Грехи

Глава 21

– Видите, я в порядке, – сказала Рикки врачу, делавшему записи в ее карте. – Я хочу пойти домой. Пожалуйста.

Доктор опустил карту и улыбнулся:

– Думаю, теперь, когда мы осмотрели вас, мисс Блю, это вам и следует сделать. Я только дам вам немного успокоительного.

– Я знаю, что такое успокоительное, и не хочу его, – ответила она, поднимаясь с больничной кровати. – Я хочу просто пойти домой.

Хочу быть с Боу.

Доктор мягко, но решительно остановил ее, когда она собралась проскользнуть мимо него.

– Постойте. Вернитесь и присядьте на несколько минут, я хочу поговорить с вами.

Рикки закатила глаза, но подчинилась. Она снова села на кровать, скромно прикрыв бедра больничным халатом, и вздохнула:

– Отлично, доктор, приступайте к своей лекции.

– Это не лекция в прямом смысле. Вы сильно ударились головой, но в данный момент меня беспокоит не это. Помощник, который провожал вас сюда, сказал, что вы пережили тяжелые минуты страха и у вас был шок. Вот я и хочу дать вам успокоительное – такое слабенькое, что вы даже не поймете, что вам что-то дали. В противном случае я могу настоять и оставить вас здесь на ночь.

Рикки не успела ответить, потому что в этот момент дверь отворилась и просунулась голова Эрона Гранта. Поймав взгляд Рикки, Эрон улыбнулся ей.

– Как она, доктор Понд?

– Я предъявляю ей ультиматум. Или успокоительное, или ночь под наблюдением в нашем замечательном заведении.

– Прими лекарство, Рикки. Я и злейшему врагу не пожелаю провести ночь в этой конуре.

– Прими его сам, – сморщила Рикки свой носик, – ты выглядишь хуже меня.

Эрон вошел в комнату.

– Да, наверное, можно сказать, что у нас обоих бывали дни получше. – Он сел рядом с ней на кровать и взял ее руку. – Позволь доктору Понду дать тебе лекарство, Рикки, ты успокоишься. – Он жестом попросил ее карту, просмотрел и вернул коллеге. – Послушай, это детская доза, она даже не усыпит тебя, просто поможет расслабиться. – Он подмигнул ей и обратился к доктору Понду: – Может, вы и мне дадите одну?

– Ладно, я приму таблетку. Но потом вы позволите мне одеться и пойти домой?

– Да, но с условием, что помощник Паркс отвезет вас, – сказал доктор Понд. – Затем двадцать четыре часа отдыха и расслабления. Никаких поездок, никакой выпивки, никакого спорта.

– Я могу предложить лучшего шофера, чем помощник Паркс.

– О нет, Эрон. Ты должен идти домой к Пэм и ребятам. Тебе самому не помешало бы отдохнуть и расслабиться.

– Я был бы более чем счастлив сделать крюк к твоему дому, но речь не обо мне. Как только по радио передали о несчастном случае, приехал один из твоих друзей.

– Боу?

– Эрон, мне можно уже войти? – Салли Джейн приоткрыла дверь и просунула голову.

Рикки почувствовала острое разочарование, но ей удалось улыбнуться подруге.

– Спасайся, пока можешь, – сказала она появившейся женщине, – иначе тебе придется отвозить меня домой.

– Ну, это не проблема, – успокоила ее Салли Джейн, входя в комнату. Она подошла к кровати и, протянув руку, погладила Рикки по голове. – Сочувствую тому, что произошло. Это страшно.

– Да, ужасно. Но должна сказать вам, что я выгляжу лучше, чем ты или Эрон.

Лицо Салли Джейн было опухшим и покрасневшим от слез, губы бледные, а рука, которую она положила на плечо Рикки, дрожала.

– Ты слышала, кто был в той, другой, машине? – тихо спросила она.

– Да. Уэйлин сказал, что это была Лайла Монтана, судья. Она была твоей подругой?

Салли Джейн кивнула.

– Ты не можешь себе представить, как я расстроилась, когда услышала, что ты ранена, а она погибла в автомобильной катастрофе. Я как раз выходила из офиса, когда об этом объявили по радио. Они сказали, что тебя доставили сюда, но я должна была надолго присесть, прежде чем смогла идти, иначе я была бы здесь раньше.

