Худший финал для ведьмы

Глава 16. Возвращение ведьмы

Я уставилась на свои руки и тяжело (даже как-то обречённо) вздохнула. Белая кожа, тонкие запястья и изящные пальцы… Ни одной морщинки. Никаких ссадин, мозолей и прочих изъянов. Так непривычно и странно…

Я прикоснулась к волосам, провела по ним ладонью. Мягкие и шелковистые… Иссиня-чёрные. Всё так, как описывалось в романе. Элайза, жуткая ведьма, проклявшая целую страну… Была удивительной злодейкой. Даже Валентин признавал её необыкновенную красоту (хотя принц не был падок на внешность).

Я собралась с силами, и рывком поднялась на ноги. Увы, колени сразу задрожали… Пришлось опереться на тумбочку, медленно продвигаясь к большому зеркалу в полный рост.

… Оттуда на меня смотрела хрупкая, бледная и очень испуганная девушка. Совсем молоденькая, с изящными чертами лица и чуть насупленными бровями. Это… Странно, потому что я уже привыкла к другой Лизе. Привыкла к дряхлому телу, седым волосам и морщинистому лицу.

Конечно, Элайза выглядит куда лучше прежнего, но… Мне неспокойно. Дурное предчувствие засело глубоко под черепной коробкой, нашёптывая худшие опасения. Теперь, когда вернулся истинный облик ведьмы… Всё изменится. И, к сожалению, не в лучшую сторону.

— Чёрт побери… — пробормотала я, сдувая со лба тёмную прядь.

Горло до сих пор болит… В тот момент я оголила живот и заметила громадный синяк, который тянулся аж до солнечного сплетения.

— Полагаю, ты не слишком счастлива.

Равнодушный голос Хранителя застал меня врасплох. Я быстро опустила край сорочки и покраснела, отводя взгляд. Как-то уже привыкла, что на старушку никто не засматривается, а тут… Неловко вышло.

— Нет, я благодарна… Ты спас меня, хотя мог этого не делать. Спасибо… Правда, большое спасибо.

Кессар задумчиво усмехнулся, скрестив руки на груди. А я заметила, как почернели его ладони…

— Это что? — сразу насторожилась. — Из-за паразита?

— Немного не рассчитал силы. — спокойно пояснил Хранитель. — Но это пройдёт. Просто не сразу.

— Ясно. — я нервно усмехнулась. — А как Армин? Он в порядке?

— Ребёнок… — Кессар поморщился, переводя взгляд на окно. — С ним возникнут проблемы.

Да… Здесь можно не пояснять, и без того понятно. Проблемы начнутся в тот момент, когда Армин увидит Элайзу. Возможно… Лучше инсценировать смерть «старой Лизы»? Это жестоко. Очень жестоко… Но пока я обдумывала варианты своих же похорон, от окна послышался глухой возглас. И стоило мне обернуться, как сердце ушло в пятки.

Там был Армин. Мальчик залез на дерево, явно желая проверить моё самочувствие, и… Увидел то, чего не следовало видеть. Он едва не упал. Порывисто взмахнул руками и соскользнул с ветки… В тот момент Кессар открыл окно, рывком затягивая мальчика в комнату.

— Ты… Ты! — Армин трясся, указывая на меня пальцем. — Всё время… Это была ты?!

Я могла бы соврать ему. Могла найти отговорки, но… Армин уже догадался. Он сделал правильные выводы слишком быстро.

— Я… Я всё объясню! — прошептала, нервно поджав губы.

Ох, чёрт, почему ситуация (опять) вышла из-под контроля?!

— Ты меня обманула. — на удивление спокойно произнёс Армин. — Ведьма, которая наслала проклятие на Асканию… Значит, император так наказал тебя? Просто отнял молодость и магию?! Ты должна была умереть!

У меня зазвенело в ушах от его крика. Я прижалась к стене, понимая, что мне нечего… Просто нечего сказать в ответ. Глаза Армина покраснели от злости и сдерживаемых слёз.

— Армин…

— В травах прекрасно разбираешься, родных нет, и имя у тебя такое… Приметное! — выплюнул он. — Лиза, Элайза… Звучит похоже. И как я раньше не догадался?

— Я не…

— Ты меня так… Утешала. — просипел Армин. — Когда я про маму рассказывал… Как ты посмела?!

Что мне сказать…? Что ответить? Наверное, я ошиблась… Нужно было сразу уходить. Не привязываться к мальчику! Никто в этом мире не примет злодейку, которая совершила столько ужасного.

— Я уеду. — выдохнула, проглотив болезненный стон. — Сегодня же уеду из Аттикхи, и ты никогда меня больше не увидишь.

— Убирайся! — закричал Армин, сбив с тумбочки кувшин. — Беги, пока можешь, убийца! Иначе я сам отдам тебя страже!

