Индульгенция 4. Без права на сомнения

Глава 9

Глава 9

Просторный коридор академии встретил меня… пустотой. Ага, все сидят по аудиториям и никто не шляется. Идеальный момент, чтобы напасть на бедного князя. Тем более, что на меня больше не действует правило Красного заказа.

Поэтому я окутался легкой серой пеленой — просто на всякий случай. Сверившись с браслетом, потопал в нужном направлении. Топографическим кретинизмом я никогда не страдал, поэтому добрался до нужного места быстро, по пути встретил лишь парочку студентов, которым на меня было глубоко плевать.

Ага, вот и заветная дверь. Постоял, прислушался к звукам — тишина. Зачем-то пригладил волосы, проверил дыхание — нормально. Готов ко всему, тем более, что душ с утра принимал. Стучаться? Пфе. Это не наш метод. Темные заходят везде с удара ноги. Нет, бить по двери я все-таки не стал, но за ручку рванул решительно и сразу сместился чуть в сторону, уходя с возможной линии атаки. Но так, по легкому, чтобы не заметили, если вдруг записывает скрытый артефакт. А то потом будут во всю глотку кричать, что Раздоров всего боится.

Кабинет главы студенческого совета напоминал переплетение древних заклинаний и юношеской дерзости. Воздух здесь пах старым пергаментом и свежесобранным шалфеем, а высокие стрельчатые окна, будто вырезанные из ночного неба, пропускали лучи света, дробящиеся на витражах в мозаику из рубиновых и сапфировых бликов. Казалось, сами стены дышали — старинные фолианты на дубовых полках тихо перешептывались, перелистывая страницы с шелестом осенних листьев, а портреты прежних председателей то исчезали из золоченых рам, то возвращались, подмигивая нынешнему хозяину.

За массивным столом, испещренным рунами, будто выточенным из ствола тысячелетнего древа мудрости, царил творческий хаос: свитки с планами балов-метаморфоз вились рядом с хрустальным шаром, где мелькали лица опоздавших на лекции. Над столом парила чернильница, капли из которой, словно живые, выводили на парящем пергаменте список жалоб от первокурсников. Уголком глаза можно было заметить, как ковер с вытканными звездами мягко перетекал узорами, следуя за шагами, а у камина, где плясали аметистовые языки пламени, дремал дух фамилиар — ленивый мангуст в очках, призванный искать опечатки в официальных прокламациях.

На стене, меж картами иных измерений, висела доска, испещренная мелом цвета лунной пыли: «Бал Полнолуния — 3 дня!», «Протест против зелий с капустой — собрание в 15:00».

А за окном, в обрамлении плюща, мерцали сады академии, где статуи сфинксов вели вечные споры с бродячими призраками философов. Здесь магия была не просто учебным предметом — она пульсировала в каждом уголке, смешиваясь с энергией тех, кто верил, что даже расписание дежурств можно превратить в искусство.

Ну и во главе этого магического хаоса восседала она — Ее Высочество Кристина Годунова собственной персоной. И больше никого тут не было, что навевало сразу два возможных варианта событий — либо меня убьют, либо трахнут. По крайней мере, именно такие эмоции я прочел на ее лице, и вот какой из них было больше, я так и не понял.

Но отступать было уже некуда — позади дверь, открывающаяся внутрь. Поэтому быстро сбежать не получится, а значит, смиренно принимаем удары судьбы, стараясь сберечь красивое лицо.

— Проходи, Видар, присаживайся, -кивнула она на удобное кресло, стоящее напротив. — Чаю?

— Не откажусь, — раз наливают, значит, убивать вот так прям сразу не будут. Хотя, я вроде как перед ней ни в чем не виноват. И эти говорили, что она меня вроде как спасла. Значит, точно трахнет. И хорошо бы не морально.

Пока она деловито и как-то, я бы даже сказал, сосредоточенно накрывала немудреный стол, я рассматривал ее — красивая, что сказать. Волосы черные, что крыло ворона, нежная кожа, высокая грудь, слегка курносый носик. Фигурка огонь — годы селекции как-никак. Императоры всегда заводили детей от самых красивых женщин. Ну, и маг она — гридень, вплотную приблизилась к воину. Хотя, не удивлюсь, если уже и этот ранг взяла. Интересно, а я? Поднял или нет? Как понять?

