Фронтовой дневник княжны-попаданки

Глава 55 Возвращение

После суда время летит незаметно. День за днем я с утра до ночи провожу в госпитале. Раненых много, но также многие идут на поправку и покидают палаты.

Одни направляются обратно на фронт, других отпускают домой. И всем им при прощении я желаю удачи. Ведь удача может пригодиться везде.

— Анастасия Павловна, вы сегодня на обед пойдете? — отвлекают меня от очередной операции Марфа Ивановна с Аглаей. — Или снова останетесь голодной?

— Пойду, миленькие мои, обязательно пойду! — обещаю я им, как и множество раз до этого. — Сейчас только рану зашью и тут же на обед.

В последние дни я особенно увлекаюсь операциями. Моя магия теперь слушается меня и делает все в точности, как я хочу. И это помогает мне лечить даже самых тяжелых пациентов, при этом не вызывая никаких подозрений.

Увидев мой талант и мое рвение, Серафим Степанович позволил мне спокойно работать. Он даже перестал проверять, правильно ли я все делаю. А ведь прежде каждые полчаса заглядывал в палаты и подсматривал.

— Знаем мы, как вы заканчиваете, — Аглая встает рядом и берется за иголку.

— Без нас точно обедать уже никуда не пойдете, — подходит с бинтом Марфа Ивановна.

— Что бы я без вас делала, миленькие мои? — смеюсь я, уступая им место.

На самом деле, я очень благодарна им обеим. И дело даже не в том, что сестра Аглая спасла меня от Кадира. Нет, вовсе не в этом. Просто с того дня мы втроем стали самыми настоящими подругами и теперь они считают своим долгом заботиться обо мне.

И, если признаться честно, работы у них хватает.

Когда приключения с дневником закончились, мне стало невозможно одиноко. Не проходило и минуты, чтобы я не думала о князе Тукачеве, чтобы не переживала, как он там. И единственным спасением от этих переживаний оказалась работа. От которой меня старательно спасали подруги.

— Вот и готово! — заявляет Марфа Ивановна, заканчивая перевязывать рану больного. — Теперь можно идти обедать.

— И поскорее, а то все остынет! — присоединяется Аглая.

— Не остынет! Сегодня мы рано идем, — улыбаюсь и следую за ними.

Оказалось, что просто жить у линии фронта, не думая ни о каких ворах и убийцах, достаточно просто. Здесь, конечно, хватает лишений, не самые лучшие условия и всегда есть опасность подцепить какую-нибудь болезнь, но… в целом со всем этим можно смириться.

Вот только смириться с разлукой все равно никак не получается.

Закончив с операцией, я снова вспоминаю о Владимире Георгиевиче. Мне кажется, что он где-то рядом, совсем недалеко. Но в то же время я боюсь этих ощущений.

В мире, где существует магия, в мире, где у людей есть необычные способности, можно поверить во все. В том числе и в души людей, которые покинули нас, но по-прежнему остаются рядом.

И это мой самый большой страх.

— Ой! Смотрите, девоньки, что это там такое? — неожиданно восклицает Марфа Ивановна.

Прослеживаю, куда указывает ее вытянутый палец и вижу вздымающий в небо столп пыли. Словно что-то большое движется в нашу сторону. Или…

— Неужели возвращаются? — не веря своим глазам, шепчу я.

— Возвращаются, Анастасия Павловна! Точно возвращаются! — радуется Аглая. — Князь ваш возвращается!

— Возвращается? — растерянно произношу я, не в силах поверить своему счастью.

— Ну конечно же! — подтверждает девушка. — Бегите уже встречать его!

— А как же обед? — расстраивается Марфа Ивановна. Но мне уже не до обеда.

Не теряя ни секунды, бегу в сторону приближающейся армии. Знаю, что они далеко. Знаю, что они все равно никуда не денутся и скоро сами придут. Но я не могу больше ждать.

Хочу как можно скорее увидеть Владимира Георгиевича. Хочу обнять его и поцеловать. Хочу дать шанс нашим с ним отношениям раскрыться во всей красе.

Просто хочу, чтобы он был рядом.

Вскоре первые ряды медленно идущей конницы уже становятся мне отчетливо видны. Ищу среди множества офицеров и солдат князя Тукачева. Но не вижу его. Или просто не нахожу. Расстояние ведь еще очень большое.

Но я знаю, что князь там, среди них. Я чувствую, что он там. Просто пока еще не виден мне.

— Миленькие мои, где Владимир Георгиевич? — спрашиваю, когда первые ряды проходят мимо.

Но солдаты и офицеры лишь устало смотрят на меня и не отвечают ни слова.

— Родненькие! Да что же вы молчите? — продолжаю взывать к ним. — Подскажите мне, где князь Тукачев? Где я могу его найти?

— Анастасия Павловна? Вы ли это? — один из лежащих на телеге солдат, с перевязанным глазом, приподнимается и смотрит на меня с прищуром. Похоже, что после ранения он плохо видит.

— Я это, миленький мой! — узнаю в нем одного из солдат, которых я перевязывала еще на том берегу Дуная.

— Простите меня великодушно, — извиняется он. — Глаза мне осколками повредило, ни черта не вижу. Только голос ваш и признал.

— Скажите мне, не знаете ли вы, где князь Тукачев? — спрашиваю, а сама уже продумываю, чем бы я могла помочь бедолаге, как бы его исцелить.

— Князь-то полег, — вздыхает солдат. — Смотрите на телегах. Где-то должен лежать…

Сказав это, солдат опускается обратно и больше со мной не говорит. Да и мне некогда с ним разговаривать.

Не веря, что это действительно так, я все же начинаю поиски. Перебегаю от одной телеги к другой и проверяю, нет ли на них Владимира Георгиевича. И, к несчастью, на одной из них я его все-таки нахожу.

И что хуже всего, князь Тукачев лежит, смотря в небо безжизненными глазами и совершенно не дышит.