Грусть не для тебя

8

Утром после катастрофы я проснулась в постели Маркуса и сначала даже не поняла, где нахожусь. До сих пор я только один раз оставалась у него на ночь, когда Декс уехал по делам в Даллас, но и тогда ушла рано утром, когда еще было темно. Так что трудно сказать, что мы по-настоящему переспали.

Сегодняшнее утро было совсем другим. Другим во всем! Я огляделась — яркий солнечный свет заливал комнату. Все было так, как будто я видела это впервые — даже самого Маркуса. Я рассматривала его профиль и редеющие (но все еще красивые) волосы, когда осознала, что наконец наступила развязка всей этой истории. У нас с Маркусом будет ребенок. Декса в моей жизни больше нет. Я почувствовала прилив адреналина, когда представила, как буду рассказывать эту новость друзьям, коллегам и знакомым. Интересно, какое объяснение придумает Декс для своей семьи и приятелей? Я подумала о том, что придется отменить все праздничные мероприятия, и решила, что найду посредника, который объяснится с противоположной стороной и все уладит. В конце концов, за семь лет мы хорошо узнали друг друга: я была почти уверена, что Декс не станет первым разглашать неприятные подробности. Так что все складывается очень удачно. Я перебрала различные варианты. Можно во всем признаться и рассказать, что у меня роман с Маркусом. Или же умолчать о Маркусе и взвалить всю вину на Декса и Рейчел. Или же вообще окружить себя ореолом тайны.

Конечно, было соблазнительно обнародовать эту некрасивую историю и восстановить всех против Декса и Рейчел, но мне вовсе не хотелось выглядеть этакой отвергнутой неудачницей. Я предпочла бы сохранить репутацию нью-йоркской львицы. Львицы не проигрывают. Поэтому легенда такова: я порвала с Дексом, и теперь мне очень грустно, что нашей связи пришел конец, но все к лучшему, поскольку мы просто не предназначены друг для друга. Я буду мрачно говорить: «Ничего, переживем». С одной стороны, это вызовет определенную симпатию, с другой — окружающие поймут, что я сильная женщина. Не каждая сможет по собственной воле расстаться с красивым, высоким, темноволосым мужчиной. О Маркусе я пока умолчу. И о беременности, разумеется, тоже. Предпочитаю выглядеть сильной женщиной, которая не сдается без борьбы, а не легкомысленной особой. Конечно, близкие друзья узнают чуть больше, но это случится не сейчас.

А пока я просто скрещу пальцы на удачу и буду надеяться, что никто не пронюхает насчет Декса и Рейчел. Несомненно, они не останутся вместе. Это просто невозможно. Она совсем не его половина. Декс ею просто воспользовался, потому, что ему тяжело. У него депрессия, ас Рейчел хорошо и уютно. Что касается самой Рейчел, то она просто уступила самому красивому мужчине из всех, которые ей когда-либо встречались. Девушка вроде нее получает такой шанс только раз в жизни. Но потом она одумается и поймет, что ей под стать кто-нибудь поскромнее. Она ни за, что не будет встречаться с моим великолепным бывшим. Это главное правило — а Рейчел всегда жила по правилам. Уверена, что ее уже мучает совесть из-за этой мимолетной слабости. Однажды она приползет ко мне и попросит прощения. И если она хорошенько попросит и будет очень сожалеть о содеянном, то, помня о нашей давней дружбе, я, может быть, и прощу ее, но не сразу, конечно же. Пройдет очень-очень много времени, прежде чем Рейчел снова обретет статус моей лучшей подруги.

Я снова посмотрела на Маркуса, который спал, подложив одну руку под голову, а другую свесив с кровати. Брови у него были сдвинуты, как будто во сне он с кем-то спорил. Потом он улыбнулся, и у него на подбородке обозначилась симпатичная ямочка. В его лице вдруг промелькнуло, что-то очень напоминающее Декса — точно так же чередуются картинки в конце клипа Майкла Джексона «Черное и белое».

— Маркус, просыпайся, — сказала я, дернув его за руку. — Я начинаю нервничать.

Он продолжал сопеть. Я нагнулась и поцеловала его. Он протяжно и хрипло вздохнул, приоткрыл один глаз и промычал:

— Доброе утро, Дарси.

— Как ты думаешь, они сейчас вместе? — спросила я.

