаха слишком большого количества нежеланных цветов, беспорядочно расставленных по всему дому. Вынимаю наушники и наклоняюсь к холодильнику за водой.

— Телефон?

Надменный голос Хэдди пугает меня.

— Иисусе, Хэд! Ты меня до смерти напугала!

Поджав губы, она смотрит как я пью воду, ее обычно радостное выражение лица сменяется раздражением.

— Что? Что я сделала на этот раз?

— Извини, что беспокоюсь о тебе. — Ее сарказм совпадает с вкрадчивым выражением ее лица. — Тебя не было гораздо дольше обычного. Легкомысленно отправляться на пробежку без телефона.

— Мне нужно было проветрить голову. — Мой ответ не уменьшает ее ощутимое раздражение. — Он постоянно звонит мне и пишет. Мне просто нужно было сбежать от телефона… — жестом показываю на абсурдное количество цветочных композиций, — …из нашего дома, который пахнет как чертово похоронное бюро.

— Немного нелепо, — соглашается она, морща нос, и ее черты смягчаются, когда она смотрит на меня.

— Глупо — вот что это такое, — бормочу я себе под нос, садясь за кухонный стол и развязывая кроссовки. От ежедневно доставляемых одного-двух букетов с карточками, которые остаются не прочитанными, до многочисленных текстовых сообщений, которые я удаляю, не читая, Колтон просто не понимает намека на то, что я с ним закончила. Совсем. Забыла его.

И независимо от того, насколько громко я пытаюсь произнести эти слова, я тихо разваливаюсь по швам. Некоторые дни лучше, чем другие, но те другие — они изнуряющие. Я знала, что Колтона будет трудно забыть, но не знала, насколько это будет трудно сделать. И в добавок ко всему, он просто не хочет меня отпускать. Я не разговаривала с ним, не видела его, не читала его сообщений или карточек, не слушала голосовых сообщений, переполняющих память моего телефона, но он остается неумолим в своих попытках. Его настойчивость говорит мне, что на самом деле его гложет чувство вины.

Моя голова приняла финал, сердце — нет. И если я сдамся и прочитаю карточки или узнаю о песнях, на которые он ссылается в своих сообщениях, отображающих, как он себя чувствует, тогда я не уверена, что станет с решительностью моего разума. Услышать его голос, прочитать его слова, увидеть его лицо — любое из этих действий разрушит карточный домик, который я пытаюсь воссоздать вокруг своего разбитого сердца.

— Рай?

— Да?

— Ты в порядке?

Смотрю на свою дорогую подругу, пытаясь собраться, чтобы она не смогла ничего увидеть сквозь мое фальшивое притворство, и кусаю нижнюю губу, подавляя слезы, вновь угрожающие пролиться. Качаю головой и загоняю их обратно.

— Да. Нормально. Мне просто пора на работу.

Встаю и прохожу мимо нее, отчаянно желая избежать зажигательной речи Хэдди Монтгомери. Я недостаточно проворна. Она протягивает руку и крепко удерживает меня за предплечье.

— Рай, может, он не… — она замолкает, когда мои глаза встречаются с ее глазами.

— Я не хочу говорить об этом Хэдди. — Убираю ее руку и направляюсь к себе в спальню. — Я опаздываю.

— Все готово?

Бросаю взгляд на Тедди, заканчивая последний прогон презентации в Power Point на экране в конференц-зале, и убеждаюсь, что моя улыбка выражает уверенность. На случай, если до Тедди дошли слухи, я не смогу дать ему знать, что между Колтоном и мной что-то не так. Иначе знаю, он будет беспокоиться о потере финансирования.

— Безусловно. Я просто жду, когда Синди закончит с копиями программок, чтобы разложить их поверх папок.

Он входит в комнату, пока я прикрепляю график к подставке.

— Уверен, ты заметила, что я скорректировал и добавил пару пунктов в повестку дня. Это не повлияет на твою часть выступления, но…

— Это ваша встреча, Тедди. Уверена, все, что вы добавили пройдет хорошо. Вам действительно не нужно обсуждать со мной эти изменения.

— Знаю, знаю, — говорит он, глядя на слайд на экране проектора, — но сегодня твое детище будет представлено важным шишкам.

Я искренне улыбаюсь ему.

— И я введу их в курс дела. У меня есть уточнения, бюджетные прогнозы, оценочные графики и все остальное, связанное с проектом, обновленным и готовым к представлению.

