Железо и магия

Глава 14

Ночью лес выглядел по-другому, темные стволы и сплетенные ветви теснились у дороги. Было далеко за полночь, и лес был черным как смоль. В его глубине что-то шевелилось, перекликаясь жуткими голосами. Горящие глаза следили за длинной колонной, растянувшейся позади Хью, наполняя лес человеческими походно-военными звуками: фырканьем лошадей, лязгом механизмов и приглушенными разговорами, доносящимися сзади.

После того, как он прикончил командира, он ожидал, что воины побегут. Они этого не сделали. Они просто стояли. Когда к ним приближались с оружием, они отбивались до победного. Они кричали, когда их вырезали, но не разговаривали. Они не боялись. Они не разговаривали, даже когда были подавлены, и когда Железным псам удалось удерживать одного из них достаточно долго, чтобы связать его, он загорелся изнутри, сжигая четырех человек, державших его. Хью стоило немалых сил залечить ожоги.

Им пришлось убить всех до единого воинов-мрогов, и Хью лично убеждался, что убийства произошли. Это была не драка. Это была медленная, методичная бойня. Некоторые из его людей не смогли этого сделать. Они бы убили то, что сопротивлялось, если бы шансы были равны, но бить другого человека булавой по голове до тех пор, пока ты не убедишься, что его череп превратился в кашу, в то время как четверо из пяти твоих друзей набросились на него, было выше их сил.

Он оберегал от этого своих людей, насколько мог.

Что заняло целую вечность. И когда они закончили, он работал с ранеными, пока остальные его солдаты боролись с пожарами. К тому времени, когда они потушили пламя, было далеко за полночь. Сегодня ночью в Абердине никто не хотел спать. Еще полчаса ушло на то, чтобы выстроить выживших в колонну, погрузить раненых на телеги и двинуться в Бэйле. Он тащил с собой почти полторы тысячи дополнительных людей. Эларе это просто понравится.

Он хотел прийти домой и смыть кровь. Она прилипла к нему, просачиваясь в поры и покрывая язык, и ему приходилось бороться с желанием сплевывать каждые несколько секунд, чтобы смыть ее. Он и раньше проходил через тяжелые сражения, но никогда не чувствовал такой боли. Сегодня вечером пустота была такой громкой, что Хью почти видел, как она нависает над ним.

Лес расступился, деревья отодвинулись, и Баки вынес его на поляну. В небе сияла полная луна, проливая серебристый прозрачный свет на травянистые склоны. Слева возвышался двор замка. Он ожидал, что тут будет тихо и темно. На боковых башнях горели яркие огни. Кто-то расставил фейри-фонари вдоль дороги, ведущей к воротам, и их бледно-голубоватое сияние разгоняло ночь. Место было освещено, как рождественская елка.

Одинокая фигура стояла на зубчатой стене, ее платье ярко белело на фоне темноты. Она ждала его.

Он одернул себя от этой мысли, пока не придал ей слишком большого значения.

В замке торжествующе протрубил рог. Ворота распахнулись. Баки поднял голову и загарцевал.

— Ты что удумал, дурак? — прорычал Хью.

Жеребец выгнулся. Они гарцевали к воротам. У ворот была установлена огромная цистерна с душем. В воздухе пахло свежим хлебом и жареным мясом.

— О, Боже мой, — простонал Стоян у него за спиной.

Они прошли через ворота. Во внутреннем дворе ждали длинные столы, у внешней стены выстроилась очередь за буфетом, повара ждали.

— Я сейчас заплачу, — объявил Бейл откуда-то из конца очереди. — У кого-нибудь есть носовой платок?

Подбежали люди, чтобы забрать лошадей. Хью повернулся в седле. Элара все еще стояла на зубчатой стене. Они долго смотрели друг на друга. Затем подошла Джун, чтобы взять поводья Баки, и Хью спешился.

***

ХЬЮ ВЫШЕЛ из душа, вытерся насухо полотенцем, натянул брюки и плюхнулся в кресло у стола. Он оставался во дворе замка достаточно долго, чтобы убедиться, что все устроились, но быстро стало ясно, что в нем нет необходимости, поэтому он поднялся по лестнице в свою спальню, снял доспехи, почистил их, затем пошел в душ.