— Я тебе уже говорил, — ответил он. Это, надо полагать, означало «нет» — именно так он отвечал мне накануне вечером. Раз двадцать подряд.

— Скажи еще раз.

— Сомневаюсь. Уверен, что ты им испортила настроение и он ушел.

Я решила, что Маркус прав.

— Ладно. Но даже если так, не думаю, что мне стоит сегодня идти на работу. Я слишком расстроена. Давай вместе возьмем больничный?

За семь лет, что мы прожили с Дексом, он ни разу не брал даже отгул, если только действительно не был серьезно болен. С Маркусом все пойдет по-другому. Наша жизнь будет куда более энергичной и веселой.

Разумеется, Маркус сказал:

— Ладно. Не крути мне руку. Я хочу еще поспать.

Я ощутила легкое торжество, но потом поняла, что на самом деле мне очень хочется произвести фурор среди коллег сообщением о том, что свадьбы не будет. Так что я сказала с мученическим вздохом:

— Думаю, что мне все-таки придется пойти на работу и все уладить.

— Уладить что?

— Ты же понимаешь… помолвка, свадьба и все такое.

— М-м…

— Что мне лучше сказать?

Тишина.

— Маркус!

— Не надо никому ничего говорить, — сказал Маркус, поворачиваясь ко мне. — Это не их дело.

— Но мне придется им рассказать. Они же думают, что у меня в субботу свадьба. И многие приглашены.

Мне нравилось его спокойное отношение ко всему на свете, но это был очевидный знак того, что он явно недооценивает предпринимаемые другими людьми усилия. В будущем это могло обернуться проблемой, если он будет так относиться к моей привычке получать миленькие подарочки на день рождения, Рождество, День святого Валентина, ну и так далее в течение всего года. Декса я выдрессировала: цветы исправно появлялись каждый месяц, и это скорее означало полный порядок, нежели какой-то новый прилив страсти, но мне нравилось. Внимание есть внимание. Подарок есть подарок.

Я была уверена, что Маркуса необходимо вышколить. Каждый мужчина в этом нуждается. Мне понравилась мысль о том, чтобы сделать из моего нового парня вполне приличного, но по-прежнему сексуального и непосредственного мужа и отца. Для начала дам ему понять, что грядущий разговор с друзьями по работе — это огромное эмоциональное напряжение для меня, и потому мне нужна его поддержка, то есть звонки и сообщения в течение всего рабочего дня. А может быть, по возвращении домой меня должен ждать какой-нибудь роскошный подарок. Я представила себе, как Маркус заходит в квартиру с огромной коробкой и радостно улыбается.

— Понятно, что тебе придется сообщить тем, кого ты пригласила, — сказал Маркус. — Но в подробности вдаваться не стоит. Просто пошли письмо по общей рассылке, и все.

— Но, они же будут спрашивать, что произошло, — ответила я, думая, что буду разочарована, если этого не случится. — Людей всегда интересуют детали.

— Это тебя всегда интересуют детали, мой маленький сыщик, но не все же, такие.

— Среди моих коллег — все. Уж поверь. Всюду совать нос, разнюхивать пикантные детали и хранить тайны — наша работа. А этот случай прямо-таки кишит пикантностями.

— Я просто имею в виду, что ты можешь дать понять людям, чтобы они не лезли не в свое дело, — заметил Маркус.

Я ответила, что это не в моем духе. Потом быстро поднялась, устояв перед соблазном заняться любовью. В конце концов, у меня уйма дел. Я вымылась, наложила макияж, затем полезла в шкаф, битком набитый моей одеждой, привезенной накануне вечером. Выбрала угольно-черную юбку, блузку от Версаче с У-образным вырезом и пару босоножек. Потом заглянула в ванную, чтобы попрощаться с Маркусом, который во все горло распевал там «Фиолетовый дождь» — и, что удивительно, не фальшивил.

— До вечера! — крикнула я с порога.

Он перестал петь и выглянул из-за занавески.

— Звучит неплохо… Иди сюда, давай поцелуемся.

— Нельзя. Прическа испортится от пара, — сказала я, посылая ему воздушный поцелуй.

