Женский клуб по вторникам

10 Дети

Марго забрала свои письма и вернулась в офис, сожалея о том, что их Вторничный клуб эротики разваливался так бесславно. «Вот почему женщины не могут дружить, — сказала она себе, усаживаясь за рабочий стол. — Мы становимся коварными. Мы становимся жестокими. Мы хватаем друг друга за волосы в прямом и переносном смыслах. Мы не знаем меры. Вот почему у меня никогда не было друзей среди женщин. Они мне не нужны». В толстой пачке писем она увидела одно от своего младшего брата Эймоса. «Как странно», — подумала Марго.

— Моей? — сказала она, когда Эймос взял трубку. Марго слышала звуки трактора и догадывалась, что у брата в самом разгаре уборка урожая или что-то в этом роде. — У тебя все в порядке?

— Не-а, — протянул Эймос своим монотонным голосом, которым он выражал радость, грусть и все промежуточные эмоции. — У меня возникла проблема, и она движется в твоем направлении.

Эймос, как и все младшие братья Марго, казался потрясающим красавцем до тех пор, пока не открывал рот. И дело было не только в монотонности его голоса. Одержимость здоровьем коров, урожаем и вторым пришествием Христа — все это затмевало собой синеву его глаз и рельефный торс. Но, несмотря на это, Эймос был хорошим человеком, и Марго очень любила его. Пока он находился за пределами ее квартиры, конечно.

— О, Боже мой! С папой все нормально? — спросила Марго с нарастающей паникой.

— Он в порядке. Речь обо мне, — протянул Эймос.

— Моей! Что случилось? Ты болен? Ты не можешь болеть. Ты никогда не болеешь.

— Элли, я умираю!

Когда ее брат говорил «Элли», он обращался к Марго. Он так никогда и не смирился с тем фактом, что она сменила имя, и обращение «Элли» в некотором роде возвращало ее домой. Очень быстро. То же самое слово заставляло ее жать на тормоза, не дожидаясь того, что ее снова затянет туда, откуда она уже однажды сбежала. Монотонное заявление брата о приближающейся кончине заставило Марго пожалеть о своем звонке.

— Ты не поверишь. Адель ушла от меня, — сообщил он.

— О бедняга! — сказала Марго, представляя, как умненькая, хорошенькая и сексуальная девушка, на которой женился Эймос, совершает побег с фермы брата. — И прямо посреди лета.

— И она забрала детей.

— О Господи.

— И уехала поездом.

— Бедный мой.

— Она направилась в Нью-Йорк, — сказал брат, позволив этой последней фразе повиснуть в воздухе, выжидая, пока Марго полностью осознает предполагаемые намерения своей невестки.

— ТВОЮ МАТЬ! — выругалась Марго.

— Послушай, мисс Элли-матерщинница! Я не хочу, чтобы ты говорила что-то подобное при моих детях!

— Детях?!

— Да.

— Она едет с детьми?

Они наговорили друг другу еще много всего, и почти все сказанное Марго было приправлено матом. Тем не менее факт оставался фактом: ее невестка, несмотря на все их трения, держала путь прямо на Нью-Йорк-Сити, волоча за собой своих малолетних детей.

— Когда она приедет?

— Через четыре часа.

— ТВОЮ МАТЬ! — снова выругалась Марго и повесила трубку.

В выходные намечалась распродажа в «Генри Бэндел»[11] и продажа образцов в дизайнерском колледже, куда можно было попасть только по приглашениям. Ей пришлось потрудиться, чтобы выбить себе это приглашение. К тому же в эти выходные она собиралась пойти на балет. Марго вылетела из офиса и обратилась к своему ассистенту:

— Когда ты только пришел сюда, я обещала, что у меня не будет к тебе никаких персональных поручений. Но я вынуждена попросить тебя о личном одолжении. Мою просьбу очень легко выполнить, и я была бы очень признательна, если бы ты сделал это для меня, — протараторила она.

— Все, что угодно, Марго, — ответил ее ассистент, оторвавшись от романа, который читал.

На минуту Марго задумалась о том, могла ли она спихнуть на этого милого молодого человека, актера, заботу о развлечении ее семейства в эти выходные. Стала бы она усерднее навязывать ему это поручение, если бы он был женщиной, а она — мужчиной? Могла ли она хотя бы попросить его встретить ее родных на вокзале, мотивируя это тем, что их приезд был полной неожиданностью, к тому же в разгар рабочего дня?