Он простоял там добрых четверть часа, подставляя лицо под струи горячей воды. Увы, он не мог оставаться в душе вечно. Завтра ему нужно будет проанализировать потери. Погибли три Железных пса. Двадцать один житель деревни. Двадцать четыре — это больше, чем две тысячи, но математика ничуть не уменьшила вес погибших.

Все его тело болело, но мозг бодрствовал.

Он установил кровавый оберег и создал кровавый меч. Как? Отлучение не удалось. Он не мог почувствовать Роланда. Он не должен был быть способен на это, но он смог. И он сможет сделать это снова. Он уставился на порез на руке. Он чувствовал, как магия гудит в его крови. Это было чертовски загадочно.

Ему нужно было поспать, но он знал, что в тот момент, когда он закроет глаза, он увидит огонь, кровь и смерть. Если ему удастся заснуть, сегодня ночью ему приснится сон. Это неизбежно. Он заново переживет эту битву. Она будет прокручиваться у него в голове до утра. Пустота терзала его, откусывая длинные кусочки острыми зубами, она всегда была голодна.

Обрывочные воспоминания пронеслись в его сознании: предсмертные стоны, брызги крови, скрежет меча, вонзающегося сквозь металл в плоть.… Прямо сейчас Роланд протянул бы руку через расстояние для утешения и отпущения грехов. Голос разума, родительский глас Бога, который сказал бы ему, что он сделал то, что было необходимо, и то, что он сделал, было справедливым и исправит все к лучшему.

Он утратил успокаивающую уверенность от связи с Роландом, но променял ее на мрачную ясность. Он сделал то, что было необходимо. Это было кроваво и разрывало его на части, но он сделал это не потому, что Роланд считал это правильным, а потому, что сам Хью решил, что так правильно.

Сражение все еще кипело у него под кожей, горячая смесь адреналина, жажды крови и абсолютной выносливости.

Хью поднял глаза и увидел ее через открытую дверь своей спальни. Она была одета в белое и направлялась к нему.

Элара остановилась в дверях. В руках она держала толстый конверт.

— Что это? — спросил он.

— Это на потом.

Она вошла в спальню, закрыла дверь и задвинула щеколду, запирая их. Он поднял брови, глядя на нее.

— У нас была сделка, — сказала она.

— Ах. Маленький ягненок, идущий на заклание.

Год назад он остался бы внизу. Раньше он смыл бы кровь, ел, пил, а когда ему попадалась женщина, трахал бы ее до тех пор, пока не терял способность ясно мыслить. Но сейчас это было уже непросто. Он не хотел стать ее Абердином.

— Уходи.

Она положила конверт на стул у двери.

— Ты что, меня не слышала?

— Слышала, — сказала она.

— Возможно, я выразилась не совсем ясно. Мне не нужна твоя благородная жертва.

Она подняла руки к волосам. Ее коса упала с головы.

— Ой, да ладно. Я подарила тебе трех великолепных обнаженных женщин, а ты вместо этого чуть не вывихнул колени, гоняясь за мной по бассейну.

Она провела руками по своей косе, и та распустилась, ее длинные белые волосы рассыпались по плечам, мягкие и шелковистые. Они обрамляли ее лицо, привнося в него что-то новое, какое-то невысказанное интимное обещание. Он почти никогда не видел ее с распущенными волосами. Ему захотелось думать, что это для него одного.

Элара покачала головой. Он наблюдал за ней, потому что был отъявленным идиотом, и замечал все: изгиб ее шеи, когда она наклонилась вперед, чтобы снять босоножки, то, как упали ее волосы, то, как платье облегало изгиб ее задницы…

Он не хотел платы. Он не хотел секса по обязательствам. Он хотел, чтобы она хотела его. Кричала на него. Он не получит того, чего хочет, и прямо сейчас он хотел, чтобы она ушла.

— Элара, последний шанс. Уходи.

Ее глаза смеялись над ним.

— Я остаюсь.

Они уставились друг на друга через всю комнату.

— Ну? — спросила она. — Или мне надеть фартук?

Отголоски боя подгоняли его. Он заставит ее с криком выбежать из этой комнаты, а потом отдохнет.

***

В ТОМ, как он сидел, было что-то раздражающе эротичное.

Он развалился в кресле, огромный и загорелый, обрамленный шикарными мускулами. Рубашки нигде не было видно. Сильные мускулы обхватывали его плечи. Его резная грудь была чиста от волос, тело худело до узкой талии и плоского твердого живота. Его темные волосы, все еще влажные после душа, падали на лицо. Его голубые глаза были холодными и темными.

