Фальшивый король

Пролог

Впервые Валентин Вьен встретил Кристиана Бодлера в четырнадцать лет.

Он гулял в Королевском саду, в той его небольшой части, посещать которую имели право только члены королевской семьи и их близкие родственники, когда увидел человека, стоящего в тени огромного клёна с ярко-красными листьями. Это дерево было одним из любимых мест Валентина. Мест, где ему нравилось расслабляться в тишине и спокойствии, отдыхать от пышной жизни при дворе. Так что это вторжение его не обрадовало.

Уже издалека он заметил, что человек — не один из его родственников. Волосы у него были седыми, практически белыми, и очень длинными. Завязанные в неряшливый хвост, они спускались до самых бёдер. Подойдя ближе, Валентин понял, что, несмотря на седину, перед ним молодой человек с очень красивым лицом и светлыми глазами. Невольно он засмотрелся на незнакомца, не сразу вспомнив, что, вообще-то, ему нельзя здесь быть.

Тот первым нарушил молчание.

Валентин был уверен, что мужчине его не видно, поэтому вздрогнул, когда он заговорил.

— Ваше Высочество. Чудесный день, не правда ли? Редкая погода для осени.

— Действительно, чудесный, — осторожно согласился Валентин. — Могу я узнать ваше имя?

Этот человек не был аристократом и при дворе раньше не появлялся, в это он был уверен. Тогда кто он такой и как сюда попал? Казалось, присутствие рядом принца его совсем не волнует, мало кто держался рядом с ним так уверенно.

— Кристиан Бодлер, — представился незнакомец.

Валентин не знал никого с такой фамилией. Кристиан Бодлер пусть и обрёл имя, но всё ещё оставался загадкой. А он любил загадки.

Он должен был велеть ему уйти, пригрозить, что позовёт стражу, но вместо этого подошёл ближе, словно зачарованный.

— Я прихожу сюда время от времени, хотя теперь это запрещено. — Задумчиво сказал Кристиан. — Я помню это место таким, каким оно было раньше. Ты знаешь, что этому клёну почти три тысячи лет?

Валентин даже не обратил внимания на то, что он обратился к нему на ты. Он нахмурился, подозревая, что его держат за неразумного ребёнка.

— Это невозможно. Разве может обычный клён прожить три тысячи лет.

Кристиан усмехнулся.

— И даже больше трёх тысяч лет. Но, конечно, дерево зависит от земли, в которой растёт и от того, что его окружает. Этому клёну повезло.

— Мать говорила, что этот клён хранит королевский род и поэтому волосы у нас такие же, как листья у клёна.

Кристиан громко рассмеялся, и от этого смеха Валентину стало не по себе.

— Люди. Вы всегда во всём видите доказательства своего мнимого величия. Это дерево появилось тут задолго до рода Вьенов, и будет расти после того, как вас не станет. Если, конечно, не падёт ещё одной жертвой вашей жадности.

Он положил руку на шершавую кору и взглянул на замершего Валентина.

— Да и волосы у вас совсем не такого оттенка.

С этими словами, он исчез. Не было никаких спецэффектов, ничего похоже на то, какой тогда представлялась магия Валентину Вьену. Просто только что Кристиан стоял перед ним, а через секунду его там уже не было.

Он никому не сказал об этой встрече, но таинственный незнакомец и его слова запали Валентину в сердце и душу. Он пытался найти Кристиана Бодлера, но потерпел неудачу.

Во второй раз Валентин Вьен встретил Кристиана Бодлера в шестнадцать лет, на своём первом собрании Ордена Охотников.

Отец объяснил ему, что это за Орден, чем он занимается и какими будут его обязанности, и теперь вёл по давно забытому коридору к башне, которую давным-давно не использовали. Там, на самом верху, была маленькая комнатка, продуваемая всеми ветрами.

Внутри его встретили пять человек, четырёх из которых он неплохо знал. По крайней мере, знал их имена, из какой они семьи и чем занимаются. Здоровался с ними в коридорах замка и перебрасывался несколькими словами на балах. Кто бы мог подумать, что всё это время они были охотниками — теми, кто защищал Сосновые Острова от ведьм и прочей нечисти.

Последний, пятый человек, поднял голову и улыбнулся ему, и у Валентина перехватило дыхание. Волосы у него стали короче, но в остальном за прошедшие два года с их первой и единственной встречи, Кристиан Бодлер совсем не изменился.

