Инквизицию вызывали? Подработка для ведьмы (СИ)

Глава 7

— Валерот, эй, Валерот, — прошептала Лив, крепко сжимая амулет и недоверчиво поглядывая на стену своей новой комнаты.

То, что было там, не поддавалось никакому объяснению. Даже больше, это было совершенно неуместно, бессмысленно и немного обидно.

— Да что тебе опять? — пробубнил появившийся фамильяр, явно спросонья, но тут же вскочил на все четыре лапы и в полнейшем шоке заозирался по сторонам. — Демоны меня задерите, это что за ведьмины уловки? Тебя куда занесло? Ты меня куда занесла? Это что?

— Вот. Сама пытаюсь понять, — протянула Лив. — Вчера выяснилось, что Демиан и граф Сальмаир — одно лицо. А сегодня — вот это.

— Да ну, врешь, — не поверил Валерот, но против фактов не попрешь.

И Лив начала рассказывать. Сначала рассказала про их мнимое похищение, потом про приезд во дворец. После во всех подробностях пересказала их встречу с бабушкой. И под конец рассказала, как наслаждалась спокойным вечером одной в огромной комнате, резной мебелью с невероятно мягкими подушками и перинами, восхитительными картинами в позолоченных рамах, прекрасным видом на идеальный сад из невероятно широких окон, обрамленных тяжелыми шторами. И тут налетели ЭТИ...

Сперва ей принесли кучу каких-то масел в крохотных баночках и отвели в купальню, где терли так, словно хотели живьем содрать кожу. Потом притащили ужин, состоявший из семи блюд, будто собирались кормить на убой. Потом, когда она не могла даже двинуться с места от такого количества еды, прибежали портнихи и обмерили со всех сторон, явно оставшись недовольными пропорциями тела. Сразу за ними появился сапожник, зажал ноги в тиски, достал карандаш и лист.

— Я уже испугалась, что попалась и теперь меня будут пытать этой колодкой, — Лив едва могла сдерживать нахлынувшие эмоции.

Сразу за сапожником прибежали еще две женщины. Они больше часа копошились в ее волосах, осматривали каждый кусочек кожи, чему-то возмущались, изучали ногти, зубы и, ничего не сказав, сбежали.

— А теперь я просыпаюсь утром и вижу... ВОТ ЭТО, — она указала на стену.

Рядом со входом на вешалках висели три платья. Под ними стояли три пары туфель. На столике рядом были аккуратно разложены три коробочки с украшениями в тон одежды.

Но это еще поддавалось пониманию: мало ли какие порядки в этом дворце? Возможно, здесь просто не принято расхаживать в совершенно обычной одежде. Не приведи Боги, подобный видок еще вызовет сердечный приступ у престарелого графа, которого Лив даже в глаза не видела. А вот что не поддавалось объяснению, так это почему центральным платьем, повешенным немного впереди двух остальных, оказался полностью готовый подвенечный наряд.

— Я всегда знал, что этот день настанет, — задумался Валерот.

— Какой?

— Когда ты воспользуешься амулетом, чтобы я помог тебе выбрать одежду. Дожил благородный волк до походов по магазинам. Забулькали яды в котелке. Тьфу, мерзость какая. Еще же и платье такое, — он подошел ближе, разглядывая подвенечный наряд.

— Какое?

— Да точная копия свадебного платья королевы Атильи. Она жила за сто лет до твоего появления. Слишком пафосно, на мой взгляд. Словно всем заявить хотят, что это свадьба века.

— Да откуда ты знаешь про наряды королевы?

— Я, в отличие от некоторых, когда не приходится прыгать в пространстве как спятившему зайцу, книги умные читаю. Иногда по истории. Слушай, а ты точно ни на что не соглашалась?

— Точно! Я еще с ума не сошла замуж выходить. Да и за кого? За графа что ли?

Волк задумался.

— Хм, может, и не самый плохой вариант? Передам тебя в лапы этому несчастному, пусть теперь он мучается. Да и возможностей-то у него побольше нашего будет.

— Валерот! — прикрикнула Лив, но сразу посмотрела по сторонам и перешла на шепот. — Я — ведьма. Он — инквизитор и граф. У меня брат на каторге по его милости.

— Не сказал бы, что именно по его…

— Да какая разница.

— Тогда чего ты от меня хочешь? Если ты ждала моего благословения, то я его даю. В противном случае, чего вызывала?

Ответить Лив не успела. Только она набрала воздуха, как в дверь постучали.

— Быстро. Под кровать, — прошептала ведьма, но волк и сам сообразил, что самое время прятаться.

Дверь неуверенно открылась. В отличие от вчерашних работников дворца, сегодняшний посетитель заходить не спешил. Он стоял у прохода, ожидая какого-нибудь ответа. И Лив подумала, что это, пожалуй, единственный человек из всех, кого она видела за последний день, кто хоть немного чтит правила приличия и личные границы.

— Вы одеты? Я могу войти? — раздался голос Демиана.

Почему-то ведьма даже не удивилась.

— Заходите, — уверенно произнесла она, разглаживая подол своего родного платья и попутно проверяя, не виден ли хвост из-под кровати.

— Нам придется посетить завтрак, — начал Демиан, но тут же остановился, с непониманием уставившись на пышные наряды. — Это ваши?

