Гипноз для декана

Глава 23

У меня наконец получилось подтянуть челюсть кверху и захлопнуть рот. Как раз вовремя, чтобы успеть пискнуть «очень приятно» после самого длинного представления в моей жизни.

Эффектная дама, которую язык не поворачивался назвать «пожилой» медленно подошла, оценивающе разглядывая меня поверх мерцающих в свете фонаря очков. Я тоже смотрела на неё не отрываясь. Еще бы! Когда еще увидишь вот так просто живую виконтессу?

Нет, я конечно, знала, что декан у нас благородных кровей, но почему-то думала, что всё это осталось в прошлом — как-никак социализм у нас в стране был более, чем семьдесят лет подряд. «Господа все в Париже» и так далее… Как же она осталась «виконтессой»? Да еще и «Сент-Дэвис»?

— Мама родилась в Великобритании, — пояснил Андрей, будто мысли мои прочитал. — Бабушка вышла замуж за отпрыска британского дворянства, а в начале девяностых вся семья вернулась в Россию… Вся, кроме…

— Не много ли деталей для домработницы, дорогой? — Селена Антоновна моргнула, оторвала от меня свой цепкий взгляд и шагнула к сыну с распростертыми объятьями. На удивление, она даже не потрудилась отодвинуть меня в сторону, явно рассчитывая, что я сама уберусь с дороги. Что я и сделала, еле успев отшагнуть назад.

— Поди, поставь цветы в воду и можешь начинать готовить ужин, — милостиво разрешила она, снова обернувшись ко мне. — Что-нибудь легкое — наедаться на ночь не очень полезно. И знаешь, накрой-ка на двоих — я присоединюсь к сыну. Эээ… Алина, я правильно услышала?

Я перевела взгляд на Андрея, ожидая, что он что-нибудь скажет — объяснит ей, что я никакая не кухарка, а его… кто? Девушка? Игрушка? Сексуальная рабыня? Студентка, которую он зачем-то привез посреди ночи к себе домой?

Чёрт, если я сама не знаю, кто я, чего ожидаю от него?

Увы, Андрей выглядел таким же растерянным, как и я.

— Эмм… мам, ты не совсем правильно поняла… — начал было он, автоматически подставляя матери локоть. — Я просто… понимаешь ли…

— Не беспокойся, сынок, я понимаю, что ты устал после долгого рабочего дня, — Селена успокаивающе похлопала его по руке, уводя в сторону дома. — Даже багаж приказала не заносить — у меня забронирован номер в отеле. Никакого официоза — просто по-дружески поболтаем… Надеюсь, твоя домработница знакома с понятием «маленький суаре»? Пусть накроет в семейной комнате — я обожаю твой антикварный столик у окна…

Несколько раз оглянувшись и что-то изображая бровями и мимикой, Игнатьев, влекомый матерью, скрылся за поворотом. Я так и не поняла, что он мне пытался сказать, но настроение испортилось окончательно. Это ж надо так уметь невовремя появиться! Такой момент испортила… такой момент…

Я закрыла глаза и снова воспроизвела в памяти то волшебное мгновенье, когда Андрей чуть ни поцеловал меня. Что, интересно, он увидел на моем лице, что не смог удержать эмоции? Это же явно были эмоции, а не похоть. Я знаю, как он выглядит, когда хочет меня…

В любом случае, теперь момент потерян и когда в следующий раз появится, непонятно. Также, непонятно, как мне его гипнотизировать, когда эта «дама с Амстердама» нарисовалась. Перед обоими мне, что ли часами махать?

И вообще, граждане… что мне теперь делать?!

А что проще всего, то и делай — внезапно поняла я.

Ехать домой — можешь? Нет. Устроить скандал можешь? Могу, но последствия будут самые непредсказуемые, вплоть до сдачи меня в полицию, вместе с подругами.

А значит, что? Значит, плывем по течению. То есть, идем в дом, проходим прямиком на кухню и начинаем готовить ужин. Или этот, как его… «маленький суаре». Надеюсь, знаменитая папина картошечка с грибами, яйцом и жаренным луком для этой цели подойдет.

Вдохнув напоследок сладкого ночного воздуха, я попрощалась с прекрасным ночным садом и пошла по тропинке в сторону темнеющего за деревьями дома. Морально уже готовилась к красотам настоящего викторианского поместья и наставляла себя не ахать и не делать круглые глаза.