Он хлопнул дверью и ушёл. Я вздрогнула от громкого звука и запустила пальцы в свои тёмные волосы, дрожа от пережитого скандала.

Больно. Кажется, прокусила внутреннюю сторону щеки до крови. Страшно… Я вновь осталась в одиночестве. Этот мир не так уж и плох для скромной старушки Лизы…

Но он чертовски нетерпим к злодейке Элайзе.

И что мне теперь делать? Раньше была хоть какая-то цель (пусть и призрачная), а сейчас… Я просто зависла в чуждом мире, где каждый желает мне смерти.

«Но я могу их понять. Когда рядом находится жуткая ведьма, чьё колдовство отняло жизни у родных и близких… Трудно сдержаться. Мне бы самой захотелось вздёрнуть Элайзу на ближайшей сосне»

Я покинула Аттикху той же ночью. Кое-как собрала походную сумку, спрятала лицо под капюшоном и пошла по знакомой дороге обратно к берегу. Единственным моим спутником оставался Кессар. Он молчал во время нашей ссоры с Армином и до сих пор не проронил ни слова.

— Может, лучше утопиться? — спросила я, когда вдалеке показался берег моря. — Как будто всем от этого станет легче…

— Кому именно? — равнодушно спросил Хранитель.

Я призадумалась, опустив взгляд. Ладно, наверное… Не стоит идти на крайности. Пока не стоит.

— Раньше ты говорила, что хочешь жить. — заметил Кессар, подходя ближе к воде. — И что же изменилось?

— Я. Я изменилась.

Старуха Лиза имеет право на жизнь, однако ведьма… Ведьма должна гнить в тюрьме, а не разгуливать по свободным городам. Но Кессар сказал:

— Ты осталась прежней. Как и твоя душа.

— Душу никто не видит! — воскликнула я, но почти сразу запнулась под насмешливым взглядом Хранителя.

Ладно, если начистоту… Да, он видит всё (и даже больше). Но какая разница? Морской бог не будет моим личным адвокатом. Кессар промолчал, обратив взгляд к прибою. Его, казалось, вовсе не трогали земные несчастья. Но, с другой стороны…

«Он такой же одинокий, как и я. Мы вместе… Отрезаны от этого мира. У него не осталось привязанностей, а я потеряла прошлое. Судьбоносная встреча, ничего не скажешь…»

— Ты слишком зациклена на Элайзе. — спокойно проговорил Кессар. — Стыдишься её проступков, думаешь о её жизни… Не всё ли равно? Твоя душа совсем другая, прими это. Ты не обязана расплачиваться за чужие грехи.

Он прав, я знаю. Прав, но… Не так уж и просто принять его слова.

— Куда отправимся дальше? — спросила я вместо ответа.

Мы с Кессаром вполне могли разойтись прямо сейчас, однако… Мне не хочется. Иначе я сойду с ума в одиночестве!

— У меня нет цели. — усмехнулся Хранитель. — Поэтому я и следовал за вами. Куда ты хочешь?

Ну вот, опять. Меня загнали в тупик… Впрочем, есть один вариант.

— На дно моря. — шёпотом попросила я.

Туда, где спокойно и безлюдно… В то место, где никто не знает злодейку Элайзу. Но, прежде чем зайти в воду, я оглянулась на Аттикху. Город светился яркими огнями, разгоняя пустынную тьму…

— Волнуешься за мальчика? — проронил Кессар. — Напрасно. Я подарил ему благословение Хранителя. С ним всё будет хорошо.

Я слабо улыбнулась, сжав пальцы в кулаки:

— Он так много настрадался, а теперь… Страданий стало ещё больше. Надеюсь, он не совершит необдуманных поступков.

— Ты сильно недооцениваешь этого ребёнка. — спокойно заметил Кессар. — Он видит и понимает многое. Просто ему нужно время для того, чтобы сделать правильные выводы.

Я пожала плечами, поднимая раскрытую ладонь:

— Прощай, Армин. Пожалуйста, будь счастлив.

Тёмные воды расступились перед нами, уводя на глубину. Я запнулась о мелкий камень (слабость ещё не прошла) и уцепилась за локоть Хранителя. А потом не выдержала и стиснула его ладонь сильнее.

«Иногда человеку просто нужен… Другой человек. Только так можно обрести хоть капельку успокоения»

Наше подводное путешествие растянулось на недели. Брошенные русалочьи города были очень причудливыми… Многие из них занесло песком, а другие разрушились от времени. Но мне нравилось их исследовать.

Порой я находила странные артефакты, отличные от земных приспособлений… Тем интереснее разбираться с ними! Кессар не участвовал в моих раскопках, но всё же пояснял назначение тех, или иных вещей.

