Его покорная невеста

Глава 21

А после начался мой персональный кошмар. Карающий, в сопровождении свих прихвостней, которых щедро предоставил ему Альянс, приходил к нам каждый день. Он стоял у решетки, и смотрел. Просто смотрел, без угроз и лишних слов. Но от его взгляда мне становилось плохо. Я понимала, что таким образом он всего лишь пытается достучаться до императора, используя нашу связь. Он влиял на мой разум, не прямо, так как я неистово сопротивлялась его попыткам контролировать мои мысли. Но он пробуждал мои воспоминания. Болезненные воспоминания прошлого. И тогда перед глазами, словно живой, появлялся отец. Он, улыбаясь, подхватывал меня на руки и усаживал на свои могучие плечи. И в тот момент казалось, что счастливее меня никого нет. Картинка счастья мгновенно сменялась образом мертвого отца, лежащего под накрывшим его крылом кара, его застывший взгляд, изуродованное до неузнаваемости лицо, обожженное тело. Тогда, в детстве я почти не помнила аварии. Теперь же, под воздействием силы Карающего, она постоянно прокручивалась у меня в голове. А после я видела маму, которая как обычно целовала меня на ночь. Но в этот раз все было по-другому. Она не ушла, оставив приоткрытой в мою комнату дверь. Она осталась, дождавшись, когда я усну, и… я почти не помнил, что она делала и говорила. Но ее шепот навсегда впечатался в мои воспоминания. Моя кровь пробудилась, и я получила шанс на полноценную жизнь. Она же после этой ночи начала угасать. А однажды, когда я смогла проспать всю ночь без сильного обезболивающего лекарства, так и не проснулась. Я помню ее спокойное умиротворенное лицо с мягкой улыбкой, когда утром, впервые встав на обе ноги, увидела ее лежащей на полу у моей кровати. И вина захлестывает меня, разрывая душу на части. Это именно то, чего добивался Карающий. Но ничего не могу с собой поделать. С каждым разом я все глубже погружалась в свои эмоции, позволяя боли потери и вине себя поглотить.

Я почти не слышала криков Горана, который пытался привести меня в чувство, однако даже он был не в силах пробиться через мои собственные заслоны. Мне казалось, что я схожу с ума, но однажды, когда я почти отчаялась, ощутила слабый импульс, идущий от нашей с Алессандро связи. Он нес тепло, любовь, утешение и заботу. И мне захотелось раствориться в этой теплоте. Никогда не возвращаться назад, в затхлую камеру к своему палачу.

— Надо, милая. Я тоже не хочу тебя отпускать, — шептал голос, но твое тело не может находиться слишком долго без души, иначе ты умрешь.

— Но там так холодно и страшно! — возражала я, забираясь поглубже и устраиваясь поудобнее в чужом уютном разуме, смотря на мир глазами Императора. Я вместе с ним сидела за штурвалом, любовалась космосом, но иногда к нему в кабину пилота присоединялся Кайден. И тогда все внутри меня робело и застывало. Однако я по-прежнему находила покой и утешение рядом с Алессандро. В какой-то момент мне казалось, что я пойму, о чем он думает, что чувствует, чего боится. И не смогла, побоялась пройти дальше, слиться, упрочнив связь навсегда. Потому что если меня не станет, часть меня может навсегда остаться с ним, затеряться в его разуме. А это было бы слишком жестоко и несправедливо по отношению к Алессандро.

— Я буду рядом с тобой, — шептал император, и я знала, что так и будет. И однажды осознала, что момент возвращения в реальность не вызывает страха или протеста. Карающий по-прежнему стоял по другую сторону решетки, Горан встревожено смотрел на меня, не в силах вмешаться и остановить своего бывшего наставника. Рядом с ним находились наемники, отгоняя его от решетки шокером. Я же, облизала потрескавшиеся губы посмотрела на Карающего и улыбнулась.