— Ты не мог бы, — начала Марго, сделала паузу, а потом продолжила, — узнать, можно ли достать еще четыре билета на балет. Четыре места должны быть рядом, но не рядом с тем местом, которое указано у меня в билете.

— Конечно, нет проблем.

— И я, наверное, сегодня уйду с работы на весь оставшийся день. Сначала мне нужно выполнить одно поручение, а потом я поеду на вокзал. Ты не стесняйся и, если что, звони мне на мобильный. Ладно?

— Договорились, — сказал он и, сунув закладку в книгу, приступил к поиску билетов.

Марго помчалась в продуктовый магазин, чтобы заполнить пустой холодильник продуктами, которые, как она думала, могли бы понравиться ее невестке и детям, например, майонез и сыр, продающийся кусочками, завернутыми в отдельную упаковку. Потом она взяла такси до станции и приехала туда еще до прибытия поезда. Стоя на платформе, она пыталась вспомнить имена своих трех племянников, их одинаковые лица с идентичными желто-зелеными подтеками соплей от носа и до верхней губы. Ее невестка Адель в день своей свадьбы была красивой, полной сил и энергии девственницей. А в течение первых четырех лет замужества родила троих детей. «Наверное, сейчас она гигантская мамаша, — подумала Марго, — с дынями вместо грудей». Марго внимательно высматривала в толпе женщину размером с дом, тянущую за собой на буксире три маленьких аппарата по производству соплей.

— Тетя Элли? — внезапно спросил маленький мальчик прямо перед ней.

— О! — Марго открыла рот от удивления, глядя на ангельское личико ребенка, который был точной копией ее брата в его лучшие годы. Она оглянулась в поисках Адель, но обнаружила только троицу мальчишек. На мгновение Марго запаниковала, думая, что Адель отправила детей, а сама не приехала.

— Теперь ее зовут Марго, — сказал самый высокий из мальчиков тонким голосом уставшей женщины.

Марго взглянула еще раз, и тогда ей пришлось признать, что вялое худое существо в синих джинсах, стоящее позади троих здоровых, сияющих мальчишек, и есть ее когда-то бойкая невестка Адель. Марго показалось, что вся жизненная сила этой женщины перетекла к ее детям.

— Как ты, Марго? — устало спросила Адель. — Мне так жаль, что мы свалились на тебя как снег на голову. Я просто встала этим утром пораньше и листала журнал, пока готовила завтрак, ну а дальше ты знаешь, что я сделала… сделала… сделала.

Следующее, что она сделала, это поехала с детьми на железнодорожную станцию. Вероятно, Марго была единственным человеком, которого Адель знала по ту сторону железнодорожной линии, поэтому к ней она и направилась.

— Пошли. Возьмем такси. Расскажешь мне все дома.

По дороге в такси все три мальчика, прижав свои носы к оконным стеклам, с благоговением глядели на город и время от времени бросали взгляды на свою тетю Марго. Они просто не могли поверить в то, что человек, которого они знают, живет здесь. Умытые, без соплеподтеков на лицах, они выглядели очаровательно.

— Они так хорошо себя ведут, — изумилась Марго, когда ее племянники уселись перед телевизором.

— Так ведь телевизор работает. И они ошарашены поездкой, — ответила Адель. — Их это все немного пугает.

— А тебя?

Молчание Адель стало для Марго удобным поводом, чтобы перейти к волнующей ее теме.

— Ну, Адель, почему ты здесь?

Этим утром Адель проснулась рано. Она приготовила для всего семейства чудесный завтрак — кофе с молоком, тосты, бекон и яйца. Пока они ели, Адель листала женский журнал, в котором ее внимание привлекла одна фраза: по крайней мере каждая вторая женщина на планете живет в поисках идеального оргазма. Адель внезапно задумалась о том, насколько дерьмова ее собственная жизнь — непрерывный цикл стирки, готовки и уборки, в результате чего сама она превратилась в усохшее, измученное существо. В мире Адель женщины каждый вечер падали в постель без сил, иногда в одежде, иногда даже не умывшись, а ведь где-то в других частях света другие женщины жили другой жизнью, красивой и необычной, и измеряли свои оргазмы по десятибалльной шкале. И в это утро, вместо того чтобы сесть за руль служебного автомобиля, Адель решила сбежать от своей жизни, взяв с собой лишь самые необходимые вещи. Эти вещи назывались Гарри, Эрик и Эймос-младший.

