Иммигрантка. Любовные приключения

Квартира Зейнаб

Наконец, Жанна дождалась, когда адвоката, Мария, позвонила Жанне и сообщила, что документы на визу готовы – их только нужно забрать. Жанна поспешила в её офис. Адвокат предложила Жанне, что будет разумнее, если её сын подаст документы в Британское посольство в другой стране, а не в Англии, чтобы избежать предвзятости.

Жанна сразу подумала о Турции, где россиянам не требуется виза, и, не выходя из кабинета, адвоката, сразу позвонила Камилю. Она надеялась, что он сможет предложить, где её сын сможет остановиться в Стамбуле. Подробно рассказывая ему о рекомендациях адвоката, Жанна чувствовала, как волнение нарастает. Камиль обрадовался, узнав о возможности получить визу для сына, и упомянул, что в Стамбуле у него живёт бывшая подруга – турецкая болгарка, говорящая по-русски. Эта новость порадовала Жанну, ведь это значительно облегчало общение там с жильцами для Коськи, и она подтвердила адвокату, что они подадут документы в Стамбуле. Адвокат внесла этот город в документы, передав их Жанне с уверенностью в успехе.

Жанна решила сразу связаться с сыном по Skype, чтобы объяснить ему новый вариант. Сын был рад встретиться с ней в Стамбуле. Жанна вновь оказалась в ситуации, когда ей нужно было выехать без Зиби и тем более не упоминать о помощи Камиля, а как это сделать, если теперь, она была в ссоре с Зиби. «Ладно, вернусь, все объясню.» Решила она.

Адвокат Мария назначила дату и записала сына Жанны на срочный визит, что добавило ей немного спокойствия. И Жанна написала сыну, по Skype, что ему нужно взять с собой, и отправила ему электронный билет, чувствуя, как волнение нарастает.

Тем временем Камиль связался с подругой Зейнаб, попросил ее, чтобы она приняла «хорошего парня», о котором он ей говорил. Зейнаб, испытывая финансовые трудности и имея сына, студента, быстро согласилась помочь, молодому человека в такой ситуации. Наконец Жанна, купила себе билет до Стамбула, но, к её сожалению, рейс оказался на три дня позже, чем у сына, и ее это немного тревожило. На следующий день, Коська, вечером был уже в Стамбуле и уже расположился в квартире Зейнаб, а Жанна через три дня и отправилась в Стамбул.

Как только она увидела Коську, ей хотелось броситься к нему, но она сдержалась, заметив рядом с ним молодого парнишку. Чтобы не смущать сына, она подошла к нему, обняла и поцеловала, а затем поздоровалась с парнем. Коська представил его:

«Мам, это Ахмед, сын, Зейнаб, у которой я остановился». Ахмед выглядел немного младше Коськи и говорил на английском, что облегчало им общение. Жанна протянула ему руку и, улыбаясь, представилась:

«Джина, мама Коськи». Они все вместе улыбнулись, и затем направились к станции. Сидя в электричке Жанна обратила внимание на то, что электричка движется медленно, и вспомнила, как в Лондоне поезда тоже не торопятся. А в московских электричках, невозможно было вести разговор из-за высокой скорости. Это было приятнее: многие пассажиры читали книги, другие слушали музыку или аудиокниги. «В Лондоне каждый говорил по своему мобильному, и от этого гула, нервы не выдерживали. Ей приходилось проходить по вагону в поисках тихого места.»

Коська прервал её размышления, сообщив, что Ахмед объяснил ему, как добраться до Британского посольства. Жанна почувствовала облегчение от того, что у них есть знакомые в Стамбуле. Наконец они доехали до нужной станции и Коська сообщил ей, что все прибыли, и они вышли из электрички.

Жанна заметила, что в конце марта в Турции всё ещё, было холодно, несмотря на то что это южная страна. У моря всегда дует холодный ветер. Парень, вел их, выбрал короткий путь к дому, извиваясь по узким улочкам – то поднимаясь в гору, то спускаясь. Жанна вспомнила, как они с сыном шли по таким же дорогам в Барселоне, таща тяжелый чемодан на колесах вверх.

«И снова в моей жизни всё время повторяются одни и те же моменты», – подумала она, уставшая от этой дороги. Наконец, они подошли к дому, который выглядел как частный.

Когда они вошли, Жанна заметила в центре комнаты квадратную печку, напоминающую ей «буржуйку» с дымоходом. Она давно нечего подобного не видела. И тут Жанна почувствовала тепло воспоминаний вспомнив свою бабушку, которая жила у моря и зимой она ставила такую же печь в своем доме. Ее бабушка всегда отапливала дом дровами, когда зимой становилось холодно.

Однако в дом в который они вошли, печь работала на газе и была выключена, поэтому внутри было довольно холодно. Парень предложил им выпить чай, но сам вскоре ушел к матери, обещая вернуться в конце недели. Коська повел свою мать в комнату, где стояла узкая односпальная кровать и старый шкаф. В комнате было неуютно и холодно, и намеков на обогреватель не наблюдалось.

«Как ты здесь спал, сынок? Тут так сыро и холодно. За что я плачу такие деньги Зейнаб? Здесь даже обогревателя нет!» – возмутилась Жанна.

«Да, мам, здесь действительно сыро, и первую ночь я замерз, но потом научился включать печь. Пойдем в гостиную, попьем чай и погреемся», – ответил Коська и залез в какой-то металлический ящик и включил газ. Жанна достала пакет с угощениями, привезенными из Лондона.

«Сынок, там твои любимые печенья и конфеты, которые ты так любил!» – сказала она.