Король, стоящий за спиной Валентина, издал смешок, отдающий железом.

— Кристиан! Мне кажется, или ты изменился? Решил не шокировать моего парнишку?

Остальные охотники угодливо засмеялись.

— Не переживай. Если его это напугает, значит, он куда бесполезнее, чем я думал. Устроим ему маленький тест. Давай, принимай своё истинное обличье!

Кристиан извиняюще улыбнулся ему. Все остальные смотрели на Валентина во все глаза и даже не скрывали, что предвкушают зрелище. Он собрался и с силами и пообещал себе, что ничем не покажет страха и даже удивления.

Кристиан изменился за секунду, так же быстро, как исчез два года назад. Его лицо всё ещё было красиво, белые волосы заплетены в аккуратную косу. Но светло-серые глаза не просто потемнели, а стали полностью чёрными — не только зрачок, но и радужка, и белки. Ногти на руках удлинились, заострились и тоже почернели.

А потом Кристиан повернулся к Валентину и улыбнулся. Скорее даже оскалился, продемонстрировав острые зубы. Ему потребовалась вся выдержка, чтобы не показать, насколько ему жутко. Но было что-то в поведение Кристиана, какая-то отчаянная нотка… То, как он оскалился на него, словно говоря: «Видишь, какой я на самом деле? Что теперь думаешь обо мне?» И именно это заставило Валентина сказать:

— Не уверен, что ими удобно жевать.

Кристиан прекратил улыбаться. Остальные охотники выглядели разочарованными, зато его отец рассмеялся. Король хлопнул его по плечу так, что Валентин покачнулся.

— Неплохо! Может быть, я тебя недооценивал. Посмотрим, как ты проявишь себя теперь.

Это был первый раз, когда отец по-настоящему похвалил его.

В третий раз Валентин Вьен встретил Кристиана Бодлера через год, во время облавы на ведьм.

Обычно охотники работали парами или по три человека, если дело того требовало. В самом крайнем случае могли отправить четверых. Но Кристиан, как ему сказали, предпочитал работать один. Он был некромантом, теперь Валентин это знал.

Никогда ещё все шестеро охотников не собирались вместе. Король не поощрял дружеские встречи, да и вообще любые встречи. Он считал, что члены Ордена должны в первую очередь подчиняться ему, а это будет труднее, если между ними возникнут какие-либо связи, а уж тем более крепкая дружба. Так что они были просто… коллегами. Даже товарищами их назвать язык у Валентина не поворачивался.

Он решил, что в этот раз должен обязательно поговорить с Кристианом наедине. Хотя бы для того, чтобы извиниться за шутку годичной давности. Тогда своей фразой он хотел показать, что ничуть его не боится. И не для того, чтобы утвердиться в глазах других охотников или отца. Он хотел лучше узнать Кристиана, хотел с той самой минуты, когда увидел его у клёна в Королевском саду. А получилось, что выставил его на посмешище.

Валентин пытался связаться с Кристианом сразу после того собрания и не оставлял попытки весь год, но ни одна из них не возымела успеха. Записки, переданные со слугами, письма, которые он отправлял и устные просьбы других людей, которых он просил замолвить за него словечко — всё было бесполезно.

Он пытался караулить Кристиана в замке, но некромант, похоже, откровенно издевался над ним. Один раз поиски привели Валентина в гардеробную, где в это время переодевалась одна фрейлина его матери. Излишне говорить, что Кристиана там не было.

Случившееся скорее дало почву для пикантных слухов, чем для по-настоящему порочащих сплетен, да и фрейлина была не настроена на скандал. Насколько Валентин знал, она превратила эту историю в весёлую байку, которой делилась со всеми, кто готов был её выслушать. Его гордость пострадала куда больше его репутации.

Это случилось пару месяцев назад, и с тех пор Валентин перестал искать Кристиана, наконец сдавшись и осознав бесплодность этих попыток. Как же он обрадовался, когда узнал, что им предстоит вместе отправиться на задание! Конечно, существовали ещё четверо охотников, которые тоже шли с ними, но Валентина это нисколько не смущало. Он не собирался упускать свой шанс поговорить с Кристианом, даже если придётся опозориться на глазах у Ордена в полном составе.

Но его мечты в очередной раз разбились о жестокую реальность. До этого Валентин имел дело только с одной ведьмой — очень напуганной ведьмой, которая почти не пыталась сопротивляться, он чувствовал себя ужасно, передавая её тюремщику — и точно не был готов к шестерым очень злым и очень сильным ведьмам и ведьмакам.