— Это же ты, Рай. Я не беспокоюсь. Ты никогда меня не подводила. — Он улыбается мне в ответ и похлопывает по спине, прежде чем взглянуть на часы. — Они будут здесь с минуты на минуту. Тебе что-нибудь нужно от меня, прежде чем я пойду их встречать?

— Ничего не приходит на ум.

Синди проходит мимо Тедди по пути в конференц-зал.

— Хочешь сначала посмотреть программки или мне просто разложить их поверх папок?

Взглянув на часы, понимаю, что на это у меня уже нет времени.

— Можешь просто положить их на папки. Очень кстати. Спасибо.

Убираю свой беспорядок, возвращаю презентацию к первому слайду и выбегаю из конференц-зала обратно в свой офис, чтобы припрятать ненужные предметы, когда в коридоре слышу резонирующий голос Тедди. Пора сделать вид, что у меня боевой настрой.

— А вот и она, — грохочет он, его голос отражается от офисных коридоров.

Останавливаюсь, мои руки заняты, и тепло улыбаюсь разряженным бизнесменам.

— Джентльмены. — Киваю головой в знак приветствия. — Очень рада, что вы здесь. Не можем дождаться, чтобы ввести вас в курс дела о проекте и узнать ваше мнение. — Смотрю на свои переполненные вещами руки и продолжаю. — Мне лишь необходимо по-быстрому убрать эти вещи, и вскоре я вернусь.

Вбегаю в свой кабинет, бросаю вещи на стол и на минутку проверяю свой внешний вид, прежде чем вернуться в конференц-зал. Вхожу как раз в тот момент, когда Тедди начинает выступать перед аудиторией. Стараясь не прерывать его приветственную речь, сажусь на первое же свободное место в начале массивного прямоугольного стола, не оглядываясь на людей в комнате позади меня.

Тедди разглагольствует об ожидаемых результатах и о том, как мы их превзойдем, пока я раскладываю перед собой бумаги. Листочек с программкой лежит сверху, небрежно пробегаюсь по ней глазами, так как знаю ее как свои пять пальцев. А потом вглядываюсь хорошенько, когда замечаю одно из изменений Тедди. Прямо под временем моего выступления лист омрачают слова «CD Enterprises».

Сердце останавливается, пульс учащается. Дыхание замирает, и я начинаю чувствовать легкое головокружение. Нет! Не сейчас. Я не могу сделать это прямо сейчас. Эта встреча слишком много значит. Ему нельзя здесь находиться. Меня начинает охватывать паника. Кровь ударяет в голову, заглушая слова Тедди. Я медленно опускаю бумагу и кладу руки на колени, надеясь, что никто не заметит их дрожь. Опускаю голову и плотно закрываю глаза, пытаясь восстановить дыхание. Насколько глупо было предполагать, что его здесь не будет? В конце концов, его пожертвования и спонсорская программа являются причиной того, что наши руки зависли над кнопкой «Пуск». Я была так поглощена тем, что избегала его и удачно сказывалась больной для некоторых мероприятий, которые должна была посещать, что полностью исключила подобную возможность из своего подсознания.

Может, Колтон не пришел. Тогда, конечно, это означает, что здесь, скорее всего, будет сидеть Тони. Не знаю, кто из них был бы хуже. Когда я больше не могу этого выносить, делаю глубокий вдох и поднимаю глаза, чтобы оглядеть людей, находящихся в помещении.

И тут же натыкаюсь на светло-зеленые глаза Колтона, чье внимание сосредоточено исключительно на мне. Карточный домик, окружающий мое сердце, с трепетом ложится на землю, и при виде его из моих легких исчезает весь воздух. Как бы я ни убеждала себя разорвать зрительный контакт, это похоже на автокатастрофу. Я просто не могу не смотреть.

Только потому, что я хорошо знаю его лицо, замечаю еле заметную разницу в его внешности. Его волосы длиннее, щетина на челюсти вернулась, под глазами залегли тени, и он кажется немного неопрятным для человека, который всегда так организован. Перевожу взгляд на его великолепное мужественное лицо и возвращаюсь к его глазам. Именно при повторном осмотре я понимаю, что обычная озорная искорка, зажигавшая их изнутри, отсутствует. Они выглядят потерянными, даже грустными, молча умоляя меня. Вижу, как пульсирует мышца на его челюсти, а сила его взгляда усиливается. Отрываю от него глаза, не желая читать его невысказанные слова.