— Я не знаю, Марго, — растерянно сказала Адель. — У меня обычно все хорошо до тех пор, пока мне в руки не попадают женские журналы. Ну, знаешь, эти глянцевые журналы, в которых все получают больше, чем ты способен заработать за всю свою жизнь. Эймос говорит, что это посредники дьявола, и сейчас я думаю, что, может быть, он прав.

— О Боже! — вздохнула Марго, выкладывая печенье из сумки на тарелку.

Адель потянулась за одним, но не успела ее рука коснуться тарелки, три маленьких мальчика расхватали все ее содержимое без остатка. Марго не успела даже моргнуть, как они снова оказались у телевизора.

— Мальчики растут, — пояснила Адель, усохшая женщина.

Мысли Марго стали похожи на журнальные заголовки. Название статьи, которую можно было бы отнести к Адель, гласило: Что делать, когда клитор отвалился.

— Надеюсь, ты позволишь нам с мальчиками угостить тебя ленчем, — ласково предложила Адель, — а после этого мы поедем домой.

Марго подумала о своих планах на выходные, о чудных распродажах и магазинах, которые она могла бы посетить, если бы согласилась с Адель и выпроводила ее прямо сейчас.

— Вообще-то я планировала устроить шоппинг, — начала Марго, — в магазине игрушек как раз сегодня. И я не представляю, что покупать, если рядом со мной не будет детей. Кто же тогда поможет мне выбрать что-то стоящее?

На лице Адель отразилось облегчение. Она выглядела усталым, маленьким и бесполым существом.

— Я считаю, что тебе стоит пообедать и поспать немного, а мы с племянниками прогуляемся.

— Вряд ли ты одна справишься с ними тремя, — возразила Адель. — Особенно в магазине игрушек.

— Конечно, справлюсь, — заверила ее Марго, взглянув на трех ангелов на диване. — Устрой себе маленький отдых и восстанови силы, а мы с мальчиками порвем этот город.

Марго использовала фразу «порвать город» как метафору. Стоя с тремя маленькими мальчиками посреди магазина игрушек, она вдруг почувствовала, что у этих слов есть и буквальный смысл. Адель была права. Ей нужно было подкрепление. Она не могла позвонить никому из своих коллег по работе — это было бы неуместно. Нужно было позвонить другу, и, так как у Марго таковых имелось всего двое, принять решение о том, какой номер набрать, было не так уж сложно.

— Эйми! — завопила Марго в крошечную трубку мобильника, надеясь, что налипшие на нее шоколадные крошки не создадут помех связи. Она объяснила ситуацию, пообещав, что это будет хорошей практикой для Эйми, и постаралась, чтобы в голосе не прозвучала мольба, когда добавила: — Можешь прийти и помочь мне?

— Конечно, я приеду, — пообещала Эйми, крайне обрадовавшись тому, что Марго позвонила ей. Она повесила трубку и, забыв о собственных проблемах, набрала номер Брук.

— Марго по уши в дерьме с тремя парнями на Таймс-сквер, — сказала она Брук веселым голосом. — Ей нужна наша помощь.

— Марго в баре на Таймс-сквер? — переспросила Брук.

— Нет, в магазине игрушек.

— Какого черта она делает в магазине игрушек?

— Пойдем, узнаем.

— М-м-м, хорошо, — согласилась Брук. Она была готова ввязаться в любое приключение с тремя парнями.

Эйми дождалась, когда они с Брук спустятся в метро, и только там объяснила ей суть проблемы Марго, ведь Брук в некотором роде уже пообещала помочь.

— Что за фигня, — возмутилась Брук, а потом, когда Эйми крепко сжала ее руку, добавила: — Пошли спасать Марго.

Младший рыдал над электронной игрушкой с пультом управления, которая стоила больше, чем среднего размера телевизор. Для Марго проблема заключалась не в цене игрушки, а в настойчивом требовании детей: если младший получает игрушку, двое остальных тоже должны иметь такие. Марго уже была готова сдаться и потратить на 700 долларов больше, чем она собиралась, когда старший мальчик вдруг сказал, что папа этого не одобрит и совсем не обрадуется, если они вернутся домой хотя бы с одной такой необыкновенной игрушкой.

Приехав, Эйми с Брук увидели трех мальчиков, окруживших Марго, каждый из которых требовал что-то свое. Женщины остановились в сторонке, наблюдая за разворачивающимся на их глазах стихийным бедствием.

— Но она такая клевая! — вопил младший. — Я уверен, папе она понравится сразу же, как только он ее увидит!

— Мне, правда, нужно пописать! — повторил средний в четвертый, а может, и в десятый раз.

