Худший финал для ведьмы

Глава 14. Русалки и город среди песков

Кессар молча усмехнулся, разглядывая подводный город. Мрак окружал его со всех сторон, но даже так храм светился в ночи, как единственный маяк в опустевшем мире.

— Не имеет значения. — чуть слышно ответил он, качнув головой.

— Ещё как имеет! — не удержалась я. — Ты не можешь просто взять, и…

— Храм бесполезен, когда нет верующих. А здесь… Нет никого, кто бы молился и просил о защите.

Я запнулась, когда услышала его тяжёлые слова. Голос Кессара казался непривычно глухим, почти надтреснутым… Будто что-то в нём ломалось с каждой фразой.

— Но раньше они были? — тихо спросила я, преодолев собственный страх. — Раньше здесь… Молились люди. Или, если сказать точнее… В этих краях обитал морской народ. Я права?

Кессар сжал пальцы в кулаки. Магия заискрилась на его костяшках яркими всполохами, а затем он прохрипел:

— Русалки. Здесь жили русалки и тритоны… Они строили удивительные города. То, что ты сейчас видишь — жалкие крохи, сохранившиеся вопреки всему.

— Ты был их богом… Их царём. — задумчиво предположила я, но Кессар вдруг разозлился.

Он стиснул пальцы на каменных перилах и горько рассмеялся:

— Я был их отцом! Их прародителем… Первая русалка возникла из маленькой жемчужинки. Позже я взрастил и других. Обучал их, баловал, порой ругал… Это племя было наивным и добрым. Они не знали людского коварства, и я гордился этим. Так… Глупо.

Кессар шумно вздохнул, и глаза его потускнели.

— Мне следовало… Показать им зло. Объяснить, что такое жестокость. Но я не успел, и в итоге всё закончилось… Этим.

Он обвёл ладонью брошенный город и вновь усмехнулся. А я невольно вздрогнула, ощутив неусыпную ярость Хранителя, но… С губ сорвались слова:

— Это ведь сделали люди? Люди истребили твоё племя?

Боже, теперь я понимаю… Ответ плавал на поверхности вспоротым рыбьим брюхом. У Кессара достаточно причин ненавидеть человечество.

— Я ведь Хранитель. — проронил он вместо ответа. — Моя миссия заключается в том, чтобы хранить существ этого мира. Я не мог вечно оставаться с русалками, был вынужден уйти в странствия… А когда вернулся, обнаружил лишь развалины. Позже я узнал правду, и она мне не понравилась.

Кессар прикрыл глаза. Его губы искривились в хищной (но такой болезненной) ухмылке.

— Один глупый и жадный король пожелал создать уникальный трон для себя и своих потомков. Он как-то вызнал, что глаза русалок становятся редчайшими синими жемчужинами. И повелел… Вырвать глаза всем моим детям. Их чешуя украсила одежду знати. Их очи стали частью трона. Даже их волосы превратили в пряжу…

Я поняла, что не могу дышать. Дыхание просто… Застыло в горле от его слов.

— Люди забрали у них всё. Вообще всё. Не пощадили женщин и детей… Каждое моё дитя испытало невыносимые муки, прежде чем умереть. И, знаешь… Тогда я подумал, что это бессмысленно. Зачем хранить человеческий род, если сами люди не считают все жизни одинаково ценными?

— Это не… Не всегда так. — слабо запротестовала я.

— Вы убиваете рыб. Убиваете птиц. Убиваете животных. И, в конце концов… Вы убиваете друг друга. — насмешливо протянул Кессар. — Я знаю, что ты носишь оттиск иного мира. Так ответь же, Лиза: в твоём мире всё по-другому?

Он уже задавал этот вопрос тогда, у лавки ведьмы… Но сейчас я не могу на него ответить. Слова попросту застревают в горле, а факты несокрушимы. Не все люди жестоки, но многие, увы, именно такие.

— Что случилось потом? — спросила я вместо ответа. — Как ты… Оказался в заточении?

История Кессара мало-помалу склеивалась из неровных фрагментов. Я могла прикоснуться к его шрамам, но опасалась… Сделать нечто чрезмерное. Потому что морской бог скрывал в глубине глаз неутомимый шторм.

— Я потерял смысл своего предназначения. — холодно проговорил он. — И разрушил несколько человеческих деревень. Убил рыбаков, которые посмели выловить русалок. Тогда моя сила… Иссякла. Остались жалкие крохи. Такова доля Хранителя, который отказался защищать других.

Кессар усмехнулся, поймав мой ошеломлённый взгляд, и продолжил:

— Тот жадный король… Испугался. Он заключил временный союз с магами и ведьмами. Вместе они пленили меня, заточили в сонной гробнице. Но время шло, сила моя отчасти восстановилась. А потом… Появились вы.

Бесстрастный взгляд Хранителя пронзил меня насквозь так же резко, как и прежде. Кессар поведал… Страшную историю. И всё в ней казалось до боли несправедливым. Но я не могла проявить жалость к Хранителю просто потому, что Он этого не хотел.