После того что он сделал, он не заслуживает даже моего взгляда. На мгновение закрываю глаза, пытаясь сморгнуть подступающие слезы, говоря себе, что я должна собраться. Должна сохранять самообладание. И независимо от того, что я говорю себе, образ Тони, едва прикрытой футболкой Колтона, мелькает у меня в голове. Мне приходится сдерживать приступ тошноты и бороться с желанием покинуть комнату. Шок от того, что я его здесь увидела, медленно превращается в гнев. Это мой офис и моя встреча, и я не могу позволить ему повлиять на меня. Или, по крайней мере, мне придется притвориться.

Сжимаю челюсти и отмахиваюсь от страданий, когда голос Тедди медленно проникает сквозь гул в моей голове. Он представляет меня, и я поднимаюсь на подкашивающихся ногах, направляясь в начало конференц-зала, слишком хорошо осознавая, что взгляд Колтона прикован ко мне.

Стою в передней части зала, благодарная, что репетировала свою презентацию много раз. Мой голос срывается, когда я начинаю, но я медленно обретаю уверенность, продолжая. Стараюсь встречаться с глазами корпоративных боссов, а также избежать одной конкретной пары глаз. Направляю свою боль и гнев на него и его действия — и вообще на его присутствие — чтобы подпитывать свой энтузиазм по поводу проекта. Говорю о «CD Enterprises» и их грандиозном вкладе, но не смотрю в его сторону. Спокойно и лаконично завершаю презентацию и улыбаюсь аудитории. Отвечаю на несколько вопросов, а затем с радостью сажусь на свое место, в то время как Колтон встает из-за стола и направляется в начало комнаты.

Копаюсь в бумагах, пока Колтон обращается ко всем. Проклинаю себя за то, что вошла на встречу в последнюю минуту, и теперь нахожусь не на достаточном расстоянии от передней части комнаты. Он стоит так близко ко мне, что его чистый, древесный запах повисает в воздухе и затуманивает мою голову, вызывая воспоминания о нашем совместном времени. Все мои чувства в полной боевой готовности, и я бы все отдала, чтобы прямо сейчас выйти из комнаты.

Это пытка — находится в нескольких сантиметрах от человека, который заставляет любить его по необъяснимым причинам, отчаянно желать, ужасно презирать и причиняет неизмеримую боль, все одновременно.

Бесцельно роюсь в бумагах, пытаясь отвлечься, когда надрыв в его голосе притягивает мое внимание. Мои глаза отчаянно хотят посмотреть на него — выяснить причину или объяснение его действий, но я знаю, ничто не сотрет из моей головы образы того дня.

— При сотрудничестве «Коллективной Заботы» «CD Enterprises» изыскала все возможные пути, чтобы обеспечить наибольшую сумму пожертвований. Мы постучались во все двери, урегулировали все неразрешенные вопросы и ответили на все телефонные звонки. Всему уделяется равное внимание. Мы никого не упустили из виду, что, как выяснилось, происходило в прошлых проектах, в которых обычно, когда вы меньше всего этого ожидаете, появляется кто-то кого бы вы могли списать со счетов — и в итоге позволяет переломить ситуацию. Иногда тот, кого вы считали несущественным, оказывается тем, кто играет безумно важную роль.

На слове, которое имеет большое значение в наших отношениях, мои глаза инстинктивно взлетают на Колтона. Несмотря на зрителей, глаза Колтона прикованы к моим, будто он ждет от меня хоть какой-то реакции, которая сказала бы ему, что я слышала его скрытые намеки. Что мне все еще не все равно. И конечно я сыграла ему на руку. Проклятье! Изумрудные глаза впиваются в меня, на его челюсти играют мышцы, наш взгляд длится дольше, чем позволено профессионалам, послание, зашифрованное в его словах, фиксируется в моей душе.

Уголок его рта приподнимается в крошечной улыбке, когда он отрывает от меня взгляд, чтобы продолжить. И эта маленькая улыбка, это маленькое проявление высокомерия, доказывающее, что теперь он знает, что все еще влияет на меня, и бесит меня и поражает. Или он пытается мне сказать, что для него важна только я? Я в таком замешательстве. Больше не знаю, что думать.