— Хорошо, — сказал Хью. — Правила просты: пока ты здесь, делай, что я говорю. Как только тебе станет слишком тяжело, скажи «стоп», и все прекратится, и ты сможешь выйти за эту дверь.

— Меня устраивает.

Он наклонил голову и оглядел ее с ног до головы. Она почти чувствовала, как его взгляд скользит по ее лицу вниз, задерживается на груди и спускается к бедрам. Он смотрел на нее так, словно покупал и пытался решить, стоит ли она его денег.

О, сейчас так и есть, не так ли?

Элара развела руки в стороны и повернулась, при этом покачивая бедрами. Вот так, получите полную картину.

Она завершила поворот и подмигнула ему. Он не пошевелился.

— Снимай одежду.

Она спустила бретельки платья с плеч и позволила ему упасть. Под ним на ней был кружевной белый бюстгальтер. Она выбрала его специально для сегодняшнего дня. Чашки бюстгальтера обхватывали ее груди, приподнимая их, очертания темных сосков едва просматривались сквозь кружево. Это был не тот бюстгальтер, который женщина надела бы для удобства, а она просидела в нем несколько часов, ожидая его возвращения.

Он уставился на нее. Он по-прежнему не двигался.

Тонкая ткань платья зацепилась за бедра, и Элара стянула его вниз, обнажив пару кружевных трусиков, таких маленьких, что их едва было видно. Платье упало и образовало лужицу у ее ног. Она вышла из него и отшвырнула ногой в сторону.

Он выглядел почти скучающим. Высокомерный придурок.

Она отвела руки назад и расстегнула лифчик. Белые бретельки опустились, и она стянула его с левой руки, оторвала от груди и правой рукой отвела в сторону.

Она разжала пальцы, лифчик упал на пол.

Элара скользнула руками по бедрам, подцепив трусики большими пальцами, стянула их вниз и откинула крошечный кусочек ткани в сторону.

Что-то вспыхнуло в его глазах, опасный синий огонек.

Он хотел, чтобы она была обнажена. Ладно. Она будет обнаженной для него.

***

ЕЕ ЖИВОТ, слегка округлившийся, переходил в ложбинку между ног, покрытую белыми завитками. Ее груди были полными и тяжелыми, и ему захотелось прижать ее к себе и провести пальцами по соскам. Мысленно он вскочил с кресла, схватил ее и потащил к кровати.

Ему было больно от эрекции.

Ледяная гарпия стояла перед ним обнаженная. Королева замка.

Теперь это было соревнование. Он не думал, что сегодня вечером ему придется еще раз сразиться, но она подстрекала его, и он не проиграет.

Она ухмыльнулась ему.

Хью открыл рот.

— Ползи ко мне.

Он подождал, ожидая, что она схватит одежду и убежит, хлопая дверью.

Медленная колдовская улыбка изогнула ее губы. Она тихо рассмеялась. Ее колени подогнулись, и она присела на корточки, волосами касаясь пола.

Инстинктивная тревога ледяными когтями пронзила его позвоночник. То, что смотрело на него с пола, не было человеком. Оно выглядело как человеческая женщина, у него была такая же форма, но это было что-то другое. Нечто древнее и холодное, существо изо льда и острых клыков, сотканное из сверхъестественной магии. Оно посмотрело на него глазами Элары и рассмеялось.

Она расплылась, а затем оказалась прямо перед ним, присев на корточки, ее руки с длинными изящными пальцами покоились на его коленях. Ее волосы развевались вокруг нее, поднятые призрачным ветром. Тревога заставила его выпрямить спину. Она подняла к нему лицо. Ее голос, наполненный магией, ласкал его.

— Хью…

Он уставился на нее. Все его инстинкты кричали о предупреждении. Сейчас он должен был решить, хочет ли он ее по-прежнему, если она такая. Он даже не знал, что она такое.

— Хью… — Она подняла к нему голову. Ее шепот был мягким дуновением ему на ухо. — Угадай, чего я хочу сейчас больше всего на свете?

Магия не магии, человек не человек, кто он такой, чтобы судить? Он пробьет этот билет здесь и сейчас.