Пробираясь по запруженным городским улицам к метро, я разрабатывала стратегию: как лучше сообщить эту новость? Я могла бы поговорить с Клэр, моей новой лучшей подругой, и предоставить информацию в ее распоряжение. Потом вспомнила, что сегодня утром у нее встреча где-то на стороне с потенциальным клиентом, а мне невыносима была мысль о том, что придется ждать ее возвращения. Так что можно просто сделать общую рассылку, как и предлагал Маркус, надо только выбрать верный тон.

Добравшись до офиса, я села за компьютер и не спеша набрала:

Доброе утро всем! хочу сообщить вам, что моя свадьба в субботу не состоится. Это было нелегкое решение, но, думаю, я сделала правильный выбор. Знаю, это несколько странно — сообщать о столь личном деле таким вот образом, но просто мне показалось, что так проще всего.

Отлично. Уверенно и эмоционально. А главное — сразу становится ясно, что это я инициировала разрыв. Я перечитала письмо — чего-то явно не хватало. Поставила троеточие в конце. Да! Великолепный штрих. Эти три маленькие точки создают такой эффект, как будто мой голос таинственно обрывается. Теперь заглавие. «Свадьба»? «Отмена»? Или «Новости»? Ничего стоящего в голову не приходило, так что я не стала указывать тему. И когда уже собиралась отправить это потрясающее электронное письмо в плавание по киберпространству, зазвонил телефон.

— Дарси! — Женственный с приятной хрипотцой голос принадлежал Коулу, моему боссу. — Как дела?

— Не очень, — ответила я тоном, который яснее ясного говорил: «Я сейчас не готова выполнять твои указания». Этот тон он хорошо знал. Работать с Коулом — сплошное удовольствие. Он просто тряпка.

— Зайди, пожалуйста, в конференц-зал.

— Зачем?

— Надо поговорить о подготовке праздника в честь чемпионата по гольфу.

— Прямо сейчас?

— Да, это срочно.

Я вздохнула (так, чтобы он услышал).

— Ладно. Приду, как только смогу.

Черт! Если бы я приехала на пару минут раньше, он бы уже получил мое письмо и заговорил о чемпионате по гольфу с кем-нибудь другим. Уверена, что, когда он узнает мои новости, пошлет чемпионат ко всем чертям, особенно если мне при этом удастся выжать из своих очаровательных глаз пару слезинок. На самом деле я могу заполучить хоть две недели отдыха под тем предлогом, что мне нужно прийти в себя. Я сохранила письмо, решив, что чуть позже отредактирую его и проверю правописание, а потом спустилась по лестнице в конференц-зал, сделала несчастное лицо и вошла…

А в конференц-зале, казалось, сидели наши сотрудники, все-все, и они завопили хором: «Сюрприз!» — и на меня со всех сторон посыпались самые сердечные поздравления. На лакированном столике стояла гигантская синяя подарочная коробка, а рядом с ней — соблазнительный, покрытый глазурью и розовым желе торт. Сердце у меня забилось. Господи, вот сейчас я и раскачаю публику — расскажу о своей драме.

— Не ожидала? — воскликнула Клэр. — Неужели ты вправду поверила, что я уехала на какую-то встречу?

Она была права. Они меня действительно ошеломили. Но я-то собиралась слегка остудить их пыл. Так сказать, расставить точки над 4. Я мило улыбнулась и сказала:

— Вы не должны были…

— Нет, должны, — возразила Клэр.

— Нет-нет, — упорствовала я.

Коул шагнул ко мне и обнял.

— Речь, — потребовал он.

— Не могу, — сказала я. — Буквально потеряла дар речи.

— Не верю, — ответил Коул. — Я знаю тебя столько лет, и никогда прежде с тобой такого не случалось.

По комнате пробежал смешок, подтверждающий, что я самая болтливая сотрудница во всей фирме. Я откашлялась и с застенчивой улыбкой шагнула вперед.

— Знаете, большое вам спасибо, но… свадьбы не будет. Я не выхожу замуж.

Коул и прочие опять захохотали.

— Да, да, — сказал он. — Конечно, тебе не хочется присоединяться к нашей смиренной семейной братии.

Я словно бы через силу улыбнулась и заявила:

— Честное слово, я отменила свадьбу.

Как доброволец Красного Креста, спасающий детей во время пожара, Клэр немедленно бросилась вперед.

— Господи! Нет! Почему? Она вывела меня из конференц-зала и потащила в мой кабинет, поддерживая за талию, как будто я вот-вот должна была упасть в обморок.

— Что, ради всего святого, произошло? — спросила Клэр, когда мы уселись друг напротив друга.