Рикки пожала ей руку.

– Похоже, ты все еще дрожишь, Салли Джейн, – заметил Эрон. – Наверное, мне стоит отвезти домой вас обеих.

– Ерунда, Эрон, я в порядке, ты же знаешь меня. Я крепкая как скала, – она тихонько хмыкнула и посмотрела на другого врача. – Значит, нам можно уйти?

– Я сделаю мисс Блю инъекцию, потом сиделка поможет ей одеться, и вы сможете отвезти ее домой. Но сначала убедитесь, что она держится на ногах. Я уже объяснял насчет успокоительного, которое даю ей. Оно слабое, но от него может быть легкое головокружение. Я не хотел бы, чтобы она вернулась сюда из-за того, что упала.

Через двадцать минут Салли Джейн подъехала к тротуару перед выходом из больницы. Сиделка подвезла Рикки к автомобилю.

– Помедленней, – сказала она, помогая Рикки перебраться из кресла-каталки на переднее сиденье вместительного «линкольна таункар». – Теперь поезжайте, только поосторожней.

Рикки поблагодарила ее и откинула голову на подголовник, пока Салли Джейн выезжала на шоссе.

– Закрой глаза и отдыхай, – сказала та своей пассажирке.

– Я не могу удержать их открытыми, если бы даже захотела, – ответила Рикки, ощущая, что говорит замедленно. – Если это лекарство слабое, мне не хотелось бы знать, каковы ощущения от сильного.

Она совсем не ориентировалась во времени, когда автомобиль остановился и Салли Джейн объявила, что они дома.

Рикки удалось приоткрыть щелочки глаз, но даже от этого у нее закружилась голова.

– Это не…

– Нет, мы у меня дома. Ты настолько отключилась, что я подумала, будет лучше сократить поездку. Ты можешь отдохнуть здесь, а потом, когда тебе будет лучше, я отвезу тебя на гору.

У Рикки слишком кружилась голова, чтобы спорить, она мечтала поскорее лечь. Затем она подумала о Боу – ей хотелось, чтобы он был с ней, даже в таком разбитом состоянии она знала, что нуждается в нем…

– Позвони Боу, – пробормотала она.

– Непременно, как только войдем в дом, – ответила Салли Джейн, выходя из машины и подходя к другой ее дверце. – Теперь обопрись на меня.

– Позвони Боу, – повторила Рикки.

– Были звонки? – спросил Боу секретаршу, вбегая в приемную своей юридической конторы с портфелем под мышкой.

– Нет, но в вашем кабинете Мэри Бет.

– Превосходно, – сказал он, широко улыбаясь. Секретарша только изумленно посмотрела ему вслед, удивляясь внезапной перемене в своем боссе.

– Итак, что ты нашла? – спросил Боу без предисловий, бросая портфель на круглый стол, который обычно использовали для небольших неофициальных совещаний.

Мэри Бет вытащила изо рта ручку, которую держала в зубах.

– По-моему, ты все знаешь. Но откуда?

– Откуда я знал, что ты найдешь? Поверь, я этого не знал. Я просто надеялся, что это один из тех редких примеров, когда «X» плюс «Y» действительно равно «Z». Давай выкладывай.

– Так вот, как ты и подозревал, судья Лайла Монтана и Салли Джейн Мэттерз действительно входят в совет банка. Кроме этого, они компаньоны в фирме под названием «ММ Инвестментс». А теперь я должна спросить: что из этого?

Пока она говорила, Боу вытащил из портфеля документы и разложил на столе перед помощником государственного обвинителя копии карт, которые он получил в земельном отделе суда.

– Эти карты охватывают территорию в пятьдесят квадратных миль в Сент-Джоуне и его окрестностях. Что-нибудь остается?

Мэри Бет в течение нескольких минут изучала их, а потом потихоньку засвистела.

– Вот это да! Ты хочешь сказать мне, что «ММ Инвестментс» является собственником двух третей земли в пятидесятимильной зоне?

– Да. В последние десять лет они планомерно скупали ее на аукционах. Из того, что мне удалось выяснить, я понял, что за это время они продали примерно двадцать участков и все крупным объединениям, скупавшим землю под будущие тематические парки и туристические аттракционы.