Он двинулся, поднял ее вертикально, просунув руку под ее бедра, и приподнял так, чтобы она села к нему на плечи, закинув ноги ему на спину. Элара ахнула, ее ноги сжали его, руки зарылись в его волосы. Он прижал ее ближе и долго, влажно пробовал на вкус. Бутон ее клитора скользил под его языком. Наконец-то!

Она дернулась, словно ее ударили током.

Он отнес ее к кровати и бросил на спину. Она приземлилась на одеяла, ее глаза были дикими, ноги слегка раздвинуты, темные соски идеальной груди торчали. О да. У него было все, что ему когда-либо было нужно, прямо здесь.

Хью снял штаны. Ее глаза расширились.

Он соблазнял женщин и раньше. У него были терпение и утонченность, но сейчас он не мог найти в себе ничего из этого. Здесь не было ничего медлительного и деликатного. Он слишком долго хотел ее. Сегодня вечером он заставит ее умолять его.

Он придвинулся к ней. Она щелкнула на него зубами.

— Это значит «стоп»? — спросил он.

— Нет. Если я захочу, чтобы ты остановился, я скажу тебе.

— Мне подходит.

Он наклонился вперед. Она пнула его в грудь. Он схватил ее за лодыжку и дернул к себе, просунув свою правую ногу между ее. Она попыталась дать ему пощечину. Он отвел ее руки в сторону, прижимая запястья к одеялу. Она уставилась на него в ярости, ее грудь вздымалась. Она никогда не выглядела сексуальнее. Он на мгновение закрыл глаза, чтобы не кончить прямо сейчас.

Она зарычала и попыталась оттолкнуть его от себя.

Она хотела борьбы.

Тлеющий под кожей азарт битвы взял верх и довел его до овердрайва. Он почувствовал себя разгоряченным и сосредоточенным, как перед убийством. Он прижал ее. Она снова клацнула в его сторону маленькими белыми зубками, и он обхватил ее спину и поцеловал в шею, прикусывая кожу зубами, посылая жар и похоть вниз по стройной шее.

Она, сильная и мягкая под ним, застонала. В этом стоне он услышал желание. Она хотела его.

Он позволил ей управлять правой рукой, и она ударила его кулаком. Он поймал ее запястье и поцеловал в нужное место, воспламенив нервные окончания. Элара извивалась под ним, пытаясь сбросить с себя. Возбуждение отняло у него последние остатки самообладания. Он свел ее руки над головой, обхватил их левой рукой, а правой прошелся по ее груди. Грубые мозоли на его большом пальце зацепились за левый сосок. Она ахнула. Он наклонился и пососал маленький темный бутон.

Элара застонала.

Он почувствовал аромат жасмина и зеленого яблока на ее коже, и это свело его с ума. Он провел языком по соску, возбуждая ее. Ее спина выгнулась. Ее прохладные бедра сжали его ногу, и она попыталась потереться об него, ища член.

***

ОН БЫЛ НЕВЕРОЯТНО СИЛЕН. Ощущение его огромного тела, прижатого к ней, всей мощи, заключенной в горячих мышцах, было почти невыносимым. Она отчаянно хотела его, она хотела, чтобы его губы были на ней, его огромный член был внутри нее. Потребность ощутить его внутри себя, горячее, ноющее ощущение где-то на грани боли и удовольствия.

Он сосал ее груди, сжимая их пальцами, каждым движением в нужном месте, каждым прикосновением с нужным нажимом, словно знал ее тело лучше, чем она сама. Она почувствовала слабый привкус шалфея и цитрусовых от мыла и пьянящий аромат его пота.

Он спускался ниже, его язык распространял жар по ее телу.

Нет, пока нет. Он еще недостаточно усердно работал.

Его рука соскользнула с ее правого запястья. Она запустила пальцы в его волосы и потянула. Он резко поднял лицо и прижался губами к ее губам. Его язык проник в ее рот, намекая на то, что должно произойти. Она лизнула его, и когда они оторвались друг от друга, она посмотрела в голубые глаза Хью.

— Ублюдок!

— Гарпия.

Она дала ему пощечину.

Он навалился на нее и перевернул на живот. Его левая рука схватила ее за волосы, и он потянул ее вверх, пока она не села ему на колени, прижавшись спиной к его груди. Его рука обхватила ее задницу снизу. Он сжал ее и поставил на колени ее. Она почувствовала, как к ней прижалась головка его члена.

