Инквизицию вызывали? Подработка для ведьмы (СИ)

Глава 16

“Насколько это больно, гореть на костре?” — думала Лив, глядя на залитый солнцем волшебный квартал.

Из дворца ее сопровождала охрана из трех человек. Бдительные стражники графа следили за каждым ее шагом. Впрочем, Демиан сделал ей на прощание один простой, но очень важный подарок — он не стал говорить всем, почему помощницу срочно отправляют к ведьме, да еще и под конвоем. Расскажи он, и ехать пришлось бы связанной по рукам и ногам, да еще и с кляпом во рту, чтобы не произнесла никакого заклинания.

А так все просто дождались полночи, провели ее по длинному коридору, надежно скрывая плащом от посторонних глаз, вывели через тайный ход уже давно покрывшийся пылью, посадили в карету и увезли в волшебный квартал. Вначале их еще сопровождал Колон, но на подъезде к кварталу он вышел из кареты, оставив Лив наедине с охраной.

К ее удивлению, те были почтительны, немногословны, а один из них даже подал руку, помогая выйти у дома Торговца.

Демиан не появился.

Может, оно и к лучшему, думала Лив. Единственное, чего она отчаянно желала, так это видеть его глаза, когда она будет гореть на костре на центральной площади. Ей даже стало интересно, останется ли в них та ненависть, которую она видела в комнате, или все-таки сменится жалостью. Лив прикинула, что лучше бы осталась, так хотя бы будет не так обидно.

— Моя служанка уже давно приготовила завтрак, — пролепетала Торговец, выдергивая Лив из горьких размышлений.

И когда только успела появиться в комнате? Не было шагов на лестнице, не было скрипа двери, даже крохотного дуновения ветерка не случилось, когда ведьма вошла. Или просто Лив этого не заметила?

— Так ты есть будешь? — с напором спросила Торговец. — К слову, там все уже несколько часов назад остыло.

Кривая ухмылка появилась на лице Лив, отмечая жестокую иронию судьбы. Оказаться в доме у самой могущественной ведьмы Сальмаира прямо перед собственным сожжением на костре за колдовство. Да еще и ведьма эта стала главным стражником.

— Сегодня мой последний день, — ответила Лив.

— Значит, диета тебе уже не нужна, — пожала плечами Торговец и поманила ее за собой.

Лив вздохнула и пошла следом.

— Ты не понимаешь, меня завтра сожгут.

— И что? — удивилась Торговец и это удивление оказалось совершенно искренним.

— Что значит “что”? Я завтра умру. Меня не станет, а я даже не могу попрощаться со своим братом или сказать об этом Валероту.

— Это еще почему?

— Инквизитор амулет отобрал.

— А-а-а-а, это, — протянула Торговец. — Да, досадно.

Она села за накрытый стол, посадила рядом со своей тарелкой Альберто и пригласила Лив.

— Послушай, дорогуша. У всех когда-нибудь случается последний день. И поверь моему опыту, проводить его в жалости к себе — далеко не лучшая идея. У тебя, кажется, были какие-то планы. Ты хотела спасти своего брата? Ну так действуй.

Лив сжала кулаки, пытаясь сдержаться и не высказать ничего ведьме. Интересно, каким был ее последний день? Так ли она была спокойна, когда на нее надевали этот ошейник? И маячил ли перед ней костер хоть когда-нибудь?

— Как я могу это сделать? — сдерживая гнев, спросила Лив.

— Ты ведьма, ты можешь что-нибудь придумать, — хмыкнула Торговец и сделала глоток чая с таким видом, будто весь мир остановил свой бег ради одного только этого момента.

Лив посмотрела ей прямо в глаза и с уверенностью ответила:

— Я бы могла справиться со стражниками и сбежать. Попыталась бы это сделать, по крайней мере. Но между мной и свободой стоишь ты. Я не думаю, что Демиан прислал меня к тебе просто так.

— Правильно, — ответила Торговец и на ее лице появилась довольная улыбка.

— Может, мне попытаться уничтожить тебя?