Своего рода, это будет тест — доказать самой себе, что я не самозванка среди богов Олимпа, что достойна стать частью мировой элиты несмотря на то, что приехала из «дыры», названия которой даже трудно запомнить… И что я не хуже мажорок, взрощенных в этой среде и чувствующих себя на приемах как рыба в воде…

Доказать себе или… ему?

Я замерла на первой ступеньке крыльца, сраженная этим простым и коварным вопросом.

И вздрогнула от неожиданности, наткнувшись на холодный блеск прищуренных глаз под седой челкой. Маман бы словно ждала меня у приоткрытой парадной двери, прислонившись к широкому косяку и повесив тросточку на локоть.

— Ты промахнулась, Алина… Вход для прислуги вон там, по тропинке налево, — тонкой рукой с сигаретой она показала мне куда-то в сторону. — Я уже открыла изнутри. Продукты Андрэ занес на кухню.

Я застыла, сжимая букет, совершенно не зная, что на это ответить. Она тоже молчала, вопросительно выгнув бровь. Медленно затянулась, выдувая струйку сизого дыма.

— Какие-то вопросы, девочка? — струйка превратилась в колечко, которое рассеялось, обволакивая меня терпким запахом дорогого табака. И на мгновение появилось ощущение, что она пытается выкурить меня из этого дома.

Она знает — внезапно поняла я. Знает, что я — не прислуга. И делает всё, чтобы указать мне на моё место. А точнее — для того, чтобы я сорвалась и устроила здесь скандал, проявив свою «истинную», плебейскую сущность — так, чтобы ее драгоценный «Андрэ» увидел, с кем связался.

Не дождетесь! — одним взглядом ответила я, злодейски прищурившись. А потом широко улыбнулась и присела в демонстративный книксен.

— Вопросов нет, Селена Антоновна. Через полчаса ужин будет подан.

Поворачиваясь, я успела заметить, как ее глаза округлились от изумления. Ага! Я чуть не захихикала вслух. Не ждала такого, буржуйка!

Теперь главное, не опростоволоситься с ужином — вот это точно доставит ей удовольствие.

— Одуреть, как вкусно! Мама, ты почему не ешь? Это же лучше, чем все, что когда-либо готовила твоя Маргарет! Ммм… Алин, ты садись тоже. Почему себе приборы не принесла?

Вместе с маман мы сердито взирали, как Андрей поглощает мою картошку, сваренную, обжаренную до изящной корочки и поданную вместе с шампиньонами в сметанном соусе и тушеными стрелками от чеснока.

Злились мы, разумеется, по разным поводам. Селена Антоновна не могла простить мне проявленного мастер-класса по кулинарии — нацеленного, как ей явно казалось, на завоевание ее сына через желудок. Я же бесилась от того, что Игнатьев, похоже, напрочь забыл о том, что я вовсе не прислуга — так увлекся моими шедеврами.

— Подай-ка мне еще вина, милочка, — демонстративно надменным голосом попросила маман, отставляя свой бокал в сторону.

— Слушаюсь, Селена Антоновна! — так же демонстративно бодро ответила я, подскакивая к ней с видом заправского лакея — только что полотенце через локоть не повесила. И зыркнула в сторону Андрея — опомнится, нет?

Не опомнился. Только еще сильнее налег на картошку. Маман насмешливо фыркнула, отхлебнула вина и подцепила свой первый золотистый кружочек на вилку. Подняв картофелину ко рту, брезгливо откусила, прожевала… и глаза ее изумленно расширились. Тут уж пришла моя очередь усмехаться, потому что она явно едва сдержала одобрительное «ммм».

Что, лучше вашей «Маргарет», барыня-дворянка?

— Потрясающе, не правда ли? — хмыкнул Андрей, наблюдая за ней, и в его голосе я явно услышала бахвальство, словно он гордился мной. И еще больше расплылась улыбка.

— Довольно неплохо, — с кислой миной протянула маман, откладывая вилку обратно на стол.

— Ты грибы, грибы попробуй! Это лучше бабушкиного жульена, честное слово!

Ее лицо недоуменно вытянулось.

— Бабушкиного?

— Я имею в виду бабушкиной кухарки. Как же ее звали-то… — Андрей защелкал пальцами, пытаясь вспомнить.