— Это то, чего ты хочешь?

Она боролась, схваченная за волосы, пытаясь высвободиться. Он рукой скользнул по ее животу. Он притянул ее ближе и погрузил в нее пальцы. Она была такой влажной и такой готовой, что чуть не кончила.

Он рассмеялся ей в ухо. Она откинула голову назад, пытаясь ударить его по лицу затылком, но промахнулась. Он схватил ее за бедра и рывком притянул к себе. Его твердый, горячий член скользнул в нее. Элара вскрикнула.

— Ты за этим пришла сюда? — Он снова вошел в нее. От этого толчка по всему телу пробежала электрическая дрожь.

— Сильнее, Хью, — выдохнула она. — Сильнее.

Он входил в нее снова и снова, с каждым движением его члена она становилась все ближе и ближе к пропасти. Он отпустил ее волосы. Его рука обхватила ее грудь, большой палец в быстром ритме задевал сосок. Давление в ней усилилось.

Его большой палец скользнул по ее клитору. Она задержала дыхание от внезапного всплеска удовольствия.

Он вошел глубоко. Она изменила угол наклона бедер и почувствовала, как он трется об нее изнутри.

Он застонал — грубый мужской звук, наполненный похотью. Это свело ее с ума. Теперь она тоже стонала.

Он продолжал толкаться, его ловкие пальцы дразнили ее.

Она не могла отдышаться, зажатая между его рукой и твердым членом внутри нее. Она была близко, так близко…

— Хью, — закричала она. — Не останавливайся. Не…

Кульминация захлестнула ее волной жара и экстаза. Она подалась вперед, чувствуя, как ее тело сжимает его в устойчивом ритме, и он поймал ее, прежде чем она упала на простыни, и перевернул на спину. Она плыла в тумане удовольствия.

Он схватил ее за бедра и потянул, меняя положение на кровати. Она все еще парила, когда он раздвинул ее ноги и опустился коленом на ее левое бедро. Он сдвинул ее бедра вправо, так что ее правая нога обвилась вокруг его талии, и толкнулся в нее сбоку. Неожиданное удовольствие захлестнуло ее, прорвавшись сквозь туман счастья. Повинуясь инстинкту, она попыталась рывком выпрямиться. Он толкнул ее обратно и продолжил толкаться, находя плавный ритм.

Она не могла пошевелиться. Она не могла пошевелить бедрами. Она была полностью в его власти. Он входил в нее так, как будто это было единственное, что имело значение.

Он смотрел на нее темными, ярко-синими глазами. Его лицо стало жестким и немного хищным, уступающим похоти. Он обнажил зубы, и она поняла, что ублюдок улыбается.

Возбуждение и похоть захлестнули ее. Где-то глубоко внутри ее рациональный ум признавал, что наблюдение за тем, как он смотрит на нее, заставляет ее хотеть его еще больше. Это предупреждало, что она теряет часть своей силы. Она зарычала и попыталась оттолкнуться, но он удержал ее и задвигался быстрее. Его толстый член наполнял ее с каждым движением бедер. Наслаждение было изысканным.

Внутри нее начал нарастать второй оргазм.

Он склонился над ней, голубые глаза горели.

— Хочешь, я тебя отпущу?

Она прикусила нижнюю губу, пытаясь сдержать стон. Она точно знала, что это было — он доказывал, что может довести ее до оргазма без какой-либо помощи с ее стороны.

— Все, что тебе нужно сделать, это сказать «стоп», Элара. Скажи мне «стоп».

Господи боже, она не хотела, чтобы он останавливался.

— Пошел ты, — выдохнула она.

— Выбор леди.

Он рывком поднял ее, и внезапно она оказалась сидящей на нем, а он растянулся на простынях, огромный и мускулистый, как в горячечном сне.

— Трахни меня, милая, — осмелился он.

И она это сделала. Она скакала на нем верхом, сжимая бедра, принимая его член в себя и выпуская его, пока он целовал ее шею и посасывал соски, его горячие руки сомкнулись на ее заднице, его пальцы сжимали ее и притягивали к себе.

Второй оргазм захлестнул ее, и она, задыхаясь, упала на него, ее волосы упали на их лица, как занавес, скрывающий их от остального мира. Удовольствие настолько опустошило ее, что она захныкала.