В том бою в лесу я давал жару на уровне боярина, не меньше. А потом как-то все схлынуло и стало непонятно. Нет, то, что я вырос в силе — понятно. То, что каналы укрепились, и сильно — тоже. Хотя это я еще после зелья змея понял. Как и новые возможности, что оно дало. Но об этом никто знать не будет — главный козырь показывать рано. Пригодится еще.

— Видар, — вырвал ее голос меня из размышлений. Черт, как-то глубоко погрузился — еле выплыл.

— Кристина, — кивнул я. — Мне рассказали о твоем участии, и как ты бросилась в бой, спасая мою шкуру. Не ожидал, если честно, но… — я встал и поклонился, — прими мою искреннюю благодарность и восхищение твоей реакцией. Пока все думали, ты действовала. Это лишний раз показывает, почему род Годуновых правит. Так быстро прокачать ситуацию и принять решение могут лишь те, в ком течет кровь императоров.

— Не стоит благодарностей, — сделала она равнодушное лицо, но я-то видел, что ей приятно. — Я бы это сделала для любого темного.

— Ничуть в этом не сомневаюсь, -сделав глоток, я с удовольствием зажмурился. Чай с черной смородиной — кажется, я нашел в этом мире свой любимый напиток. — И тем не менее, что сделано, то сделано. Чем я могу отблагодарить тебя?

— На самом деле я тебя именно за этим и позвала.

— Да? А я-то думал, что Ваше Высочество просто соскучилось по мне. Вы практически разбили мне сердце.

— Не ерничай. Да, я хотела тебя увидеть, узнать, как ты себя чувствуешь.

— Могла бы и приехать в поместье и сама посмотреть.

— Я хотела. Но… Блин, Видар, вот опять ты за старое!!!

— Конечно. Будущая жена обязана переживать за здоровье своего будущего мужа.

— Еще не оставил эту идею?

— С чего бы это? — удивился я. — Ты красивая, умная, маг сильный и из хорошей семьи. Чем не супруга Темнейшему князю? Тем более, что Его Величество вроде не возражает — я его, как зять, вполне устраиваю.

— Видар, ты же понимаешь, что играешь с огнем? Понимаешь, что если все же добьешься своего, твоя жизнь изменится?

— Ну, если меня будут пытаться реже убить, то не самая плохая перспектива.

— Успел уже трахнуть Светку? –внезапно сменила она тему.

— Нет и пока не собираюсь. Я кто угодно, но не насильник. Подожду, пока она сама залезет ко мне в постель.

— И зачем тебе это? Решил прибрать к рукам двух принцесс?

— А почему бы и нет? Объединить два правящих рода — разве это не круто?

— Амбиции — это хорошо, — кивнула она. — Особенно если они подкреплены делами.

— А чего ж нет-то? Ромы нет — минус один наследник. Света моя — минус второй наследник. Остался Владимир.

— Ты его…

— Неа. Не делай из меня монстра. Он сам… того. А Света останется — как ни крути, в ней течет кровь Рюриковичей.

— Но у нас есть наследник престола…

— Не претендую, — сразу открестился я. — Мне не нужна часть пирога, я хочу весь. А кто еще сможет похвастаться, что женат на обеих частях?

— И как же ты это провернешь? Ну, насчет всего?

— Есть мысли, есть магия, есть возможности. Уверен, когда твой отец их увидит, он пересмотрит закон о престолонаследии.

— Твоя серая магия, — она задумчиво закусила губу. — Наслышана. Но видеть не приходилось.

В ответ на это я создал прямо на столе маленький, не больше пальца, серый торнадо — просто закрутил воздух на голой силе. Эфира подобное жрало просто до хрена, но для демонстрации самое то.

— Значит, это правда. И серому магу можно гулять и со светлой девушкой, и с темной.

— Круто, да? — усмехнулся я. — Причем и светлая, и темная магия никуда не делись и так же доступны мне.

Рядом возникли еще два плетения разного цвета. Подержав их пару секунд, я их развеял, потому как эфира стал утекать с очень уж большой скоростью. Магичить на чистой силе — непозволительная роскошь и насилие над источником.