– А «ММ» получали изрядную прибыль. Но как они это делали?

– Пошевели мозгами, Рейнолдс. «ММ» – это судья Лайла Монтана и Салли Джейн Мэттерз.

– Да, понимаю, и они обе входят в совет банка. Ну и что?

– Так вот, они знали, когда люди со своими закладными оказывались должниками банка, лишали их права пользования, а затем отправляли в суд, чтобы иметь возможность перехватить имущество за бесценок.

– Разве это не грубое нарушение Закона о правах потребителей или Закона о мошенничестве в торговле?

– Я тоже так думал. – Боу потер небритый подбородок с колючей однодневной щетиной. – Но дальше все выглядит по-другому. О, нет сомнения, что использовались обязательства заимодавца, но я не знаю, сможем ли мы найти законные основания для преследования в судебном порядке. Может, придется рекомендовать гражданские меры. Не возражаешь против небольшой сверхурочной работы?

– Сверхурочной? А что это такое? – с насмешкой спросила Мэри Бет. С тех пор, как обвинитель уклонялся от своих обязанностей в течение стольких недель – она не могла подсчитать скольких, – его помощница не работала меньше чем шестьдесят часов неделю.

Боу рассмеялся и потрепал ее по подбородку:

– Ты слишком хорошенькая, чтобы быть сообразительной.

– Когда я так или иначе пытаюсь что-то выяснить, я только получаю комплименты. Почему бы тебе не рассказать, как ты докопался до этого мошенничества?

– Ты слышала о Рикки Блю, девушке, только что купившей радиостанцию? – Вопрос был риторическим. Каждый в пределах двухсот миль от Сент-Джоуна слышал о радиознаменитости, и Боу не ждал ответа. – Одна из ее слушательниц позвонила и пожаловалась на внезапный отказ банка работать со своими заемщиками. Говоря «внезапный», я имею в виду последние десять-одиннадцать лет. Как бы там ни было, Рикки посоветовала ей обратиться ко мне. Между прочим, ее имя Фиона Фрэнклин, у тебя есть возможность поговорить с ней, хотя она одна из тех, кому удалось избежать потери собственности.

– Тогда это объясняет, почему судья пыталась сегодня столкнуть Рикки Блю с дороги.

– Что?

– Сегодня днем, часа два назад. Ты не слышал радио? Это было в новостях.

– Мэри Бет, если бы слышал, не спрашивал. Скажи, что случилось? Рикки пострадала?

– Судья погибла, а вторую женщину, по-моему, отвезли в больницу.

– Когда? – спросил он сдавленным шепотом, в котором слышался страх.

– Я же говорю, часа два назад. В чем дело? Она твой друг?

Ничего не отвечая, Боу вскочил со стула, в три шага пересек комнату. Схватил телефонную трубку и стал набирать номер больницы.

– «Скорую»! – рявкнул он, услышав ответ диспетчера.

Через несколько секунд, длившихся бесконечно, в трубке раздался мужской голос:

– «Скорая», говорит доктор Понд.

– Доктор, я хочу узнать о состоянии Рикки Блю.

– Кто говорит? – спросил врач.

– Господи, – буркнул Боу, возмущенно дернув головой. – Видите ли, дружище, это ее, гм, муж. – Так как же она в конце концов?

– Минутку, – сказал врач, и почти немедленно ответил другой голос:

– Боу?

– Эрон?

– Да. Как только доктор Понд сказал, что звонит кто-то, называющий себя мужем Рикки, я сразу понял, что это ты.

– Так скажи мне, Эрон, как она?

– Заработала несколько синяков и царапин. Доктор Понд дал ей успокоительное и отпустил около часа назад.

– И ты позволил ей просто так уйти? – возмутился Боу.

– Э, приятель, успокойся. Конечно, мы не отпустили ее просто так, она ведь перенесла потрясение. Ты же слышал, судья Монтана пыталась столкнуть ее с дороги.

– Да, я слышал, но где Рикки?

– Я собирался отвезти ее домой, но Салли Джейн услышала по радио о происшествии, приехала сюда и вызвалась отвезти ее.