— Как это у тебя в сумочке нет шоколадного батончика? — громко вопрошал старший, явно оскорбленный этим фактом.

— Я думаю, нам не стоит разделяться, — пыталась убедить их Марго. — Если одному из нас надо пописать, то мы все должны пройти в женский туалет.

— Я не пойду в женский туалет, — сообщил ей старший.

— Вы, дети, не можете ходить по магазину одни, а меня арестуют, если я зайду в мужской туалет. Так что мы все вместе пойдем в женский, — объяснила ему Марго.

— Я лучше буду сидеть на скотном дворе и есть дерьмо, чем пойду в женский туалет, — закричал в ответ мальчик.

— Матерщинник! Матерщинник! — наперебой заголосили двое других, показывая пальцем на своего старшего брата, как Дональд Сазерленд в финальной сцене «Вторжения похитителей тел».

— Так вот какое оно, материнство, — сказала Эйми.

— Не бойся, дорогая, — успокоила ее Брук. — Сейчас мы просто люди, которые проскользнули в кинозал во время фильма ужасов, попав на самую жуткую сцену.

— Я за то, чтобы принять вызов. Давай спасем Марго, пока они не разорвали ее на части.

Широко улыбаясь, Эйми и Брук подошли к Марго и ее очаровательным злодеям.

— Привет, почему бы нам с тобой не сходить в туалет? — сказала Эйми своим самым нежным голосом, встав на колени.

— Чужой! Чужой! — закричал младший, вцепившись в ногу Марго и едва не опрокинув ее.

— Нет, нет, Эрик, это моя подруга Эйми. Она может отвести тебя в туалет. Все хорошо, — пообещала Марго.

— Я не хочу идти в туалет с ней, — заявил средний мальчик. — Я хочу пойти в туалет с НЕЙ!

Марго и Эйми обернулись в том направлении, куда показывал ребенок. Удивленная Брук радостно заулыбалась.

— Ну хорошо, кому тут нужно пописать? — спросила она.

Все три мальчика подняли руки.

— Я думала, ты не хотел идти в женский туалет, — сказала Марго своему старшему племяннику.

— С тобой нет, тетя Элли, — заявил он, улыбаясь Брук.

— Кто такая тетя Элли? — поинтересовалась Эйми.

— Я. Объясню позже, — вздохнула Марго.

— Ну что ж, — сказала Брук таким тоном, будто это было самое романтичное место во всем городе, — пошли в туалет!

Большой, неуклюжей толпой они двигались через магазин. Несмотря на то что они определили пункт назначения и весьма целеустремленно его разыскивали, путь к женскому туалету занял двадцать минут. По пути они схватили и вернули на место трех плюшевых медвежат, колоду карт «Ю-джи-о»[12] («Непостижимо», — заявила Марго), мешок с мячиками, которые светились, когда отскакивали от поверхности, и крючок для одежды, при помощи которого средний мальчик изображал Капитана Крюка, пока случайно не зацепился им за губу своего старшего брата.

— Да хватит же! Хватит! — орала Эйми, когда они устроили драку перед дверью женского туалета. В ее голосе уже не было сладких ноток, звучавших при первом приветствии; теперь она говорила тоном раздраженной учительницы, тренера хоккейной команды или, может быть, офицера полиции, производящего арест. Она была приятно удивлена, когда мальчики быстро и почтительно отреагировали на ее команду. Они перестали пытаться убить друг друга и молча ждали следующих указаний. «Круто», — подумала Эйми.

— Ну, кому тут нужно пописать? — начала Марго.

Никто не ответил.

— Разве ты не хотел писать, Эрик? — спросила Марго у среднего племянника.

— Это я Эрик, — сказал самый младший.

— Извини, — смутилась Марго. — Гарри, ты сказал, тебе надо пописать.

— Да, но я уже не хочу.

— Ты что, написал в штаны? — спросила Марго с ужасом в голосе.

— Я не ребенок. — Гарри был оскорблен до глубины души.

— Тогда тебе все равно надо пописать, — настаивала Марго. — Желание пописать не проходит просто так.

— Нет, я уже не хочу.

— Хочешь, — не отступала Марго. — Моча все еще находится в твоем организме. Тебе надо избавиться от нее.

— Может быть, потом, — сказал он.

— Потом ты запаникуешь, а мы будем уже далеко от туалета. Мы проделали такой путь через весь магазин, так что я настаиваю на том, чтобы ты пописал, — пыталась убедить его Марго, но мальчик не двигался с места, отказываясь заходить в туалет. Марго подняла глаза на подруг, взглядом умоляя о помощи.