— Какая метальная сила, скольким людям она могла бы помочь, жаль, что такой мрази досталась, Нолан — я впервые назвала его по имени, которое узнала из своих видений.

Он вздрогнул. Нет, не телом. Он полностью владел собой и с виду оставался таким же спокойным и хладнокровным гадом. Но вот взгляд… Глаза сузились и потемнели, словно он давил в себе зарождающийся гнев. Гнев, который мешал бы ему контролировать силу и позволил мне хоть немного передохнуть.

— Ты давно пытался забыть свое настоящее имя, стать другим человеком. Забыть о том, что предал и убил единственную женщину, которой ты был действительно небезразличен. Как тебе с этим живется, мастер Нолан. Как спиться по ночам?

Мой голос стал тихим и вкрадчивым. Если его задачей было заставить меня страдать, ради того, чтобы ускорить прибытие Алессандро, что же, я наглядно показываю, что страдаю. И даже где-то не вполне себя контролирую.

— Хочешь ее увидеть перед смертью, Нолан? Хочешь попросить у нее прощение?

Несколько тревожных секунд мне казалось, что он меня убьет. Выхватит оружие из кобуры одного из наемников и выпустит в меня очередь. Но он сдержался. Он все еще мог контролировать свой гнев, хотя мои слова рассеяли влияние его силы на мой разум. Что же, Алессандро близко, а я… я сделаю все, чтобы его дождаться живой и в ясном рассудке.

— Он мог тебя убить, ты же знаешь, — Горан тревожился за меня. Особенно тяжело ему было осознавать, что не в силах вмешаться, и он вынужден лишь наблюдать за тем, как его враг сводит с ума его друга.

— Мог, но не сделает этого. Надеюсь, его сила со временем перестанет на меня влиять.

— У нас с Кайденом ушло много лет, чтобы сбросить его оковы, — заметил Горан, — до сих пор сложно поверить, какими идиотами мы были.

— У вас не было выбора. Вы с раннего детства были под действием его ментального внушения. И даже не подозревали об этом.

— Ты вернула нам разум. Я до сих пор тебя за это не поблагодарил.

— Не стоит. Это была случайность. Достаточно оказалось лишь поколебать вашу абсолютную уверенность в его правоте и непогрешимости. Но сейчас у нас мало времени. Мы можем постараться отсюда выбраться самостоятельно?

— Организм вальгасов способен подавить большинство направленных на него атак. Но к действию этой гадости я пока не выработал иммунитета, — признался Горан. Впрочем, меня это не удивило. Если этого не смог сделать целитель, какие шансы у меня?

— Есть один способ для меня стать почти неуязвимым и неподконтрольным силам извне. Но он очень опасен. Для тебя.

Прода от 02.03.2021, 01:04

Я прислушивалась к тяжёлому хриплому дыханию Горана и почти ненавидела себя за то, что уговорила целителя пойти на это безумство. Он опасался навредить мне, потеряв контроль над собственными возможностями. Теперь же я боялась, что он не справиться и умрет, оставив меня совершенно одну в этой мрачной камере в полной власти Карающего.

Чтобы избавиться от влияния контролирующего наши способности средства, Горан должен был перейти в то состояние, когда бы его слабая человеческая половина перестала доминировать над кровью вальгаса. Сбросить сдерживающие его оковы, стать вне законов, морали и собственных убеждений. Стать истинным вальгасом и возможной угрозой для всего окружающего.

Я отвлеклась на мгновение, когда поняла, что со стороны камеры целителя больше не доносится ни единого звука и испугалась. Неужели это конец, и он не справился?