— Конечно. Видели мой саквояж? Вот в нем и привезла. А заодно и свадебное платье с собой захватила, мало ли кого встречу в волшебном квартале.

— Понятно, графиня постаралась. Могу вас обрадовать, вы можете спокойно брать любое из предложенных и даже забрать свадебное, может, когда-нибудь пригодится. Только будьте так добры, не надевайте его пока мы находимся во дворце, а то, боюсь, графиня неправильно все поймет.

— Я и не собиралась.

— Замечательно. Наверное, мне стоит объясниться…

— Нет-нет, совсем необязательно, — запротестовала Лив.

Ей вовсе не хотелось слушать длинные рассказы о семье инквизитора. Ей было совершенно безразлично, какие отношения у него с бабушкой и дедушкой, да и вообще, проблемы отдельных графств никоим образом ее не касались. Не захотел человек управлять своим землями — его право. У таких семей обычно целая толпа родственников, которые ждут не дождутся, когда кто-то откажется от своего титула. Желательно в письменном виде.

Кажется, на этот раз Демиан понял ее правильно. По крайней мере, вместо длительных рассказов, он коротко произнес:

— Никто в управлении не должен об этом знать.

— Можете на меня положиться, — кивнула Лив. — Я — могила. Не в прямом смысле слова, конечно. Просто, не сомневайтесь, я точно буду молчать.

— Даже под пытками? — уточнил граф.

Лив сглотнула. Нет, под пытками она молчать не собиралась. Пытки вообще оказались для нее больной темой в последнее время. И если ее начнут пытать, то про графа она точно все расскажет. В конце концов, не такой уж это и секрет. Ее секрет помасштабнее будет.

— Да не пугайтесь вы так, — усмехнулся Демиан, увидев побледневшее лицо своей помощницы. — Никто вас пытать не собирается. Просто если кто-то узнает, что в инквизиции работает граф, то мы сойдем с ума от очереди сердобольных матерей с их великолепными дочерьми. Да и среди работников начнется непойми что. Для всего этого у нас есть Тарваир. Одного аристократа на управление достаточно.

Лив задумалась. Пусть она пробыла в управлении совсем недолго, но один день в секретариате по перемыванию костей вполне может сравниться с годом в кабинете инквизиторов. Последние хоть привыкли постоянно держать язык за зубами — положение обязывает.

— Подождите, — неожиданно поняла она. — Так, получается, Анет знает, что вы граф?

— К моему великому сожалению, — подтвердил Демиан. — Она узнала о моем положении через год после начала моей службы, и с этого момента ее отношение кардинально изменилось. До сына главного инквизитора ей было не добраться из-за слишком высокой конкуренции, поэтому Анет выбрала без памяти влюбиться в меня. В первое время у нее хорошо получалось делать вид, что совершенно не знает, кто я и откуда.

— И вы воспользовались своим положением?

— Я похож на идиота? — искренне возмутился Демиан. — Если бы я воспользовался положением, она бы уже давно стала моей женой. Поверьте, бабушка бы не упустила такого шанса. Графиня, я хотел сказать…

— Не бойтесь, я никогда не надену это платье.

— Тогда мы друг друга правильно поняли. А теперь еще к новостям. Так просто у нас уйти не получится, поэтому спуститесь к завтраку минут через десять. А дальше посмотрим. И да, вам совершенно необязательно что-либо из этого надевать.

Последнюю фразу он произнес совершенно обыденно, но весь его вид так и кричал, что Лив не стоит идти на поводу у прихотей некоторых членов знатной семьи, даже если она сама этого хочет. Впрочем, больше он ничего не добавил, даже крохотного многозначительного взгляда не было или едва заметного подмигивания, чтобы его уж точно правильно поняли. Просто взял и вышел из комнаты. Понимай как хочешь.

— Что делать будешь? — спросил Валерот, выползая из-под кровати.

К удивлению ведьмы, на шерсти волка не было даже крохотного следа пыли.

— У меня выбор есть? Так пойду, — уверенно заявила Лив. — Против графини, конечно, идти не очень хочется. Мало ли она окажется мстительной старушкой. Но если инквизитор захочет, то меня и из управления выгнать могут. Так что из двух зол буду выбирать то, что сможет быстрее до меня дотянуться. Ты лучше скажи, удалось выяснить что-нибудь про кристалл?

— Ничего, — с досадой ответил волк. — Оказывается, кристаллы сейчас в большом дефиците.

— Надо посмотреть в волшебном квартале, — произнесла она, машинально поглаживая амулет. — Чувствую, мы туда не скоро доберемся.

Не успела она договорить, как волк растворился в воздухе. Удивительно. Лив и не думала, что фамильяр умеет не только появляться из ниоткуда, но и исчезать в никуда. При следующей встрече надо будет уточнить, как у него так получается. Но это потом. Пока же одна из самых сложных задач — семейный завтрак в кругу аристократов.

***

Лив вошла в открытую дверь и поняла, что дальше делает все только и исключительно по наитию.

Прошла, поприветствовала хозяев дома, села на вежливо отставленный для нее стул и осознала, что в таком обществе даже кусок в горло не полезет. Вот так. Анет бы за такую возможность убила бы, а Лив думала лишь о том, чтобы как можно быстрее сбежать. Оно и неудивительно, когда по твою левую руку во главе стола сидит граф, прямо напротив — его супруга, а рядом соизволил откушать инквизитор.