— Если ты не пописаешь, — сказала Эйми, глядя на Гарри, — никаких игрушек.

Гарри моментально вошел в туалет в сопровождении своих братьев.

Женщины, находившиеся в дамском туалете, остались равнодушны к появлению трех маленьких мальчиков и их женского эскорта. Это был магазин игрушек, в конце концов. Здесь повсюду сновали родители с осоловелыми глазами, отчаянно пытаясь не потерять тела и души своих не по годам продвинутых деток. Марго подошла к умывальнику, который оказался на уровне ее колен. Она наклонилась и помыла руки, удивляясь тому, насколько они грязные. Тем не менее она чувствовала, что кризис миновал.

— Мне нужна помощь, — вдруг объявил ей Эрик.

— В чем, дорогой? — спросила Марго, посмотрев на ребенка.

— В том, чтобы пописать, — объяснил Эрик так, словно ситуация была очевидной, а Марго — глупой.

— Ага, — заботливо отозвалась Марго, — а в чем именно?

— Я не могу начать, — ответил Эрик, и Марго ощутила, как ее тело покрывается холодным, липким потом.

— А как я должна этому, э-э-э, посодействовать?

— Ты хочешь сказать, что тоже не знаешь, как это делать? — спросил Эрик с растущей тревогой в голосе.

— Ну, я… в общем, я обычно сижу там, и это просто происходит, — с трудом выговорила Марго, переживая, что у мальчика необычное строение мочевых путей, о котором никто не догадался ей сказать.

— Но перед этим! Я не могу сделать то, что перед этим! — завопил он.

Марго напряглась, пытаясь вспомнить, что в этом процессе идет перед тем, как начать писать. И тут Эйми пришла ей на помощь.

— Наверное, он не может расстегнуть штаны, вмешалась она, и Эрик кивнул. — Пойдем, я помогу тебе.

— Ты умеешь с ними обращаться, Эйми, — сказала Брук, когда Эйми помогла Эрику расстегнуть пуговицу.

Наконец миссия была выполнена, и мальчики друг за другом выведены из женского туалета. Марго охватило глубокое чувство триумфа. Все пописали. Все помыли руки. Она успешно выполнила маневры по доставке своих племянников в туалет и обратно в магазин игрушек, хотя без помощи подруг это могло бы закончиться плачевно.

— Теперь, — объявила Эйми, когда они снова стояли на сверкающем полу магазина. — У вас есть пятнадцать минут на то, чтобы выбрать игрушку. Если за пятнадцать минут вы игрушку не выберете, ее выберут за вас, понятно?

— И предел стоимости выбранной игрушки — 100 долларов, — добавила Марго.

— На старт! — крикнула Брук. — Внимание! Марш!

— Беру младшего! — выдохнула Эйми, когда дети внезапно разбежались в разные стороны.

— Мой средний, — бросила Марго, догоняя Гарри.

Почти уложившись в означенный промежуток времени, дети наконец-то выбрали себе игрушки, и Марго шла к кассе, чтобы заплатить около 350 долларов. Эрик, самый младший, умудрился превысить свой стодолларовый лимит. Чувствуя облегчение от того, что все закончилось, Марго с радостью отдала лишние пятьдесят баксов.

— Это излечит меня от пристрастия к шоппингу, — заявила она Брук, подписывая чек.

— Что ты планируешь делать с ними сегодня вечером? — поинтересовалась Эйми.

— Поведу их на балет, — спокойным тоном ответила Марго.

— Ты с ума сошла? — почти выкрикнула Брук.

— Нет. А что такое? Ты думаешь, им не понравится?

— Ну, может, их мать управляется с ними получше, — пожала плечами Эйми.

— Вообще-то я собираюсь отправить ее на массаж, пока поведу мальчиков… о, Боже, ты права. — Голос Марго сорвался. — Мне конец.

— Я пойду с тобой, — заявила Эйми и посмотрела на Брук.

— Да, почему бы нет. Я тоже пойду.

Когда они вернулись домой, Адель спала. С помощью подруг Марго вымыла, причесала и переодела племянников к ужину.

— Как она делает все это в одиночку? — прошептала Марго перед тем, как разбудить Адель и сказать ей, что скоро за ней приедет машина и отвезет ее в спа-салон.

— Правда? — спросила Адель со слезами на глазах.