С улыбкой на лице, Коська открыл пакет, который мама положила на стол. Чайник закипел, и он достал со шкафа тарелку, выложил печенье и налил им чай в две большие пиалы. В комнате стало теплее. Жанна оглядела пространство, которое ей не понравилось, как и сам дом. Она положила на стол маленькую упаковку с тенями для век и тушью, которые купила в подарок для знакомой Камиля.

«Коська, если Зейнаб придет, подаришь ей от нас сам,» – сказала она и тут добавила: «Эти люди не стараются сделать комнаты уютнее, чтобы у них были желающие остаться подольше. Я не знаю, как ты тут останешься. На улице в России и то теплее чем тут!«Коська приблизился к матери и согласился с ней.

«Да, здесь тепло, а в спальне будет еще холоднее», – заметил он, с удовольствием откусывая печенье и запивая чаем.

«Сынок, а может, ляжем спать на диване, а не мерзнуть там?» – предложила Жанна.

«Мам, а вдруг его мать придет и захочет лечь спать? Она была здесь два дня назад, и я ее видел», – ответил Коська.

«Вот видишь, Коська, ты как я. Мы платим деньги и позволяем, чтобы нас унижали. За наши деньги, мы стесняемся им создать неудобства. Бред! Меняй характер сынулечка, не будь в меня, иначе все время будешь думать о комфорте других. Вот Камиль, друг мой «любезный», опять делает вид, что помогает мне, но на самом деле помогает своей бывшей, используя мои деньги!» – сказала с отчаянием Жанна, отпивая чай. «Я давно заметила его характер. Он часто так делает: пытается помочь мне, а в итоге я трачу больше, чем планировала. Так было и со студией, помнишь, сынок? Ты же меня отговорил от покупки кафе в Лондоне.

«Камиль сказал четыреста в месяц за студию, а когда мы пришли, то его друг на сто фунтов цену поднял.»

«Да мама помню, ну что мы можем сделать это его знакомые, они турки.» Тихо сказала сын.

«Это точно сынок. Ну ты понимаешь, мы ей платим точно такие же деньги за неделю, как я плачу в Лондоне, ну это Турция! На мой взгляд это, деревня! А мы платим за нее как в английской столице. Бред какой-то! Приеду, разберусь с Камилем.» Недовольна сказала Жанна, глядя на сына. Попивая чай и немногого согреваясь, Жанна сразу вспомнила Польшу.

«Сынок, это точно так же как мы платили в Польше большие деньги за квартиру в деревне. Тогда Зиби, захотел жить рядом с сестрой. И пока нас не было он, не торгуясь за мои деньги, снял дорогую квартиру у леса и тоже холодную. Вспомни как мы там мерзли и не могли зайти в кладовку, чтобы прибавить газ, за который мы платили.» И Жанна подумала сказав себе. «Почему вокруг нас такие люди, жадные на наши деньги?» Она смотрела на комнату, она ей напоминала польскую деревню. И Жанна сказала вслух продолжив воспоминание о Польше.

«Зиби тогда не нам помогал сэкономить, а знакомым полякам, помочь. А может хотеть показать, что он богатый, когда раскидывался нашими деньгами. Выходит так! Ладно сынок, ложимся спать.» Допив чай, Жанна встала и направилась в спальню. Они устроились на кровати, легли с сыном головами в разные стороны, как в «вольте». Это было крайне неудобно, и Жанна начинала нервничать, злясь на Камиля.

«Почему он не мог сказать Зейнаб, что нам нужна вторая кровать или хотя бы кровать большего размера. Камиль же был здесь? Неужели вокруг нее люди, не хотят пошевелить пальцем. Просто хотят, получить лёгкие деньги?» – возмущалась Жанна, пыталась уснуть, но неудобство постоянно будило её, она понимала, её сыну тоже некомфортно спать, ведь он значительно выше её.

Она решила поменять место, накидала своих вещей из чемодана, на пол, на палас, и укрывшись своим пальто, пыталась заснуть. Еще несколько раз она перевернулась с бока на бок, наконец, заснуть. Вдруг её разбудил громкий звук. Она вскочила и, сидя на полу, не могла понять, что происходит. Сердце забилось быстрее от страха, и она не могла понять, откуда доносится этот громкий голос.

Сын тоже проснулся и сразу понял, что мать испугалась. Это была «азан» молитва, разносившаяся из микрофона по всему городу. Жанна никогда не слышала ничего подобного и, увидев, как спокойно реагирует сын, начала успокаиваться. Ей было непонятно, как можно уснуть под такой громкий звук молитвы.

«Сынулечка, ты уже за три дня привык к этому?» – спросила она.

«Да, мам, привык. В первую ночь я тоже испугался, но потом понял, что это просто молитва, и перестал бояться», – ответил он, зевая.

«Нет, я бы ни за что не осталась здесь. Чтобы привыкнуть к этому, нужно родиться в таких условиях», произнесла Жанна, стараясь не мешать сыну, который снова засыпал. Она попыталась закрыть глаза и уснуть.

Утром первым проснулся Коська. Он тихонько вышел в гостиную и включил газ, чтобы согреть комнату. Он решил приготовить завтрак для мамы, за её заботу и попытки вернуть его в Лондон. Готовя завтрак он вспоминал.

«Как поздно он осознал, лишь когда уже жил один в Москве, что потерял нечто важное. Он утратил ту ее ежедневную, материнскую поддержку, которая так не хватала ему в трудные времена. Без её присутствия у него опускались руки. И только сейчас понимал, что с мамой у него больше шансов на успех. Она знала множество путей, как добиться целей. Из-за его капризов в шестнадцать, сейчас она снова искала способы вернуть его в Лондон. Получится ли у неё это сделать или нет, он не знал, но был уверен: она сделает всё возможное.» Его мысли прервал чайник, который закипел, Коська направился будить маму к завтраку.