Я подскочила поближе к решетке. Держась на минимальном расстоянии от всполохов, пробегающих по ней, всмотрелась в темную глубину соседней камеры. Там было тихо. Мертвенно, тревожно тихо. Сдержалась, чтобы не завыть. И тут же испуганно отскочила в сторону, когда увидела, как мощная ладонь со вздувшимися черными венами хватается за решетку, полностью игнорируя разряд, прошедший сквозь его тело. А после он резко встал. И это был уже не Горан. Точнее, Горан, но зрительно выше, шире в плечах, со збившейся копной выросших за несколько часов мучительной трансформации волос. Он все еще выглядел человеком, вот только взгляд белых сияющих в темноте глаз выдавал в нем нечто неприродное.

Он сфокусировал эти пугающие глаза на мне, улыбнулся, явив удлинившиеся клыки, и одним движением вырвал дверь. Она все еще искрилась, пока летела по коридору. После, преодолев разделяющее нас расстояние, проделал то же самое с моей дверью, схватил за руку, и, перекинув на плечи, рыкнул:

— Держись.

Я двумя руками и ногами вцепилась в него, зажмурив глаза. А после он стремительно взобрался вверх по отвесной стене, вцепился в решетку, разделявшую казалось бы бездонные уровни, и, держась одними пальцами рук, преодолел пропасть, чтобы переметнуться на другой уровень. Вырубил не глядя двух бойцов, которые, едва нас увидев, попытались стрелять. А просто передвигался в бешеном ритме, не замечая вокруг опасности, прикрывая меня своим мощным телом и уворачиваясь от пуль.

Это было слишком даже для меня. Голова закружилась, видимо от голода и волнения, я очень боялась, что в какой-то момент мои ладони разомкнутся, и я просто соскользну с его спины.

— Держите их! Стреляйте! Не зацепите девку! До меня донеслись крики наших охранников. Рядом просвистели пули, от которых Горан резво уходил в сторону, унося нас, прочь из зоны действия аппарата. Пламя взрывов опаляло одежду, волосы и кожу. А после, когда мы почти выбрались из глубокого колодца, отделявшего нас от свободы, в нас все-таки попали. Новый взрыв буквально сорвал меня со спины Горана, и отшвырнул вниз, где меня поймали на воздушную подушку в нескольких метрах от каменного пола. Целителя никто не ловил, и всей своей массой он тяжело упал вниз. Я слышала звук, с которым его тело ударилось о дно колодца, и почти уверилась в том, что ему не выжить и прикрыла глаза, борясь со слезами. Все произошло так быстро, и так мало нас отделяло от свободы!

Рядом со мной захрустел камень, и я приоткрыла глаза, ожидая увидеть Карающего и плюнуть ему в лицо. Но к моему удивлению, надо мной возвышался незнакомый мужчина в форме армии Альянса, в руке он сжимал модифицированный плазменный армат. И я поняла, кто сделал тот самый точный выстрел, увидев широкую ухмылка посланную мне незнакомцем.

Мне не дал вырубиться голос Карающего, который с мягкой улыбкой на удивительно моложавом лице произнес:

— Решили рискнуть? И проиграли. Твой император что-то не торопится тебя спасать. И меня посещают сомнения в том, что он вообще решится это сделать. Что же, у меня есть способ его подстегнуть, и показать всей империи, какие вы опасные твари.

Мы с Гораном находились на открытой круглой площадке, под нами была уже привычная пустота. На много миль под нами. Вокруг в виде амфитеатра располагались многочисленные места для публики, приглашенной на суд. Суд был, естественно над нами. Я поддерживала под плечо едва живого после падения и трансформации Горана, регенерация которого не успевала залечить многочисленные раны, старательно не замечая злобных криков зрителей в наш адрес. Здесь и сейчас мы были врагами, причиной всех бед честных жителей империи.