— Алёна, — со значением произнесла Селена Антоновна. — Почти, как твою.

— Точно! Алёна! — обрадовался Андрей, не уловив игру слов — почти, как твою… кухарку — имела в виду она. — Какое совпадение…

— Действительно! — фыркнула маман, взглядом показывая мне, что этот раунд выиграла она. — Грибы, кстати, холодные. Твоя Алина так долго накрывала на стол, что всё успело остыть. Жульен подают горячим, если ты забыл.

— А мне кажется, они и так вкусные. Ммм… — отправив в рот полную вилку сочащихся густым соусом грибов, Игнатьев блаженно прикрыл глаза. — Они же почти сладкие! Словно десерт. Алин, да ты садись, сколько можно стоять!

— Кстати, насчет десерта! — мать всплеснула руками, будто вспомнила о чем-то важном. — Я видела у вас тортик, Андрэ — довольно симпатичный. Не хочешь нарезать, Алина? И чай бы не помешал в такое время суток…

Уже подхватив ближайший стул за спинку, я заскрипела зубами — она, похоже, вознамерилась отправить меня на кухню любой ценой, пользуясь тем, что «Андрэ» весь растворился в моих кулинарных творениях. Это ж надо так заморить сыночка голодом, что от нормальной еды у него крыша отъехала! Ладно во время защиты он недоедал, но в детстве-то его могли кормить по-человечески — тем более там наследство, кухарки и всё такое прочее!

— Без проблем, Селена Антоновна! — процедила я, с грохотом ставя стул обратно.

Уходить и оставлять ее в выигрышной позиции не хотелось совсем. Пусть и я не собиралась посягать на сердце ее драгоценного сынули, но позволять ей выбрасывать меня за шкирку, как уличную девку, я тоже не собиралась.

Это он меня сюда привез, а не она. Вот он пусть и выставляет, если захочет.

Тут дело принципа, знаете ли.

— Вам сколько сахара в чай положить, Андрей Федорович? — спросила я, вовремя вспомнив о том, как он бесился от моего «выканья» и нарочно повысив голос на его имени-отчестве.

И тут же, не дожидаясь ответа, вышла из «семейной комнаты», высоко вздернув подбородок. Я решила дать ему пять минут на то, чтобы пришел в себя и вспомнил, что вообще-то пригласил меня не для того, чтобы припахать на кухне.

Если не придет, аккуратно распакую тортик, занесу на вытянутых пальцах в комнату, как официант из дорогого ресторана… и надену ему на голову. Конечно, скандал — это то, чего маман и добивается, но по крайней мере хоть удовольствие получу.

Внутри всё снова закипело от злости — я ведь даже дворец этот викторианский рассмотреть не успела! Как загнали меня через черный ход на кухню, так только ее и видела. Ну, еще и «семейную» эту гребанную с камином и здоровенной мебелью из тиса…

Чтоб она провалилась, эта престарелая принцесса! Это же надо так невовремя припереться! Я ведь уже почти оттаяла и собиралась дать ее сыночку еще один шанс на исправление…

Но он-то хорош! Как легко принял меня в роли обыкновенной служанки — будто так и надо! Вот и думай теперь, какими будут ваши отношения, особенно если рядом всегда будет крутиться эта высокомерная сучка…

— Я обязательно позвоню, мама… завтра же…

Я насторожилась, услышав звуки из коридора и замерла с занесенным над тортом ножом.

— Но Андрэ… мы ведь даже чай не пили! Алина…

— Алина устала, мама. Я тоже. Завтра я заеду за тобой в гостиницу, и мы поедем обедать. Обещаю…

— Андре, не вздумай с ней… Ты знаешь, чем это заканчивается! Я не прощу такого мезальянса!

— До свиданья, мам. Твой шофер уже заждался.

Входная дверь щелкнула, припечатывая возмущенный голос Селены пустой и гулкой тишиной дома. И тут же в мою сторону направились шаги — всё убыстряясь, становясь решительнее, громче, тяжелее…

Ворвался в кухню Андрей уже чуть ли ни бегом, отбрасывая со своего пути стул, попавшийся под ноги. Хорошо, что я успела отложить нож — мелькнула расплывчатая, ошеломленная мысль, пока он подхватывал меня в объятья и впечатывался в губы жадным, расплавляющим мозг поцелуем…