Его губы нашли ее губы. Он поцеловал ее, и это было почти нежно. У нее закружилась голова. Ей нужно было взять себя в руки, иначе она поцелует его в ответ, и он поймет, что она сдалась.

Она выгнула спину и повернулась лицом к его ногам.

— Забавляешься, — прорычал он. Его большой палец нащупал чувствительный пучок нервов чуть выше ануса. Она покачнулась на нем, вводя его член в себя, и провела рукой по его основанию.

Он выругался.

Она снова оседлала его, ее пальцы сжимали и накачивали его, доя член, когда она проходилась по нему. Его тело напряглось под ней, мощные мышцы надулись от напряжения. Она работала быстрее, выгибая спину, отталкиваясь от его руки, вводя и выводя его. Ее магия вытекала из нее, обвиваясь вокруг нее завитками белого пара. Она теряла контроль.

Его член утолщался в ее руке.

Он снова выругался.

— Скажи мне, чтобы я прекратила, — сказала она ему.

Он вонзился в нее, выгибая бедра. Они задвигались в бешеном ритме. Наслаждение достигло вершины и прорвалось в ней. Она вскрикнула, ее сила закипела вокруг нее. Он дрожал под ней, каждый мускул был напряжен. Она чувствовала, как через него проходит магия, такая мощная и яркая, что это потрясло ее. Его член изогнулся в ее руке. Она почувствовала горячий поток его оргазма внутри себя и отпустила, упиваясь его удовольствием. Они оставались так долгое мгновение, запыхавшиеся и мокрые от пота. Он потянулся к ней, притянул к себе и обнял, прижимая к себе.

Секс с Хью д'Амбреем. Ей не следовало этого делать, потому что теперь она хотела большего. Он был последним человеком, которому она должна была давать такую власть над собой. И сейчас он обнимал ее. Быть заключенной в клетку его объятий, растянуться рядом с ним было слишком приятно.

Элара вздохнула, все еще не переводя дыхания.

— Выдохся, наставник?

— Не знаю, — сказал он небрежным голосом. — У нас еще есть пара часов до восхода солнца. Посмотрим, как пойдет.

***

ЭЛАРА ПОТЯНУЛАСЬ и соскользнула с кровати. Рука Хью вытянулась и сомкнулась на ее запястье.

— Руки убери, — сказала она ему.

Он наклонился, чтобы выглянуть в окно, где серый предрассветный свет озарял небо.

— Солнце еще не взошло.

— Тогда это хорошо, потому что я еще не ухожу.

Он отпустил ее, и она встала. Ее вес пришелся ей по ногам, и она покачнулась.

— Костыли нужны? — спросил он.

Она отмахнулась от него, не оборачиваясь, и сделала десять шагов, чтобы взять конверт. Ее тело казалось жидким, мышцы усталыми и податливыми. У нее все болело. Она провела в его комнате четыре часа и все это время не спала, за исключением нескольких потягиваний, когда задремала как кошка. Она не собиралась засыпать, но было что-то непреодолимо успокаивающее в том, что он вытянулся рядом с ней. Она не была уверена, из-за его размера, тепла его тела или просто из-за того, что знала: если что-то попытается проникнуть в комнату с намерением причинить им вред, он убьет это, вероятно, голыми руками. Возможно, из-за всего.

— Ты хочешь, чтобы я позаботился о тебе? — спросил он.

Она взглянула на него. Его окутала слабая голубая аура.

— Нет, — сказала она.

Он улыбнулся. Это была самодовольная улыбка человека, довольного собой. Она закатила глаза и рухнула на простыни рядом с ним, держа конверт в руках.

— Расскажи мне об Абердине, — попросила она.

— Это были кровь и огонь, — сказал он. — Элара, держись пока подальше от моих снов.

— Огонь?

— Это армия, как мы и думали. Офицеры отмечены золотом. Они плюются огнем. Сильным жаром. Один из них задел Ричарда Сэмса. Он умер почти мгновенно.

Она услышала горечь в его голосе. Он пытался спасти Ричарда и потерпел неудачу.

— Они не убегают, — сказал он. — Они не умоляют сохранить им жизнь. Они сражаются до самой смерти, и когда ты пытаешься их удержать, они сгорают изнутри.

Она резко вздохнула. Такого рода магия была за пределами возможностей большинства людей, владеющих магией.