Торговец искренне засмеялась, глядя на свою гостью как на маленькую необученную девочку.

— О, милая, боюсь, у тебя это никогда не получится. Разве ты не помнишь, что одного моего заклинания хватило, чтобы ты провалялась в постели несколько дней? Думаешь, я не смогу тебя остановить? Смогу, конечно. Поэтому даже пытаться не стоит, лучше пирог съешь.

— Тогда у меня к тебе будет одна просьба.

— Всего одна?

— Передай Валероту, что мне очень жаль. Дальше он должен действовать самостоятельно, — сказала Лив и взялась за еду.

— Ой, я тебя прошу, только не надо нагнетать. Твой фамильяр вполне себе самостоятельное существо, я не думаю, что он вообще хоть когда-нибудь надеялся, на твою помощь. Впрочем да, сейчас ему нужно будет кое-что сделать без использования чужих сил.

Она взмахнула рукой и книга на самой дальней полке шкафа тут же пришла в движение. Сперва она едва заметно зашаталась, затем затряслась, потом выскочила со своего места и плавно подплыла по воздуху прямо на стол перед своей владелицей и ошарашенной Лив и крысы Альберто.

— Так, что тут у нас? — сказала Торговец, в задумчивости перелистывая страницы.

Одной рукой она пыталась справиться с книгой, а другой аккуратно держала чашку, будто и не ведьма вовсе, а какая-нибудь дама, увлеченная чтением на собственном балконе.

— Так, это сплетение сил с фамильяром. Это возможность видеть его глазами. Это про усиление собственных возможностей… Это не то. И это не то…

Лив с удивлением перевела взгляд с Торговца на книгу и обратно. И осознав, что ведьма не собирается ничего объяснять, спросила сама:

— Подожди, что это сейчас было? Ты… Ты только что… Как ты…

— Заставила книгу пролететь пол комнаты? — подхватила Торговец. — О, очень просто, дорогая, любая ведьма так может.

— Но ошейник? — все еще не понимала Лив.

И тут Торговец сделала довольно странную вещь. Она улыбнулась, дотронулась до ошейника и сняла его так, словно это было обычное украшение. Удивленный взгляд Лив она отметила и даже загордилась, но все же решила объяснить:

— В том переулке, когда мой дорогой Альберто превратился в крысу, я поняла, что мои силы вернулись. Не на минуту или две и даже не на день, а навсегда. Их стало даже больше и я могу очень многое.

— Тогда почему ты все еще здесь? — насторожилась Лив. — И почему ты просила меня превратить Альберто в крысу навечно?

На этих словах Альберто недовольно поднялся на задние лапки и посмотрел на Торговца с таким укором, что той впору было сгореть со стыда.

— Ну не могу я с ним ничего сделать, — призналась ведьма. — Рука не поднимается. Размякла, подобрела, в порыве гнева и убить могла, но не убила же, а дальше… Но я нисколько не жалею. Альберто заслужил то, что получил.

Крыса вздохнула и опустила голову.

— И не надо так смотреть. Да, ты полностью заслужил. И если ты думаешь, что я не оставлю тебя крысой навечно, ты сильно ошибаешься. Пусть я не смогла этого сделать, но другие смогут. Это если Лив не захочет мне помочь. Уверена, что не хочешь? Ритуал надо провести на полной луне.

— У меня завтра костер, сожжение, смерть, — напомнила Лив. — В общем, планов много, никак не успеваю.

— Ах, ну да. Значит, будем искать кого-то другого.

— И все-таки, почему ты осталась? Ты собираешься отомстить?

Торговец посмотрела на нее с интересом.

— Отомстить? Что за глупость! Конечно же нет. Это мой дом и мне нравится быть на своем месте.

— Но ты теперь можешь колдовать.

— Могу, — подтвердила Торговец.

— И ты хочешь остаться рабыней?

Молчание, которое настало после этих слов, показалось Лив абсолютно неестественным. Словно в один момент все, что есть вокруг, все живое и неживое, как по волшебству прекратило издавать хоть какой-то звук.