Валентин знал, что ведьмы предпочитают жить в одиночку, решать свои проблемы самостоятельно и не страдают излишним альтруизмом по отношению к соплеменникам. Так что подобное объединение было не только необычным, но и подозрительным.

Ведьмы не собирались сдаваться так просто. К счастью, своё логово они обустроили вдалеке от городов, а ближайшим населённым пунктом была бедная деревенька в двадцати минутах пути. Пострадать во время их битвы могли только лесные зверушки, но Валентин полагал, что им хватило ума убраться отсюда.

Он устал, был ранен и совершенно вымотан. Уворачиваться от ведьмовских искр было сложно, а урон они наносили серьёзный. Валентина пугал тот факт, что он не видит никаких повреждений. Он бы предпочёл доказательства того, что его ранили — физические раны было вынести куда проще магических.

Никто не понял, когда и откуда появился огонь. Старый деревянный дом вспыхнул как спичка и скоро со всех сторон было пламя, и Валентин ничего не видел из-за дыма. Он уже почти смирился с тем, что сгорит здесь — довольно ироничная смерть для охотника на ведьм, которых обычно приговаривали к смерти через сожжение, хотя некоторых и вешали, и рубили головы. Но кто-то с силой толкнул его в нужном направлении.

— Давай, прямо через огонь, быстро. Это единственный путь.

Это был самый старший — и самый приятный — охотник, Клод. Они побежали вперёд, огонь опалил кожу Валентина, но он сжал зубы и продолжил бежать. Сквозь языки пламени, сквозь дым. Едва вырвавшись на свободу, он упал на землю и принялся кататься по ней, чтобы сбить огонь. Перестав гореть, Валентин мог только лежать, стараясь отрешиться от боли во всём теле: от порезов, магических ран, ударов и ожогов. Рядом всё ещё продолжалась битва. О Святой, как они это делают?

Двух ведьм они убили до пожара, ещё трёх после. Одна, похоже, сгорела вместе с домом.

— А неплохо получилось, — с усмешкой заметила Катрин, глядя на обугленный остов дома. — Теперь Кристиан со всем разберётся.

Только сейчас Валентин понял, что некромант так и не вышел из горящего дома.

— Думаете, он в порядке? — Взволнованно спросил он.

— Да что этому монстру сделается? — Мрачно спросил Клод. — Цел и невредим, уж будь спокоен.

Ещё один охотник, Жан-Поль, сплюнул на труп ведьмы, лежащий прямо у их ног, и Валентин вздрогнул.

— Тварь. Он ещё хуже, чем эти.

— Лучше бы он сгорел вместе с ведьмой, — согласно кивнула Жоржина, одна из двух охотниц.

— Да бросьте, — неуверенно возразила Катрин, — всё-таки вместе работаем.

— Да ты просто его боишься, вот и прикидываешься добренькой! — Фыркнул Жан-Поль. — А на самом деле ненавидишь его так же, как и мы.

Валентина расстроило то, что она не стала спорить. Но он понимал, что они боятся некроманта так же сильно, как и ведьм, и даже сильнее, потому что не могу его убить. Чего он не понимал, так это как Кристиан оказался на службе у короля.

Охотники повернули в сторону деревни, продолжая о чём-то громко разговаривать и Валентин понял, что вот он — его шанс. Он вошёл в дом — то, что от него осталось — надеясь найти Кристиана и, наконец, поговорить с ним.

Крыша дома провалилась внутрь и, несмотря на то, что приличная часть её успела сгореть, передвигаться было неудобно. Перебравшись через кучу обугленного дерева и перепачкав руки и одежду в золе, Валентин вошёл в небольшую комнатку, которая пострадала меньше всего.

Кристиан был здесь. Стоял, оперевшись спиной на остаток стены и аккуратно листал сильно обгоревшую книжечку. Скорее всего, она принадлежала кому-то из шести погибших.

— Что ты здесь делаешь? — Спросил Кристиан, даже не подняв головы.

Валентин неуверенно улыбнулся — обстановка как-то не располагала к улыбкам.

— Я хотел поговорить.

Некромант вздохнул. Очень тяжело. Преувеличенно тяжело, всем своим видом показывая, как принц ему надоел. А он не пробыл здесь и минуты. Хотя, конечно, были ещё попытки связаться с Кристианом, которые он не прекращал почти год...