Единственное, в чем я уверена, так это в том, что я отказываюсь быть такой девушкой. Девушкой, на которую все смотрят и думают, что она дурочка, раз постоянно возвращается к парню, который всегда ведет с ней неправильно — спит с кем попало за ее спиной, дает ей ложную надежду, говорит одно, а делает другое. У меня есть характер, и как бы я ни хотела Колтона — как бы я ни любила Колтона — я слишком ценю то, что могу предложить кому-то, чтобы позволить ему или любому парню растоптать меня и мою самооценку. Я просто должна продолжать говорить себе это, когда его голос соблазняет меня, пытаясь вернуть и укрепить свою власть надо мной тем, чего я никогда не испытывала.

— И такой звонок поступил вчера мне в офис. И ни в коем случае мы не закончили прилагать наши усилия по сбору средств, но с этим неожиданным телефонным звонком я рад объявить, что в дополнение к средствам, уже заложенных «CD Enterprises», еще два миллиона долларов были перечислены в счет пожертвований на завершение вашего проекта.

Со словами Колтона общий вздох эхом разносится по комнате. Голоса гудят от волнения и осознания того, что наш проект сейчас полностью профинансирован, что все наши труды принесут свои плоды.

В этой суматохе я опускаю голову и закрываю глаза, словно на американских горках поднимаясь вверх, а затем падая вниз. Даже не могу начать осознавать гамму эмоций, проходящих через меня. С одной стороны, все мои усилия в интересах моих мальчиков окупятся самым грандиозным образом. Больше детей извлекут пользу из программы и получат шанс стать уверенными членами общества. С другой стороны, именно Колтон дал мне эту победу. Поговорим об иронии. Я получаю все, о чем мечтала на профессиональном уровне от человека, которого хочу больше всего на свете, но не могу иметь в собственной жизни.

Как бы я ни боролась с эмоциями, они слишком сильные, чтобы с ними справиться. Я потрясена. Постоянные колебания между болью, гневом и страданием истощили меня. Слеза скользит по моей щеке, и я поспешно смахиваю ее тыльной стороной ладони, поскольку мои плечи дрожат, являясь предвестником целого водопада. Боль от того, что Колтон в пределах досягаемости, но так далеко от меня, слишком сильна. Все еще чересчур свежо. Раны еще открыты.

Я настолько потерялась в эмоциях, что забыла об окружающих. Когда я прихожу в себя, в комнате царит тишина. Опускаю голову, пытаясь взять себя в руки, слышу приглушенный голос Тедди.

— Это значит для нее все. Она вложила в это душу и сердце… нельзя винить ее за то, что это ее так потрясло.

Слышу согласный шепот, и я рада, что мои коллеги ошибочно приняли мои эмоции за восторг по причине хороших новостей о проекте, а не за следствие моей личной душевной боли. Заставляю себя улыбнуться и смотрю на людей, несмотря на слезы, бегущие из глаз. Встречаю взгляд Тедди, на его лице отражаются тепло и гордость, и робко улыбаюсь ему, разыгрывая фарс. Все, что угодно, лишь бы сбежать от Колтона.

— Прошу прощения, мне нужна минутка, — бормочу я.

— Конечно. — Он мягко улыбается, как и все остальные, полагая, что мне нужно взять себя в руки, но по совершенно иным причинам.

Встаю и спокойно направляюсь к двери, огибая по широкой дуге то место, где стоит Колтон, и выхожу из комнаты. Слышу голос Тедди, поздравляющий всех и объявляющий о том, что встреча закончилась, поскольку в мозговом штурме касательно того, как обеспечить остальную часть финансирования, больше нет необходимости. По мере удаления от конференц-зала мой шаг ускоряется. Поднимаю руку вверх перед Стеллой, фактически отмахиваясь от нее, когда она зовет меня по имени. Добираюсь до своего офиса и еле успеваю закрыть дверь, прежде чем первые рыдания вырываются из моего горла.

Позволяю им пронестись сквозь меня, прислонившись к стене напротив двери. Я так пыталась быть сильной и сдерживать их столько дней, но больше не могу. Я разочарована в себе из-за того, что он мне по-прежнему не безразличен. Расстроена, что все еще хочу, чтобы он думал обо мне. Зла, что он может влиять на меня во многих отношениях. Что он все еще заставляет мое сердце таять, в то время как голова осознает, что он побежал к Тони, когда наши отношения вышли за рамки предписанных Колтоном условий встреч.