— Ты думаешь, я была рабыней? — протянула Торговец. — Убить бы тебя за такие слова, да не буду. Тарваир спас меня, предложив Демиану надеть ошейник. И не от костра спас, не от тюрьмы или каторги, а от себя самой. От той, в кого я могла превратиться. Силы, дорогуша — это не развлечение. Это ответственность. Вот чему я научилась за это время. К тому же оказалось, что у меня есть великолепное призвание — печь пироги.

— Оно тебе не нравилось.

— Нисколько, когда это было единственным, что я могла. Но после возвращения сил, я поняла, что выбирая между всем, что сейчас могу, я хочу именно этого. И да, милая, ты не имеешь ни малейшего понятия, что будет дальше, а вот я знаю. Грядет наш час, ведьмы перестанут бояться инквизиции, мы заявим всем о наших правах. И когда этот час настанет, я хочу быть на правильной стороне. А теперь давай призывать твоего фамильяра. Вот здесь написано, как это сделать необученной ведьме, — она ткнула пальцем в страницу.

Две ведьмы сидели друг напротив друга и старались представить одно и то же: как волк, растрепанный, уставший, возможно даже грязный и измученный появляется прямо посреди комнаты.

Не требовалось никаких слов или долгих заклятий, не нужны были пассы руками, котлы и жабы. Все оказалось намного проще, чем Лив предполагала, но может это только из-за того, что рядом с ней была единственная сильная ведьма, которую она знала.

Не прошло и минуты, как легкий туман застелил комнату. В нем едва заметно появился силуэт. Они менял форму, становился то ближе, то дальше, а в какой-то момент засветился, лопнул и через него влетел волк.

— Ну наконец-то, — прокричал он. — Я уже думал, что мне бежать придется до самого Сальмаира. До тебя же не достучаться просто! О, ты! — увидел он Торговца.

— Я, — довольно ответила та.

— Ага, с силами, значит, играешься, — кивнул волк.

— Так что ты узнал? — встряла в разговор Лив.

— Дамы, — уверенно заявил Валерот. — У нас полный…

— Не надо, — резко остановила его Торговец.

— Неприятности, в общем, — нашел подходящее слово Валерот.

— Согласна, — подтвердила Лив. — Она может снимать свой ошейник, но не будет выходить из подчинения инквизиции. За дверью стоит три стражника, которые служат только дедушке Демиана и не дадут мне выйти. Уже сегодня прием во дворце, на котором должны поймать настоящего преступника или убить какого-то очередного дворянина. А у меня на завтра назначен костер на центральной площади.

— Что, сжечь решил? — с интересом спросил Валерот.

И от этого интереса в голосе собственного фамильяра стало вдвойне противно. Словно они все говорили о приготовлении индейки, а не о поджаривании человека на костре инквизиции.

— Послушай, меня не станет завтра, — возмутилась Лив.

— И такое с середины ночи, — закатила глаза Торговец. — Все ноет и ноет, что завтра умрет. Ты вообще кого воспитал?

— Тяжелый случай, — согласился Валерот. — Лив, детка, твое сожжение может подождать. Сейчас я вам расскажу то, что заставит вашу челюсть упасть, а затем снова подняться только для того, чтобы опять упасть. В общем слушайте, у нас крыса в инквизиции.

Альберто с ужасом пискнул.

— Да не ты, — отмахнулся волк. — Другая крыса.

И он принялся передавать все, что сумел узнать от патрульного. А несчастному было что рассказать, и он нашел достаточно новых сведений, чтобы выкупить у волка свою ногу целой и невредимой.

— В общем, оставили мы с Фессом его связанным в подвале и я сразу к тебе, — закончил Валерот. — Думал, что смогу на зов амулета явиться, но все никак не получалось. Так бы еще с самого утра решали, что дальше делать.

— Просто не верится, — первой ответила Торговец.