— Говори.

Валентин неуверенно переступил с ноги на ногу. За такое недостойное поведение отец отвесил бы ему оплеуху, но он ничего не мог с собой поделать. Особенно в присутствие Кристиана.

— Я хотел извиниться. За то, что произошло на первом собрании. Ну, то есть на моём первом собрании. Мне не понравилось, что ты думаешь, будто я тебя боюсь. И я ляпнул, не подумав, так что... Извини.

На этот раз некромант поднял на него глаза.

— И вот поэтому ты бегал за мной целый год?

— Не целый, — пробормотал он. — Десять месяцев.

Кристиан хмыкнул.

— Если бы я не заманил тебя к леди Аркетт, это бы никогда не закончилось.

Валентин почувствовал, как начинают гореть щёки. Некромант спрятал книжицу в карман.

— Считай, что я тебя простил. А теперь иди. Остальные, наверное, уже на полпути к деревне.

Принц не двинулся с места.

— А ты не пойдёшь?

— У меня ещё есть дела.

— Я могу помочь?

Кристиан вздохнул.

— Если король отправил тебя следить за мной, то ты делаешь это чертовски неумело. — Он всмотрелся в его лицо. — Хотя, может, в этом и смысл?

— Нет! — Возмутился Валентин. — Отец не о чём меня не просил. Я просто... Помнишь, когда мы встретились у клёна в Королевском саду, несколько лет назад? С тех пор...

Он замолчал, не зная, что сказать. С тех пор он что? Хотел увидеть его, поговорить с ним, узнать. Но все эти слова казались какими-то слишком... Просто слишком. Принцу вдруг стало неловко.

— Не лучшая атмосфера для романтического признания, не находишь?

Кристиан откровенно издевался над ним. Валентин вздохнул. Что ж, он точно дал для этого повод.

— Я просто хочу узнать тебя лучше. Это что, преступление?

Некромант внезапно посерьёзнел.

— Да. Ты ведь должен понимать, что я жив, только потому, что нахожусь на службе у короля. — Он фыркнул. — Хотя скорее уж в рабстве. Но если бы не это, я бы давно разделил судьбу тех несчастных, которых вы с друзьями порубили на куски.

— Они мне не друзья, — почти прошептал Валентин, чувствуя себя по-настоящему паршиво.

До того, как вступить в Орден Охотников, он практически не думал о ведьмах и других нелюдях, но после... Он каждый день задавался вопросом, действительно ли они заслуживают смерти? Правда, на самих заданиях старался об этом не думать, чтобы в самый ответственный момент его рука не дрогнула, но стоило этому кошмару закончиться и мысли возвращались. Только становились с каждым разом всё тяжелее и ядовитее. Охотники называли себя защитниками и героями, но не были ли они — и он — просто убийцами?

— О чём задумался? — Впервые Кристиан смотрел на него с интересом.

— Я думаю — это неправильно, — неожиданно для себя сказал Валентин, он не собирался ни с кем делиться этими мыслями, — не знаю насчёт этих шестерых, но та девушка которую я... убил в прошлый раз, точно не заслуживала смерти. Ты ведь тоже так думаешь? Что Охотники никого не защищают?

Он долго молчал, разглядывая принца так, будто видел впервые. Может, так оно и было. Может, впервые увидел его по-настоящему, обратил на него всё своё внимание.

— Ты ведь знаешь, что только что наговорил себе на смертный приговор? Король ведь и не посмотрит, что ты его единственный ребёнок — прикажет подсыпать тебе яда в еду и поминай как звали.

— Только если ты расскажешь ему об этом, — возразил Валентин.

Кристиан вздохнул.

— Ладно, твоя взяла. Давай встретимся и поговорим в нормальной обстановке. Я пришлю тебе записку.

Возможно, эти слова сделали его счастливее, чем должны были.

В четвёртый раз Валентин Вьен встретил Кристиана Бодлера в ресторане «Плющ». Тот попросил, чтобы он пришёл инкогнито и принц сразу же согласился. Ему и самому не хотелось сопровождения и пышных встреч. На этот раз Кристиан вёл себя куда дружелюбнее.

— Итак, что же ты хочешь узнать?

Валентин поёрзал на мягком сиденье. В ресторане были отдельные кабинки, так что никто их не видел, но, само собой, в таком людном месте некромант не мог появиться в своём истинном обличье. Так что он снова увидел абсолютно обычного, если не считать белых волос, человека со светло-серыми глазами.