— Итак, древнее существо?

— Да. В устранении их офицеров есть преимущество. При обычных обстоятельствах офицер умирает, и его место занимает следующий по рангу. У них не так. Как только отстраняешь их от руководства, они выпадают из строя и стоят, пока не подойдет кто-нибудь с оружием. Затем они сражаются насмерть как личности. Как только я уложил главного, даже оставшиеся офицеры перестали реагировать. Это единственный способ сломить их.

— В этом нет никакого смысла. Как может армия функционировать таким образом?

Хью поморщился.

— Это имеет извращенный смысл, если предполагаешь, что что-то контролирует высшего офицера.

— Похоже на одержимость?

— Возможно. Даже старшее существо не может управлять таким количеством бойцов одновременно. Если оно контролирует командиров, а остальные слепо подчиняются приказам, оно руководит всей армией.

Древнее существо. Она вздохнула.

— Абердин выстоял?

— Большая его часть. «Долларовый генерал» в головешки, и пара других зданий не намного лучше. Но мы потушили пожары. Битва стоила нам трех Железных псов. Из Абердина погибли двадцать один человек.

Он сказал это, как ни в чем не бывало, ровным голосом. Она поняла, что это его гложет. Каждый раз, когда он кого-то терял, это грызло его.

— Как думаешь, они попытаются снова? — спросила она.

— Они нападут, но больше не будут нацеливаться на Абердин. Мы не знаем, была ли какая-либо связь между силами вторжения и резервами, откуда они пришли, но маловероятно, что ее не было. Мы должны предположить, что они знают, что мы ждали их в Абердине. Этим ходом мы нарисовали мишень у себя на груди. Следующий удар, если он будет нанесен, будет направлен в нас.

Она так и думала. Элара протянула ему конверт.

Хью схватил подушку и подложил ее под голову, чтобы опереться на нее. Ей понравилось, как перекатываются бицепсы на его руках. Прекрати, прекрати, прекрати это.… Ободряющая речь совсем не сработала. Она открыла канистру с бензином и подожгла пары.

Хью открыл конверт и достал документы. Они с Саванной просмотрели их. Там было именно то, что обещал Нез.

Выражение его лица стало жестким.

— Нез приходил ко мне, — сказала она ему. — Через вампира.

— Когда? — спросил Хью.

— Пока ты был в Абердине.

— И ты абсолютно уверена, что это был Нез?

— Да. Я встречала его раньше, когда он пытался договориться о покупке замка. Он всегда говорит так, будто стоит на две ступени выше тебя по служебной лестнице.

— Он заносчивый мудак.

— Да, и это тоже.

— Думаешь принять его предложение?

Она подняла брови, глядя на него.

— А что, ты думаешь, должна?

Хью постучал по стопке.

— Несколько лет назад мы с Лэндоном Незом расчищали путь для Роланда в Небраске. На северной окраине штата был маленький отдаленный городок под названием Хейвилл, защищенный шаманом Виннебаго. Роланд хотел землю, на которой стоял город. Семья шамана жила там поколениями, и как только наступил Сдвиг и к ним вернулись силы, они начали накладывать чары вокруг Хейвилла, чтобы защитить свой дом. Во времена магии это место было крепостью. Город был хорошо вооружен, поэтому прямое нападение во время технологий было плохой идеей. Однажды появился Нез и осадил город. Перекрыл две ведущие к нему дороги и перерезал линии электропередачи и телефонной связи. В то время государство было по горло занято культом Курвы, так что какое-то время никто этого не замечал.

Намек на какую-то эмоцию промелькнул на его лице. Она не могла понять, что именно. Боль? Сожаление? Что бы это ни было, оно не было приятным.

— Нез не хотел разбить себе нос против тридцатилетних подопечных, поэтому он неделю посидел в Хейвилле и заключил сделку. Если они доставят к нему шамана, он подпишет договор с городом, поклявшись оставить их в покое. К нему привели шамана, связанного, как свинью. Нез забрал шамана и ушел.

— И что? — спросила Элара.

— А на следующее утро я прошел через город и сжег его дотла.

Она уставилась на него.

— Было проведено расследование, — сказал он. — Пришли федералы. Были допрошены свидетели. Были написаны отчеты о таинственных людях в черном, которые сожгли это место дотла. Никто не упомянул Неза, потому что они выдали ему своего шамана, и никто не упомянул меня, потому что они знали, что как только власти уйдут, я вернусь. Город превратился в обугленные руины, и следующей весной Роланд купил землю за бесценок.