— Ясно… — произнесла чуть слышно, с трудом опершись на каменный бортик. — Значит, ты… По-настоящему ненавидишь людей.

— Я так думал. — проронил Кессар, наблюдая за моими действиями. — Но у меня всё ещё нет желания… Убивать всех без разбора. Я ненавижу человеческую подлость. Но меня трогает тот редкий свет, который порой заключён в ваших сердцах.

— Наверное, по этой причине твоя сила и начала возвращаться. — задумчиво проронила я.

Мне кажется… Всё дело в прощении. В тот день, когда Кессар простит себя — он вновь станет великим Хранителем мира.

— Как думаешь, там могли жить русалки? — спросил Армин на следующий день.

Я слегка опешила и пробормотала:

— Ну, хм… Возможно?

Надеюсь, Кессар не воспримет этот вопрос… Как-то неправильно.

— В нашем мире есть колдуны и ведьмы… — протянул Армин. — Но странно, что никто не видел реальных русалок. Хотя на картинках их рисуют довольно часто!

Я невольно вздрогнула, а потом с преувеличенной бодростью воскликнула:

— О, вот и Аттикха!

И действительно: стоило нам выйти на сушу, как впереди показались золотые врата.

Среди жгучих солнечных лучей и коварных миражей возвышался вольный город. Аттикху называли сердцем пустыни, хотя располагалась она в обширном оазисе. Окружённая зелёными пальмовыми рощами и бурлящими источниками, свободная земля давно стала символом процветания и честной торговли. Этот город можно назвать сокровищницей, от которой протянулись важнейшие пути десяти королевств. Аттикха принимала бесчисленное множество караванов, золото здесь лилось рекой, а торговые сделки скреплялись печатью Объединённого Союза.

Город находился под защитой соседних стран, и любое нападение на благодатные земли считалось объявлением войны. Одним словом… Аттикха неплохо устроилась.

Для того чтобы преодолеть золотые врата, нужно пройти пограничный пункт и заполнить кипу документов… Довольно нудная процедура, но местные стражи были очень внимательными. Они скрупулёзно досматривали багаж, рылись в наших вещах, проверяли приезжих с помощью специальных артефактов и даже сверяли наши лица с портретами разыскиваемых преступников…

— Это так унизительно! — прошипел Армин мне на ухо. — И почему ему всегда везёт…?

Да, Кессар (само собой) избежал досмотра из-за затменных чар. И я тоже ему позавидовала… Впрочем, вскоре нам стало не до этого. Стражи, наконец, позволили зайти в чудесный город.

Улицы Аттикхи переплетались, как гибкие реки. Они покрыты голубым блестящим камнем, название которого стёрлось из моей памяти. Дома из светлого песчаника были украшены яркими плитками и резьбой. А ещё на них красовались фрагменты цветного стекла, которые прекрасно отражали солнечные лучи, бросая радужные блики на дорогу.

Аттикха была… Дивной. Дивной, свободной и громогласной. На центральной площади возвышались изящные фонтаны, окружённые яркими цветами и благоухающими травами. Здесь собирались торговцы, предлагая редкие товары: пряности с далёких восточных земель, шелка с блестящим напылением, и драгоценности, добытые из недр пустынных гор. Здесь смешались самые разные звуки: разговоры, споры, смех и звон золотых монет.

Торговцы в ярких одеяниях рассказывали истории о своих путешествиях, привлекая покупателей. В воздухе витал слабый аромат свежезаваренного чая с мятой… Его подавали в гранёных стаканах на верандах среди цветов. Местные жители были очень гостеприимными, а потому без опаски приглашали гостей посидеть вместе с ними в плетёных креслах, выпить чаю и попробовать аттикханские сладости (немного напоминают вязкий мармелад). Их радушие было слегка… Непривычным. Но довольно приятным.

— Мы, знаете ли, привыкли к свободе. — улыбнулась милая девушка, которая пригласила нас к себе после полудня. — Но без излишеств. Аттикха чтит законы и традиции. Нарушители тотчас изгоняются из города.

— И вернуться обратно никак нельзя? — удивился Армин.

— Только если докажешь свою невиновность.

Айра (именно так её звали) насмешливо щёлкнула мальчика по носу и обратилась ко мне:

— Так что же? Надолго вы у нас?

— Скорее да, чем нет…

Я ответила максимально туманно, скосив взгляд на Армина. Что ж, кажется, он счастлив. Столько новых впечатлений, новых знакомств… Но меня всё равно терзают сомнения.

Правильно ли будет оставить его в Аттикхе?

— Мы хотим найти уютный и безопасный район для проживания. — лаконично пояснила я, помешивая мяту в стакане.

— О, это совсем несложно, бабушка! К слову, у нас отличные школы и учителя, если маленький друг этим интересуется.

— Я не маленький! — тут же вспылил Армин.

