Город на берегу неба

5

Рус

Сан-Франциско, наше время

На счастье, в этот неловкий момент к столику подошла фигуристая официантка пуэрториканских кровей и, беззастенчиво стреляя глазками в Руса поверх своей маски, поинтересовалась, что они будут заказывать.

— Ты уже выбрала? — спросил он по-русски у Оли, листая меню.

— Мне… — она замялась и невольно покраснела, — если можно, что-нибудь подешевле.

— Я же сказал, что это я тебя приглашаю, — нахмурился Рус. — Не думай о деньгах, пожалуйста, не стесняйся и не скромничай, тебе сейчас нужно хорошо поесть. Ты не вегетарианка, случайно?

— Н-нет…

— Вот и отлично. Тогда могу я сделать заказ для нас обоих?

— Хорошо.

— Как насчёт стейка, картофеля с баклажанами на гриле и салата из свежих овощей?

Оля лишь сдержанно кивнула, судорожно сглотнув, и Русу показалось, что она вот-вот рухнет в голодный обморок. Это ему совсем не понравилось, поэтому он торопливо завершил заказ:

— Побольше приправ и зелени, — и отпустил официантку восвояси. Та удалилась, соблазнительно покачивая бёдрами, явно рассчитывая на то, что Рус проводит её взглядом.

— Теперь я и в самом деле вижу, что ты кавказец, — Оля изобразила беззаботную улыбку. — Мясо, овощи, специи и сантиметровый слой свежей зелени на каждом блюде…

— Когда ты ела в последний раз? — сурово перебил он, проигнорировав её неуклюжую попытку завести лёгкую непринуждённую беседу.

— Я не голодаю, ты не думай, — пристыжённо ответила Оля. — Просто сегодня день такой… как-то вот… не задался с раннего утра. Я правда нормально питаюсь. Вообще-то я работаю, мне как раз заплатят послезавтра.

— А у тебя есть где жить? — спросил он без обиняков.

— Разумеется, — Оля выпрямилась на стуле, гордо приосанившись при этом. — Ты что же, за бомжару меня принял? Мы с подругами снимаем квартиру.

— Так какого же чёрта ты сидела и тряслась от холода как цуцик, если можно было преспокойно поехать домой? — Рус непонимающе вскинул брови. — Как далеко отсюда твоё жильё?

Оля замялась на мгновение, но всё-таки отозвалась:

— В Кастро.*

Рус испытал что-то вроде разочарования. Так Оля из этих?.. Он не являлся знатоком города, но об известном квартале Кастро был наслышан задолго до того, как оказался в Сан-Франциско.

— Я не… — словно угадав по красноречивому взгляду Руса, что он о ней подумал, смущённо и быстро проговорила Оля. — Ну, то есть подруги — это просто подруги. Мы не спим вместе, всего лишь живём вскладчину, потому что… потому что это дешевле.

Рус незаметно первёл дух. Ничего не имея против сексуальных меньшинств, он, тем не менее, по понятным причинам предпочёл бы видеть Олю натуралкой.

— И сколько вас всего? — заметно расслабившись, полюбопытствовал он.

— Вместе со мной четверо.

— Все русские?

— Нет, Ира — украинка, Лаура — мексиканка и китаянка Джи.

— Офигеть, прямо цветник… Фонтан “Дружба народов”, — усмехнулся он. — И всё-таки, почему ты не поехала домой, а торчала весь день на Юнион-сквер?

— Ты что, следил за мной? — Оля с подозрением нахмурилась, и Рус обругал себя последними словами — проболтался, идиот!

— Ну что ты, специально не следил, конечно. Я просто гулял и обратил на тебя внимание. Ты яркая и… очень симпатичная, сложно не заметить и не запомнить.

Оля с трудом скрыла польщённую улыбку, но всё равно было видно, что ей ужасно приятны эти слова.

— У Лауры сегодня гостит её парень, — пояснила она.

— А он не местный?

— Местный, просто часто бывает в отъезде по делам, а когда появляется в городе, они… в общем, очень бурно отмечают встречу, — смущённо докончила Оля, и Рус сразу понял, что она имеет в виду. — Я просто не хотела им мешать. Ну и самой неловко, даже если сидишь в другой комнате, всё равно всё… слышно, понимаешь? — она очаровательно покраснела, и Рус залюбовался нежным румянцем на её щеках.

— А на работу мне только вечером, — добавила Оля, — вот я и решила пока пойти погулять.

— Застудишься с такими прогулками, — проворчал он, впрочем, уже довольно миролюбиво. — А где ты работаешь?