Игнорирую тихий стук в дверь, не желая, чтобы кто-нибудь видел меня в таком состоянии. Человек упорствует, и я пытаюсь стереть слезы со щек, зная, что это бесполезно. Я никак не могу унять свой неконтролируемый плач. Поднимаю голову, когда дверь открывается, и Колтон проскальзывает внутрь, закрывая ее за собой и прислоняясь к ней.

Я поражена его присутствием в своем офисе. Он возвышается над небольшим пространством. Одно дело пытаться забыть его, когда не видишь, но когда он прямо передо мной — когда я могу коснуться его кончиками пальцев — это намного невыносимее. Мы не отрываясь смотрим друг на друга, и у меня в голове вертится столько всего, что я хочу сказать, и столько всего, что я боюсь спросить. Тишина между нами такая громкая, что оглушает. Глаза Колтона говорят мне так много, просят так много, но я не могу ответить.

Он отталкивается от двери и делает шаг ко мне.

— Райли… — мое имя мольбой слетает с его губ.

— Нет! — говорю я ему, моя негромкая, но бесполезная защита против него. — Нет, — говорю я с большей решимостью, когда он делает еще один шаг. — Не делай этого здесь, Колтон. Прошу.

— Рай… — он протягивает руку, чтобы коснуться меня, и я отбрасываю ее.

— Нет. — Мои губы дрожат, когда он стоит в моем личном пространстве. Смотрю в пол. Куда угодно, только не в глаза. — Не здесь, Колтон. Ты не можешь прийти ко мне на работу — в мой офис — и захватить единственное место, которое поддерживало меня в здравом уме после того, что ты со мной сделал, и запятнать его. — Мой голос срывается на последних словах, слеза бежит по моей щеке. — Пожалуйста… — я толкаю его в грудь, пытаясь отойти на некоторое расстояние, но я недостаточно быстра, потому что он хватает меня за запястья и удерживает их. Электрический разряд, все еще сохраняющийся между нами, заставляет меня стиснуть зубы и сдерживать слезы.

— Хватит! — произносит он с раздражением. — Я не терпеливый человек, Райли. Никогда не был и никогда не буду. Я дал тебе свободу, мирился с тем, что ты игнорируешь меня, но я почти готов привязать тебя к стулу и заставить меня выслушать. Продолжай в том же духе, и я это сделаю.

— Отпусти меня! — выдергиваю запястья из его хватки, чтобы разорвать связь.

— Я не спал с ней, Райли! — отрезает он.

— Не хочу слышать грязных подробностей, Колтон. — Я должна его остановить. Не могу слушать эту ложь. — Три слова — упаковка от презерватива. — Я горжусь собой за твердую сталь в голосе. Горжусь, что могу думать, когда все внутри меня разрывается на части.

— Ничего не было! — сурово рявкает он, шагая по тесному пространству моего кабинета. — Абсолютно ничего!

— Я не одна из твоих типичных безмозглых дурочек, Колтон. Я знаю, что видела, а я видела…

— Господи, мать твою, женщина, это был просто гребаный поцелуй! — его непреклонный голос наполняет комнату.

И опустошает мое сердце.

Заставляю себя сглотнуть. Чтобы не слышать, что он говорит.

— Что? — переспрашиваю я, вопрос источает недоверие, он хватает себя за шею и тянет руку вниз, с гримасой сожаления на лице. — Сначала ты клянешься, что ничего не было. Теперь говоришь, что это был просто поцелуй. Что дальше? Скажешь, что забыл, как твой член случайно проскользнул в нее? История продолжает меняться, но я должна поверить, что на этот раз ты говоришь правду? — я смеюсь, истерия, смешанная с болью, всплывает на поверхность. — Насколько мне известно, для поцелуя презерватив не нужен.

— Это все просто недоразумение. Ты преувеличиваешь и я…

Стук в дверь вырывает нас из окружавшего пузыря. Мне требуется мгновение, чтобы обрести голос и спокойно произнести.

— Да?

— Ты нужна Тедди через пять минут, — робко говорит Стелла через дверь.

— Хорошо. Сейчас буду. — На мгновение закрываю глаза, смиряясь в душе с непрекращающимися гневом и болью.

Колтон прочищает горло; на его лице выражается явный конфликт между тем, чтобы заставить меня разобраться со всем и позволить мне сохранить свое достоинство здесь, на работе. Он неохотно кивает головой в знак поражения.