— И раз уж мы выяснили, что я такой весь из себя прекрасный парень и мужчина твоей мечты, может, расскажешь, зачем позвала? Можешь даже на колени мне сесть, чтобы мне лучше было слышно.

— Я подумаю, — прищурилась она. — Но уверена, что ты и так все услышишь. И чтобы не ходить вокруг да около, я предлагаю тебе должность главы дисциплинарного комитета.

— Чего? — реально охренел я. — Это ж выборная должность! Да и какой из первача глава — я и законов не знаю, и времени это займет много. Да и вроде как по закону, если глава студенческого совета темная, то глава дисциплинарного должен быть светлым. И наоборот.

— Верно. Все так и есть, за исключением некоторых нюансов. Первый и главный — позиции светлых сейчас сильно ослаблены. Двое из правящего рода ушли с доски, а оставшиеся фигуры достаточно слабы. Этим мы и воспользуемся.

И второе — ты серый маг, владеющий обеими цветами. Это заткнет светлых и это понравится темным. А то, что ты всего лишь на первом курсе, так это не страшно. Выучишь правила — думаю, пары дней тебе на это хватит, и твои Мранные станут официальными представителями дисциплинарного комитета.

Ты ж не думал, что в него набирают случайных людей? Нет. Выбирается глава, а дальше он уже действует сам. Сумел навести порядок — молодец. Нет — с позором сместят и назначат другого. Да, ставить на этот пост перваша риск, но уверена, он оправдан. Ты популярен и, думаю, мое решение, поддержанное остальными комитетами — у них выбора то не было, — правильное. Да и твои Мранные уже сила, с которой начинают считаться. И это всего за шесть дней — твой Трупкипанидзе хорошо вас раскрутил. Я знаю лишь некоторых, кто к вам уже вступил, и это не самые плохие студенты. Хотя, с какой стороны посмотреть. Для кого-то они как кость в горле…

Хм, стать главой дисциплинарного комитета — то есть, кочкой, о которую будут все спотыкаться, конечно, заманчиво. Но надо ли это мне? Я и так, наверное, взял приз за лучшую номинацию в группе самый ненавидимый человек империи. Стоит ли еще больше усугублять? Темные однозначно захотят, чтобы я начал гнобить светлых, а я как раз намерен начать налаживать с ними контакт. Да и вообще, заниматься разгребанием всякого дерьма в академии мне вот ни разу не интересно. Ну и…

— Кристин, твое предложение, конечно, очень лестное, но я, наверное, откажусь от него.

— Почему? — сильно удивилась она.

Ну да, темному предлагают власть, а он от нее отказывается. Время вызывать лекарей или Темный приказ, на случай измены.

— Дело в том, что я скорей всего не задержусь в академии. Чуть осмотрюсь, послушаю и начну сдавать экзамены досрочно. Боюсь, тут меня ничему новому не научат.

— Но такого никогда не было… И как ты можешь знать больше, чем профессора?..

— Поверь мне, могу и знаю. Меня учили магии, так сказать, у первоисточника, пусть и светлого. Все это разделение на цвета — лишь костыль, придуманный людьми. А в моем случае даже его нет.

Если хочешь себе реального помощника, назначь Гиви, а лучше Таньку. Ну, Темноводную. Вот уж кто спуску студентам не даст. Максимум, на что я могу согласиться, это на роль свадебного генерала — то есть, могу важно всем кивать, но при этом ни хрена не делать.

— Их кандидатуры не примут, -помрачнела она. — Если тебя еще можно условно отнести к светлым, то они стопроцентные темные…

— Тогда Свету. Вот уж ни у кого возражений точно не будет. А если и будут, то я вобью их слова им же в глотки.

— Тоже плохая идея. Она твоя рабыня, и все знают, что она будет делать так, как ты скажешь.

— И что им даст это знание? Ни — хре — на. Она светлая? Светлая. Остальное тлен. Кто там и кому прислуживает, никого не касается. Ну и логично, что у руля власти будут стоять две принцессы.

— Ее лишили этого статуса.

— Крови тоже лишили? Кто бы что ни говорил — она Рюрикович. И папа за дочку глотку любому перегрызет. Пусть об этом точно и не знают, но догадываются. Поэтому и сопротивляться сильно не будут. А если что, просто говори мне.