На много миль под нами. Вокруг в виде амфитеатра располагались многочисленные места для публики, приглашенной на суд. Суд был, естественно над нами. Я поддерживала под плечо едва живого после падения и трансформации Горана, регенерация которого не успевала залечить многочисленные раны, старательно не замечая злобных криков зрителей в наш адрес. Здесь и сейчас мы были врагами, причиной всех бед честных жителей империи. Стоило угрозе нападения Альянса отступить, как на первое место снова выступила ненависть к вальгасам, а мы оказались их единственными доступными для расправы представителями. Жители Иерона, пожелавшие лицезреть акт правосудия, не побоялись покинуть относительно безопасную столицу, чтобы лично убедиться в том, что главная опасность их существования уничтожена.

— Противные высшим силах существа, мерзкие порождения врага человеческого. Они посмели забраться на самую вершину власти, чтобы управлять нами, уничтожать и контролировать, — у Карающего был поистине завораживающий толпу голос. И легкий ментальный посыл только слегка облегчал ему задачу. Его слушали, ему верили. И готовы были идти за ним до конца. В этот момент я сама была готова поверить, что я мерзкое зло, которое заслуживает смерти.

Чисто технически нас обоих можно было с большой натяжкой назвать представителями вершины власти, но спорить с Карающим, преисполненным в этот момент высоким вдохновением и благоговейным трепетом перед человечеством в целом и перед миссией сохранить его чистоту в частности, было бесполезно.

— Заслушаешься! — буркнул Горан, скривив запекшиеся от крови губы. Сейчас он выглядел почти как обычно, если не считать чрезмерной помятости. Но Карающий успел уловить момент и продемонстрировать миру то, чем он еще недавно был. Продемонстрировать наглядно и во всей красе. И если у кого-то были сомнения на наш счет, после видео нашего несостоявшегося побега, они развеялись.

После неудачного побега нас временно замуровали в разных одиночных камерах, стены мрачно мерцали знакомым камнем, высасывавшим остатки моих сил. Было тяжело дышать и мыслить. А впереди ждало представление, которое Карающий старательно готовил для своих сторонников и противников. Сторонником нужно было показать свою власть, возможности и бескомпромиссность, противников же следовало запугать и явственно показать то, что могло бы их ждать, посмей они восстать.

— Почему они так нас ненавидят? Мы же не сделали им ничего плохого? — не выдержала я очередного выкрика с проклятием.

— Они ненавидят не тебя. Они тебя совсем не знают. Но они ненавидят и боятся того, чего не способны понять. Мы для них другие. Когда-то людям было трудно свыкнуться с мыслью, что среди них есть маги. Несколько сотен лет их истребляли. Так же, как и нас. Теперь же, когда маги доказали свою полезности и силу, мы стали наследием страшной сказки, которой пугали детей. Мы угроза, вокруг которой можно объединить силы и деньги. И пока мы есть, с нами можно бороться. Как только мы исчезнем, будет что-то другое.

— Я не думала, что все закончится так… — я вскинула голову и смело осмотрелась по сторонам. Искривленные ненавистью лица желали нам немедленной кары.

— Уничтожить! Они заплатят за все! Чудовища! Убить их!

— Прости, что не защитил, — прошептал Горан, сжимая мою ладонь здоровой рукой.

— Кстати, хочу напомнить, что я все еще заинтересован в способностях вашей пленницы, о которых нам доложили наши шпионы и не откажусь ее забрать, как только вы разделаетесь с проблемой в лице этого ненормального вальгаса, — заявил Карающему его союзник. Благодаря уверенности в собственной непобедимости и силе, Карающий допустил плинирийцев слишком близко к себе. Не имея особых способностей, полагаясь лишь на ментальную силу, ему удалось захватить власть, но не уничтожить бывшего правителя. Сильного, хитрого и коварного. Альянс, заключая союз с мятежником лишь надеялся на то, что сможет откусить побольше от империи до того, как вернется император. Раз уж убить сразу его не получилось. Хотя, существовала небольшая вероятность, что Карающему удастся его план. И именно поэтому Крейг, представитель Альянса откровенно скучал, но не мог покинуть амфитеатр.

