Грусть не для тебя

16

Уму непостижимо! Никогда в жизни — ни в школе, ни в колледже, ни потом — парни меня не отшивали. Не бросали. Не оставляли. Не пренебрегали. А теперь я потерпела поражение дважды в течение недели. Я осталась совершенно одна и даже без всякой перспективы на будущее.

Со мной не было Рейчел — верного источника утешения в тех случаях, когда в моей жизни возникали трудности (не имеющие отношения к амурам). Не было матери; я не собиралась ей звонить и выслушивать разнообразные вариации на тему «Я же тебе говорила». Оставалась только Клэр, которая пришла ко мне, когда я три дня не появлялась на работе, сказавшись больной. Я была удивлена тем, что она бросилась ко мне на помощь лишь столько времени спустя, но потом догадалась, что Клэр даже и не подозревала, в каком я отчаянии. До сих пор я чувствовала себя абсолютно беспомощной лишь тогда, когда ломался принтер.

— Что с тобой? — спросила Клэр, разглядывая мою неприбранную квартиру. — Я так волновалась. Почему ты не отвечаешь на звонки?

— Маркус меня бросил, — мрачно сказала я. Я слишком низко пала для того, чтобы приукрашивать истину.

Клэр подняла шторы в гостиной.

— Маркус с тобой порвал? — переспросила она, явно шокированная.

Я всхлипнула и кивнула.

— Но это просто глупо. Он хотя бы на себя в зеркало смотрел? О чем он вообще думает?

— Не знаю, — сказала я. — Просто он не хочет жить со мной.

— Весь мир сошел с ума. Сначала Декс и Рейчел, а теперь еще и этот! Брось, Дарси. Такого не может быть. Просто поверить не могу. Совсем как в кино.

Я почувствовала, что по щеке у меня катится слеза.

Клэр бросилась меня обнимать. Ее улыбка ясно говорила: «Ну же, встряхнись, детка!» Потом она бодро сказала:

— По-моему, это знак судьбы. Маркус — третий сорт. Без него тебе будет только лучше. А Декс и Рейчел — просто глупы.

Она отправилась на кухню с пакетом, в котором было все, что нужно для приготовления коктейля.

— Поверь мне, нет такой ситуации, которую не смогли бы исправить несколько глоточков чего-нибудь этакого… И, кроме того, у меня на примете есть славный парень, который только о тебе и думает.

Я высморкалась и с надеждой взглянула на нее:

— Кто?

— Помнишь Джоша Левина?

Я покачала головой.

— Его можно описать двумя словами. Страстный и богатый, — сказала она, потирая руки. — Нос у него, конечно, великоват, но это не так уж страшно. Возможно, в будущем твоей дочери понадобится небольшая пластическая операция по изменению формы носа, но это единственный минус.

Клэр засучила рукава и принялась мыть тарелки, облепленные вчерашними макаронами и засохшим сыром.

— Ты как-то видела его в Хэмптоне, в бассейне. Помнишь? Он дружит с Эриком Кифером и остальными ребятами.

— Ах да, — сказала я, вспомнив хорошо одетого финансиста чуть за тридцать, с волнистыми каштановыми волосами и крупными ровными зубами. — А у него разве нет подружки — модели, или актрисы, или еще кого-нибудь в этом роде?

— У него есть девушка. Аманда… или как ее там. Она действительно модель… но довольно заштатная. Рекламирует вельветовые бриджи где-нибудь в Бостоне. Но Джош бросил ее два дня назад. — Клэр украдкой взглянула на меня. — Тебе подходит эта кандидатура?

Клэр всегда любила первой приносить такие новости.

— Почему они расстались? — спросила я. — Что, Джош застал своего лучшего друга в шкафу у Аманды?

Клэр захихикала:

— Нет. Голову даю на отсечение, что она рядом с ним казалась просто дурой. Она такая скучная. Ты только послушай… она на полном серьезе считает, что «папарацци» — это фамилия какого-то итальянского репортера. Мне сказали, она выдала что-то вроде: «Что это за парень по фамилии Папарацци, и почему его не арестовали, когда из-за него погибла принцесса Диана?»