Еще по дороге в обеденный зал она решила избрать для себя единственно, как ей казалось, правильную тактику: сидеть, молчать и жевать что-нибудь съедобное. Хорошо, если все закончится быстро, если же нет, тогда она придумала отговорку про резко нахлынувшую острую головную боль. По ее мнению, это была самая действенная возможность как можно быстрее покинуть общество знатных особ.

Вот только сев за стол, стало понятно, что продуманная до мелочей стратегия абсолютно невыполнима.

— Какое прекрасное утро, — душевно пролепетала графиня, как раз в тот момент, когда Лив подали салат. — Мы так и не смогли вас представить вчера моему дорогому супругу графу Сальмаиру.

— Тамир Алкерон Сальмаир, — сообщил мужчина.

Учитывая все обстоятельства, ему вполне можно было не представляться, подумала Лив, а вслух тут же сказала:

— Лив Роншер, помощница инквизитора. — И при этом еле сдержала себя от желания вскочить с места.

Глядя на главу семейства, невозможно было не заметить сходства между дедушкой и внуком. Словно два близнеца, родившиеся с разницей в несколько десятков лет. Впрочем, Демиан выглядел как… инквизитор. В то время как по его дедушке сразу было понятно — аристократ.

— Скажите, вам не подошел наш скромный подарок? — уточнила графиня, явно намекая на платья. — Если швеи что-то сделали неправильно, то можете не переживать, они все быстро исправят.

— Все просто идеально, — уверенно заявила Лив. — Спасибо вам огромное.

— Тогда… — графиня немного помолчала, пытаясь найти более вежливую форму. — Я так надеялась увидеть результат работы наших мастериц.

— Это невозможно, — быстро ответил Демиан.

— Почему же? — искренне удивилась графиня.

Лив заметила, как на лице Демиана отразилось легкое замешательство. Придумать внятный ответ на вопрос бабушки он не мог, как и не мог позволить женить себя так поспешно.

— Рабочий день уже начался, — сообразила Лив.

Графиня посмотрела на нее, как на человека только что выдавшего самую нелепую мысль.

— Что это значит?

— У нас очень строгие правила, ваше превосходительство. Видите ли, я только несколько дней работаю в инквизиции и я бы не хотела, чтобы мой начальник видел меня в виде совершенно неподходящим для этой работы. Со всем уважением, но меня могут уволить.

— К тому же у нас есть срочные дела, — подхватил Демиан.

— Хватит, — одним словом вступил в диалог граф.

Он сказал это едва слышно, но настолько сурово и уверенно, что Лив натурально испугалась за свою жизнь. Внутренней силы в этом человеке было на несколько армий, от холодности в его голосе стало морозно во всем зале, и после одного этого слова совершенно точно не хотелось больше хоть что-то говорить.

— Демиан, — он обратился к внуку, — когда ты соизволишь вернуться домой?

— У меня есть незаконченное дело, — уклончиво ответил инквизитор. — Сперва мне нужно завершить начатое и только потом я вернусь.

— А вы, мисс Роншер?

— Я?

— Да, вы. Скажите, почему вы вдруг решили пойти по этому пути? Может хоть вы сможете объяснить мне, действительно ли инквизиция способна отлавливать магов или единственное, что они могут — это тратить по кабакам наши деньги?

Вот же демоны! А граф дело говорил. Будь обстановка немного другой, Лив бы с ним быстро смогла найти общий язык. Пусть не на почве колдовства, но их бы точно объединила сильная нелюбовь к инквизиции. И да, по мнению ведьмы, в управлении все слишком халатно относились к своим обязанностям или же, напротив, упивались властью. В любом случае, схватить человека просто так — на это они были горазды. Конечно, сказать при всех подобное она не могла, поэтому ограничилась коротким комментарием:

— Я лишь помощница инквизитора, ваше превосходительство. Я не имею ни малейшего понятия, как распределяется бюджет.

После ее слов воцарилась абсолютная тишина. Графиня нервно закашляла.

— Лив, милая, скажите, вы когда-нибудь видели оранжерею?

— Я выросла в деревне, графиня, у нас нет оранжерей.

— О! Тогда вам непременно надо прогуляться по одной из наших. Давайте продолжим там наш завтрак? А то мне кажется, что разговор двух мужчин может только испортить такое прекрасное утро. Почему-то мужчинам всегда надо обсуждать дела за завтраком, за обедом и за ужином. У меня складывается такое впечатление, что стол для них становится полем боя, как только они за него садятся.

— Бабушка, я думаю, нам больше нечего обсуждать.

— Что ты, милый, вам есть, о чем поговорить. Да и нам тоже, — она подмигнула Лив. — Ведь так? Только прошу вас, окажите уважение нашим швеям, они трудились всю ночь, чтобы сделать вам приятно.

Лив посмотрела на Демиана. Отбивать одной напор графини было просто невозможно.

— Не переживайте, дорогая, — по-своему поняла она эти переглядывания. — Если мой внук хоть намекнет на ваше увольнение из-за какого-то платья, то, поверьте, я сразу сообщу обо всем главному инквизитору. Какое счастье, что с Кристианом мы в превосходных отношениях.