Боу хмуро смотрел в сторону своей помощницы, но видел не ее. Он видел, как принадлежавший Салли Джейн «линкольн таункар» въезжал в гараж, когда меньше часа назад он выходил из здания суда. Тогда Боу совсем не обратил на него внимания. Салли Джейн владела домом, построенным еще до войны, – он располагался напротив суда, и Боу так часто видел, как она приезжает и уезжает, что вряд ли вообще замечал это.

– Эй, Боу, ты еще здесь? – Эрон вернул его к разговору.

– Да, Эрон. Послушай, ты говоришь, Рикки отпустили час назад?

– Да, приблизительно. Ты хочешь, чтобы я взял ее карту и сказал тебе точное время?

– Нет, но, Эрон, труби во все трубы и разыщи шерифа Уиткома. Отправь его к Салли Джейн. Он, возможно, у себя в офисе, и тогда он будет там через пять минут. Но если его там нет, найди его и пошли туда.

– Что случилось?

– Не знаю точно, но уверен, что Салли Джейн, не отвезла Рикки домой. Я видел, как около часа назад она въезжала в гараж.

– Ну что ж, она, наверное, решила, что поездка дому на холме будет для Рикки слишком трудной, потому что, когда Рикки уходила отсюда, у нее был до вольно отсутствующий вид.

– Эрон, обязательно найди шерифа!

– Ты… – начал Эрон, но Боу положил трубку.

– Что случилось, Боу? – спросила Мэри Бет, как только он закончил разговор.

– Не сейчас, Мэри Бет, – ответил Боу, нервно проведя рукой по волосам, и выдвинул нижний ящик стола.

Мэри Бет, широко раскрыв глаза, наблюдала, как он достал пистолет и вставил в него обойму.

– Боу, она, может быть, виновата в обмане людей, но я не думаю, что она…

– Рейнолдс, ты сама сказала, что сегодня судья пыталась столкнуть Блю с дороги, и у меня скверное предчувствие, что мой друг Салли Джейн поступила намного хуже.

– Еще скажи мне, что это она сегодня днем перерезала горло тому несчастному мужчине.

Боу уже почти вышел за дверь, но при этих словах остановился.

– Какому мужчине?

– Какому-то Рубину или что-то вроде этого. Сегодня утром он звонил на шоу твоей подруге. Ты когда-нибудь слушаешь радио, Боу?

Он пересек комнату и схватил ее за плечи.

– Он звонил на радио и что?

– Сказал, что знает, кто убил доктора Гранта. Твоя подруга собиралась встретиться с ним днем, но, как сообщили по радио, кто-то встретился с ним раньше.

– О Боже, – взмолился Боу, выбегая из кабинета, – не дай мне опоздать.

– Ну что, ты наконец проснулась? Уже пора, – обратилась Салли Джейн к Рикки. – Ты проспала почти час. Становится темно.

Рикки зажмурилась от яркого света лампы, которую Салли Джейн включила у кровати.

– Прости, я не собиралась спать. – Она протерла глаза и провела языком по губам. – У тебя есть что-нибудь попить? У меня такое ощущение, что мой рот набит ватой.

– Я подумала, что у тебя может быть жажда, и принесла стакан воды.

Рикки криво улыбнулась в знак признательности и с жадностью выпила воду.

– Ты вполне проснулась, можешь разговаривать? – Салли Джейн подвинула кресло к изголовью кровати.

– Конечно, – недоуменно ответила Рикки. О чем это собиралась говорить Салли Джейн?

– Отлично. У меня был скверный день.

Рикки вспомнила человека, лежавшего с перерезанным горлом, за мусорным контейнером, и врезавшийся в нее автомобиль и застонала. Она знала, что такое скверный день.

– Лайла и я были любовниками, – сказала напрямик Салли Джейн. – Лайла Монтана, судья. Женщина, которая сегодня погибла. Помнишь? Отлично. – Она засмеялась. – О нет, я не виню тебя. Ей не следовало пытаться столкнуть тебя с дороги. Глупая. Я бы сама обо всем позаботилась. Я всегда… кроме папы.

Рикки все еще ничего не понимала и в смущении слегка покачала головой.