Я засмеялась впервые за эти несколько недель.

— Так или иначе, Джош вполне доступен, — пропела Клэр и завертелась, как балерина.

У меня мелькнуло подозрение.

— Почему бы тебе самой им не заняться?

— Ты же знаешь, что у меня родители-католики. Они никогда не позволят мне встречаться с иудеем. В противном случае я бы немедленно положила на него глаз. Но лучше начинай действовать живее, потому что многие девушки готовы его заграбастать.

— Да. Только сделай так, чтобы Джоселина об этом не узнала, — попросила я.

Джоселина Силвер работала вместе с нами, и если в небольших дозах ее вполне можно терпеть, то по большому счету она просто невыносима — невероятно, но она способна со мной соперничать. Джоселина сильно смахивала на Уму Турман, и когда какой-нибудь парень спрашивал, не актриса ли она, а Джоселина делала вид, что этот вопрос ей страшно наскучил, меня просто тошнило. К слову сказать, она всегда вызывала у себя рвоту после еды, потому что страдала булимией.

— Честное слово. Я ничего не сказала ей о разрыве. Но даже если бы и сказала, Джош все равно обязательно предпочтет тебя, а не ее.

Я скромно улыбнулась.

Она продолжала:

— Так как? Уверена, что Джош придет на открытие клуба на той неделе, а Джоселины как раз не будет, потому что у нее двоюродная сестра выходит замуж. — Она подмигнула. — Поэтому брось хныкать из-за Маркуса. Господи, неужели он того стоит? Да, он, может быть, забавный, но плакать из-за него просто глупо!

— Ты права, — сказала я. Настроение у меня заметно улучшилось, когда я подумала о том, какие отличные мужья получаются из иудеев. — Джош — звучит просто божественно. Уверена, что сумею его убедить устроить елку на Рождество. Как думаешь?

— Ты убедишь его в чем угодно, — уверила меня Клэр.

Я просияла. Эта теория несколько раз за последние пять дней потерпела крах, но, разумеется, я собиралась восстановить статус-кво.

— У меня есть еще одна мысль… — Клэр загадочно улыбнулась. Она явно была готова сообщить мне другую потрясающую новость.

— Какая?

— Я подумала, — сказала она, открывая бутылку моей любимой текилы, — а что, если нам снова поселиться вместе? У меня истекает договор о сроке аренды, а у тебя есть свободная комната. Мы сэкономим кучу денег и хорошо повеселимся. Что скажешь?

— Великолепная идея, — сказала я, с теплотой вспоминая нашу совместную жизнь, до того как я переехала к Дексу. У нас с Клэр был один размер туфель, одинаковые предпочтения в музыке и равная страсть к фруктовым коктейлям, которые мы поглощали в огромных количествах, наряжаясь перед большим вечерним выходом. И кроме того, будет здорово иметь ее под рукой, когда родится ребенок. Уверена, она не будет особо возражать, если время от времени ей придется вставать ночью и кормить малыша. Также Клэр всегда была очень полезна, когда приходилось принимать гостей, — еще один плюс.

— Давай так и сделаем.

— Отлично! — завопила она. — Срок аренды истекает в следующем месяце.

— Я только должна тебе кое о чем сообщить, — сказала я, когда она приблизилась ко мне с бокалами в руках.

— О чем?

Я сглотнула, уверяя себя, что пусть даже Клэр — невозможный сноб, но все эти годы она демонстрировала мне безграничную преданность. Я уже поверила, что она действительно готова прийти на помощь, когда мне это понадобится. И потому, когда она протянула мне соблазнительный коктейль, приготовленный по всем правилам (бокалы для текилы с желобком для соли мне подарила тетя Декстера, Сюзи), я открыла ей свою большую тайну:

— Я беременна от Маркуса.

Я сделала маленький глоток, вдыхая приятный аромат текилы и слизывая соль с губ.