— Я пойду, Райли. Уйду, но я не позволю тебе убежать от этого — от нас — пока ты меня не выслушаешь. Это ни в коем случае не конец. Понятно?

Я лишь смотрю на него, так отчаянно по нему скучая, но не в состоянии уложить у себя в голове тот факт, что, когда я сказала ему о своей любви, он побежал в объятия другой женщины. Не могу принять постоянно меняющуюся историю о том, что произошло между ним и Тони. Киваю головой, паника пробегает по телу, когда я понимаю, что, как бы мне не нужна была дистанция, часть меня рада знать, что я снова его увижу. Глупо было думать, что захвативший меня туман любви может развеяться, когда один его вид оставляет меня бездыханной и заставляет сердце страдать.

Слезы наворачиваются на глаза, внутренне готовлюсь, когда он наклоняется и оставляет долгий поцелуй на моей макушке. Озноб пробегает по позвоночнику, несмотря на мою первоначальную реакцию оттолкнуть его в целях самосохранения.

На мгновение Колтон удерживает мою голову у своих губ, чтобы я не смогла отвернуться.

— Мне нужно было увидеть тебя, Райли. Я горы свернул, чтобы заполучить этого спонсора, чтобы я смог позвонить Тедди и попросить позволить мне присутствовать здесь сегодня. — У меня перехватывает дыхание от его слов. Чувствую, как он сглатывает, я тону в нем, несмотря на причиняемую им боль. — Меня убивает, что ты не хочешь со мной разговаривать, что ты мне не веришь, и я не знаю, что делать с тем, что чувствую. — Он замолкает, но прижимается щекой к моей голове, и я знаю, как ему трудно открыться. — Я все еще чувствую тебя, Райли. Твою кожу. Твой вкус. Твои губы, когда ты мне улыбаешься. Аромат ванили, исходящий от тебя. Слышу твой смех… ты повсюду. Ты — все, о чем я могу думать.

С этими прощальными словами Колтон поворачивается и не оглядываясь выходит из моего кабинета, закрыв за собой дверь. Я почти сдаюсь. Почти поддаюсь желанию окликнуть его по имени и вернуться к обещаниям, которые я давным-давно дала себе касательно того, чего заслуживаю в отношениях. Воспоминание о Тони в его дверях приводит меня в чувство. Позволяет сохранить свою решимость.

Медленно выдыхаю, стараясь сохранить самообладание, потому что его слова уничтожили меня. Эти слова мне нужно было услышать несколько недель назад. Слова, которые мне нужно было услышать в ответ на то, что я люблю его. Но теперь я просто не уверена, не опоздали ли они. Мое пропустившее удар сердце говорит, что «нет», но разум возражает «да», пытаясь защитить мои беззащитные чувства.

Через несколько минут прекращаю дрожать и освежаю макияж, чтобы успеть принять участие в небольшом совещании с важными корпоративными шишками. Во время встречи мой мобильный вибрирует, сигнализируя о входящем сообщении, и я быстро хватаю его, чтобы не прерывать разговор. Быстро взглянув, вижу короткое сообщение от Колтона.

«Жаль» Maroon 5.

х К.

Я знаю эту песню. Мужчина говорит о двух путях отношений. Мужчина признает, что выбрал неверный путь. Что он никогда не говорил слов, которые ей нужно было услышать. Что теперь, когда ее нет, он это понимает.

Одерживаю небольшую победу, понимая, что на него повлиял поворот событий, но это чувство не очень приятное. Ничто в этой ситуации не кажется приятным.

Ненавижу, что мне хочется, чтобы ему было так же больно, как и мне. Ненавижу себя за то, что хочу его, даже когда он причиняет мне боль. И больше всего ненавижу то, что он заставил меня снова почувствовать, потому что сейчас мне хочется просто вернуться к оцепенению.

Отрываюсь от своих мыслей и в сотый раз задаюсь вопросом, действительно ли Колтон скучает по мне, или он очередной раз пытается восстановить свое уязвленное эго из-за того, что его отвергли.

Несмотря на это, он большой мальчик, а большие мальчики должны отвечать за свои хреновые действия. Он говорит, что ничего не было, но в это трудно поверить, когда я видела, во что они были одеты.

Последствия. Уверена, он никогда раньше не сталкивался с этим словом. Я не планирую отвечать, но делаю это только из-за предосторожности.

«Я знала, от тебя одни беды» — Тейлор Свифт.