— Идите, — дал добро Демиан. — Уважьте уже всех в этом доме, иначе мы просто никогда не сможем уехать. И да, — теперь он обращался к графине. — Я сам покажу Лив оранжерею. Не думаю, что нам стоит продолжать разговор.

Судя по улыбке старушки, она была вовсе не против такого поворота.

***

Натянуть на себя платье с целой кучей шнуровок и поясов — та еще задача. Лив утешало только одно, что времена миллиардов юбок и сотни подъюбников давно прошли, а ленты на корсете уже давно сообразили продевать сквозь круглые петли, позволяя затянуть их одной рукой. Но даже так она умудрилась несколько раз запутаться, один раз надеть все задом наперед и один раз чуть не упасть.

Когда платье все-таки заняло единственно подходящее ему положение, все петли, крючки и ленты встали на свои места, туфли идеально сели на ноги, а сама Лив встала возле зеркала, то вместо счастливого отражения, она увидела злого и уставшего человека с растрепанными белыми волосами. Чтобы привести себя в порядок после такой собственноручной экзекуции потребовалось еще полчаса.

— Как эти аристократы умудряются во все это влазить? — ворчала Лив, расчесывая очередной колтун. — Еще и к завтраку успевать? Они что, не спят все здесь, что ли?

От напряжения расческа сорвалась и отлетела в сторону. Одним взмахом руки ведьма вернула ее обратно и замерла, снова взглянув на себя в зеркало.

— А ведь действительно. Чего я мучаюсь? Они же сквозь стены видеть не могут? Ведь не могут же? Эй! Здесь есть кто-нибудь? — на всякий случай спросила она чуть громче.

Никто не отозвался. В ее комнате была полная тишина, как и в коридоре, и в саду за окном.

— Вот и хорошо, — усмехнулась Лив. — Приступим.

Она закрыла глаза. Набрала полную грудь воздуха. Почувствовала себя частью легкого ветерка, гуляющего по спальне. Сосредоточилась и четко представила прическу, которую хотела. Ее волосы вмиг распрямились, все колтуны разом распутались, пряди немного приподнялись в воздух и, словно в руках искусных мастериц, заплелись в красивый колосок.

Лив открыла глаза. Да, так было намного лучше. И почему только бабушка отчаянно не разрешала ей использовать магию для своей внешности? Конечно, может, девочке в деревне это и ни к чему, но когда ты тратишь столько времени на одно платье, то потом совершенно нет никакого желания еще и волосы распутывать.

Лив повернулась одним боком, другим. А платье определенно было сделано под нее. Не подогнано, не перешито, а сделано с самого начала и до самого конца по ее размерам. Изумрудная ткань струилась волнами с ее плеч, уходила в корсет и переростала в длинную юбку ровно там, где это было нужно. Мастерицы графини знали свое дело. Как они смогли сделать все за одну ночь — огромная загадка. Но ведь смогли же! За это им стоило выказать уважение.

Оторвав взгляд от зеркала, Лив посмотрела на часы. Она провела в сборах не меньше часа. Это просто не поддавалось никаким объяснениям и крайне удивительно, что ее до сих пор никто не спохватился. Зато спохватилась она. Стрелой выбежала из комнаты, быстро прошла по коридору, отметив невероятное удобство туфель, и спустилась на первый этаж.

Куда нужно было идти дальше, она в упор не помнила. К завтраку ее вела милая служанка, расспрашивая по дороге про опасности работы инквизиторов, но вот куда вела? Направо или налево? К сожалению, вокруг не было ни одного человека, кто мог подсказать.

— Значит, направо, — уверенно решила Лив и пошла по коридору, мимо высоких дверей.

Только сделав шагов двадцать, она остановилась и подумала, что все-таки не туда свернула. Она точно помнила, что перед входом в зал висел портрет какого-то старика, а впереди никаких портретов определенно не наблюдалось.

Лив уже собралась вернуться, как ее остановил звук очень знакомого голоса за одной из дверей. Похоже, поворотом она не ошиблась. Тогда ошиблась портретом? Решив, не думать о такой мелочи, она пошла вперед, надеясь по звуку отыскать нужную дверь за которой, кажется, ее начальник спорил о чем-то со своим дедулей.

“Некрасиво влазить в семейные ссоры”, — подумала она и подошла к двери вплотную.

С другой стороны, рассуждала она, учитывая все обстоятельства, не помешает немного узнать о делах в инквизиции. Возможно, Демиан сейчас как раз об этом и говорит. Раз он так хочет остаться в управлении, а вся семья против, то это должна быть одной из самых животрепещущих тем. Да и шпионить, не разрешая себе подслушивать — самая настоящая глупость.

— Ты понимаешь, что мы не вечны? — повысил голос граф. — Неужели ты позволишь из-за какой-то своей прихоти разорвать эти земли на мелкие клочки? Ты ответственен не только перед нами, не только перед этой семьей, ты несешь ответственность перед всеми людьми, которые здесь живут. Ты вообще понимаешь, что делаешь?

Его голос было отчетливо слышно, несмотря на то, что стоял старик в самом дальнем углу комнаты и к двери даже на шаг не приближался.