— Я не могу позволить двум монстрам избежать наказания! — упрямо возразил Нолан.

Хотя, признаваясь откровенно, он бы и сам был не против оставить девушку себе. Жить без страха смерти мечтают многие. И если она действительно может делать то, о чем им доложили, это открывало невероятные перспективы. Разумеется, было бы невероятно сложно ее контролировать, если ей удалось так быстро уйти из-под его влияния. Зато ее способности компенсировали все неудобства и трудности. Все, что нужно было сделать — избавиться от ее защитников. Возможно, он бы даже оставил в живых этого целителя. Вряд ли он смог долго сопротивляться, когда этой девке угрожает опасность. Жаль, что когда он организовывал на нее покушения, узнав о намерении императора жениться на сироте, он ничего о ней не знал. Даже не предполагал. И задействовал все свои связи, все влияние на тех, у кого было свое видение того, кто именно должен сидеть на троне рядом с императором, чтобы сделать выживание его новой невесты невозможным. Но тут над ним посмеялась сама судьба в лице ненавистного императора, дав ей в защитники тех, кого он намеревался использовать в собственных целях.

Я посмотрела в бездну перед нами. От падения нас с целителем отделял легкий мерцающий по периметру свет. Совсем скоро это судилище закончится и Карающий зачитает нам свой справедливый приговор.

Хотела ответить Горану, что ни в чем его не виню, но осеклась, когда ощутила на своей коже легкую прохладу. В амфитеатре было холодно, но тот ледяной воздух совершенно не был похож на это нежное даже ласкающее щеку прикосновение знакомой и родной силы.

Я напряглась, в предчувствии чего-то, но все еще до конца не веря даже в возможность спасения. Амфитеатр находился под абсолютно герметичным защитным куполом, его окружала охрана из людей Карающего и армии Альянса. Карающий должен был совершенно лишиться рассудка, чтобы позволить Альянсу получить столько власти. Это имело смысл лишь в том случае, если бы они уже поделили сферы влияния и Карающему достался внушительный, полностью устраивающий его кусок империи.

Ледяная поземка опускалась по ступеням амфитеатра, доставляя зрителям некий дискомфорт. Они вздрагивали, оглядывались и оседали с застывшими лицами и остекленевшими глазами. Что-то происходило, но что, пока никто не мог понять.

— Задержать! Не дать ему пройти! — внезапно выкрикнул Карающий, получив тревожный сигнал от своей охраны, его союзник, все это время мудро стоящий в тени, немедленно отдал приказ своим бойцам. И те бодро заспешили по ступеням вверх, чтобы забаррикадировать дверь.

— Откуда он тут? Наши не могли его пропустить!

— Подозреваю, что ваших людей больше нет, — прислушавшись к докладу из переговорника, заключил плинириец.

— Но как? — в голосе Карающего послышалось сомнение и неуверенность, — они все еще держат связь с командным пунктом. Они докладывают мне каждые четверть часа!

— Они ли? — плинириец с прищуром разглядывал нас с Гораном, — вы устроили этот спектакль, вместо того, чтобы спрятать девку подальше и потеряли время. Ваше стремление к популизму здесь совершенно неуместно, я неоднократно вам об этом говорил.

— Тогда я убью обоих тварей! — взгляд Нолана заметался по амфитеатру. Ему начало казаться, что на него со всех сторон надвигается нечто яростное и опасное.

— И единственную возможность спастись? Судя по всему, вальгас пришел за своей женой. Разве не этого вы хотели? А когда тварь слегка продемонстрировала свои способности, сразу испугались? Я начинаю жалеть, что заключил с вами союз. Трусливый союзник доверия не заслуживает.

Я сомневалась, что между этими двумя вообще могло быть какое-то доверие. Однако, неожиданная атака как нарыв вскрыла все недостатки их сотрудничества.

— Ничего не бойся, — шепнул Горан. И я ему поверила.