— Не считай себя всемогущим, Видар. И не таких тут съедали. Причем в прямом смысла слова.

— Я работаю над этим. Уверен, что скоро смогу собрать ожерелье из клыков. Всякий оскалившийся на меня лишится зубов. Поверь, до этого я был очень мягким и добрым.

— Ага. Да как же. Однако бездарно прозевал убийцу.

— Это случайность, и больше такого не повторится. Я трезво оцениваю свои силы и знаю, что могу, а что нет. Скоро в академии наступят другие порядки, уж ты мне поверь.

— Значит, рекомендуешь Свету, да? –задумалась она. — Боюсь, мы с ней не сработаемся.

— Чего это? Моим будущим женам надо учиться ладить друг с другом. А тут посидите вместе, пообщаетесь — глядишь, и притретесь, и мы замутим тройничок.

— Похотливый кобель.

— Ой, можно подумать, ты об этом сама не думала! Уверен, начни я к тебе сейчас приставать, ты будешь сопротивляться… Но не очень сильно.

— Хочешь проверить? — чуть сощурилась она.

— Зачем? Все приходит вовремя к тому, что умеет ждать. Ты ведь за все время нашего разговора ни разу не возразила, когда я тебя назвал своей будущей женой. То есть, ты об этом думала и внутренне согласилась. Осталось лишь перестать сопротивляться внешне.

— Так, значит, да? — она встала, обошла стол и встала передо мной. А учитывая, что я сидел, вид снизу на ее стройные ножки открывался крышесносный. — Ты настолько уверен в себе, что и за меня все решил?

— Нет. Это ты уже все решила и согласилась.

Мои руки обвили ее ножки и прижали ко мне. Она дернулась, посмотрела на меня, но не отстранилась.

— Прими уже это как факт — ты моя, просто внутренне борешься с этой мыслью. Тяжело, наверное, думать о ком-то, кроме себя.

Я чуть надавил, и она, подавшись еще вперед, оказывается у меня на коленях.

— Пусти! — ее шепот прозвучал как крик птицы, которая сама летит в сети и понимает, что уже не может свернуть.

— А если нет? — прижал я ее к себе покрепче.

— Ну, тогда тебе придется взять на себя ответственность за нашу дальнейшую жизнь.

— Нашу? Значит, все-таки да?

— А ты еще этого не понял?

— Просто хочу услышать это от тебя.

Она чуть отстранилась, посмотрела мне в глаза, будто пытаясь в них что-то увидеть или запомнить. А может, просто понять, что назад действительно дороги нет.

— Я выйду за тебя.

— Горько, — шепнул я, и наши губы встретились. Сладко, вкусно, нежно, трепетно. Я не давил и не давал волю рукам — все было вполне целомудренно. Дикого зверя надо постепенно приручать к хозяйской ласке. Она должна сама искать ее, желать и делать все, чтобы получить.

— Все-таки ты гад, каких поискать, Раздоров, — прижалась она ко мне, спрятав голову на груди. — Жила же до тебя тихо-мирно. Так нет, явился, весь такой загадочный и самоуверенный…

— Так на другого ты бы и смотреть не стала. Кому интересны комнатные болонки, когда рядом ходит имперский волкодав? Он ведь и с детьми поиграть сможет, не навредив им, и глотку любому вырвет, кто на них хотя бы косо посмотрит.

— Д. д. дети?

— Не меньше двух, — кивнул я. — Хочу большую семью. Поэтому придется постараться.

— Сейчас я к этому точно не готова, -выскользнула она из моих объятий.

— Так никто ж не говорит о том, что сейчас, — улыбнулся я. — Перед этим важным процессом надо как следует потренироваться. Много и часто.

— Похотливый кобель.

— Меня так уже называли. И всем это нравилось.

— Ладно, иди уже, женишок. Вечером я загляну к тебе, и мы обсудим план… тренировок, — вызывающе на меня посмотрев, она облизала язычком губки так, что я остро пожалел, что сейчас не вечер.

Помахав ей рукой — подходить ближе я не рискнул, боясь не сдержаться, — я вышел, подышал, успокоился и пошел на лекцию. Но не дошел…

С праздником всех, кто с гордостью носил и носит голубой берет. Никто кроме нас!!!