Все, что рассказал волк, никак не вязалось с ее предположениями, суждениями и планами. Оно полностью перечеркивало все возможности и Торговец откровенно начала задумываться о том, чтобы демонстративно снять ошейник и снова вернуться в строй гордых злобных ведьм. Там все было просто и понятно.

Лив же думала совсем о другом. Хотела бы думать о брате, ведьмах, устройстве этого мира, но откровенно не получалось. Поэтому она произнесла единственное, что могла:

— Демиан считает его своим другом. Нам надо срочно во дворец.

— Демиан тебя сжечь собирался, — напомнил Валерот.

— Да и это вдвойне неприятно, учитывая, что только он может нам помочь.

Торговец кивнула.

— Если ты рассказал правду, — уверенно заявила она, — то всем нам грозит серьезная опасность.

Валерот сделал круг по комнате, обдумывая новый план спасения Альда, Лив, собственной шкуры и, как ни странно, толпы инквизиторов и аристократов.

— Значит так, — сказал он через несколько минут. — Лив, ты берешь на себя самого щуплого охранника, с остальными двумя я разберусь сам.

— А я? — спросила Торговец.

— А ты притворяешься раненой, если что-то пойдет не по плану. Нам внутри все еще будет нужен наш человек.

***

Главный подъезд графского дворца только и успевал принимать гостей. Экипажи подъезжали со всех сторон, а быстрые лакеи и помощники дворецкого отточенными и выверенными движениями приглашали прибывших. В графство Сальмаир сегодня съехался весь свет и яркой звездой этого вечера была принцесса Амелия.

Ее карета цвета слоновой кости, запряженная белыми лошадьми, прибыла с торжественным звоном, слышным далеко на подъезде ко дворцу. Ее встретили с почетом, реверансами и поклонами, а граф и графиня Сальмаир лично спустились по ступеням, чтобы поприветствовать гостью.

— Мы рады вас видеть, — с гордостью произнесла графиня, когда принцесса ступила на землю.

Хотя про себя отметила, что пышное белое платье пусть и идеально подходило ангельской внешности, но совершенно не подходило устроенному приему.

— Столько лет мечтала вернуться в ваше царство, — заметила Амелия.

— Скажете тоже, царство, — махнула рукой графиня. — Так, небольшой идеальный городок, который мы создали собственными руками.

— И битвами, — встрял граф. — Приветствую вас, принцесса. Это честь для нас.

— А где же ваш внук? — спросила Амелия, совершенно не собираясь церимониться.

Впрочем, этой женщине в этот вечер было позволено многое, если не все. Кажется, как и внуку графской четы. Демиан появился словно из ниоткуда и совершенно невежливо схватил руку принцессы, желая ее поцеловать.

— Амелия, безумно рад тебя видеть.

— Демиан! Столько лет, а ты непростительно не изменился. Ты заставляешь меня завидовать.

— Не стоит, — улыбнулся Демиан. — Ты просто как всегда слишком добра ко мне. А теперь я должен передать тебя в руки другим, а то мне не простят, если этим вечером я полностью захвачу твое внимание.

Принцесса усмехнулась и прошла к гостям, уже предчувствуя один из самых великолепных вечеров за последние несколько лет. Один визит в этот дом, наполненный ее детскими воспоминаниями с дорогой подругой и ее братом, уже стоил того, чтобы проделать весь этот путь.

Демиан же мысленно проклинал короля.

Амелия была далеко не первой в очереди на престол. Чтобы занять место своего брата, ей бы пришлось переступить через его голову и головы троих его детей, чего принцесса совершенно не желала. Но непонятно, что больше застилало разум и глаза повелителя: страх собственной смерти или желание уберечь потомство — пусть он и не мог лично ничего сделать своей родной сестре, но непременно отправлял ее в самые сложные места. То она посещала границы, где велись военные действия, то общалась с недовольными людьми на площадях, а теперь вот оказалась во дворце, в котором кто-то собирается совершить очередное убийство с помощью магического кристалла.

— Из вас бы вышла хорошая пара, — раздался за спиной голос Тарваира, и Демиан обернулся.

Лучший друг стоял со скучающим видом, весь в черном и только украдкой поглядывал на гостей.