– Мне было семнадцать, когда я обнаружила, что мне не нравятся мальчики в том смысле, как они нравятся остальным девочкам. У папы было с этим много хлопот, но знаешь, кто помог мне осознать это? Твоя мать. – Она улыбнулась. – Удивлена? Поверь мне, я тоже была удивлена. Ты, вероятно, не помнишь, как я обычно приходила после школы к вам домой. Тебе было тогда лет тринадцать-четырнадцать, и тебя не слишком интересовала невзрачная девочка, которой твоя мать давала частные уроки. – Салли Джейн улыбнулась и закатила к потолку глаза при этих давних счастливых воспоминаниях. – Вначале я была страшно напугана. Она была так прекрасна, и не только внешне. Даже когда я поняла, что влюблена в нее, и призналась ей в этом, она была очень добра ко мне, сказала, что понимает меня, но любит мужа. – Салли Джейн с отвращением сморщила нос. – Как она могла быть влюблена в такого старого? Тогда я не могла этого понять. И до сих пор не могу.

Страх пополз по спине Рикки, когда сказанное дошло до ее сознания; и она вздрогнула.

– Холодно? – заботливо спросила Салли Джейн, потянулась за стеганым одеялом в ногах кровати и укрыла ее, забрав пустой стакан и поставив его на ночной столик. – Так лучше? Отлично. Я не хочу, чтобы ты отвлекалась, мне нужно, чтобы ты выслушала мой рассказ. Теперь, когда Лайлы нет, мне не с кем больше поговорить.

– Подожди, Салли Джейн, ты не должна рассказывать мне это, это слишком личное. Я хочу сказать, мне приятно, что моя мама не оскорбилась, но…

– Заткнись! – взвизгнула Салли Джейн, хлопнув руками по краю ночного столика. Ей понадобилось несколько секунд, чтобы прийти в себя, но когда она снова заговорила, ее голос был спокойным, а глаза необычайно скучными. – Ты должна помнить Банни Эпперсон и Синди Ричвальски. Забавные были девочки, любили весело проводить время и не важно, с мальчиками или с девочками. Мы сошлись на короткое время, очень близко сошлись. Потом я встретила Лайлу. Она давно знала, что я была лесбиянкой. Как она догадалась обо мне, не знаю, но она всегда говорила, что она сразу это видит. Мы стали любовницами, а затем, естественно, вместе вошли в бизнес. – Салли Джейн встала и, продолжая рассказ, начала ходить по комнате. – Мы были очень ловкими, никто ничего не замечал. – Она остановилась, обернулась к Рикки, улыбнулась ей и снова уселась в кресло. – Конечно, я совершила ошибку, рассказав Банни и Синди, чем мы занимаемся. Синди рассказала своему дружку Лонии Роперу, и они постарались заставить меня раскошелиться. Глупые, глупые, глупые!

Теперь волны страха захлестнули Рикки. Действие лекарства, которое ввел ей доктор, заканчивалось, и, несмотря на то, что у нее в голове было еще пусто и она не могла четко мыслить, она поняла, что ей нужно выбраться из комнаты, выбраться из этого дома. Весь вопрос в том, подумала она, взглянув на дверь, что если даже ей удастся получить шанс и задержать Салли Джейн, хватит ли у нее сил, не упав, спуститься по лестнице? Вероятно, нет. Определенно, нет, подумала она, почувствовав приступ головокружения.

– Все на том и закончилось бы, если бы доктор Грант не начал разыгрывать из себя психоаналитика, пытаясь выяснить, что и почему заставляет людей поступать именно так.

– И поэтому ты убила моих родителей? – спросила Рикки. – Только что ты сказала, что любила мою мать. Это лишено всякого смысла.

– О, не думай, я не хотела убивать ее, это мне противней всего. – Салли Джейн обхватила себя руками за плечи, словно почувствовав озноб от воспоминаний. – Ее я убила быстро, Рикки, ей не пришлось страдать. – Потом она засмеялась: – Но с твоим отцом я позабавилась.

– Ты больная, – прошептала Рикки, отодвигаясь от нее все дальше и дальше, пока не оказалась в углу кровати, прижатая спиной к стене и к спинке кровати.