Оля снова вспыхнула и отвела взгляд, нервно прикусив губу. Беседа с этой девчонкой напоминала Русу хождение по минному полю: полшажочка в неверном направлении — и хана! Вот только что она сияла от его комплимента, а сейчас опять закрылась, сделалась холодной и неприступной… Он отчаянно пытался сообразить, как разрулить неловкую ситуацию и разговорить Олю по-настоящему, поскольку, несмотря на обещанный ею “душевный стриптиз”, пока что беседа больше напоминала принудительный допрос.

— Слушай, давай условимся, — поколебавшись, Рус всё же протянул руку и накрыл Олину ладонь своей. Девушка вздрогнула, изумлённо вскинула на него глаза, но не отняла руки и в общем-то не выразила какого-либо протеста или неудовольствия. Она следила за его действиями со сдержанной настороженностью, но не без любопытства, и теперь, будто затаившись, молча ждала, что Рус собирается ей сказать.

— Я не стану тебя осуждать, какие бы сведения о себе ты сейчас ни сообщила, — приободрившись, внушительно произнёс он, глядя ей в глаза и стараясь контролировать себя, чтобы не начать, к примеру, интимно поглаживать её пальцы или ещё что-нибудь в этом роде. — Мы ведь просто общаемся, а не пишем друг на друга характеристику и не выставляем оценок по десятибалльной шкале. Даже если ты работаешь… — он запнулся, — проституткой, я не скажу тебе ни единого дурного слова.

— Я не проститутка! — дёрнувшись и высвободив свою ладонь, резко вскинулась Оля и прожгла его насквозь взглядом, пылающим кипящей смесью праведной ярости и оскорблённой невинности. — Ты совсем, что ли, сдурел?!

— Прости, я вовсе не хотел тебя обидеть, — покаялся Рус. — Тогда отчего такая секретность? Твоя работа связана с чем-нибудь противозаконным? Так я в любом случае не собираюсь сдавать тебя копам, поверь.

— Хорошего же ты обо мне мнения, — выдохнула Оля.

— Ну а что мне ещё остаётся думать? Сама же ты ничего о себе не рассказываешь, хотя анонс был многообещающий, — он подмигнул, пытаясь умиротворить её. — Честное слово, я не стану использовать эту информацию против тебя… да блин, я вообще никак не стану её использовать!

Оля всё ещё пыталась отдышаться, справляясь с гневом и обидой.

— Ты странный тип, — вынесла она наконец вердикт. — Не пойму пока: то ли слишком прямолинейный, то ли наоборот — чересчур хитрый и продуманный…

— Клянусь, — театрально прижав руку к сердцу, изрёк Рус с большим пафосом, — я совершенно безобиден, тебе нечего меня бояться.

— Угу, — кивнула Оля, — самые честные и добрые глаза обычно у серийных убийц и лжесвидетелей.

— А вот сейчас обидно стало, — насупился Рус. На самом деле, конечно, лукавил — словесная перепалка с этой странной загадочной девчонкой его скорее забавляла, чем обижала, но он не мог отказать себе в желании немножко пошутить.

— Ты решил, что я бродяга и проститутка. Я подумала, что ты маньяк и лжец… Мы квиты, — улыбнулась Оля.

— Один — один, — он вернул ей улыбку.

Тем временем пышнотелая официантка принесла им салат и минералку, а перед тем как удалиться, будто бы нечаянно чуть-чуть задела Руса аппетитным бедром. Оля проводила её понимающим насмешливым взглядом, а Рус комично развёл руками, как бы намекая на то, что он тут ни при чём.

— Ладно, — пригубив воду из своего стакана, вздохнула Оля (от вина или какого-либо другого алкоголя решено было отказаться — девушку ждала работа, а Рус не собирался управлять мотоциклом в нетрезвом состоянии). — Я действительно обещала тебе рассказать всю правду. В общем, я работаю танцовщицей в баре.

— Стриптизёршей? — на всякий случай уточнил Рус, чтобы потом уже точно не было никаких неприятных сюрпризов. Оля в сердцах швырнула в него бумажным шариком, который незадолго до этого скатала из салфетки:

— Да ну тебя! Я, между прочим, отлично танцую. И классику, и контемпорари, и джаз-модерн, и… гоу-гоу.

— Ну так это же прекрасно! — искренне отозвался Рус. — Я, правда, ни разу не танцор и в стилях современной хореографии абсолютно не разбираюсь, но ведь здорово, когда у человека столько талантов. И стоило так скрытничать?

— Дело в другом, — она отвела взгляд. — Проблема не в том, кем я работаю. Главный вопрос — где.

— Ну-ка, ну-ка, — Рус взглянул на неё заинтересованно. — Умеете вы заинтриговать, мадемуазель! Это какой-то специфический… особенный бар?

— Бар как бар, — Оля пожала плечами, — средней паршивости. Просто расположен он в районе Тендерлойн.