— Да брось! — не поверила Клэр, и ее прозрачные серьги закачались, когда она плюхнулась на диван рядом со мной, поджав ноги. — О! Мы же не сказали тост. За то, что мы снова соседки!

Она явно думала, что я пошутила. Мы чокнулись, я сделала еще глоток и сказала:

— Нет, это правда. Я беременна. И наверное, мне не следует пить. Хотя еще пара глоточков не повредит. Коктейль ведь не очень крепкий?

Она искоса взглянула на меня: — Ты ведь шутишь? Я покачала головой.

— Дарси!..

Она оцепенела, на лице у нее был ужас.

— Я не шучу.

— Поклянись!

— Клянусь.

Некоторое время я убеждала ее, что действительно не притворяюсь и на самом деле беременна от человека, которого она считала абсолютно для меня неприемлемым. Она слушала, как я бормочу о своих утренних приступах тошноты, о приблизительной дате родов, о разговоре с матерью, и молча пила текилу — крайне необычное поведение для Клэр. У нее всегда были манеры школьницы. Сидя на высоком табурете в баре, она не забывала скрестить ноги, никогда не клала локти на стол и не глотала большими кусками. Но сейчас она явно была в замешательстве.

— Что ты об этом думаешь? — спросила я.

Она сделала еще глоток, потом закашлялась.

— Прошу прощения… Попало не в то горло.

Я подождала, пока Клэр еще что-нибудь скажет, но она только смотрела на меня с бессмысленной улыбкой, как будто не вполне понимала, с кем это она пьет. Я, конечно, предполагала, что она удивится, но мне было неприятно, что Клэр пришла в такой ужас. Я успокоила себя тем, что просто застала ее врасплох. Нужно дать ей время, чтобы переварить эту новость. И я произнесла короткую, но очень прочувствованную речь о том, что ни за что не стану делать аборт или отказываться от ребенка. Честно говоря, за минувшие сорок восемь часов я много думала над обеими версиями, но что-то заставило меня отклонить и ту и другую. Хотелось бы верить, что это была сила воли, но, с другой стороны, здесь хватало упрямства и гордыни.

— Поздравляю. Потрясающая новость, — наконец выдала Клэр неискренним металлическим голосом, точь-в-точь как говорит ведущий телевикторины, когда уверяет проигравшую команду, что они не уйдут из студии с пустыми руками, а унесут с собой подарочный сертификат от «Омаха стейкс». — Я знаю, тебе предстоит столько дел… И я всегда буду рядом, чтобы помогать тебе всем, чем смогу.

Последнее предложение она добавила после некоторой паузы — очевидно, больше по обязанности, нежели потому, что ей действительно хотелось заботиться о моем ребенке. Или обо мне.

— Спасибо, — сказала я, пытаясь вникнуть в ситуацию. Может быть, я чересчур требовательна? Что мне хотелось от нее услышать? В идеале она бы, конечно, могла предложить себя в качестве крестной матери или устроить в мою честь большую вечеринку. На худой конец я ждала, что она снова заговорит о переезде — или о Джоше, потому что здесь нужно было действовать быстро, пока моя фигура еще не утратила привлекательности. Клэр всего лишь нервно засмеялась и сказала:

— Это все так… так неожиданно.

— Да, — обиженно отозвалась я. — Действительно. Но, тем не менее, я все же могу ходить на свидания.

— Конечно, ты можешь ходить на свидания, — сказала она, энергично жестикулируя. Но так и не заговорила больше о моем обаятельном восточном принце.

— Как ты думаешь, Джош не будет против?

Снова нервозный смешок.

— Что ты беременна?

— Да. Он не будет возражать против того, что я беременна?

— Ну… Я не настолько хорошо его знаю.

Это было прямое указание на то, что Клэр уверена: Джош скорее всего будет против. Точно так же, как она против того, чтобы снова переехать ко мне и чтобы у меня родился ребенок. Она допила свой коктейль и заговорила о том, как удивятся все на работе. Можно им рассказать? Или это не для широкой публики?

Я сказала, что пока не стоит ставить в известность всю компанию.