И меня совершенно не напугала, что морозная поземка превратилась в лед. Что лед скользил по ступеням, точно живой и с каждым пройденным отрезком захватывал в свой плен большее количество визжащей, богато одетой публики, которая пришла на представление. Но никак не ожидала такого действа.

Охранная сеть мигнула, и к нам ворвался плинириец. Схватил меня за локоть, оттаскивая от Горана. Тот попытался нанести удар целой рукой, но тут же упал на колено, стиснув от боли зубы.

— Вот тут твое место, тварь. В самом низу, — бросил плинириец, и дернул меня за собой. Перед нами сквозила пропасть, но повинуясь короткому распоряжению захватчика, перед нами стали появляться гладкие блестящие плиты, выстаивающиеся в тонкий мост. Плинириец выволок меня за руку, и замер, когда напротив нас, преграждая выход, встали недавно выкрикивавшие проклятия в наш адрес зрители. На этот раз они молчали. Потому что мертвым вообще было сложно что-то произнести. В отличие от созданного мною зомбопса, в глазах этих мертвецов не было и проблеска разума. Они окружали нас, тянули руки, пытались схватить плинирийца, Карающего или кого-то из их охраны. Невероятная мощь! О таком мне рассказывал Алессандро, когда помогал справиться с внезапно возникшем даром некромантии. Он говорил о том, что когда-то в древности, сильные некроманты могли обращать живых в мертвых лишь усилием воли. Думаю, все же, для древних одной воли было бы недостаточно. Возможно, все дело в запретных знаниях древней крови. Я попробовала нащупать нить силы, через которую ими мог управлять некромант, но не смогла этого сделать. Слишком близко от площадки, защищенной от вальгасов. Нужно уйти как можно дальше, но прежде вытащить оттуда Горана. Он терял кровь, силы, и не успевал восстановиться.

Среди беспорядочной пальбы и криков о помощи погибающих в когтях, зубах и под ногами зомби бойцов Карающего, я упустила момент, когда в амфитеатре появился он. Точнее, я четко ощутила момент, когда он выступил из тени на свет. Такой же, каким я видела его в нашу последнюю встречу. Высокий, мощный, сильній. И, похоже, что на него не действовали ловушки, расставленные на вальгасов. Я вспомнила, каким стал Горан, когда пытался уйти от влияния ….. И чем это закончилось для нас обоих.

— Алессандро, — выдохнула я, одновременно боясь отвлечь, и желая убедиться в том, что он не утратил способности себя контролировать. Наткнулась на взгляд его абсолютно белых глаз, и тревога вспыхнула с новой силой.

Он выглядел сейчас совсем другим. Он и был другим. Тем, кого пробудила в нем древняя кровь вальгасов, тем, что он так умело скрывал все годы своего правления. Он не стал спускаться по ступеням, он просто прыгнул, и спустя мгновение оказался перед Карающим. На несколько секунд глаза Алессандро потухли, тонкие дорожки лопнувших сосудов окрасили их в красное. Я поняла, что менталист попытался применить свою силу. Император подошел почти вплотную к противникам, сметая со своего пути тех, кто пытался ему в этом помешать, и только я понимала, как трудно ему было противостоять направленной на него ментальной силе. Но он держался

Я увидела пятящегося под взглядом Алессандро плинирийца, и тот, отбиваясь от протянутых к нему мертвых рук зомби, отступал медленно и неотвратимо, прямо к бездне. Не видя вспыхнувшего защитного круга, не обращая внимания на боль разрядов, пробегающих по телу. Еще один шаг, и испуская дикий вопль, плинириец рухнул вниз.

С другой стороны амфитеатра, расчищая себе дорогу из кидающихся плинирийцев и людей Карающего, в нашу сторону медленно продвигался Кайден. Горан, увидев брата, облегченно выдохнул. Я же… Они живы. Оба. Это все, что для меня было важно в этот момент.