— Правда. А завтра мы переберем мой гардероб и посмотрим, что из моих вещей тебе подойдет.

— Благослови тебя Бог, Элли, — Адель смотрела на нее с нескрываемой благодарностью. — Как мальчики себя вели?

— Великолепно, — ответила Марго. — Как только мне на помощь пришли еще двое взрослых, я смогла контролировать ситуацию.

Когда Адель укатила заново открывать себя, Марго с командой племянников и подруг спустилась вниз на лифте. Она повела их в итальянский ресторан, куда можно было дойти пешком. В это место она часто заходила, чтобы быстро и вкусно поесть. Официанту очень понравились мальчики, и он предложил им такие блюда, о каких они даже не слышали. В конце концов, после целого спектакля кислых мин, для Гарри и Эймоса принесли специально приготовленную пасту с маслом и без добавок. Эрик, самый маленький, пришел в восторг, когда Брук, читая меню, произнесла «Спагетти с чернилами кальмара». Он упросил их, чтобы ему заказали именно это блюдо, даже после того, как Брук объяснила ему, что это что-то вроде толстых черных спагетти. Когда блюдо принесли, Эрик съел все и заявил, что это самое вкусное из того, что он когда-либо пробовал. Пока шел балет, Гарри с Эймосом уснули, но Эрик, возбужденный танцами и видом артисток в нижнем белье, так и просидел на краешке кресла, округлив глаза.

— Это было круто. Спасибо большое, тетушка Марго, — сказал он с довольным вздохом, пытаясь не заснуть в такси по дороге домой. — И вам тоже спасибо, подруги тетушки Марго.

— Отлично, — прошептала Эйми, держа спящего мальчика на руках. — Я влюбилась. Я смогла бы делать это. Было непросто, но я действительно смогла бы делать это каждый день. Не могу дождаться, когда буду делать это каждый день. А ты, Брук?

— Было весело, — произнесла Брук задумчиво. — Если бы мы с Биллом разыграли нашу карточную партию иначе, наверное, у меня было бы, по крайней мере, двое детей, а может, и трое. Думаю, я могла бы воспитывать детей и в одиночку, но это слишком тяжело, даже когда у тебя много денег. Что ж, у меняло детей не будет, поэтому и переживать я не буду.

— Это был чудесный день, — прошептала Марго подругам. — Я рада, что у нас все получилось, но еще больше рада тому, что это закончилось. Я никогда бы не пошла на такое снова, даже за миллион долларов. Завтра приду на работу, и там никто не попросит меня помочь ему сходить на горшок. А в субботу я устрою себе сеанс массажа и маникюр, а еще сделаю эпиляцию. Потом пойду по магазинам. Мне наплевать, что я при этом теряю, — редкие визиты племянников все это более чем компенсируют.

Некоторое время они ехали в тишине, и вдруг Марго чуть слышно сказала: «Спасибо вам за помощь». Брук и Эйми улыбнулись в ответ. Подруги остались довольны общением и самим приключением.

Добравшись до дома, они обнаружили, что спящие дети слишком большие и тяжелые для того, чтобы нести их на высоких каблуках. Они разбудили мальчиков, и те, ворча, поплелись к лифту. В квартире их тепло встретила какая-то сказочная принцесса, которую они, кажется, уже где-то видели.

Сонные мальчики не заметили, что к их матери вернулось сияние королевы выпускного бала, которой она когда-то была. Адель протерла лица сыновей влажной салфеткой, выдала зубные щетки старшим и почистила зубы младшему. Марго, Эйми и Брук были шокированы, увидев, как хрупкая Адель перенесла по очереди на руках каждого ребенка из ванной на диван, где сняла с них брюки, рубашки и переодела в пижамы. Потом она уложила сыновей спать.

— О, привет, мамуля, — прошептал один из них, перед тем как погрузиться в сон.

— Как они себя вели? — спросила Адель.

— Великолепно, — ответила ей Брук, и та радостно улыбнулась в ответ.

— Как быстро пролетело время! — вздохнула Адель.

И Марго, предполагая, что невестка говорит об удовольствии, которое доставил ей этот проведенный в одиночестве вечер, сказала:

— Возвращайся в любое время, Адель, когда захочешь.

Адель же имела в виду, что ее мальчики растут слишком быстро. Но ей не хотелось огорчать несчастную, одинокую, бездетную тетушку Элли, которая была так добра к ней и ее детям. Вместо этого Адель просто улыбнулась своей золовке.

— Спасибо, Элли. Может быть, когда-нибудь.