— Ваше превосходительство, — сразу зазвучал голос Демиана. — Вы пока полностью здоровы. И, дадут боги, проживете еще много лет. А у меня есть другая ответственность, о которой вы, видимо, забыли. Селин.

— Селин… — повторил граф, и в его голосе Лив услышала настоящую скорбь. — Мальчик мой, ты понимаешь, что она уже давно не человек. Она умерла еще семь лет назад, ее убил тот самый колдун.

— Она жива, — твердо возразил Демиан. — Она дышит, ходит, говорит. Пытается быть человеком. И с каждым годом все лучше. Этого мало?

— Ее приходится держать в башне и связывать! — прикрикнул граф. — Лучше бы она умерла в тот момент.

— Селин бы никогда не пожелала вам смерти, — твердо ответил Демиан. — Она вас всех любила и была единственным человеком, который принимал меня таким, какой я есть. А я не видел этого. Я ее подвел. Это я виновен в том, что произошло.

— Не говори так.

— Почему же? Вы же знаете, что прямо накануне свадьбы я всю ночь пил в трактире…

— Замолчи.

— Я проигрался в карты…

— Перестань.

— Я привлек внимание того колдуна. И это на меня было направлено его заклинание. Это я его должен был получить, а не ни в чем неповинная девушка, шедшая рядом со мной к алтарю. И ты предлагаешь мне все это просто так забыть? Селин здесь. В этом доме. Она столько лет страдает из-за моей ошибки и вы предлагаете мне все бросить, жениться, завести детей, заняться политикой?

— Пойми ты, ее уже давно нет, — сказал граф.

В его голосе звучала настоящая горечь, и Лив больше не могла это слушать. Лучше бы она вообще ничего не слышала.

Она как можно тише отошла от двери, стараясь не обращать внимание на продолжающийся разговор, и пошла назад к холлу.

“Так значит, тот самый человек, та самая женщина, пораженная заклятьем, которую приходится постоянно держать связанной, — рассуждала она, — это не просто какая-то женщина. Это Селин. Невеста будущего графа Сальмаира. Сраженная каким-то магом прямо на своей свадьбе. Самый счастливый день оказался кошмаром. Неудивительно, что после этого будущий граф стал инквизитором”.

Больше всего на свете ей хотелась сейчас же сорвать нелепый зеленый наряд, вызвать Валерота и сбежать в родную деревню, навсегда забыв эту чудовищную историю. Лив и сама толком не могла понять, откуда нахлынули такие сильные чувства. Она всегда знала, что не дождется помощи от инквизиции. Прекрасно понимала, что в Крагоне очень не любят магов, ведьм и колдунов. Уже в первый день в управлении осознала, что знала далеко не все о волшебстве. И вполне смогла убедиться, что далеко не все люди, у которых есть силы, используют их во благо. Если посмотреть на каждый этот элемент в отдельности, а потом снова сложить их вместе, то она определенно не должна испытывать подобных чувств. Но ведь испытывает. И это удивляло Лив больше всего.

Будь рядом Валерот, он бы предположил, что дело вовсе не в управлении, не в магах и колдунах и даже не в самой ситуации. Это все слишком масштабно. А надо смотреть намного уже. Попытаться из общего выделить частное — одного конкретного инквизитора. Возможно, именно этот инквизитор и его неожиданно появившаяся заколдованная невеста и стали причиной неприятных чувств.

Впрочем, сказать все это волк не мог. Просто в этот самый момент он всеми возможными способами пытался отмыться от запаха выгребной ямы рядом с волшебным кварталом, куда его зашвырнула неумелая ведьма.

— Лив? Я уже хотел вас звать, — голос Демиана вывел ее из неприятных мыслей.

Оказывается, она совершенно не заметила, как хлопнула дверь зала, и будущий граф пошел в ее сторону. Демиан неторопливо шагал по пустынному коридору, держа в руках небольшой сверток и с интересом рассматривал свою помощницу.

— Необычно видеть вас в таком наряде. Это платье крайне не к месту.

— Вам, знаете ли, тоже не сильно подходит этот дворец, — парировала Лив.

— Я не сказал, что наряд вам не идет. Напротив. Графиня прекрасно умеет выбирать платья, этого у нее не отнять. Я всего-лишь отметил, что он крайне не к месту, учитывая то, чем мы собираемся заниматься в ближайшее время. Но, видимо, выбирать не приходится.

— О чем вы?

— Скоро сами все увидите. Надеюсь, наслаждаясь беззаботной жизнью, вы не забыли, что у нас с вами еще есть дела?

***

Громкий хлопок дверью, заставил графиню вздрогнуть, а графа и вовсе грязно выругаться.

— Чего вы добиваетесь? — не выдержала она, подойдя к окну. — Почему вам надо вечно с ним спорить? Неужели вы никак не можете понять, что чем сильнее вы заставляете его вернуться и давите на него, тем сильнее он отдаляется от нас? Я не прощу, клянусь, Тамир, я вам не прощу, если однажды наш мальчик просто украдет Селин и пропадет вместе с ней навсегда.

Граф поднялся со своего кресла и сделал несколько шагов по комнате, стараясь вернуть былое самообладание. С каждой встречей с внуком, это получалось все хуже и хуже.

