Хитрожопый киборг

ГЛАВА 2

— Это Пако.

Мы оба смотрим на пушистое серое существо.

Такой очень, очень… серый. В нем нет ничего похожего на люминесценцию или электрическую яркость. Напротив, он — воплощение занудства.

— Он совсем не похож на Боско, — с тревогой отмечаю я. — На сколько ладоней он высоты?

— Плюс-минус, может быть, двенадцать, — уклоняется служащий конюшни.

Это наводит меня на мысль, что ростом он меньше двенадцати ладоней.

Он совсем не такой, как мне обещали. Маленький и лохматый, единственное, что в нем интересного, — это большие блестящие черные глаза. Так получилось, что это единственная блестящая вещь в нем. Его шерсть тускло-серая, как у медлительного водного млекопитающего, известного как сирениан², с пыльной темной полосой, идущей вдоль позвоночника и пересекающей плечи, как нарисованный крест. Верхняя часть креста соединяется с жесткой гривой, которая стоит вертикально.

— Что?… что такое Пако? — спрашиваю я. — Он не похож ни на одну лошадь, которую я видел.

— Это потому, что он осел, — говорит конюх. — И, сэр, я искренне сожалею о возникшей путанице, но босс Алверт только что возглавил это место после, э-э… ну, после того, как Харви внезапно умер таким образом, как он умер. Короче говоря, я понимаю, что Харви обещал вам лошадь, но теперь это дом босса Алверта, и в итоге мы сдали всех лошадей в аренду. Пако — это все, что у нас осталось в качестве ездовых животных.

Он смотрит на животное и морщится.

Я тоже некоторое время рассматриваю осла, затем отступаю, чтобы осмотреть многочисленные стойла здесь, в чреве «Конюшни и стоянки для повозок», бывшей Харви и Ко, а ныне этого босса Алверта.

Большинство стойл пусты. Те немногие, в которых есть животные, вероятно, принадлежат постояльцам, как я предполагаю. То есть, поправляю себя, я так считаю.

Шаркая ботинком по грунтовой земле, которая настолько плотно утрамбована, что кажется гладким камнем, я вдыхаю интересные ароматы лошадей и сушеных трав, а также результатов кормления лошадей сушеными травами.

— Если здесь нет лошадей напрокат, есть ли они здесь на продажу? — спрашиваю я.

— Никаких, сэр. Босс Алверт сказал, что кони, которых держал Харви, слишком хороши, чтобы их продавать, — он мотает головой в сторону осла. — Однако нам не очень нужен осел, так что босс продаст его, если вы захотите.

— Понятно, — я сосредотачиваюсь на унылом существе, которое мне предлагают взамен, моем единственном способе передвижения. Он гораздо ниже ростом, чем я ожидал. По моим прикидкам, я не помещусь на нем должным образом.

Пако не беспокоится о моей проблеме, прислонив бедра к углу своего стойла, и — размахивая пушистыми задними ногами взад-вперед — он гениально чешет свою лохматую задницу.

Он также чистит деревянные планки, покрытые паутиной, своей шерстью, которая выглядит одновременно жесткой и мягкой.

Прикусываю нижнюю губу, как это делают ковбои в исследовательских видео о вестернах, я прикладываю два пальца к полям своей шляпы и наклоняю голову в знак согласия.

— Этот подойдет, — говорю я конюху, стараясь как можно непринужденнее растягивать слова.

Молодой человек рядом со мной заметно расслабляется. Он быстро заверяет меня:

— Может, он и ниже лошади, но я довольно много работал с ним с тех пор, как босс назначил меня здесь главным, и он сложен как Фольксваген, я вам это обещаю.

Я хмурюсь, пытаясь разобрать его словоблудие, пока он пытается выпустить Пако из стойла, что на удивление сложный процесс. Для этого требуется отвязать здоровенную пеньковую веревку и отстегнуть тяжелую металлическую цепь.

— Его держат в полной безопасности, — задумчиво бормочу я.

Служащий в ливрее бросает на меня быстрый взгляд.

— Э-э, да. Вы же знаете, каковы ослы.

Я качаю головой в знак несогласия. Затем добавляю вслух:

— Я не знаю.

Мужчина моргает. Затем улыбается.

— Что ж, вы сейчас узнаете, сэр. Они великолепны, — затем его взгляд скользит в сторону, к Пако, и он обхватывает рукой нижнюю половину морды животного и направляет ее к передней стене стойла. Он начинает пристегивать существо серией кожаных ремней. Мне очень интересно наблюдать за процессом, потому что, хотя я видел много вестерн-фильмов с животными, экипированными подобным образом, ни в одном из них не предлагалось тщательного изучения того, где и как сидит каждая деталь седельной оснастки.

Сначала животное ведет себя достаточно снисходительно. Он быстро машет хвостом, но его внимание сосредоточено на мире за пределами стойла, и он, кажется, стремится взаимодействовать с ним. Но вскоре он начинает раскачиваться всем телом, притопывая компактными копытцами. Фыркая.

Затем, когда седло оказывается у него на спине, он делает быстрый, мощный вдох — и задерживает его.

Мужчина тихо шепчет:

— Ну же, Пако. Не будь ослом.