— Понятно. Могила, — ответила Клэр, сжимая себе губы двумя пальцами, и захихикала.

Я уверила ее, что вовсе не стыжусь своей беременности. Совсем. Сказала, что буду отстаивать свою независимость, сославшись на Миранду из «Секса в большом городе». Эта героиня умудряется жить полной жизнью и привлекательно выглядеть независимо от того, что она мать-одиночка. Так почему бы и мне не поступить точно так же?

— Я понимаю, — снисходительно сказала Клэр. — Действительно, нет абсолютно никаких причин комплексовать. Это очень современно.

Я изучала ее широкую фальшивую улыбку, и передо мной постепенно вырисовывалось истинное лицо нашей «настоящей» дружбы. Конечно, Клэр меня любит, но лишь за то, что со мной было весело выходить в свет, за то, что я продолжала притягивать парней как магнит, даже после того как надела обручальное кольцо. С ее великосветской родословной и моей внешностью мы были вне конкуренции. Блистательный дуэт. Нас знали все. Или хотели узнать.

Но, за то время, которое ушло на то, чтобы выпить текилу, мои акции значительно упали в ее глазах. Я превратилась всего-навсего в упрямую мать-одиночку. Все равно как если бы у меня были кудряшки, мозолистые руки и пособие по безработице. Больше я не представляла для нее никакого интереса.

Когда Клэр допила свой коктейль, то взглянула на мой.

— Можно?

— Пей, — не пожадничала я.

Она сделала несколько глотков и взглянула на часы.

— Ох, черт! Смотри, как поздно.

— Ты торопишься? — удивилась я. Обычно Клэр было невозможно выпроводить.

— Да, — сказала она. — Я обещала Джоселине перезвонить. Она хочет куда-нибудь пойти вечером. А я разве не говорила?

— Нет, не говорила.

Клэр натянуто улыбнулась:

— Да. Ужин и немного спиртного. Конечно, ты тоже можешь пойти, если хочешь. Пусть даже и не будешь пить. Мы всегда тебе рады.

Клэр пригласила меня, Дарси Рон, из милости. Мне очень хотелось пойти — просто для того, чтобы доказать, что я еще не разучилась веселиться. Но я была слишком возмущена, чтобы сразу ухватиться за это предложение. И потому сказала, что, увы, мне нужно сделать несколько звонков. Я ждала, что она начнет меня уламывать, но Клэр тут же встала, отнесла стакан на кухню, перебросила ремень сумочки через плечо и сказала самым бодрым голосом:

— Тогда до свидания, милая… Еще раз прими мои поздравления. Спокойной ночи. Ты ведь сумеешь развлечься сама, правда?

Нет нужды говорить, что прошла целая неделя, а Клэр так и не упомянула о переезде вторично. Вместо этого я узнала от еще одной подруги по работе, что Клэр и Джоселина вместе ищут квартиру в пригороде. От самой Джоселины я услышала, что она встречается с потрясающим парнем — Джошем Левином. Я ведь его знаю?

Это была последняя капля. Соль на открытую рану. Даже верная, слепо преданная Клэр покинула и предала меня. Я бегом вернулась в свой кабинет, оглушенная и заплаканная, думая только о том, что же мне теперь делать. Даже не успев обдумать все как следует, я понеслась в кабинет Коула, где сообщила боссу, что мне немедленно нужен отпуск. Я сказала ему, что у меня кое-какие личные проблемы. Коул спросил, не может ли он чем-нибудь помочь. Я ответила, что нет, мне просто нужно уехать на несколько дней. Он сказал, что пока я ему все равно не нужна, что сотрудников у него хоть отбавляй, в то время как эффективность резко снизилась, и потому я могу взять отгул на любое время и вернуться, когда мне самой захочется. Сказав это, он красноречиво взглянул на мой живот. Ошибиться было невозможно. Коул узнал мой секрет.

Клэр, самая большая сплетница Манхэттена, сделала из меня очередную сенсацию. А я вписала ее в свой все увеличивающийся список врагов — людей, которые должны пожалеть о том, что встали на моем пути.