— Это русалочий горн. Гудит даже на морской глубине. А это — семицвет. Такой цветок способен обнаружить залежи драгоценных камней.

Подобного добра здесь было слишком много… Самая настоящая сокровищница! Я собирала маленькие жемчужины в сумку, думая о том, что смогу использовать их на поверхности.

… А выйти на сушу, всё же, хотелось.

— Может, я построю домик на острове? — тихонько вздохнула, представляя аккуратную лачугу. — Отрежу длинные волосы, оденусь попроще… И буду жить там припеваючи!

— До первого набега работорговцев. — усмехнулся Кессар.

Я запнулась, невольно признавая его правоту. Да уж, эти ребята дотянутся до любого острова… К тому же, вдруг меня узнают случайные рыбаки?

— Жаль, магия не вернулась. — пробормотала я.

Это как-то несправедливо. Молодость Элайзы поставила меня под удар, а вот колдовство осталось в спячке! Видимо, оковы карателя не так легко снять… И они въелись в мою кожу, не завися от паразита.

— Ты и без неё справишься. — проговорил Хранитель.

Я задумчиво улыбнулась, пропуская сквозь пальцы золотой песок. Мы стояли на вершине причудливой башни русалок. Мимо воздушного коридора проплывали косяки ночных рыб. Все они стремились к светящейся полосе побережья…

Странно, но иногда мне казалось, будто отсюда можно различить мерцание звёзд. И в тот момент Кессар вдруг создал водяную воронку, позволяя взглянуть на ночное небо.

Сердце защемило. В последнее время я ощущала… Какое-то особенное тепло рядом с ним. Кессар был невыносимым, хладнокровным богом. Но он умел проявлять заботу без слов и удивительно точно угадывал мои сентиментальные желания.

«А говорил, что не понимает человеческих чувств…»

— Красиво. — прошептала я. — Помню, однажды читала сказку… Про корабли, которые бороздят звёздные моря и покоряют небесные замки. Хотела бы я оказаться там.

— Там очень холодно. И безжизненно. — покачал головой Кессар.

— Ты разрушил мою детскую мечту!

Я шутливо ткнула его в плечо, но в ответ поймала пристальный взгляд.

— Какими были твои родители? — неожиданно, спросил он.

И тут я опешила. Напряглась, ссутулилась… Вжала голову в плечи.

— Это так обязательно… Говорить об этом?

— Я поведал тебе о своей семье. — напомнил Кессар.

Да… Он рассказал о русалках. Приоткрыл тайну собственной вековой боли. Наверное, мне стоит ответить взаимностью… Хотя я и не готова к подобным откровениям.

— Они были… Очень хорошими. — тихо призналась, опустив подбородок. — Добрыми, работящими и ответственными. Даже странно, что мы так часто ссорились.

— Почему?

Я прикрыла глаза, пытаясь поймать отголоски воспоминаний.

— Просто… У нас были разные взгляды на жизнь. Они возмущались, когда я что-то делала не так… По-своему. Но они меня любили. Правда, любили.

— И что случилось потом?

Его спокойный голос внезапно выбил меня из колеи. Я порывисто вздохнула, схватившись за голову.

Голоса. Проклятые голоса леса Обрух вновь зазвучали в голове, выбивая воздух из лёгких. Я вспоминала… Всё, что хотела забыть.

— В тот день мы поссорились. По какой-то глупой причине… Но я не смогла остановиться, и мы с папой поругались. Мама пыталась нас успокоить, а потом… Он хлопнул дверью. Сказал, что они вдвоём отправятся навестить бабушку. Папа был на эмоциях, а в тот день… Шёл сильный дождь. Их машина попала в аварию. Они… Цеплялись за жизнь до последнего, но… Их не спасли.

Я подняла взгляд на Кессара, выдавив жалкую улыбку.

— Если бы не я… Папа бы не поехал в тот день. Наш скандал спровоцировал его.

— Ты не знаешь наверняка. — нахмурился Кессар.

— «Ненавижу вас». Это то, что я выпалила в пылу ссоры. Последнее… Что они слышали перед смертью.

Раньше ничего подобного не случалось. Я никогда такого не говорила, но в тот злосчастный день… Эмоции лились через край. Раздражение. Усталость. Злость… Их было слишком много. И я не могу простить себя за это.

Длинные пальцы Кессара очертили линию моего подбородка. Хранитель внезапно заключил меня в объятия, и это… Было странно. Но удивительно приятно. От него пахло сандалом, амброй и морем.

Кессар просто обнимал меня под звёздной ночью, не говоря ни слова. И тогда… Клянусь, я разрыдалась, будто маленькая девочка. Потому что Хранитель понял самое главное…

Я считала, что тело Элайзы — моё наказание. За глупость, за порывистость, за ненавистные слова.