– Почему это первое, что приходит людям в голову? Если некоторые не боятся делать то, что им хочется, это вовсе не означает, что они больны. О, Рикки, как обидно, и ты как все! Ты так хорошо воспитана, во многих отношениях лучше большинства других. Я думала, ты отнесешься к этому иначе. – Она хлопнула ладонями по коленям и встала. – Да, очень скверно. Лайла была права. – Она засмеялась: – Она всегда была права.

Салли Джейн подошла к раздвижным дверям на террасу, выходившую во двор, и, не оборачиваясь, снопа заговорила:

– Это она настояла убрать папу, понимаешь?

Рикки не ответила, от ужаса у нее отнялся язык.

– Он просто не мог принять мои отношения с Лайлой. Как бы я ни объясняла, он не мог этого понять!… Поэтому Лайла столкнула его с дороги. В новостях сказали, что его автомобиль взорвался. Я, конечно, уже знала, Лайла убедилась, что он мертв. – Салли Джейн оглянулась через плечо. – Мне не нравилось, что нам пришлось убить его, но было очень обидно, что он не хотел принять нас. Я ведь понимала все, что касалось его. Даже причину, по которой он убил маму. Она была плохой, она собиралась забрать меня у него и никогда не позволять видеться с ним снова. Я рассказывала тебе об этом? Нет? – Салли Джейн указала на кровать. – Я была как раз там, где ты, когда он сделал это, а она стояла здесь и смотрела в сад, как я сейчас. Мне было всего пять лет, когда он вошел сюда и ударил ее ножом, но я все помню. Я была напугана, пока он не объяснил мне всего. Тогда я поняла, что он был прав. – Она открыла двери. – О, неужели ты не любишь весну? Все такое свежее и новое.

Рикки решила, что у нее есть шанс сбежать, но, когда она начала двигаться по кровати, Салли Джейн повернулась и подошла к ней.

– Вот почему я совершенно обезумела, когда он занялся мной. Я понимала, что он делал, мне было противно, но я понимала.

– Что он делал такого, что было тебе так ненавистно? – Рикки надеялась, что дрожь в ее голосе не будет заметна.

– О, ты все понимаешь, – ответила с усмешкой Салли Джейн. – То, что, по мнению мужчин, превыше всего на свете.

– Твой отец имел с тобой половую связь? – у Рикки перехватило дыхание.

Салли Джейн стояла, прислонившись головой к раздвижной двери.

– Знаешь, я думаю, поэтому мама так возненавидела его. – Внезапно она отошла от двери и, подойдя к кровати, потянулась к своей жертве. Когда же Рикки отодвинулась, она выхватила нож из кармана в складках юбки. – Пойдем, посмотришь мой сад, любимая, – нежным голосом проговорила она, стаскивая Рикки с кровати и обнимая рукой за шею.

Рикки охватила паника, но она овладела собой, позволила провести себя через комнату и далее умудрилась подыскать вопрос, который, как она надеялась, поможет ей выиграть время.

– Прежде чем убить меня, ты хочешь, чтобы я посмотрела твой сад? – Ее голос был сдавленным, так как Салли Джейн крепко сжимала ее шею, на в остальном он прозвучал удивительно спокойно.

– Хм, да, – весело ответила Салли Джейн, сильно дернув Рикки за волосы.

– А тебя не беспокоит, что я могу закричать? – спросила Рикки, когда ее вытащили на террасу.

– Конечно, нет. Для этого ты слишком хорошо воспитана. Ты знаешь, что я хочу перерезать тебе горло. – Все еще не отпуская Рикки, она заставила ее наклониться над невысоким ограждением. – Видишь эту сирень? Мамина любимая. Я посадила ее на могиле мамы, чтобы каждую весну она могла нюхать ее. Ей бы это понравилось, как ты думаешь?

– Салли Джейн! – раздался от двери мужской голос.

Обе женщины вздрогнули от неожиданности, и Рикки почувствовала, как лезвие ножа вонзилось в ее кожу и тонкая струйка крови побежала на плечо. Она шепотом, едва слышным ей самой, выдохнула имя Боу. В густой темноте коридора был виден только его силуэт.

На мгновение смутившись, Салли Джейн слегка склонила голову набок и улыбнулась.