— Конечно, конечно…

Айра немного дразнила его, но в совершенно беззлобной манере.

— А откуда ты знаешь асканийский язык? — вдруг спросил мальчик.

— У нас так принято, мы изучаем языки дружественных королевств. — призналась Айра. — Асканийский — самый популярный и очень похож на наш родной. Поэтому его знают все в Аттикхе.

Я не удержалась от улыбки и принялась расспрашивать девушку о городе. В основном меня интересовали спальные районы, где можно надолго поселиться… Как выяснилось, для приезжих тут были отведены специальные дома с уединёнными двориками.

— Наш город расширяется! — радостно заявила Айра. — Так что места становится больше.

В конце концов, она порекомендовала отличную гостиницу у озера… Сразу после того, как мы отказались остаться на ночлег.

— Приезжие всегда такие недоверчивые… — игриво пожаловалась Айра. — Ну ничего, вы ещё успеете привыкнуть!

Я мягко улыбнулась, не желая спорить с новой знакомой. В итоге мы вышли от неё ближе к вечеру… А темнело в Аттикхе очень быстро.

Ночью город преображался — разноцветные фонари освещали улицы, создавая особую атмосферу. Музыка стихала, разговоры смолкали, а торговую площадь огораживали небольшим забором. Но не это поразило нас сильнее всего.

Звёзды. Звёзды над головой сияли так ярко, как никогда прежде… Мы с Армином поднялись на смотровую площадку гостиницы только для того, чтобы полюбоваться ночным небом.

— Красиво… — пробормотал мальчик. — Кажется, в Аскании нет таких ярких звёзд.

— Они везде одинаковые… Просто там мы их не видели.

Люди прятали глаза от асканийского неба. С тех самых пор, как Элайза распространила пепельную скверну… Страх застыл в их сердцах. Но сейчас мы с Армином стоим здесь, на землях вольной Аттикхи, а звёздное полотно такое же прекрасное, как было всегда.

— А Кессар вернётся? — чуть слышно спросил Армин, шумно вздыхая.

Я кивнула. Морской бог исчез, как только мы пересекли границы города. Для него это было в порядке вещей, да и мы с Армином (почти) привыкли к таким отлучкам. Хотя… В этот раз он пропал на целые сутки и неизвестно, когда вернётся.

«Такова его натура» — я нервно вздохнула, а потом погнала Армина спать, игнорируя тревожные мысли.

В этой гостинице были просторные комнаты с мягкими кроватями, так что мы могли хорошенько отоспаться. Но если мальчик заснул довольно быстро, то я… Не могла успокоиться. Нутро грызла тягучая боль, всё сильнее запуская зубы во внутренности. Отвратительное чувство протянулось сквозь желудок и оплело хребет, растекаясь колкими импульсами.

В какой-то момент я глухо застонала и, не выдержав, подорвалась с кровати. Армин крепко спал в соседней комнате, а мне… Нужно найти лекарство. Любое обезболивающее, срочно!

Ноги подкашивались. С губ срывалось сиплое дыхание, пока я плелась на кухню. Что мне выпить? Что съесть? В голове причудливые рецепты ведьмы смешивались с путаными воспоминаниями.

Я как наяву видела приграничный город, рабов и отрывки из собственной жизни. Боже, как хреново… Перед глазами всё плывёт.

В какой-то момент я потеряла равновесие и упала… Но так и не достигла пола. Кто-то бережно подхватил меня на руки.

— Кес…сар. — прохрипела я, сплюнув густую кровь.

«Он вернулся» — по мыслям против воли растекалось мягкое удовольствие. — «Он пришёл помочь мне…»

Кажется, я слишком часто полагаюсь на морского бога. Кажется… Хранитель давно перестал быть отстранённым чужаком.

— Что ты делаешь? — одними губами спросил он, аккуратно усаживая меня на стул.

Его вопрос звучал просто, но скрывал тяжёлый подтекст. Я уронила голову на сложенные ладони и усмехнулась, украдкой стирая кровь с губ.

— Это временное…

— Лжёшь. — холодно отрезал Хранитель. — И ты прекрасно знаешь, что с тобой происходит.

Я поколебалась, подняв на него взгляд. Знаю? Да, я… Предполагала. Но не была уверена на все сто процентов. Просто реальность чертовски жестока.

— Это тело… Умирает? — жалко улыбнулась, посмотрев на Кессара. — Я знаю… Это наказание за преступления Элайзы.

Ведьма, ведьма… Ненавистная, непрощённая.

Так сказал Валентин. И, на самом деле… Он не пощадил Элайзу. Ведьма получила свою неспешную казнь. Целый год её силы будут истощаться, пока не уйдут окончательно. По крайней мере… Об этом писали в книге.

Я не знала, сколько времени мне отведено, но… Старалась выжить. Пыталась бороться. Жаль, всё без толку…

— Тебя изнутри пожирает паразит. — проговорил Кессар, глядя мне в глаза. — Об этом тебе тоже известно?