— Милая моя, — наконец подошел он к графине и обнял за талию, стараясь рассмотреть, что же такого увидела она в саду. — Неужели вы считаете, что пытаться женить его на простолюдинке — это самый лучший способ. Тем более, если она приехала из какой-то маленькой деревушки, да еще и стала его помощницей. Я верю, что все эти ваши уловки и смогут их объединить в попытках уйти от этого брака, но вы толкаете Демиана на путь, который вовсе для него не предназначен.

— Какое имеет значение графиня это будет, баронесса или девчушка из деревни? Если он не смотрит ни на каких женщин, то мне и любая подойдет. Лишь бы жена заставила его все забыть и жить будущим, а не испытывать постоянную вину за прошлое.

— Не боитесь, что будет как с Анет? — уточнил граф.

Его супруга тяжело вздохнула.

— Глупая девочка, — ответила она. — Мне столько трудов стоило, чтобы подослать к ней служанку, ненавязчиво намекнуть на титул, да я ей все в руки дала. А она… Представляете? Начала бегать за ним, боясь, что он вот-вот пропадет. Ей же ясно было сказано, что жениться ни на ком не собирается. Ей всего-то и надо было… Даже говорить не хочу. Здесь нужен другой подход. И кажется мне, что эта девочка сможет справиться.

— А мне кажется, что она совершенно не хочет здесь быть, — возразил граф. — И выходить замуж за моего внука не горит желанием.

— Так это именно то, что мне нужно, — улыбнулась графиня. — Ничего не объединяет людей сильнее, чем общий враг. И я готова им побыть какое-то время, если потребуется. Я и охрану вокруг замка выставила уже, и с Колоном договорилась, и с Кристианом. Пусть побудут здесь, позлятся на меня, отдохнут вместе. Надеюсь, он заметит в ней женщину.

Граф поперхнулся.

— Дорогая, не хочу вас расстраивать, но наш внук прекрасно замечает женщин, мне докладывают, что они часто посещают его дом в городе. Вот только обязательств он не берет.

— Тамир Алкерон Сальмаир, — возмутилась графиня. — Вы говорите гадкие вещи.

— Я?

— Да, дорогой. Вы говорите о похоти, а я вам говорю про настоящие чувства. Такие на пустом месте не возникают, поверьте. Единственное, что меня смущает — что, если он все-таки сможет найти того колдуна?

— Наши службы не нашли, Колон не нашел, работники Кристиана не нашли, это при том, что сам Кристиан контролировал это дело. Я не думаю, что у Демиана это получится. И давайте закроем эту тему. Так где вы говорите выставили мою охрану?

***

Лив и Демиан шли по оранжерее, внешне представляющей собой точную копию дворца, только уменьшенную раза в три и полностью сделанную из стекла. Если бы кто-то рассказал Лив, что вообще могут существовать подобные растения, она бы абсолютно точно приняла этого человека за сумасшедшего. Самые странные, самые нелепые, самые невероятные, огромные, крохотные, плавающие по небольшому искусственному озеру, ползущие по прозрачной стене, парящие в воздухе, красные в горошек, белые с напылением, черные с золотыми отверстиями на листьях — кажется, здесь не было ни одного знакомого цветка или куста. А между ними то и дело бегали работники, говоря свое неизменное “добрый день”, “чудесный день”, “мы так рады, что вы вернулись” и все в этом духе.

Демиан повертел в руке сверток.

— Вы так ничего и не ели, — сказал он.

— Я не голодна, — призналась Лив.

— Если я ничего не путаю, — он осмотрелся, — где-то здесь нам должны были поставить стол для приятного завтрака на природе.

— Мы всегда можем сделать вид, что не нашли его, — ответила Лив.

— Тоже верно, — Демиан снова посмотрел по сторонам. — Но, боюсь, эту и некоторые другие процедуры нам все-таки придется соблюсти, а потом мы отправимся к парковой стене, где открывается самый прекрасный вид на наш старинный ров. Нам туда.

Он уверенно пошел вперед. Лив поспешила за ним. Только один раз она остановилась, увидев прямо на выходе из оранжереи, плавно перетекающей в сад, самое обычное дерево. Такое же, как росло возле ее дома. Не подстриженное, не завернутое в форме бублика, не изувеченное попытками вырастить на нем что-то совершенно другое. Со всех сторон простое дерево.

— Ваши садовники, кажется, одно пропустили, — усмехнулась она и подошла ближе, но обойдя ствол с другой стороны, едва сдержалась, чтобы не отскочить в сторону.

Дерево, может, и было самым обычным, вот только по его части словно топором прошлись, а в самую сердцевину огромного ствола намертво вогнали кристалл. Точно такой кристалл, как был у инквизитора на суде, такой же, как был в траве возле того трупа.

— Это ваш? — спросила Лив.

В мыслях творилось не пойми что. Неужели все, что говорили в секретариате управления — правда. Оказывается, кто-то из родственников Демиана тоже колдун? И азартная мысль: может, это по его милости происходят те самые преступления?

— О чем вы? — не сразу понял Демиан. — А, вы про тот магический сосуд, который в народе именуют “кристалл” из-за этой нелепой формы.

— Про него, — кивнула Лив. — Такой артефакт немного странно увидеть в саду инквизитора.

Демиан пожал плечами.