— Ты даже не представляешь, как я рад тебя видеть, — выдохнул Демиан.

Его слова были абсолютно искренними, словно гора упала с его плеч, как только он понял, что Тарваир рядом.

— А я бы не сказал, что рад быть здесь, — без каких-либо эмоций ответил Тарваир.

— Тебя больше прельщает волшебный квартал?

— Нет, просто я не сильно увлекаюсь банкетами. Под конец вечера лицо натурально сводит от необходимости улыбаться всем подряд, разговоры начинают повторяться, а старики все пытаются доказать, что еще способны потягаться с молодыми. Но если будут танцы, то с Амелией первым танцую я.

— Как пожелаешь, — довольно ответил Демиан.

— Пожелаю. На приеме у советника мне пришлось весь вечер разговаривать с графиней Монтари и ее тремя сестрами. Все бы ничего, но каждой уже за восемьдесят, — Тарваир подавил нахлынувшую ухмылку, — и каждая пыталась затащить меня в постель.

— Ты был на приеме? — спросил Демиан, попутно приветствуя кого-то.

— Ты пропустил главное. Я говорил про графинь.

— Но это недавний прием?

— Это сложно назвать приемом, так, вечер в кругу особо дорогих людей. Я там был исключительно из-за отца.

— Прием был прямо перед тем как советника убили?

— Только этим он и примечательный.

Тарваир хмыкнул, пытаясь подавать совершенно неуместный смешок, но стоило ему только бросить взгляд на гостей, как вся веселость вмиг сошла на нет. Он вытянулся как по струнке, поправил одежду и уверенным голосом обратился к мужчине впереди:

— Отец, рад тебя видеть.

Лучше бы он этого не делал. Кристиан на этих словах стал похож на коршуна, готового растерзать несчастного мальчишку. А именно в мальчишку в один момент превратился Тарваир под суровым взглядом этого могущественного мужчины.

— Главный инквизитор, — отчеканил Кристиан. — Не дай тебе боги, если я еще раз за этот вечер услышу подобное обращение.

— Простите, главный инквизитор, — выпалил Тарваир, и в голосе его сквозила неподдельная злость. — Такого больше не повторится.

— В твоих же интересах. А теперь рассказывайте, все прибыли? Был кто-то, кого мы не знаем.

Демиан с опаской посмотрел на Тарваира. Будет большой удачей, если тот не сорвется и не пойдет против отца в эту же секунду. Но друг, скрипя зубами, стоял ровно и смотрел Кристиану прямо в глаза.

— Все хорошо, — ответил Демиан. — Было несколько гостей из сопровождения, которых мы не учли, но ими уже занимаются Бестиара и Нэш, так что проблем с ними быть не должно.

Кристиан подождал несколько секунд, суровым взглядом оглядывая своих работников. Кажется, чины и родственные связи его волновали меньше всего: его борьба с ведьмами была намного важнее подобных мелочей. И все-таки, кивнув собственным мыслям, он отправился дальше, проверять свое “королевство”. Особенно он переживал за тех, кто не имел ни малейшего понятия о титуле Демиана. Избавиться от их восхищенных взглядов и перешептываний оказалось труднее всего. А что будет в управлении твориться после одного этого вечера — вообще непонятно.

Только когда фигура главного инквизитора исчезла за порталом, Демиан вновь обратился к Тарваиру:

— Не обращай внимания, просто наша затея с Торговцем провалилась. Мы знаем, что есть еще один кристалл, знаем, что должно произойти нападение, но никто не имеет ни малейшего понятия, что это будет за заклинание и кто его откроет. Поэтому Кристиан не в духе.

— Не пытайся оправдать отношение моего отца ко мне же, — отозвался Тарваир, — он и без кристаллов и банкетов всегда ставил свое дело намного выше всего остального, так что ничего нового. Расскажи лучше, что случилось с Лив. Где она? И почему я видел во дворце Анет?

— Это долгая история, — отмахнулся Демиан.

— У нас еще есть время.