Он пытается затянуть подпругу.

По крайней мере, я думаю, что это подпруга.

— Почему бы ему не «быть ослом»? — спрашиваю я.

В мозгу мужчины одновременно взрываются тревога и шок. Он пораженно смотрит на меня. Я гадаю, не ошибся ли он, решив, что у меня проблемы со слухом.

Или, возможно, он просто не в курсе, что слух йондерина куда острее человеческого.

— Эм, — наконец выдавливает он и снова поворачивается к ослу. Поглаживает животное по шее. — Ослы³ — это такие животные. Из-за некоторых черт их характера люди начали использовать это слово не только в прямом смысле…

— Каких черт?

— Они упрямые. Но очень умные. Они всегда найдут способ обойти то, что ты хочешь, чтобы они сделали. Так возникло выражение осел хитрожопый. Или, если по смыслу, хитроумный упрямец. Ну или просто… задница. В смысле, наглый умник. Это немного грубовато…

— Оскорбительно?

— Ну да. Сейчас это слово используют не только про ослов, но изначально оно было именно про них. Как и упрямый осел⁴. Или осел ослом⁵, — потому что ослы такие умные, что создают проблемы. Например, они могут нарочно набрать в живот воздух прямо перед тем, как ты затянешь подпругу.

Он кивает на седло Пако.

— Если оставить все так, как есть, он выдохнет, подпруга ослабнет, и ты окажешься на земле, когда седло съедет набок. Подожди.

Он сжимает руку в кулак и бьет осла в живот.

Тело Пако дергается. То ли от удара, то ли потому, что сразу после этого мужчина резко затягивает кожаный ремень подпруги.

Нахмурившись, я смотрю, как седельная сбруя сжимает существо.

— Я никогда не видел такого способа седлания, — делюсь я.

Мозг мужчины активируется в области, отвечающей за эмоции и реакции, с которыми я не знаком.

— Да? Что ж, поверь мне, именно так ты должен поступать с Пако.

Я испытываю чувство отвращения. Полагаю, что моему приятелю Боско не потребовались бы такие отвратительные процедуры седлания.

— Все готово, — объявляет мужчина. И вместо того, чтобы обогнуть существо с ближайшей ко мне стороны, он обходит животное с другой стороны, проскальзывая под короткой шеей — почти ползком, чтобы сделать это. Если бы я не провел жизнь, охотясь на добычу, возможно, не воспринял бы это поведение, как избегание хищника.

— Я знаю, что охота на людей незаконна, — заверяю я его.

Мужчина замирает — снова, как добыча, — но почти так же внезапно, за ту же долю секунды, он отшатывается назад.

— ЧТО?

— Йондерин предупредили, что мы не должны охотиться на людей. Из-за сканирования активности вашего мозга у меня сложилось впечатление, что я пугаю вас, — я медленно машу рукой, показывая сожаление. — Если это так, я приношу свои извинения. У меня нет намерения нарушать закон и охотиться на вас.

Я одариваю его улыбкой, которую определяю как ободряющую.

К сожалению,… мое предложение, похоже, неэффективно. Человек совсем не выглядит спокойнее. Глаза мужчины расширились до такой степени, о которой я и не подозревал, что человеческие глаза могут расширяться. Черты его лица обмякли так, что нижняя челюсть отвисла. Он крепко сжимает поводья животного обеими руками и держит руки поднятыми в защитном положении.

Осел мотает головой, дергая человека. Это, кажется, приводит его в чувство, потому что он встряхивается и выходит из стойла — пятясь задом, при этом настороженно поглядывая на меня, — ведя осла за поводья.

Вытирая лоб носовым платком, он говорит:

— Давай договоримся об оплате и проводим вас отсюда.

Я послушно вытаскиваю бумажник из заднего кармана джинсов. Прочищая горло, я признаюсь в том, от чего у меня почти щиплет рот от стыда.

— Боюсь, мне нужно попросить вас об одолжении.

Мужчина, ведущий осла, останавливается. Выражение его лица мгновенно мрачнеет, он бросает на меня тяжелый взгляд.

— Не думаю, что вы можете просить долговую расписку. Босс Алверт спустит шкуру…

Он замирает, его взгляд падает на мой бумажник, который я открываю, чтобы лучше показать его содержимое.

— Я заплачу сейчас, мне просто нужна ваша помощь, чтобы определить, какие купюры подходят.

У него округляются глаза.

— Я никогда в жизни не видел столько денег.

Даже осел выглядит потрясенным.

Что-то быстро меняется в мозге мужчины. Стимулируется его подкорковая область. Она темнеет, как это происходит с областями мозга йондерин, когда мы видим территорию, которую хотим захватить силой.

Чувствуя себя неловко, я пожимаю плечами — обычное среди людей движение, иногда используемое как своего рода разговорный сигнал. Надеюсь, я использую его правильно, чтобы передать свой дискомфорт и желание завершить эту задачу быстро.

— Не могли бы вы протянуть мне руку помощи и подтвердить, что я заплачу вам столько, сколько стоит аренда этого осла?

Мужчина кивает, его глаза странно блестят.

— О, конечно, могу.