— Не вижу ничего странного, — ответил он. — Долгое время власти пытались не предотвращать использование магии, а контролировать, поэтому и разрешали подобные кристаллы. В сосуд запечатывается заклинание, которое может быть использовано в любой момент. Надо просто его разбить. В этом сначала видели выгоду для армии, потом аристократы подхватили моду, потом женщины готовы были заплатить любые деньги за то, чтобы иметь возможность обольстить интересного им мужчину. А потом подделки начали распространяться с ужасающими масштабами.

— И что было дальше?

— Их запретили, — как само собой разумеющееся ответил Демиан. — Их бы запретили в любом случае. Изготовить подобный артефакт во-первых стоит невероятно дорого, а во-вторых пользоваться этим еще и невероятно опасно. Из десяти человек, которые им пользовались, выживало шесть. Думаю, колдуны делали это специально, но люди все равно к ним шли, потому что по своему собственному скудоумию хотели верить в какое-то чудо. Так и начался самый масштабный конфликт между колдунами и обычными людьми.

— Почему вы думаете, что маги делали это специально? — возразила Лив. — Может, заказчики как всегда жадничали, загоняли в такие условия, что невозможно было нормально выполнить заказ. Вот и получили.

— Не можете сделать нормально — не беритесь, — жестко ответил Демиан. — Послушайте, вы еще не сталкивались с этими нелюдями, но однажды вам придется, если хотите остаться работать в инквизиции. Так держите всегда в уме, что либо вы используете колдуна или ведьму, либо они используют вас. Другого варианта в этой встрече быть не может. И кто-то из вас обязательно выйдет проигравшим, а кто-то победителем. Хорошо, если никто не умрет. Но если придется, то всегда бейте первой. Понимаете, о чем я?

Лив кивнула. Все-таки в чем-то Демиан был прав. В конце концов, сейчас именно она — ведьма — использует простого человека. Ладно, пусть не простого. Пусть инквизитора и графа, но все равно не обладающего никакими магическими способностями. Так что единственное, что она могла, так это спросить с вызовом:

— В таком случае, что же этот кристалл делает в благородном саду у такого правильного человека?

— Убивает своего создателя, — безо всякого промедления ответил Демиан.

— Что?

— В корнях этого дерева навечно покоится один из колдунов. В руках обычного человека его заклинания становились сильнейшим оружием, в руках мага делали его бессмертным и неуязвимым. По сути, убить его и можно только этим кристаллом, и моему отцу это удалось. Пришлось, конечно, пожертвовать куском оранжереи, деревом и собой, чтобы загнать его в собственную ловушку, но теперь он навечно заперт в корнях.

Лив отскочила от дерева как ошпаренная.

— Там что? Там человек? Он все еще жив?

— Все не совсем так. Вы видите эту черную жидкость внутри сосуда?

— Да. Такая же была в кристалле, которым убили барона.

— Вероятнее всего, — кивнул Демиан. — Эта жидкость… Подождите…

Инквизитор посмотрел на ведьму. Ведьма посмотрела на инквизитора. И тут до нее дошло, что фраза “иногда лучше промолчать” уходит своими корнями в определенное количество трупов. Прямо как это дерево. И лежать ей совсем скоро вместе колдуном, которого в этот самый момент стало совершенно не жалко. Может, хоть красивый цветок подберут, так было бы намного приятнее.

— Вы нашли кристалл возле тела барона? — переспросил Демиан, и сталь в его голосе не сулила ничего хорошего.

Лив поколебалась. Она чувствовала, что на этот вопрос просто невозможно найти правильного ответа, поэтому сказала первое, что пришло в голову:

— Это все Валерот.

— Ваш пес?

— Да-да, пес. Он нашел что-то, он постоянно что-то находит. Тащит домой всякую дрянь, то палки, то курей, то котов, вот и кристалл притащил.

— И у вас даже мысли не возникло, что его нужно было показать мне?

— Вы же его видели, та еще тварюга.

— Да не пса. Кристалл.

Демиан был зол. Увидь его кто-то из управления, кто знает инквизитора намного лучше Лив, сказали бы, что он в бешенстве. Внешне это проявлялось только в стиснутых зубах, поджатых губах и крепко сжатом кулаке. Но прошлые его стажеры (в количестве трех человек) точно знали, что один подобный промах стоит нескольких дней тяжелых работ по уборке камер в местной тюрьме. А бывает и хуже: Демиан очень хорошо общается с королевским конюхом, который всегда придерживает пару стойл в ужасающем состоянии. Специально для провинившихся.

— Вы должны о любой находке сообщать мне. Вы понимаете?

— Хорошо, — быстренько согласилась Лив. — Никаких проблем. Больше такого не повторится. В свое оправдание могу сказать, что я все-таки сообщила, хоть и с небольшим опозданием.

— От вас толку, как от ведьм, — выругался инквизитор. — Зачем мне вообще помощники, которые только мешают? Что у Кристиана за навязчивая идея всучить мне совершенно бессмысленных стажеров, да еще и надеяться, что их голова начнет работать. Вы вообще понимаете, что кристалл все меняет?

— Да, — уверенно заявила Лив, но тут же добавила, — только уточните, а что именно он меняет?

— Все. Он все меняет, теперь я точно знаю, куда нам нужно идти в волшебном квартале.