— Как ты оказался на службе у короля?

Кристиан невесело усмехнулся.

— О, я родился на службе у короля. Ты знаешь историю, верно? То, что рассказывают вам? Что лэтаны приняли людей только для того, чтобы сделать их рабами. Что Святой поднял вас на бой против опасной, бессмертной расы и силой вырвал для людей свободу?

Валентин кивнул. Именно это ему говорили учителя.

— Всё было не так, — хмыкнул Кристиан, — не было расы более дружески настроенной ко всем вокруг, чем лэтаны. Это их и погубило. Они не понимали людей, а люди не понимали их. Но лэтаны пытались понять, а люди — нет. Они хотели исключительных привилегий для себя и не хотели считаться с другими расами, о которых лэтаны, как правители Сосновых Островов — тогда они назывались Королевством Водяных Лилий — должны были заботиться. Неожиданность, жестокость и магия крови и костей позволили им выиграть первую битву. Но они бы не смогли зайти так далеко, как зашли, если бы не мы.

Он замолчал, рассеянно водя вилкой по наполовину пустой тарелке.

— Некроманты? — Осторожно спросил Валентин. — Но почему они помогали людям?

Кристиан пожал плечами.

— Мы были изгоями в Королевстве Водяных Лилий. Магия, подобная нашей, там не приветствовалась. Нам казалось, что, объединившись с людьми, мы обретём союзников, поддержку. Поначалу так и было. Но как только в нас отпала необходимость... — Он печально усмехнулся. — Ну, я один из немногих оставшихся в живых. Некоторым повезло, они смогли сбежать и спрятаться, но сомневаюсь, что на Сосновых Островах осталось больше пары десятков некромантов.

Валентин сгорбил плечи.

— Получается, люди предали своих союзников дважды. Сначала лэтанов, потом некромантов.

Кристиан помешал содержимое своего стакана стеклянной трубочкой.

— И ты вот так просто мне поверишь?

Принц растерянно моргнул.

— А ты мне соврал?

— Сосновым Островам настанет конец, когда ты унаследуешь трон, — задумчиво произнёс некромант. — Ты мне нравишься.

Валентин улыбнулся, совсем неуверенный, что это была шутка, но предпочитавший думать так.

С тех пор он перестал считать их встречи. Кристиан больше не избегал его, наоборот, сам искал с ним встреч, и это приводило принца в восторг. Он понимал, что в его одержимости некромантом есть что-то почти нездоровое, но как с любой одержимостью — не мог остановиться.

Валентин слушал его истории о былых днях и всё больше разочаровывался в Сосновых Островах, королевской власти, своей семье и людях в целом. Но одновременно эти истории наполняли его удивительной решимостью. Если раньше он смотрел в будущее с опаской и почти с ужасом ожидал того момента, когда взойдёт на трон, то теперь он не мог этого дождаться.

Принц решил, что именно на его правлении закончится притеснение других рас. Он упразднит Орден Охотников и он сделает Кристиана свободным. Пока что Валентин молчал о своих планах, зная, что некромант, скорее всего, просто высмеет его, да и не хотел давать другу ложную надежду, если ничего не выйдет. Кто его знает, отец вполне может действительно приказать отравить его. Особенно если прознает, какие мысли бродят в голове у сына.

Так что Валентин старался вести себя как обычно и ничем себя не выдать. Единственным, с кем он позволял себе откровенничать, был Кристиан, быстро занявший место одного из ближайших друзей принца.

Так было до того, как он встретил Аврору Гишар. Она разделяла его взгляды, но в отличие от него, не боялась высказывать их вслух. Она была смелой, остроумной, начитанной — им нравились одни и те же книги! — и абсолютно ослепительной. Это был выстрел в самое сердце.

Когда Валентину было двадцать, а Авроре двадцать один, он попросил её руки. Король дал на этот брак согласие, потому что невеста была из герцогской семьи и имела отличную репутацию, несмотря на «странные взгляды», которые все, однако, приписывали её наивности и доброте — так было проще. Аврору Гишар не воспринимали всерьёз, но Валентин надеялся, что это изменится, когда она станет Авророй Вьен, а потом, в будущем — королевой. Вместе они смогут изменить Сосновые Острова.

Ему с трудом удалось заманить Кристиана на свадьбу, но, в конце концов, тот сдался. В основном потому что принц пригрозил откладывать свадьбу до тех пор, пока он не согласится.