— Все кончено, — сказала я.

— Почему? Вы же с Дексом были идеальной парой. Что случилось?

— Долгая история, — прошептала я, и глаза у меня наполнились слезами, как только я вспомнила о Дексе в шкафу у Рейчел. Несмотря на все мои планы, я просто не смогла противостоять желанию все рассказать Клэр. Я нуждалась в ее сочувствии и поддержке. Мне нужно было, чтобы она сказала: «У Декса нет ничего общего с этой занудой Рейчел». И я обрушила на нее новость:

— Мы решили отменить свадьбу в эти выходные, а потом, вчера вечером, я застукала Декса вместе с Рейчел.

— Что? — У Клэр отвисла челюсть.

Я кивнула.

— Что это значит — «вместе с Рейчел»? Ты уверена?

— Да. Я пришла, чтобы поговорить с ней о том, что случилось, а у нее был Декс, в одних трусах. Прятался в шкафу.

— Быть не может!

— Увы, — резюмировала я.

— Боже мой… — Клэр схватилась за голову и вытаращила глаза. — Я… я просто не знаю, что сказать. О чем он думал? И о чем думала она? Как они могли?

— Пожалуйста, никому не рассказывай, — попросила я. — Это так унизительно. Подумать только, подружка невесты!

— Конечно, не расскажу. Клянусь, — сказала Клэр, крестообразно проводя рукой по груди, обтянутой розовой кофточкой. Она выдержала паузу в несколько секунд, а потом забросала меня вопросами.

— У них это было один раз?

— Разумеется, это могло быть только один раз. Или ты думаешь иначе?

— Нет-нет. Декс никогда бы в нее не влюбился, — поспешила успокоить меня Клэр.

— Знаю. Просто не могу этого представить. Ведь этого не может быть?

— Никогда! Он бы ни за что не променял тебя на нее. Она такая скучная и… ну, я не знаю. Рейчел, конечно, твоя лучшая подружка, и я не хочу говорить о ней плохо…

— Что?! Больше она мне не подружка. Я ее презираю.

— Ты ни в чем не виновата, — торжественно объявила Клэр, уже готовая занять вакантную должность моей наперсницы.

И я оказала ей милость, которой она ждала:

— Теперь ты моя лучшая подруга.

Клэр захлопала в ладоши. В глазах ее было столько сочувствия, что казалось, она заплачет. С тех самых пор, как мы вместе снимали квартиру, Клэр всеми правдами и неправдами добивалась статуса моей лучшей подруги. Временами она просто раболепствовала. Но сейчас я хотела именно этого, и она охотно старалась мне услужить.

— Дарси, я полностью к твоим услугам.

— Спасибо, — поблагодарила я. — Очень тебе признательна.

— Похоже, у нас снова появилась великолепная возможность зажить независимо, — продолжала она. — Какие планы на вечер? Генри Фабус устраивает сегодня пирушку в «Лотосе» в честь своего тридцатилетия. Нам обязательно нужно туда пойти. Он такой славный — и собирает огромную компанию. Там будут все. Тебе нужно расслабиться.

— Не сегодня, — сказала я. — Думаю, что мне стоит побыть одной какое-то время. На самом деле я, наверное, пойду сейчас домой. Больше не могу здесь сидеть и не хочу, чтобы меня видели плачущей.

— Я тебя провожу. Уверена, что Коул отпустит меня, — сказала она. — Мы можем вместе пройтись по магазинам. Это помогает.

— Нет, спасибо. Хочу побыть одна, — ответила я, хоть на самом деле планировала побыть с Маркусом.

— Ладно, — разочарованно протянула Клэр. — Я понимаю.

— Только мне сначала нужно отправить письмо. Можешь прочесть его и сказать, что ты об этом думаешь?

Править мои послания всегда было делом Рейчел. Она хорошо с этим справлялась. Я поклялась, что больше не буду о ней вспоминать. Пока я не получу от нее просьбы о помиловании, написанной неоновыми буквами, она для меня — персона нон грата. Между тем Клэр взялась за дело всерьез — она уставилась в монитор и дважды перечитала сообщение. Потом наконец, взглянула на меня, ободряюще кивнула и сказала, что все в порядке. Я щелкнула «Отправить» и пошла к выходу, наслаждаясь взглядами и перешептываниями коллег.