Ничего больше не объясняя, Демиан пошел в сторону выхода. Единственное, что Лив могла делать в такой момент — это молчать и следовать за своим начальством. Если для нее и предусматривалось какое-то наказание, то оно явно произойдет не здесь, да и всяко лучше отойти подальше от дерева с колдуном в корнях.

Они миновали несколько тропинок. Бежать за Демианом в длинной юбке было крайне неудобно, а смотреть на эту картину со стороны — и вовсе комично. В таких нарядах вальяжно прогуливаются от кареты до кареты, а не бегают по кустам.

Миновав последнюю дорожку, они остановились. Дальше проход был перекрыт. Кажется, обязанности некоторых работников дворца быстро сменились и они всем скопом решили чинить большие ворота высоченной стены.

— Бойница отвалилась, — крикнул мужичок, управляющий всем этим балаганом. — Никак ворота открыть не можем, господин.

— Понятно, — коротко ответил Демиан. — А восточный выход?

— Ой, да там третий день все клинит, ни войти, ни выйти.

— Западный?

— Скот перегоняют.

— Днем?

— Это же скотина, кто ж знает, что ей там в голову взбрело.

Демиан еще раз оглядел отвалившуюся бойницу и снова повертел в руках свой сверток.

— Не хотел я этого делать, — задумчиво сказал он.

— Чего? — уточнила Лив.

— Нам с вами все-таки придется посмотреть на ров у парковой стены, как я и говорил.

Совершенно неожиданно он выставил локоть, предлагая помощнице за него взяться. Это было очень странно, учитывая, что люди вокруг внимательно наблюдали за каждым их шагом, а по дорожке уже приближалось несколько охранников.

— Улыбнитесь же, — прошептал инквизитор. — И возьмите меня в конце концов под руку.

Стражники по другую сторону аллеи застыли. Лив в нерешительности подчинилась, хотя улыбаться ей вовсе не хотелось. И что теперь? Наслаждаться красотами местного дворца и строить из себя влюбленную парочку пока бабушка не решит, что можно отпустить внука? Хорошо, если это займет день, а если неделю? И что, этот инквизитор, будь он неладен, никогда не озвучивает своих планов? Не зря о нем плохо отзывался Нэш. Интересно, как у него с его Тарваиром?

Они пошли вперед. Стражники двинулись следом.

— А я смотрю, вам не сильно доверяют в собственном доме, — сказала Лив.

— Почему же, доверяют. Ждет подвоха от меня только Колон, но у него работа такая: подвоха ждать. Если я исчезну, ему крупно влетит. Но вы не переживайте, как только доберемся до управления, я перед ним извинюсь.

— Боюсь, это случится нескоро.

Демиан подошел к невысокому ограждению, отделяющему цветущий парк от глухой отвесной стены. Она уходила на много метров вниз прямо в огромный ров, давно заросший кустами и травой. Но если не смотреть в яму, то это было действительно прекрасное место.

Лив и не думала, что дворец стоит на возвышенности прямо над городом. И с одной крохотной точки можно увидеть сразу все: узкие улочки, по которым ходят люди и ездят кареты, светящийся на солнце шпиль магистрата, крохотные домики, окружающие город второй стеной, большой центральный парк и даже вокзал.

— Я вижу отсюда поезда, — с восторгом произнесла Лив.

— В детстве я часто приходил сюда со своей сестрой, — сказал Демиан, — и мы думали, что именно здесь начинается мир.

Странным он казался в этот момент. Каким-то отстраненным, задумчивым и немного загадочным. И Лив сильно смутилась, когда вместо того, чтобы дальше смотреть на город, инквизитор неожиданно приблизился и стал прямо напротив. Можно было почувствовать его дыхание, отчетливо различить аромат масел, тех самых, что давали ей горничный, а еще невероятное тепло, обволакивающее все вокруг. Казалось, даже стражники поняли смысл происходящего, поэтому остановились в десятке шагов и начали упорно рассматривать носы своих ботинок.

Вероятнее всего, инквизитор решил одним махом доказать всем, что у него появились серьезные отношения со своей подчиненной. По крайней мере, он придвинулся еще ближе, приобнял ее одной рукой за талию и наклонился.

— Скажите, Лив Роншер, что у вас под этим корсетом?

— Что?

Лив одним махом оттолкнула от себя будущего графа и влепила ему знатную пощечину, только через секунду осознав, что сделала. Но должен же кто-то показать этим заносчивым аристократом, что есть границы дозволенного.

— Как знаете, потом не возмущайтесь, — ответил Демиан.

Все произошло за какие-то считанные секунды. Одной рукой он притянул Лив обратно. Другой развернул сверток. Достал из него какой-то металлический предмет. Ловким движением зацепил за ограждение и сразу потянул. Трос! Это был трос! Только пронеслось в мыслях Лив, и она почувствовала, как что-то зацепилось за ее корсет, а чужие руки уверенно потянули ее в прямо в пропасть.

— Держитесь! — прикрикнул Демиан.

Совершенно лишне, она и так держалась за инквизитора, как кошка за последнюю в этом мире ветку. Чувствовала устрашающее падение и кричала изо всех сил. А еще подумала “мы умрем” за секунду до земли. И это “мы” ей крайне не нравилось.