— Что случилось с шаманом? — спросила она.

— Нез пытал и убил его, — сказал Хью. — Нез наполовину навахо. Его семья никогда не жила с народом навахо, но он уехал к ним, когда ему было пятнадцать. Он сказал им, что хочет узнать о своем наследии. Они некоторое время учили его, пока не поняли, что он навигатор. Они считают нежить чем-то противоестественным.

Так и есть.

— Существуют запреты на совершение зла, — продолжил Хью. — Навахо верят, что люди созданы для гармонии, а управление нежитью нарушает эту гармонию, вызывая хаос и болезни. Незу был предоставлен выбор: бросить некромантию и продолжить обучение или уйти, пока его болезнь не распространилась. Он ушел. С этого момента он преследует каждого шамана, знахаря и трясущего руками, которые попадаются ему на пути. Он выслеживает их и убивает. Не имеет значения, из какого племени.

— Почему? Он пытается наказать племена?

— И да, и нет. В основном он доказывает самому себе, что он круче. — Хью поморщился. — Заключать сделки и соглашения с Незом — пустая трата времени. С таким же успехом можно было бы написать контракт вилами по воде вон в том рву. Его слово ничего не значит. Его обещания ничего не значат. Если рот этого мужика шевелится, он лжет.

Она растянулась рядом с ним.

— Вы боитесь, что я предам вас, наставник?

В его глазах зажегся голодный огонек.

— Ты выиграла нам время? — спросил Хью.

— Две недели. — Она посмотрела ему в лицо. — Скажи мне, что у тебя есть какой-то план, Хью.

— Нам придется применить бочки, — сказал он. — Я бы хотел еще неделю, чтобы убедиться, что ров удерживает воду. Если этого не произойдет, нам крышка.

— Что в бочках? — спросила она.

— Если ты правильно разыграешь свои карты, я тебе покажу.

В его голосе послышались нотки самодовольства. Он думал, что заполучил ее. Она поняла, что должна уйти сейчас. Если она еще немного промедлит, то вообще не встанет с его постели. Она бы просто осталась лежать здесь, нежась в тепле его тела, в уюте и безопасности.

Вставай. Вставай, вставай, вставай…

— Солнце взошло. — Она выскользнула из кровати и подобрала с пола свою одежду. — Я выполнила свою часть сделки, наставник.

— Оплачено полностью, — сказал он.

Она потянулась, бросив на него последний внимательный взгляд, зевнула и голышом вышла за дверь.

***

ДВЕРЬ ЗАКРЫЛАСЬ.

Для Хью это было, как удар под дых — она ушла. За те несколько блаженных часов, что она была с ним, он забыл о смерти, крови и пустоте. Он излил в нее свою ярость и невыносимую боль, и она опустошила его настолько, что единственное, что осталось — это пресыщенное спокойствие. Счастье, понял он. Впервые за много лет он почувствовал себя счастливым.

Она была всего в нескольких футах от него, направляясь в свою спальню. Простыни, на которых она лежала, прижавшись к нему, все еще хранили тепло ее тела. Он заскучал по ней в тот момент, когда за ней закрылась дверь. Его разум вызвал в воображении ее лицо, ее запах, то, как ее кожа скользила по нему. В нем нарастала боль. Он хотел, чтобы она вернулась.

Он вернет ее, но сначала он должен был убедиться, что они выживут.

Скоро придет Нез. Он появился лично, чтобы поторговаться с ней, что означало, что у них мало времени, и когда Нез придет за ними, он ударит по ним всей силой Златого легиона. Они не готовы. У них было всего две недели.

В его голове прокручивалось все, что еще нужно было сделать, чтобы подготовить их к нападению. Сон не входил в планы. Он будет спать, когда умрет.

Хью поднялся с кровати, достал из холодильника кувшин с холодным чаем и наполовину осушил его. Он встряхнулся, посылая магию по телу, устраняя небольшие боли, заживляя боевые порезы, восстанавливая, исцеляя, возвращая себе боевую форму.

Он должен был убедиться, что Бэйле стоит твердо. Он должен был убедиться, что, когда придет Нез, Златой легион разобьется о старый замок, как волна о пирс.