Русу это название ни о чём не говорило, поэтому он продолжал смотреть на Олю выжидающе, как бы безмолвно требуя разъяснений.

— Ты правда не в курсе, что ли? — удивилась она.

— Представь себе. Что, дрянь районишко?

— Не то слово… — Оля достала мобильный и, разблокировав его, быстро вбила что-то в поисковую строку, а затем протянула телефон Русу, чтобы он оценил результаты.

Среди ссылок, выданных по запросу “Район Тендерлойн”, ему сразу же бросилась в глаза самая ёмкая: “Героиновое гетто Сан-Франциско”.

— Предупреждая возможные вопросы — нет, я не наркоманка и никогда ею не была, — быстро сказала Оля. — Также я не занимаюсь распространением наркотиков. А то ведь ты сразу самое худшее предполагаешь!

Рус перевёл дух и попытался улыбнуться.

— Спасибо за… ценную информацию. Но я всё-таки спрошу ещё кое-что: как тебя туда занесло?

— По знакомству, — усмехнулась она, принимаясь за свой салат — видимо, чтобы не встречаться взглядом с Русом.

— Что, получить работу в этом злачном месте можно только по протекции? — скептически осведомился тот, приподняв одну бровь.

— В моём случае без блата никак, — она тихонько вздохнула. — А в более приличное заведение мне и подавно не устроиться.

— Это ещё почему?

— Потому что не везде готовы взять человека без документов, — отчеканила Оля.

Пару мгновений Рус осмысливал информацию.

— То есть… у тебя нет разрешения на работу?

— У меня вообще нет разрешения находиться в США, — терпеливо разъяснила девушка. — Моя учебная виза давно просрочена. Я с прошлого года живу здесь нелегально, в любой момент меня могут загрести в полицию.

— О, — только и выговорил Рус ошеломлённо, после чего залпом осушил стакан воды.

— Спрашивай, спрашивай, не стесняйся, я ведь вижу, что тебя раздирают новые вопросы, — подбодрила Оля, жуя с непритворным аппетитом, а у Руса же от этих сногсшибательных новостей напрочь отбило всё желание есть.

— Ну… э-э-э… ты училась здесь в колледже? В университете?

Она покачала головой.

— В High School, в двенадцатом классе.** Приехала по программе культурного обмена, жила в хост-семье… Замечательные, славные, душевные люди… но им тоже не нужны проблемы с законом, поэтому я не стала их подставлять, нашла съёмное жильё и тут же съехала.

Официантка подала им мясо и овощи. Оля, покосившись на Руса, всё-таки принялась за свой стейк — очевидно, ей надоело вести разговоры на пустой желудок, она и в самом деле ужасно проголодалась.

Рус же с явным усилием взял в руки нож и вилку.

— А вернуться домой… такой вариант ты вообще не рассматривала? Ведь, если ты обратишься в консульство, тебе наверняка помогут.

— До тебя что, не доходит? — Оля вскинула глаза. — Дело не в том, что я не могу вернуться. Я просто не хочу, понимаешь?

— Н-нет, — он растерянно покачал головой. — Тебе по кайфу жить нелегалом, трястись от вида каждого полицейского, перебиваться работой в сомнительных заведениях?

— Ну, может, не прямо “по кайфу”, — хмуро отозвалась она. — Но в любом случае эта жизнь лучше, чем та, что была у меня в России.

— Ты воинствующая либералка? — попытался пошутить он.

— Мимо, — хихикнула она, — мне вообще начхать на политику — что нашу, что американскую, хотя Трамп, конечно, здорово подзакрутил гайки всем нелегальным мигрантам… Надеюсь, Байден будет в этом вопросе полояльнее.

— И что, вот так… — Рус просто не мог подобрать подходящих слов, — всю жизнь? Прятаться, выкручиваться, бояться?

— Не сгущай краски, — миролюбиво протянула Оля; от вкусной еды она добрела прямо на глазах. — Не так уж и кошмарно моё существование. В целом я всем довольна.

— А в России у тебя кто-нибудь есть? Семья, родственники?

— Мать, отчим и сводный брат, — отозвалась она сухо. — Но я не вернусь к ним. Никогда!

___________________________

* Квартал Кастро— знаменитый район Сан-Франциско, в котором проживает большое количество представителей сексуальных меньшинств. На улицах квартала развешаны радужные флаги ЛГБТ-сообщества. Местные достопримечательности посвящены истории возникновения и развития гей-движения, а также его борьбы за равноправие. Здесь есть “Музей истории ЛГБТ”, популярный гей-клуб “Твин Пикс” со стеклянными стенами, парк “Розовый треугольник”.

** High School— старшая школа, последний этап среднего образования в США, длящийся с девятого по двенадцатый классы.