В тот день рядом с Валентином было два самых дорогих его сердцу человека и один не человек. Его прекрасная невеста, его лучший друг и Кристиан, занимавший слишком особенное место в его сердце, чтобы ему можно было подобрать название.

Он узнал о планах короля совершенно случайно — большая ошибка со стороны отца, доказывающая, что его разум был не так остр, как когда-то. Аврора только что поведала ему радостную новость — она снова была беременна. Их первой дочери, Леони, уже скоро должно было исполниться два года.

Даже через закрытую дверь Валентин слышал громкий голос короля, который тот даже не пытался понизить.

— И разберитесь с некромантом. То, что я дал вам, должно помочь. А потом — в огонь его. И убедитесь, что всё сгорело, до последней косточки.

Принц вздрогнул и, резко развернувшись, поспешил в комнаты, отведённые Кристиану. Друг часто говорил, что рано или поздно его постигнет судьба других некромантов, состоявших на службе у королевской семьи и Валентин, хорошо знающий своего отца, был с ним согласен, хоть и не переставал надеяться на лучшее.

Конечно же, король решил «подчистить» всё за собой. Наверняка он знал — пусть не обо всём, но о многом — видел, как его сын и некромант сближаются. Да тут нужно было быть слепым, чтобы не заметить! Никого из охотников на его свадьбе не было, а Кристиан был. И теперь, когда отца медленно пожирала болезнь, он, должно быть, задумался о том, что пора расправиться с некромантом, чтобы тот не повлиял на его слишком впечатлительного сына. Пусть их отношения с отцом стали лучше, чем в детстве Валентина, но он прекрасно знал, что тот всё ещё считает его недостойным носить корону и будь у него хотя бы ещё один ребёнок, он бы никогда не объявил его наследником.

Принц постучал, и дверь ему тут же открыли: Кристиан никогда не спрашивал, кто там и он подозревал, что некромант узнавал о том, что Валентин направляется к нему задолго до того, как раздавался стук в дверь.

— Чем обязан столь позднему визиту? — Спросил Кристиан, зевая.

Как только за ним закрылась дверь, принц на одном дыхании рассказал другу то, что услышал под дверью кабинета отца. Некромант совсем не выглядел удивлённым, испуганным или хоть сколько-нибудь обеспокоенным.

— Спасибо, что сообщил. Но чего ты так переживаешь? Разве мы не знали, что это рано или поздно случится?

— Да но… — Валентин смешался. — Одно дело знать, что это произойдёт когда-то, а другое дело, когда это происходит сейчас. Он может подослать к тебе убийц в любую секунду!

Кристиан усмехнулся.

— О, не переживай об этом. У меня всё под контролем.

Принц сел на кровать. Несмотря на то что это было грубое нарушение этикета, он знал, что другу абсолютно всё равно. Некоторое время он молчал, собираясь с мыслями. Вернее, выуживая из самых дальних, самых тёмных уголков своего разума одну-единственную мысль, которую месяцами гнал прочь. Но он знал, что Кристиан его не осудит. К тому же это поможет им обоим.

— Мой отец при смерти. Ему осталось несколько месяцев, в лучшем случае — год. И то, что он собирается сделать… В другой ситуации я бы не предложил этого, но… мы можем… можем ускорить его смерть.

Он почувствовал, как замер сидящий рядом некромант.

— Ты хочешь, чтобы мы убили твоего отца раньше, чем это сделает болезнь?

Валентин плотно сжал губы. Потом выдохнул.

— Ты знаешь, какие между нами отношения. Знаешь, что я о нём думаю. И теперь, когда он подослал к тебе убийц — я не могу просто бездействовать. Если он умрёт, прежде чем они сделают своё дело, платить им будет некому, и они оставят тебя в покое.

Кристиан вздохнул.

— Я же сказал, что у меня всё под контролем. Я не нуждаюсь в спасении, Валентин. Я куда сильнее тебя. И уж точно смогу справиться с убийцами, кого бы он ни послал. Но, — добавил он, подняв руку, призывая готового спорить принца к тишине, — я признаю, что твоё предложение — самый лучший выход из ситуации. Вопрос в том, действительно ли ты готов это сделать? Что бы ты ни говорил — он твой отец. А я знаю, как трепетно вы люди относитесь к семейным узам.

Валентин кивнул.

— Готов.

«Ради тебя. Ради Сосновых Островов. Ради нашей будущей жизни».