– Папа? – Ее щека была прижата к плечу пленницы, и Рикки почувствовала, как лицо Салли Джейн от возбуждения расплылось в широкой улыбке. – Я показывала подруге мамины цветы, не будь сумасшедшим, она не расскажет.

– Я не сумасшедший, Салли Джейн, – произнес Боу таким спокойным, уравновешенным голосом, что Рикки поразилась, как это ему удалось. – Почему бы тебе не отпустить свою подругу, чтобы мы могли поговорить?

– Нет! Я знаю, что ты хочешь сделать. Ты хочешь отшлепать меня.

– Зачем мне это, Салли Джейн? – спросил Боу, от ужаса и отвращения сжимая руки в кулаки.

– Не знаю, – захныкала Салли Джейн, как маленькая, – ты всегда так делаешь. Я выставила в ряд ботинки на полу, у кровати, чтобы ты мог выбрать какой захочешь. – Ее голос замер, но внезапно она повернулась и бросилась к кровати, волоча за собой Рикки, а когда снова открыла рот, это был неистовый вопль: – Но ты не можешь! Ты мертв! Лайла сказала мне! Ты мертв!

Страх и замешательство услышала Рикки в голосе своей захватчицы, но в то же самое мгновение, она увидела ботинки. Все шесть. Все непарные. Два из них она узнала. Маленькая лодочка из голубого атласа, принадлежавшая ее матери, и изношенный мокасин, который отец отказался выбросить, даже когда Линда купила ему другую пару.

Рикки закричала, необузданная ярость придала ей силу побороть действие лекарства и свой страх. Она изо всех сил сопротивлялась хватке безумной женщины, а нож все глубже вонзался в ее тело, но она не обращала на это внимания. Она не умрет от этого, тем более сейчас, когда она нашла ненормального, так жестоко убившего ее родителей.

Схватка двух женщин продолжилась на террасе, они обе боролись и изворачивались, совершенно позабыв о стоявшем позади Боу.

Рикки была на несколько дюймов выше своей противницы, крепче и тренированней, но Салли Джейн была сильнее, потому что ее сила происходила от безумия.

Боу побежал к балкону, окликая Салли Джейн, но сирены, неожиданно завывшие внизу, заглушили его голос. Он остановился, поднял пистолет, моля о метком выстреле, который бы остановил Салли Джейн и не причинил вреда Рикки.

Схватив Салли Джейн за запястье, Рикки на несколько дюймов отвела нож от своей шеи. Временно избавившись от угрозы оказаться с перерезанным горлом, она изо всех сил ударила свою мучительницу под ребра, но с трудом устояла на ногах. Хватка Салли Джейн ослабла, и Рикки высвободилась.

В этот момент из горла Салли Джейн вырвался крик, но это был не человеческий голос, а вой бешеного зверя. Как только Рикки отстранилась от Салли Джейн, та занесла нож над спиной своей жертвы, и Боу выстрелил.

Салли Джейн даже не вскрикнула, когда выстрел перебросил ее через ограждение террасы, и только снизу раздался глухой звук удара тела о мощеный пол.

– Все кончено, Блю, – сказал Боу, принимая ее в свои объятия.

Она не посмотрела на него, а только уткнулась лицом в его рубашку и заплакала. В комнату ворвался Скутер Уитком в сопровождении двух помощников.

– Боу? Рикки? Вы в порядке?

– Не совсем, шериф, но живы. Рикки порезали, но я не думаю, что это опасно.

– Ты уверена, что все в порядке, мисси?

– Думаю, да, Скутер. – Рикки удалось слегка улыбнуться.

– Это хорошо, мисс, на самом деле хорошо. – Шериф похлопал ее по руке и обратился к Боу: – Что, черт побери, здесь произошло?

– Салли Джейн пыталась убить Рикки. Я застрелил ее. Она там, внизу,- объяснил Боу, кивком головы указывая в сторону террасы.

– Проклятие, малыш. Это я хорошо понял. Но почему?

– Я думаю, сейчас они ответят на все ваши вопросы. – Боу показал на аккуратный ряд непарных ботинок на полу у кровати. – Если есть еще вопросы, мы ответим на них завтра.

Шериф снял свой «стетсон» и провел рукой по седым волосам.

– Да, конечно, полагаю, этим все сказано.